Тагильские гномы

Глава четвёртая «ЗНАКОМСТВО С ПОДЗЕМНЫМ МИРОМ»

Минут через десять молчаливого скольжения по реке, Демидов неожиданно почувствовал неприятный холодок и запах сырости. Всплески воды от вёсел стали звонко отражаться эхом над головой, а шелест листвы, наоборот, заметно стихать.

— Подплываем! — подумал Демидов, и его сердце бешено заколотилось.

К сожалению, сладкое предвкушение встречи с чудом длилось недолго, не позволив гостю вдоволь насладиться томительным ожиданием.

Глухо ударившись о скалистую поверхность, лодка резко остановилась, отчего Демидов, потеряв равновесие, шлёпнулся на спину, «рассыпав» все свои праздничные ощущения по дну лодки.

— Ну, что ж ты, такой неусидчивый-то! Не терпится увидеть вулканические пушки или укачало из-за слабого «вестибулярного аппарата»? — с иронией поинтересовалась Эя, обратив внимание на суматоху, образовавшуюся в «носу» шлюпки, вызванную падением неловкого «пассажира».

— Какой аппарат? — переспросил Демидов, повернув обвязанную платком голову в направлении звучащего голоса королевы.

— БИОЛОГИЧЕСКИЙ. РАСПОЛОЖЕННЫЙ ВО ВНУТРЕННЕМ УХЕ И РЕАГИРУЮЩИЙ НА ИЗМЕНЕНИЯ ПОЛОЖЕНИЯ ТЕЛА В ПРОСТРАНСТВЕ, — хотела сначала расшифровать значение слова «вестибулярный» королева, но потом, махнув рукой, оставила эту пустую затею и громко скомандовала. — «Свистать» всех вниз!

Подскочившие с мест гребцы, в ту же секунду, подхватили ничего невидящего гостя, вытащили его из лодки, а также помогли сойти на землю и королеве, подставив ей, вместо ступенек, свои спины.

Тем временем, старый седой гном, нажав на какой-то скрытый рычажок, привёл в движение фрагмент скалы. Два огромных камня со страшным треском раздвинулись в разные стороны, образовав между собой небольшой проход.

Войдя внутрь скалы, гномы вернули входные камни в исходное положение и, «проконвоировав» Демидова к лифту, плавно начали спускаться на нём вниз.

— Я думаю, что с гостя уже можно снять повязку, — поделилась своими соображениями с Тильдом, королева, глядя на трясущееся от напряжения тело «туриста», шарящего в пространстве руками. — Пусть привыкает потихонечку к новой реальности. А то, чего доброго, обосрётся от непривычных ощущений прямо в лифте, а у нас, в этой точке, другого спускового механизма нет.

— Вы абсолютно правы, Ваше Величество, — согласился с мнением своей королевы седой гном и, подтянув к себе Демидова за кафтан, сорвал со склонившегося над ним гостя платок.

Демидов, щурясь, стал озираться по сторонам, стараясь сохранять спокойствие, а седой гном, аккуратно расправив платок, с почтением вернул его хозяйке.

Поочерёдно загорающиеся лампочки с изображёнными на них цифрами подействовали на Акинфия гипнотическим образом. Позабыв о гномах, он опустился на колени и, «перепрыгивая» взглядом с одной загорающейся кнопки на другую, пищал от восторга. Плавно опускающееся вниз тело усиливало визуальный эффект последовательно вспыхивающих и гаснущих огоньков, отчего у Демидова, у самого, начало светиться от счастья лицо, как у ребёнка, бесплатно катающегося на волшебном аттракционе или как у реального персонажа, попавшего в сказку по-настоящему.

Блаженно улыбаясь, Акинфий с азартом следил за кнопочной «эстафетой», рассчитывая на то, что она никогда не закончится и «передаваемый» огонёк не достигнет финиша. Ему уже были не нужны ни вулканические пушки, ни телефон Эи, ни королевский трон, трансформирующийся в лодку. Он готов был остаться в этой опускающейся таинственной «комнате» навсегда и провести в ней остаток своей жизни, но открывшиеся двери внезапно остановившегося лифта мгновенно «спутали ему все карты». Изменившийся в лице «хамелеон», отвернув голову от кнопок, уже полз, как дрессированная змея на звуки дудочки факира, в направлении, манящей его в светлую даль, волшебной дорожки.

