Тагильские гномы

Глава третья «РЕЧНАЯ ПРОГУЛКА»

Как только шорох потревоженных Верном листьев утих, и на берегу воцарилась полнейшая тишина, Эя, кокетливо накручивая на палец одну из своих косичек, спросила у продолжающего стоять перед ней на коленях, Демидова:

— Ты не хочешь покататься со мной на лодочке?

— Хочу, — не раздумывая согласился Акинфий и огляделся по сторонам в поисках какого-нибудь, более-менее подходящего, «прибитого» к берегу рыбацкого «корыта».

— Тогда поднимайся на ноги и помоги моей охране спустить королевскую шлюпку на воду, — распорядилась Эя, подав рукой знак, стоявшему за спинкой трона, старому гному с седой бородой.

— Но я не вижу на берегу ни одной лодки, — поднявшись с земли и отряхивая колени, произнёс Демидов, напряжённо вглядываясь в береговую даль, тускло освещённую лунным светом.

В это время старый, седой гном надел на себя увеличительные очки и, с умным видом, начал активно перемещать торчащие под троном рычажки. За считанные секунды, скрежеща и лязгая механизмами, трон трансформировался в достаточно большое, громоздкое плавучее средство, в котором запросто могли уместиться пара десятков гномов или около десятка взрослых человек. Эя, не вставая со своего места, очутилась на корме этого судна, а постамент, на котором возвышался трон, «расправился» в вытянутую чашу с острым «носом». От увиденного, у Демидова опять подкосились ноги, и «отпала» челюсть. Рухнув на задницу, в песок, Акинфий потерял дар речи и, словно немой, мог лишь указывать трясущимся пальцем на творящиеся перед ним чудеса да громко мычать, выпучив глаза.

— Акинфий Никитич, ну хватит тебе уже там ползать! Мы устали тебя ждать! Залазь скорее в лодку, мы отплываем! — недовольно выкрикнула королева из перенесённой и давно спущенной на воду гномами шлюпки.

Словно протрезвев от звонкого королевского крика, Демидов очнулся, подскочил на месте и, шатаясь из стороны в сторону, будто пьяный, спотыкаясь, побежал к лодке. Перепрыгнув через высокий бортик, он плюхнулся на дно судна и, распластавшись перед королевой, тяжело дыша, с трудом выдавливая из себя каждое слово, прохрипел:

— Это что ещё за чудо-кресло?

— Походный королевский транспортный трансформер, — спокойно пояснила Эя, вытирая шёлковым платочком капельки холодного пота с бледного лица Демидова. — Он отличается от обычного транспортного трансформера тем, что «королевский» может складываться ещё и в трон, а не только в лодку и небольшой деревянный походный домик.

— Домик? — переспросил Демидов и, закатив глаза, приготовился потерять сознание.

— Эй! Ты мне это брось! — запричитала испуганная королева и тихонько похлопала Демидова по щеке. — Ещё не хватало, чтобы ты у меня на руках дух испустил.

— Не волнуйтесь. Всё нормально. Это, наверное, от неожиданности у меня помутнел рассудок, — простонал Демидов и, с трудом сглотнув слюнку пересохшим ртом, попытался приподняться.

— Лежи, лежи, — категорично запретила вставать недомогающему гостю королева гномов, заботливо положив руки на его грудь. — Ума не приложу, как ты с такой ослабленной нервной системой собирался жить в нашем подземном городе? — поразилась Эя, удивлённо мотая головой. — В современном, динамично развивающемся мире нельзя быть таким впечатлительным и заторможенным. С таким чувствительным и восприимчивым сердцем ты не протянешь под землёй и пяти минут. Оно просто не выдержит нашего высокого ритма жизни.

— Ваше Величество. Своими разговорами о мощи подземного мира вы только пугаете его ещё больше и добавляете ему новые страдания, — вмешался в разговор старый, седой гном, склонившись над ухом королевы. — Смотрите, какой он белый. Если вы не хотите его добить, а добиться улучшений его самочувствия, то смените тему и поговорите с ним о каких-нибудь земных, простых, понятных и приятных ему вещах, — посоветовал старый гном и тактично пересел в «нос» лодки, чтобы оставить королеву с гостем наедине.

Эя «наградила» седого гнома благодарным взглядом и, надев на испуганное лицо маску «удивления», притворно полюбопытствовала.

— Акинфий Никитич, а у тебя есть любимое хобби? Ну, скажем, рыбалка или охота? Что тебе больше нравится: часами сидеть на одном месте и ждать, пока на твою удочку клюнет какая-нибудь оголодавшая рыбка или ты предпочитаешь выслеживать и яростно нападать на свою добычу?

