На заре жизни. Органический мир докембрия

К кишечнополостным относят и своеобразные отпечатки, напоминающие по форме отпечатки листьев и побегов растений, в частности папоротники. Сходство настолько значительно, что один из родов этих организмов был назван птеридиниум. Напомним, что один из самых распространенных родов паноротников называется птеридиум. Разница в названии в две буквы очень точно соответствует разнице во внешнем виде этих отпечатков и папоротника. Но птеридиниумы, как и близкие к ним рангеи (рис. 21), чарнии и арбореи (рис. 22) — не растения. Они очень напоминают современные «мягкие кораллы» — альционарии или «морские перья» — пеннатулярии. Это — колониальные кишечнополостные близкие родичи кораллов, но лишенные жестких скелетов. В наши дни «морские перья» распространены довольно широко от арктических морей до тропиков и от литоральной зоны, которая осушается при отливе, до глубины 6120 м (рекордная глубина обитания кораллов). Кстати, об этих своеобразных животных очень интересно писал Ч. Дарвин в своем «Путешествии натуралиста вокруг света на корабле «Бигль». Отпечатки древних «морских перьев», кроме Австралии, встречены в Англии, в Южной Африке и в Северной Америке. Найдены они и в нашей стране, на крайнем севере Сибири — на Оленекском поднятии. Я уже упоминал, что английские чарнии имеют довольно древний возраст — заведомо больше 700 млн. лет.

Несколько сотен эдиакарских отпечатков принадлежат организмам, похожим на членистоногих или на некоторых современных плоских червей. Это сприггины и диккинсонии. По мнению Штормера, большого знатока морфологии трилобитов, отпечатки сприггин похожи на трилобитов, лишенных панциря. Глесснер считает, что примитивными членистоногими являются и остатки преокембридиум — овальные тельца со сложным мелколопастным рельефом (рис. 23).

Рис. 21. Реконструкция Rangea longa — мягкотелого кишечнополостного животного из кварцитов Паунд Южной Австралии (уменьшено в 2,5 раза).

Слева — «лицевая» сторона, справа — «спинная», сверху — поперечный разрез (по М. Глесснеру)

Рис. 22. Еще один представитель кишечнополостных из кварцитов Паунд Австралии, похожий на современные «морские перья», — Arborea arborea, уменьшено в 2,5 раза (по М. Глесснеру)

Рис. 23. Преокембридиум (увеличено в 10 раз) — загадочное существо из докембрийских кварцитов Паунд Австралии. Возможно, эти организмы были предками моллюсков. (По М. Глесснеру)

Похожие бесскелетные трилобитоподобные организмы жили в вендское время и на территории Европейской части нашей страны. В керне Яренской скважины, поднятом с глубины 1552 м, профессор Б. М. Келлер нашел отпечаток такого существа и назвал его Vendia sokolovi (в честь известного советского палеонтолога академика Б. С. Соколова). Природа вендий вызывает много споров. Соколов и Глесснер считают их членистоногими. Однако этому противоречит отсутствие симметрии: правая и левая стороны не совсем одинаковы. Поэтому высказывались предположения, что вендия может быть остатком какого-то кишечнополостного животного. В. В. Меннер предполагает, что она близка к «морским перьям», хотя и существенно отличается от известных чарний и птеридиниумов. А. Ю. Розанов находит, что вендия похожа на медузу, лежащую на боку. В этом случае мы имеем дело с уникальным отпечатком.

В кварцитах Паунд найдены и остатки других групп животного мира. Трибрахидиум представляет собой выпуклый дискообразный отпечаток с тремя спирально закрученными валиками в центре. Возможно, что это — один из предшественников иглокожих. Остатки парван-корина похожи на крохотный щит или на детский воздушный змей овальной формы с продольным гребнем в форме якоря. Их считают возможными предками гребневиков.

Б. С. Соколов в последние годы изучает остатки многочисленных и разнообразных червеподобных организмов — сабеллидитов. Основная их часть (по мнению Соколова, это — древние погонофоры) приурочена к нижним горизонтам кембрия, но есть находки и в несомненно докембрийских слоях.

Практически использовать находки всех этих мягкотелых бесскелетных остатков (например, для определения по ним возраста пород) пока невозможно. Уж больно редко они встречаются. Но их значение для восстановления общей картины органического мира переоценить трудно. Они показывают, что никаких «актов творения» на нижнем рубеже кембрия не происходило, что многие группы организмов существовали и в докембрии. Но их остатки доходят до нас очень редко, потому что эти существа не имели твердых скелетных образований и их отпечатки сохраняются в исключительно редких случаях. Зато если такой случай представлялся (так это было в Эдиакаре) — их количество измеряется многими сотнями. Значит, докембрийские моря вовсе не были безжизненными или малонаселенными!