Настоящий Спасатель. Назад в СССР

* * *

Он указывал пальцем в нашу сторону и не отводя взгляда от меня что-то коротко сказал своим подельникам. Я узнал еще двоих: того, что подменил сумку и второго, за которым гнался Серёга Бойков.

Я совсем не испугался предстоящей заварухи стычки, и почувствовал, как в солнечном сплетении собирался холодок. Я внутренне собрался и приготовился к драке.

По телу прошла волна холодка, а затем тепла. Это адреналин включился в дело и приводил мои мышцы и нервную систему в боевое состояние.

Надо сохранять трезвый рассудок — никаких эмоций, никакой реакции на провокации. Их задача вывести меня из себя, застать врасплох и воспользовавшись численным превосходством повалить и забить ногами.

Семь на два. Практически, нет шансов. Тёма пока увлекся танцами и красивой девушкой Таней, что не замечал угрозы. А там было чем увлечься и на что посмотреть. Свободный сарафан время от времени взметался, обнажая красивые загорелые ножки в белоснежных туфлях на каблуке. Осиная талия под широкой резинкой, переходящая в не очень широкие и округлые бедра, подчеркивала небольшую упругую грудь.

Семь на два. Практически, нет шансов.Семь против нас двоих — очень хреновое соотношение. Больше трех на человека. При этом они далеко не желторотый молодняк, насмотревшийся драк в индийских фильмах и фильмах про Брюса Ли. Судя по складывающейся ситуации — это матерые бандюганы. Наглые и уверенные в своем превосходстве и удачливости.

Тёма мой единственный компаньон в предстоящем месилове. А боец он пока не опытный.

Я поискал глазами хоть кого-нибудь знакомого. Где-то рядом должны были находится другие дружинники и менты. Но пошарив взглядом в толпе, я понял, что скорее всего на дискотеке нам не на кого рассчитывать, кроме себя. В городе сегодня в скрытном режиме патрулировали еще двенадцать точек.

Значит нужно отбиваться любыми подручными средствами, пока кто-нибудь из организаторов или танцующих не сообразит позвонить в милицию.

Похоже, что мне придется драться не на жизнь, а на смерть в буквальном смысле. Отступать мы не могли. Во-первых, некуда. Во-вторых, тогда мы упустили бы возможность повязать их всех вместе. Вот они — как на ладони, приближались ко мне с Ларисой.

— Тимофей, привет! — лариса побежала на встречу моим противникам и повисла на шее у самого низкорослого и худощавого из них. Его спутники мерзко осклабились, но учтиво расступились, пропуская девушку.

Скорее всего это и был Шельма. Интересное имя для восьмидесятых. Любопытно, он представляется свои именем или вымышленным?

Я ожидал увидеть высокого широкоплечий атлета, и совсем не думал, что вожак может быть самым мелким из банды. Остальные волком смотрели на меня.

— Кто такой? — спросил полурослик, не сводя с меня глаз.

— Я его не знаю, мы с подругой стояли А эти, — она быстро затараторила, будто оправдываясь, потом поочередно показала на меня, потом на Тёму, — пришли приглашать нас танцевать.

— Я не тебя спрашиваю, — грубо осадил Ларису ее низкорослый ухажер, уставившись мне в зрачки, затем продолжил, — ты что глухой? Не слышал — я тебе вопрос задал?

Он обхватил Ларису за талию и потом опустил ей руку на бедро.

Ну что же, давай поиграем в гляделки. Это я умею. Я сложил руки на груди так, что одной рукой прикрыл солнечное сплетение и печень, а другую наложил сверху перпендикулярно вверх и взялся за свой подбородок. Мне надо было отвечать.

— А кто интересуется? — добродушным тоном ответил я вопросом на вопрос.

Гончаренко засуетился, сделал шаг вперед и впол голоса тихо проговорил:

— Шельма, это тот, про которого я тебе рассказывал — спасатель х***в. Из-за него меня в ментуру загребли.

