Апогей. Часть 1

* * *

Из-за двери доносится детский смех и шум игры. Князев остановился ненадолго и прислушался. Стало по-хорошему завидно. Только дети могут так искренне и беззаботно смеяться. Умер мир, остатки человечества грызутся и уничтожают друг друга, а они играют и хохочут. Взрослые еще отходят от ночного потрясения, а пластичная детская психика отринула весь негатив и дает просто наслаждаться еще одним днем на этом свете.

«Все бы отдал, чтобы сейчас так же веселиться. Просто жить, ловить каждую секунду, не думая ни о прошлом, ни о будущем. Вот чему надо учиться у детей: непосредственности и умею чувствовать. Мы слишком зашуганы и перегружены мыслями, за которыми теряем главное — жизнь. Думаем о ней, планируем, рефлексируем, забывая, что именно в этот момент утекают драгоценные секунды, которые уже никогда не вернуть. Мы разучились радоваться, удивляться и быть счастливыми, проживая или в погоне за синей птицей, или в бездне хронической депрессии и фрустрации. „Пурпурный“ показал: ничто не вечно, жизнь каждого может оборваться в любую секунду, кто бы ты ни был, хоть сильный мира сего, хоть утопающий на социальном дне. Если мы сейчас не очухаемся, если такая „оплеуха“ нас не образумит, то человечество обречено. А дети… С них надо начинать. Пока их мозг не загружен штампами былых социальных устоев, необходимо показать им новую жизнь, чтобы они не растеряли эту непосредственность.»

Открыл дверь и первое, что увидел, множество счастливых детских лиц с раскрасневшимися щеками. Они бегали вокруг Татьяны Валерьевны, сидящей на полу и пытающейся схватить, и с визгом и смехом уворачивались от ее рук. Женя, еще совсем недавно стеснявшаяся даже говорить, наворачивала круги со всеми, увлеченная игрой. Саша застыл и засмотрелся на девочку. Женя, заметив Князева, подбежала и крепко обняла.

— Уже, мы идем гулять? — Сказала она, запыхавшись. — Можно я еще чуть-чуть поиграю и тогда пойдем?

— Да, конечно. Я подожду. — Саша про себя обрадовался, так как еще не придумал объяснения для своей отлучки.

Женя развернулась и бросилась в круг бегающих детей, влившись опять в игру.

— О, смотрите кто у нас здесь. — Услышал Князев за спиной голос Вики. — А чего это ты так рано? Обычно позже ее забираешь.

— А ты что здесь делаешь?

— Хотела с ней погулять, перед тем как ты ее домой отведешь. Получить дозу антистресса, так сказать. Да и Женьке полезно побольше дышать свежим воздухом и общаться с представителями женского пола.

— Мы тоже собирались с ней идти на прогулку. Она даже предложила тебя позвать, видно ей тоже по душе твоя компания. — Саша закрыл дверь и отошел чуть в сторону. — Только у меня не получится, хотел ее об этом предупредить, но не знаю, как.

— Не хочешь ее расстраивать? — Вика сменила тон на понимающий.

— Да я сам уже расстроился. Пообещал ей, и не могу сдержать слово. Мне ее не хватает, со всей этой суетой, стал мало проводить времени с ней. Боюсь, чтобы она не почувствовала себя одиноко.

— Ого, а ты умеешь удивлять. — Вика искренне вскинула брови. — Мужчина, который пытается сдержать слово — редкость! Тебя даже совесть мучает, оказывается, хотя я думала она у тебя атрофированна. Ладно шучу, не злись. Если она хотела прогуляться, то давай я с ней пойду. Мила отдыхает, у меня есть свободное время, тем более, я и так собиралась. Постараюсь ей объяснить, почему тебя нет, так, чтобы она не расстроилась. Женя — девочка умная, не по годам, поймет.

— Спасибо. — Князев посмотрел девушке прямо в глаза. — Ты очень сильно мне поможешь.

— Да ладно, я за Женьку переживаю, чтобы она не грустила. — Вика встала и подошла к двери в детскую. Открыв, в последний момент повернулась к Саше и бросила через плечо. — Хотя, может и не только…

17.42 по московскому времени

Поселок Криница

В резиденции Лесного ничего не изменилось. Бетонный «айсберг» посреди виноградников и персиковых садов словно застыл вне времени и пространства. Даже воздух пропитан некоей безмятежностью и спокойствием, несмотря на то, что всего в нескольких десятках километров вчера шел ожесточенный бой. Князев со Стивом выбрались из машины и входная дверь, будто по мановению волшебной палочки, услужливо распахнулась. Белые стены, пол и потолок, все стерильное и пустое, глазу не за что зацепиться.

— Жду вас в гостиной. — Все тот же холодный голос из динамиков.

Молча проследовали по знакомому коридору и увидели Кира, сидящего на диване со стаканом молока в руках.