— Если честно, то я больше люблю собирать грибы и ягоды, — слабо улыбнулся Демидов, представив этот умиротворённый процесс. — Забирать «без спроса» драгоценную жизнь у милых зверушек у меня рука не поднимается, а грибы и ягоды я беру у природы с чистой совестью, так как они являются её бесплатными ДАРАМИ. Но, к сожалению, в виду полного отсутствия у меня свободного времени, мне не удаётся насладиться этим, любимым с детства, занятием даже в выходные дни, так как я и их провожу на производстве.

— А на жену у тебя хватает времени? Или она сама приходит к тебе на завод, чтобы «взыскать» с тебя супружеский долг? — шутливо поинтересовалась Эя, вопросительно приподняв одну бровь.

— Вроде хватает. Да и сыновья тому подтверждение, — поддержал шутливую форму общения Демидов, и его щёки порозовели.

— А для чего ж ты, негодник, тогда мне такие пошлости говорил и сапоги лизал? Хотел в наш город через мою постель попасть? — вывела престарелого ловеласа на «чистую воду» королева и «впилась» дамскому угоднику в глаза, чтобы увидеть, как они лживо начнут от неё «бегать». Но Демидов не поддался мощному прессингу королевы, а вместо этого проявил совершенно противоположную реакцию. Он широко раскрыл глаза, перестал моргать и, глядя на королеву, как на божество, крестясь, начал исповедоваться.

— Каюсь, Ваше Величество! Был грешок. Дал слабину. Подпустил пошлого «беса к ребру» и позволил ему «подтолкнуть» меня на мысль о вероломном проникновении. Но в этой мысли речь шла вовсе не о проникновении в сказочный город, а о проникновении в сказочно-красивую и обворожительную королеву этого города. Ваши прикосновения так сильно взбудоражили мою густую кровь, что в моей голове стали самопроизвольно «рождаться» бесстыжие фантазии. Вы уж простите меня за минутную слабость к вашим прелестям и не гневайтесь на моё помешательство, так как не буйное оно, а безвредно мечтательное.

— А может, меня именно то и злит, что твоё «помешательство» не буйное и безвредное? — потеряв над собой контроль от услышанных комплиментов, разоткровенничалась Эя, подстрекая Демидова перейти от слов к делу. — Может, меня бесят мужики, которые дают девушке надежду на светлое чувство, а потом бегут от ответственности в тёмные кусты?

— Это вы про Верна? Так вы же сами его послали куда-то за кусты, — умышленно прикинулся дурачком Демидов, образно спрятавшись от домогательств королевы за широкоплечим гномом, как за щитом и, воспользовавшись заминкой Эи, пыхтящей от того, что её неправильно поняли, бросился нахваливать отсутствовавшего кандидата на её сердце. — Кстати, он хорошая партия! Одобряю ваш выбор! Верн явно к вам неравнодушен, и в отличие от меня, он мужчина в самом расцвете сил. А в моём пожилом возрасте бегать за девицами по кустам уже неприлично. Да и пользы от меня, в этом смысле, как от козла — молока.

— Ваше Величество. А зачем вам, в таком случае, бесполезный козёл? Давайте сбросим его за борт? — встрял в разговор седой гном, одурев от наглости распоясавшегося гостя, напрочь позабывшего о правилах хорошего тона, и кивнул головой в направлении предполагаемого броска в воду.

— Ты опять подслушиваешь чужие разговоры, Тильд? — раздражённо адресовала свой строгий вопрос седовласому гному, Эя, не отрывая глаз от Демидова.

— Прости меня, моя королева, но вы с собеседником орёте на всю округу. Вон, даже рыба плескаться перестала от испуга, — обратил внимание Тильд на царящую вокруг тишину и гладкую, как зеркало, поверхность реки, плавно проведя рукой по линии горизонта. — Боюсь, содержание ваших похабных речей известно теперь не только сидящим в этой лодке, но и его жене, лежащей дома на печи.

— С каких это пор советника по научным вопросам стали интересовать проблемы международных интимных отношений? — осадила выскочку королева, дав седому гному понять, что это не его ума дело. — Хочу тебе напомнить, что ты не мой гражданский муж, а муж учёный, ГОСУДАРСТВЕННЫЙ! Поэтому я советую тебе забыть о том, что ты здесь слышал и вспомнить о своих прямых обязанностях.

— Прости меня, моя королева, ещё раз за мою бестактность, но я вынужден тебя разочаровать и сообщить, что в данном случае этот вопрос находится исключительно в моей компетенции, так как генетика — это, как ни крути, НАУКА.

— А причём здесь генетика? — фыркнула королева и перевела недовольный взгляд с Демидова на занудного гнома.

— Если позволите, объясню, — выразил готовность немедленно обосновать, сделанные им, громкие заявления седовласый гном, покорно склонив голову.

— Валяй! — разрешила королева, потратив на это последнюю каплю своего терпения и, сконцентрировав всё внимание на учёном, сложила на груди руки, переплетя их между собой.