Осторожно переступив из лифта на «плывущие» под ногами ступеньки эскалатора, Демидов, вперёд всех, спустился в огромный малахитовый зал, освещённый миллионами искусственных свечей, торчащих из хрустальных люстр, и, открыв рот, стал кружиться вокруг своей оси, чтобы рассмотреть весь зал.

— А за тобой не угнаться! — тяжело дыша, укоризненным тоном произнесла запыхавшаяся королева, наконец, нагнав отбившегося от группы «туриста». — Ишь, как быстро адаптировался к незнакомой среде! Как будто прожил здесь не один десяток лет.

— Как вы смогли зажечь такое количество свечей? — спросил у подбежавшей к нему королевы Акинфий, пропустив её стенания мимо ушей.

— Элементарно. Это может сделать любой гном, включив в щитке рубильник, — объяснила королева и подала знак седому гному, чтобы тот наглядно это продемонстрировал.

Старый гном, прихрамывая, подошёл к стене и, отворив маленькую дверцу, всунул туда руку. Раздался еле слышный щелчок и в зале воцарилась полная темнота.

Через секунду свет снова вспыхнул, озарив бледное лицо Демидова. Тот ахнул и, начав энергично креститься, запричитал, указывая пальцем на старого гнома.

— Демон! Старый колдун! Сгинь, нечистая сила!

— Да не колдовство это, а обыкновенное ЭЛЕКТРИЧЕСТВО. Успокойся, — раскрыла королева тайну «магических способностей» Тильда, дёргая Демидова за кафтан. — Ты тоже так сможешь. Хочешь, Тильд тебе покажет, на что нужно нажать, чтобы свет вновь погас?

— Не-е-е-т! — безумно замотал головой Акинфий и, отмахиваясь руками от старого гнома, отпрял в сторону.

— Ну, не хочешь, как хочешь. Только не дёргайся и не веди себя как дикая обезьяна, только что слезшая с пальмы. Иначе вместо вулканических пушек ты увидишь «шиш с маслом», — пригрозила королева, повысив на Демидова голос, как на непослушного ученика.

Услышав о том, что его могут не взять с собой на оружейный завод, Акинфий обиженно отвернулся и надул щёки, словно маленький мальчик, у которого хотят отобрать любимую игрушку.

— Ты сможешь адекватно, без истерик, воспринимать наш развитый мир, или нам лучше прекратить эту, опасную для твоего психоэмоционального состояния, «экскурсию»? — немного смягчив голос, но по-прежнему строго, спросила Эя, заглядывая в неспособные скрывать ложь органы зрения, стоявшего перед ней, человека.

— Я постараюсь, — буркнул Демидов, осознавая где-то в глубине души, что вёл себя не совсем корректно и неподобающим образом для вельможи такого высокого уровня.

— Вот и славно, — хлопнула в ладоши королева и, позвонив кому-то по телефону, потребовала немедленно подать поезд.

Все гномы выстроились за спиной королевы в ряд и молча уставились в тёмный тоннель.

— Что они там высматривают? — шёпотом поинтересовался Демидов, присев на корточки возле королевы.

— Они ждут прибытия поезда, на котором мы поедем в нижнюю Тулу.

— О! «Поезд», это, наверное, разновидность очень быстроходной кареты, способной трансформироваться в королевский трон? — начал вслух рассуждать Демидов, пытаясь представить очередное творение инженерной мысли подземных гениев, но нарастающий гул и появившийся в конце тоннеля свет заставили его замолчать.

По мере приближения поезда к станции глаза у Демидова становились всё больше, а дыхание глубже. Помня о своём обещании: спокойно реагировать на происходящее вокруг него, Демидов крепко зажмурил глаза и, чтобы его не услышала королева, стал молить небо о помощи, торопливо бубня себе под нос: «мамочки мои», «святая богородица», «спаси и сохрани».

Королева, глядя на съёжившегося от страха Демидова, изо всех сил пытающегося скрыть нарастающий в нём ужас, давилась от смеха и, толкая в плечо рядом стоявшего Тильда, указывала пальцем на дрожащего пожилого «йога», умудрившегося свернуться в такой маленький «клубок».