— Заткнись, — рявкнул на Гончаренко Шельма, видимо ему жутко не понравилось, что его инкогнито раскрыто

Ага, значит я не ошибся. Один из его прихвостней стоявших ближе всего ко мне хищно оскалил зубы и с деланным удивлением спросил.

— Чё, правда спасатель? Настоящий?

Я никак не отреагировал на его вопрос. Но он и не ждал ответа, потому что повернулся к своим дружкам и воскликнул

— Тогда спаси мой болт*( жаргон мужской член), — урка противно, как гиена расхохотался.

Если драка неизбежна, значит нужно бить первым, как говаривал будущем самый известный чекист в мире.

Мой противник совершенно зря не смотрел в мою сторону, потому что не видел, что я мысленно прицелился ему в челюсть. Я молниеносно вырубил его жестким прямым правым, заранее рассчитав дистанцию быстрого отскока.

Двое бросились в мою сторону, молотя воздух тяжелыми ударами. Их здоровенные кулаки, словно кувалды, рассекали пространство вокруг меня. Казалось, что я слышу свист проносящихся рядом с головой хуков и крюков.

Мне чудом удавалось уворачиваться и отступать. Я старался маневрировать таким образом, чтобы выставить этих двоих в одну линию перед собой. Так, чтобы один находился за спиной второго.

— Эээ, ну-ка тормознули, пацанчики! — услышал я Тёмин крик. Мой друг рванул к двум нападавшим и одернул одного из них. Конечно, он действовал из лучших побуждений, но ему было бы разумнее вырубить любого из тех,0 кто стоял к нему спиной.

Тот, которого Тёма одернул отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

Воспитание не позволило моему другу напасть сзади. Но совершенно не остановило наших врагов. Они гурьбой, втроем напали на Тёму сзади. Шельма стоял не вмешивался. Он чувствовал себя над схваткой.

Я услышал, как завизжал женский голос. Возможно, это была красавица Таня.

— Аааа! Мамочки! Здесь драка! Помогите!

Кто-то звал милицию, внимание людей с танцплощадки перенеслось на нас.

Наше положение становилось критическим. Тёма сыпал ударами не разбирая куда бьет, потому что не видел противников. Их физически было больше.

Он много пропускал, но я ничем не мог ему помочь, потому как был зажат в углу у забора. Я все время искал, чем можно отдубасить нападавших, но наблюдал ничего подходящего.

Мордоворот слева схватил меня за руку. Я попытался вырвать руку, но его хватка была крепка и попытка не увенчалась успехом. Свободной правой я заехал ему в висок, но лишь слегка покачнул противника.

В это время второй умудрился схватить мою свободную руку. Он нанес мне три коротких болезненных удара в солнечное сплетение, сбив тем самым дыхание.

Никакой тренированный пресс не помог бы в этом положении, когда бьющий делает это прицельно и профессионально.

Я слышал, что в тюрьме зеки годами отрабатывают два три коронных удара и зачастую такие удары либо калечат, либо могут убить. Задыхаясь, я ожидал еще серию, но вдруг, мои противники по одному просто впечатались рожами в забор.

Они тут же обмякли и отпустили мои руки. Я рухнул на колени, задыхаясь от кашля и дыхательного спазма. Две пары чьих-то рук подхватили и подняли меня на ноги.

— Дыши, приседай. Приседай на корточки.

Я посмотрел и тут же узнал перворазрядника и его приятеля из нашего боксерского зала.

Я начал резко приседать. Поискав глазами Тёму я увидел, как он махался из последних сил с двумя урками. Гончаренко сидел на земле на заднице с ничего не понимающим и не видящим взором.

— Кастет! Тём, осторожно! У него кастет! — закричал я другу как только ко мне вернулось дыхание, но было поздно. Один и ребят боксеров бросился к моему другу на помощь, но не успел.

Бившие Тёму ублюдки, встали у него на пути. Завязался короткий бой, который в конечном итоге выиграл боксер.

