85 дней Славянска

В заключение этой главы приведём мнения об отступлении участников обороны Славянска.

Дмитрий Жуков, Кедр:

Упрёки в „сдаче“ Славянска несправедливы. Отступление — это один из тактических манёвров в военном деле. Подобные операции не были в нашей истории редкостью — и в Отечественной войне, когда Кутузов оставил Москву и тем самым выиграл тактически, и в Великой Отечественной войне.

Отступление гарнизона хоть и было спонтанным, но вышли организованно и с очень небольшими потерями для подобной операции. Ополчение при выходе из Славянска показало высокую организованность и мобильность. Конечно, это отступление носило вынужденный характер. Глупости о том, что у ополчения якобы были горы оружия и боеприпасов, даже не стоит брать во внимание. Например, в моей роте было три расчёта ПТУР, и каждый с несколькими зарядами против легко бронированной техники, и три РПГ-7 по три-четыре заряда каждый, также против лёгкой брони. Причём наша рота ещё лучше других была укомплектована, так как мы держали самое важное направление — Семёновку. То есть эффективного оружия против танков у нас не было вообще, и было понятно, что больше ничего и не будет. Дорога, по которой мы получали необходимое для ведения боевых действий, была уже занята ВСУ».

Игорь Иванов, Скобарь:

На момент нахождения в Славянске, я не вполне понимал, зачем мы уходим. Когда Стрелков сообщил мне об уходе 4 июля, это был как удар по голове. Честно говоря, было большое разочарование. Мы только что вырвались из Николаевки, где стояли до последнего. Мы были готовы продолжать стоять в Славянске как на последнем рубеже обороны, сражаться за каждый блокпост и за каждый дом. Но я был всего лишь командиром отделения, у которого перед носом было всего 500–700 метров, которые мы обороняли. Я не знал, что происходит на других направлениях, сколько осталось вооружения, что происходит в тылу, в Донецке, будет ли помощь России и т. д. Только командующий видел полную картину.

Потом, поняв всю картину происходящего там, я понял, что Стрелков принял совершенно правильное решение. Смотрю на это как военный историк. Вполне можно сравнить это решение с решением Кутузова оставить Москву. Понятно, что это была другая эпоха и другой масштаб. Но сравнение напрашивается само собой, слишком много совпадений: и Москва тогда была символом Русского мира, и Славянск в те месяцы 2014 года был таким символом. И под Москвой все были готовы умереть за Россию, и в Славянске были такие же настроения. Как Кутузова разные ура-патриоты ругали и обвиняли в сдаче Москвы, так и Стрелкова критикуют за сдачу Славянска, не понимая реальной необходимости отступления и перегруппировки наших сил для продолжения войны за Донбасс».

Даниил Безсонов, Гудвин:

В июне бои были особо активные и ожесточённые, они сопровождались большими потерями наших территорий и закончились полным окружением. Нужно понимать, что по рельефу местности Славянск — это глубокая низменность. Боеприпасы были на исходе. Арта утюжила нас сутки напролёт. Шансов держать оборону не было. А если бы пал Славянск с самой боеспособной частью ополчения Донбасса, то была большая вероятность того, что и другие города падут. Поэтому выход из Славянска в Донецк был более чем обоснованный».

Сергей Дубинский, Хмурый:

По моей информации, Игорю Стрелкову приказывали оставить Славянск ещё 6 мая, через несколько дней после захвата ВСУ горы Карачун. По мнению „старших товарищей“, была угроза, что сопротивление будет быстро и жестоко подавлено. Стрелков тогда отказался уходить, и оборону держали ещё два месяца. И вот 4 июля Стрелков сообщает, что намерен отступать, и ему „наверху“ в этом отказывают. Хотя тогда угроза разгрома уже была более чем реальной. Отказ, видимо, мотивировали тем, что скоро подует „северный ветер“95.

Но времени и запасов, чтобы ждать, не было. Боеприпасов оставалось максимум на неделю, подвозить бы уже не смогли из-за полного окружения. Я через день ездил в Славянск из Краматорска. Из последних пяти поездок туда я по дороге четыре раза попадал под обстрел. Два раза обстреляли из миномётов, один раз обстреляли с вертушки, а когда возвращался в Краматорск 4 июля, то на „дороге жизни“ столкнулся с украинским БТРом, еле тогда ушли».

Эльдар Хасанов, Михайло:

Уход был неизбежен по двум причинам. Первая: ВСУ активно минировали периметр Славянска, и после потери Ямполя, дезертирства роты Минёра и потери Николаевки Славянской бригаде грозило полное окружение с последующим удушением, так как боеприпасов к тяжёлому вооружению практически не осталось. Промедление ещё на сутки или двое — и бригада уже не смогла бы прорваться либо понесла бы огромные потери при прорыве.

Вторая причина. Даже при наличии достаточного количества боеприпасов, нахождение Славянской бригады в окружении не позволило бы имеющимися средствами наносить серьёзные удары по противнику, так как перевес сил был несоразмерным. Одновременно это позволило бы ВСУ, не штурмуя Славянск, небольшими силами держать бригаду под контролем, а часть сил перебросить на другие направления. Учитывая полную неготовность Донецка и других участков обороны к серьёзным боевым действиям, это могло решить исход всей Русской весны не в нашу пользу.

Если проводить исторические аналогии, то давайте винить Кутузова в сдаче Москвы. Или советских военачальников за отступление до Москвы и выходы из окружений во времена ВОВ. Что ж они героически не положили свои дивизии в землю, а прорывались из окружения к своим войскам? Наверно потому, что сидеть в окружении и ждать уничтожения не было смысла? То же касается и Славянска. Мы отступили, чтобы сохранить бригаду и закрепиться на новых рубежах».

Дмитрий Стешин, военный корреспондент:

Вся Славянская операция и „славянское сидение“ были рассчитаны на ввод российских войск на Донбасс. Поэтому, когда ввод отменили, ситуация стала патовой. Разумеется, за две-три недели боёв всех ополченцев в городе бы выбили постепенно. Или взяли бы в плен, после того как закончились боеприпасы.

Ещё два важных момента. Важнейший: Славянск показал жителям Донбасса, что „всё серьёзно“, „настоящая война“, „жалеть никого не будут и договориться не получится“. А такие иллюзии были. Второе: Славянск дал возможность и время собраться и отмобилизоваться ополченцам, заехать спецам-добровольцам и т. д. Он дал время. А на войне время — это самое бесценное».