Когда электропоезд подъехал к перрону и, скрипя тормозами, остановился напротив ожидающих его пассажиров, Демидов был практически без сознания. Ощущая возле себя «дыхание» этого огромного железного «зверя» и слыша его механическое «рычание», Акинфий, чувствуя себя беспомощной «принцессой», которую вот-вот должен похитить страшный дракон и утащить в тёмный тоннель, категорически отказывался открывать глаза.

Промокший насквозь парик паклей свисал из-под «съехавшей» набок треуголки, а проступившее сквозь кафтан тёмное пятно на спине красноречиво говорило о его серьёзном потрясении.

— Акинфий Никитич, не бойся. Поезд тебя не укусит. Он не собака, болеющая «бешенством», а, всего лишь, безопасное средство передвижения, мчащееся с бешеной скоростью, — перестав смеяться, кинулась успокаивать напуганного гостя, королева, нежно поглаживая его по мокрой спине. — Мне, дуре, следовало бы, перед тем, как подвергать тебя такому испытанию, «накачать» тебя успокоительным наркотиком, чтобы ты не воспринимал всё так близко к сердцу, а смотрел на подземный мир сквозь «розовые очки». Ну, ничего. Мы эту ошибку сейчас исправим, — решительно заявила королева и, достав из своей висящей через плечо сумочки маленький пузырёк, поднесла его к сухим губам Демидова. — Сделай один маленький глоточек, и ты почувствуешь себя самым храбрым великаном, которому любое море будет по колено.

Акинфий, не открывая глаз, послушно отклонил голову назад и отпил из пузырька.

Приняв три капли горькой и прозрачной панацеи,

Демидов вмиг перевернул внутри себя унылый, мутный и привычный мир,

Ведь этот славный, чудный, крепкий эликсир,

(Напоминающий, по свойствам, «сыворотку правды»),

Бесследно растворив в его крови

Густые «тромбы», с детства пестуемых фобий,

(«Закупоривших» путь к нирване, счастью и любви),

«Прочистил» глупостью забитые мозги,

И, «отбелив» запятнанную ложью душу,

Впустил его в не страшный и правдивый, совершенный мир…

Сделав глубокий вдох и выдох, Акинфий наконец-то осмелился раскрыть «залитые» волшебной микстурой прозревшие и осмелевшие глаза, чтобы продолжить самую экстремальную в его жизни «экскурсию».

Будто пробудившись от увиденного во сне кошмара, Демидов увидел перед собой доброе и ещё более прекрасное, чем прежде, лицо своей спутницы, а вместо жуткого чудища — великолепной красоты вагон бирюзового цвета, с мягкими комфортабельными креслами и большими стеклянными окнами.

Войдя внутрь вагона, Акинфий предусмотрительно занял место напротив дверей, чтобы через окно можно было наблюдать за проплывающими мимо сказочными подземными «пейзажами». Однако монотонное мелькание тёмного тоннеля за окном слегка подпортило яркое впечатление об этом виде транспорта и, потеряв интерес к заоконной тьме, Демидов решил коротать время в пути непринуждённой беседой с сидящей рядом королевой.

— Мы доберёмся на этом поезде до Тулы так же быстро, как и Тильд? — спросил Акинфий, слегка склонив голову к Эе.

— Нет, немножечко дольше, — усмехнулась королева. — Тильд воспользовался сверхскоростным средством передвижения, а мы, чтобы не показывать тебе плоды нашей современной науки, решили доставить тебя в нижнюю Тулу на МЕТРО, на этом забытом и устаревшем виде подземного транспорта.

— Устаревшем? — воскликнул Демидов, и его веко задёргалось. — Да если бы вы, Ваше Величество, разрешили нам пользоваться этим устаревшим для вас и ненужным транспортом, то люди вам при жизни поставили бы памятник! Я в родных краях бываю один раз за несколько лет, а на МЕТРО мог бы навещать тульских родственников хоть каждый день! Вы не поверите, но у меня есть работник, по имени Митрофан, так он своих родителей в последний раз видел, будучи, ещё подростком, а сейчас ему сорок семь лет. Представляете, как могли бы обрадоваться старики, если бы имели возможность ещё хоть разок увидать своё родное чадо перед смертью?