Но в это же самое время я бежал в их сторону и в бессильной злобе наблюдал, как Шельма прицелился и очень коротко, с оттяжкой назад, ударил Тёму в челюсть предметом, зажатым в кулаке. Отточенный рассчитанный удар.Голова Тёмы дернулась и откинулась в сторону от удара. Он потерял равновесие и полетел на грунт.

Говорят, что самых ужасный удар это тот, который ты не видишь.

По тому, как он рухнул было видно, что Тёма в глубоком нокауте. Шельма бил со знанием дела. Если бы он хотел убить, то бил бы в висок или в основание черепа у затылка.

— Уходим, — негромко скомандовал главарь шайки, грубо отпихнул от себя Ларису, пытающуюся прижаться и обнять это животное, развернулся и трусцой побежал к выходу. Гончаренко и еще один из подельников поднялись и на шатающихся ногах и неуверенно последовали за ним.

Я услышал характерное завывание милицейской сирены, которое любой мальчишка рожденный в СССР, отличил бы на слух от других. Деревья в парке озарились синими отблесками ментовской мигалки.

К Тёме подбежала Татьяна и взяла его за руку. Мои товарищи из боксерского зала повернули его на бок и проверили дыхание.

— Пульс есть, но скорее всего у него сломана челюсть. Скорую вызывай, — обратился ко второму перворазрядник Санек тот кивнул и побежал к выходу. А Санек посмотрел в мою сторону.

— Ты сам как? Цел? У-у-у амбалы! — он нахмурил брови и кивком указал на барахтающихся громил, от которых они отбили меня, — Из-за чего закусились? Из-за девчонок.

Отрицательно помотав головой я ответил

— Это карманники, о которых весь город судачит.

На танцпол ворвались милиционеры и дружинники. Люди указывали им на пытающихся свалить бандитов.

Очень быстро шестерых скрутили. Седьмой — Шельма ушел. Наверное, он, действительно, обладал лисьим чутьем. Но теперь по крайней мере у милиции будет его портрет. Я его прекрасно разглядел эту гниду.

У меня не было вопросов почему он маленький и щуплый мог командовать здоровенными амбалами и держал их в ежовых рукавицах

Его боялись за бессмысленную и беспрецедентную жестокость. В его ударе не было никакой необходимости. Он бил не в состоянии аффекта, когда человек вообще не соображает, что делает. Он бил расчетливо, отлично осознавая как и куда

Он бил, чтобы свои испытывали глубокий страх перед ним. Потому знали, что их главарь может цинично перейти те границы, которые не смели переходить даже матерые преступники.

Понятно, что теперь он снимется с якоря и заляжет на дно. Если он мне еще раз попадется, то я с ним тоже не стану миндальничать. Несмотря на разницу в росте и весе я буду бить его за Тёму. Зуб за зуб.

Скорая Помощь увезла моего друга в ту же больницу, что и меня. Он пришел в сознание, но был в состоянии глубокого шока. Ему диагностировали перелом нижней челюсти и наложив повязку запретили говорить.

Мне не отказали в просьбе сесть в карету и мне пришлось думать, как добираться туда на своих двоих.

В числе группы прибывших милиционеров, вязавших банду, был тот, который инструктировал меня, когда я вступал в ряды дружинников.

Он с удивлением узнал, что я перешел в спасатели. Я попросил меня подбросить до больницы и он после недолгого раздумья согласился.

По дороге я рассказал ему про случаи на пляже, про то как завязалась драка между нами и гастролерами. Про то, как нам повезло, что рядом оказались наши приятели с которыми мы вместе тренировались

— Боксеры?

— Угум.

— Конечно, для такого больше боевое самбо подходит, — он горделиво вздернул нос.

— Знаешь, два против семи. Для такого только пулемет «Максим» подойдет. Тут нас ангелы-хранители спасли.

Мой собеседник посмотрел на меня недоверчиво.