— Приветствую, присаживайтесь. Голодны? — Ни капли эмоций в голосе, ни толики мимики на лице.

— Спасибо, аппетита нет. — Проворчал Князев, опускаясь на белый диван. — Что за срочность?

— Во-первых, хотел обсудить вчерашний инцидент. Александр, хоть ваша бунтарская инициатива и завершилась успехом, но вы осознаете, какому риску подвергли «Исток» и всю нашу задумку? — Лесной поставил стакан на журнальный столик и скрестил пальцы на колене.

— А что мы по-твоему должны были сделать? Сидеть молча и наблюдать как Нуклий убивает Воеводова? Да, он парень непредсказуемый и его методы решения проблем вызывают вопросы, но не стоит забывать, что именно Вадим вытащил нас из «Рассвета». Не будь его, мы бы сейчас сажали картошку под Крымском и оплакивали смерть Сахарова. К тому же, он умудрился всего за три месяца полностью прекратить деятельность анклавов на территории края, тем самым очень сильно облегчив нам существование. Смогли бы мы так спокойно строиться и набирать людей, не устрой Воеводов восстание Спартака? Сомневаюсь. — Князев, в отличие от Кира, не сдерживал эмоции при разговоре.

— Я не принижаю заслуг Воеводова, но и не сбрасываю со счетов количество загубленных им жизней. Он непредсказуем, импульсивен и готов идти на все, ради своей цели. Ты же знаком с его досье? Мы имеем дело с профессиональным разведчиком — диверсантом, которого годами обучали добиваться своего любой ценой. Множество заграничных миссий, десятки убитых людей, работа под прикрытием, внедрение в стан противника. Потери среди гражданских для него — сопутствующий ущерб. Для таких людей не существует моральных аспектов. Его действия не поддаются контролю и прогнозированию. Он опасен. Мы не можем ставить под угрозу наш план, ради личности столь неоднозначного человека.

— Тебе бы говорить о морали. Ты сам выбрал нас, ссылаясь на свою несостоятельность в человеческих эмоциях и взаимодействиях. Поверь, вытащить Воеводова из котла нуклиевцев было необходимо. Кем бы мы стали в глазах своих же людей? Как бы мы потом разговаривали с Михаилом, Ромой и Марком? Если посеять сомнения, в том, что ты будешь за своих до последнего, в решающий момент любой человек тебя предаст. Люди должны верить, что они не одни, что за их спиной стоит «Исток», для которого ценность человеческой жизни превыше всего. Я сам это только недавно понял, спасибо нашему Капитану «Америка» с его моральным компасом. — Саша кивнул в сторону Стива. — И все твои доводы о рациональности, логике и прочей чепухе, разобьются об простое человеческое: «мы своих не бросаем». Кем бы они не были, какие ошибки бы они не совершили. С этим разберемся сами, за закрытыми дверями, но бросать вот так, просто сделав вид, что мы не при делах, это подло и низко.

— Я так понял, что мы не придем к консенсусу в данном вопросе. Хорошо. Я не буду тебя переубеждать. Надеюсь, что нам не придется заплатить за эту ошибку. Но я убежден, что в результате, вы прибежите ко мне за помощью, и первое, что вы услышите — «я вас предупреждал». — Кир повернулся к Стиву, всем видом показав, что данное обсуждение закрыто. — Сколько у тебя есть свободных людей, способных обучаться и быстро схватывать?

— Э-э-э… — Прайс на мгновение впал в ступор от такой резкой перемены темы разговора. — Надо подумать. Сейчас все заняты в «Восходе». Как разберемся с пленными, человек восемь — десять могу рекомендовать, а что?

— Через две недели я буду вынужден временно покинуть Краснодарский край. Предвосхищая вопросы: необходимо скорректировать орбиты спутников, для дальнейшего использования их в наших целях, таких как гепозиционирование, метеорология, спутниковая связь. Свои сможем запускать еще не скоро, так что надо поддерживать работоспособность существующих. Здесь я не обладаю нужным оборудованием, чтобы проводить данные корректировки, поэтому обязан покинуть вас на время. Связь буду поддерживать. Производственный цех оставляю полностью под твоим контролем и ответственностью, Стив. За короткое время нужно восполнить твои пробелы в знаниях и обучить предоставленных людей для контроля за работой машин. Нагрузка не большая, большая часть процесса регулируется нейросетями. Все ранее анонсированные разработки я предоставлю до отъезда, включая конвертоплан, электродвигатели нового поколения, автономные источники освещения на обновленных светодиодах и нейронные процессоры, для внедрения алгоритмов искусственного интеллекта в электронику. Приступаем к работе завтра. Жду тебя лично с группой людей в девять ровно. — Кир встал и посмотрел на Князева и Прайса. — На этом наш разговор завершен, мне необходимо вернуться к работе.

Лесной вышел из помещения, не дожидаясь ответа.