Получив одобрение королевы, седой гном, молча, вынул из кармана небольшой предмет, похожий на фигурку металлического жука и, вытянув из него два тоненьких усика, начал настраивать прибор, медленно поворачивая по часовой стрелке кругленькое колёсико, являющееся вращающейся головой этого механического «насекомого». Через мгновение, в ушах Демидова зашипело, затем запищало, а потом и вовсе их «заложило» так, будто кто-то из невидимой пипетки залил воду в его слуховой «аппарат» или плотно заткнул его уши ватой.

Акинфий пытался проковырять несуществующие «пробки» пальцем, вытряхнуть «воду», наклоняя голову то вправо, то влево, но всё было тщетно. Слух не «прорезался». Седой гном и королева, беззвучно шевелящие губами во время эмоционального разговора, ещё больше пугали Демидова, усугубляя его паническое состояние полным игнорированием. Страдания внезапно оглохшего гостя закончились, примерно, через пять минут, когда седой гном, наконец-то, отключил свой адский прибор и, задвинув антенные «усики», убрал «жука» обратно в карман. Деревянные вёсла вновь весело заскрипели, а приятные всплески воды от гребков ш-ш-ш-шумно «смыли» с Демидова остатки охватившего его чувства тревоги.

— Ты уверен, что риск настолько велик и влечёт за собой такие тяжкие последствия для подземной расы, о каких ты мне только что красноречиво поведал? — нахмурив брови, спросила седого гнома Эя, пессимистично заглядывая в глаза учёного.

— Уверен, моя королева! Для гномов это станет концом света, только не мгновенным, а медленным, — ответственно заявил Тильд, с присущим ему трагизмом в голосе. — Если сейчас закрыть на это глаза, то вскоре глаза закроют все гномы. И если это, когда-нибудь, вдруг, не дай Бог, произойдёт, то спасти нас сможет только ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП. Опять же при условии, что в «НОЕВОМ КОВЧЕГЕ» будет не каждой твари по паре, а только пара чистокровных гномов.

— Жаль, — сухо произнесла королева и, с тоской посмотрев на ничего не понимающего Демидова, погрузилась в печальные молчаливые размышления. — Почему же мне раньше никто не объяснил того, что гномихам запрещено вступать в половую связь с людьми и рожать от них детей, так как это неизбежно приведёт, в будущем, к генетической катастрофе? Ведь если верить Тильду, то рождённые в смешанных семьях гномы постепенно будут мутировать от поколения к поколению до тех пор, пока не превратятся в обыкновенных рослых людей, а невысокие гномы вымрут, как динозавры. И как королева, с детства мечтающая о высоком парне, должна теперь поступить? Приказать охране сбросить Тильда в реку и попытаться стать самой счастливой женщиной подземелья или проявить волю и, ради счастья своих подданных, бросить за борт Демидова? Ну почему я не влюбилась с первого взгляда в Верна или в какого-нибудь другого достойного и порядочного гнома, а «положила глаз» на самого «плохого парня»? Того единственного врага, к которому меня и послал в ту злополучную ночь король Таг? Может, я была на тот момент ещё совсем маленькая и не думала о любви? А та «командировка», в логово врага, пробудила во мне не только зрелого дипломата, но и чувственную женщину? Нет! С этим надо «завязывать»! Я уже не глупенькая, ветреная и беззаботная дурёха, а серьёзная королева, и мне нужно думать не о себе, а о своих подданных. Жила же я как-то без любви столько лет? Да и не такой уж этот Демидов и «ПРИНЦ», если смотреть на него не влюблёнными глазами, а трезво взглянуть со стороны. Старый, облезлый, морщинистый прагматик, думающий больше о работе, чем о своей семье. А член у него, скорее всего, вялый и не такой большой, каким я его себе представляла. Это раньше я полагала, что у наземных мужиков (по масштабам гномов) половые органы должны быть больше, толще и длиннее, чем у подземных мужчин, как минимум, в три раза. А сейчас, прослушав подробную и откровенную «лекцию» Тильда, я точно знаю, что это миф. Поэтому, мне нужно перестать заниматься глупостями, наградить Тильда за своевременное вмешательство во внутренние сердечные дела Государыни, укрепить власть (выйдя замуж за Верна) да нарожать побольше чистокровных гномов, чтобы увеличить численность рода и уменьшить риск исчезновения экономически развитой расы. А Демидова выбросить из головы и забыть как страшный сон сразу после его экскурсии на подземный оружейный завод и заключения с ним вечного перемирия. К тому же по нему видно, что его больше интересуют секреты наших горных мастеров, нежели загадочные тайны моей души. А судя по тому, как он воротит от меня нос, можно смело предположить, что я ему противна. Ну, не могут наземным мужикам, априори, нравиться у сударынь короткие, кривые ноги, нос «картошкой» и, растущие на лице, пышные бакенбарды, — перестала себя обманывать (просвещённая Тильдом), Эя, твёрдо решив с этого дня начать обманывать других и следовать не зову горячего сердца, а зову холодной, алчной и расчётливой головы.