Полковник Никто

***

Грандиозные по своему замыслу реформы Сердюкова капитан Котлов встретил в должности старшего офицера разведывательного отдела армии, для себя уже решив, что куда-то расти, в данный момент, ему было бессмысленно, так как занимаемое положение вполне отвечало его финансовым запросам. С агентом по имени Рома он установил прекрасные отношения и фактически стал курировать целое направление, участники которого занимались организацией вывоза леса, природных объектов, выведенных из легального оборота и металлического лома, включая золото. Бизнес шёл просто прекрасно, доходы росли, единственно, что печалило капитана Котлова, это то обстоятельство, что ему по-прежнему было необходимо составлять разведывательные сообщения. Для этого ему приходилось носить китайские газеты к давно опостылевшей Ксюше, которая как женщина уже не привлекала насытившегося капитана, но, не понимая этого, всё острее и острее поднимала вопрос документального оформления их отношений. Имея фактическую возможность платить за переводы любую сумму, Котлов неоднократно порывался оборвать связь с преподавательницей. Однако та, уловив это стремление, аккуратно дала понять, что в случае подобного развития событий с превеликим удовольствием посетит отдел военной контрразведки и поведает им историю о стремительном росте финансового благополучия борзого капитанишки, явно использующего для этого своё служебное положение. После этого эмоционального демарша Котлов слегка поумерил стремление к прекращению отношений, и теперь ждал момента, чтобы уличить подругу в какой-нибудь неверности, чтобы вина за развод целиком и полностью осталась на ней, что, по его мнению, должно было создать у Ксюши чувство вины, которое психологически препятствовало бы походу в контрразведку.

Практически со всем коллективом отдела Игорь нашел общий язык, кроме двух капитанов, которых начальник разведки старался не вовлекать во внеслужебную деятельность, мотивируя это тем, что данные офицеры, оба прошедшие Чечню, скорее были не согласны с тем положением дел, которое царило в подразделении.

Один из капитанов, Женя Никитин, был выпускником Новосибирского училища, в совершенстве владел китайским и английским языком, обладал навыками как вербовочной, так и аналитической работы и откровенно говоря, только благодаря его усилиям, отдел время от времени получал настоящие агентурные сообщения, а также выдавал точные прогнозы действий противника на ближайшую перспективу.

Другой капитан, Андрей Волков, выпускник Благовещенского ДВОКУ, дружил с Никитиным и показательно демонстрировал своё презрение всем тем своим соратникам, которые лишь имитировали разведывательную деятельность. Он отвечал за войсковую разведку и подолгу пропадал в разведывательных подразделениях армии, где его ценили за высокий профессионализм и стремление давать разведчикам те знания, которые были необходимы на войне. Волков уже четыре года как должен был получить майора, но постоянно налагаемые на него взыскания каждый раз отодвигали представление на неопределенный срок. Его это, конечно, бесило, но против сложившейся системы сделать он ничего не мог. Когда разведывательный отдел в парадной форме должен был участвовать в каком-нибудь торжественном мероприятии, Исмаилов старался запихать Волкова в наряд, так как на фоне его двух орденов Мужества, медали «За отвагу» и медали Суворова, заслуги руководителя отдела и других офицеров, выраженные в наградах, просто меркли.

Впрочем, Котлов в глубине души понимал, что если бы не эти двое, то разведывательный отдел превратился бы в полностью сфальсифицированную структуру, существующую исключительно для извлечения прибыли из предоставленных подразделению полномочий, прикрываясь откровенным очковтирательством своему командованию.

Переход на одногодичный срок срочной службы и ужесточение контроля в отношении неуставных казарменных взаимоотношений, грянувшие в ходе проводимой военной реформы, отразились на разведке в том, что в самые короткие сроки военные следователи возбудили массу уголовных дел в отношении бойцов и командиров армейских разведывательных подразделений. Полетели головы тех командиров, которые допускали рукоприкладство, словесные оскорбления или привлечение солдат срочной службы к выполнению различных внеслужебных задач.

Исмаилов был чернее тучи. Котлов, вызванный к нему в кабинет, даже слегка испугался – он никогда не видел своего начальника в таком виде.

- Игорь, у меня к тебе будет просьба… - полковник впервые за долгое время назвал Котлова по имени, давая понять, что дальнейшая беседа будет носить внеслужебный характер.

- Слушаю, Рафик Магомедович, - Котлов слегка вытянул голову в сторону начальника.

- Ситуация такая, - Исмаилов не выдержал, и встав со стула, начал расхаживать по своему кабинету. – Для строительства своего дома я просил командира разведывательного батальона ежедневно предоставлять десять солдат. Бойцы исправно выполняли свою работу, и я даже иногда подкидывал им немного деньжат. Все были довольны, и всё было хорошо. Однако, вчера один из этих бойцов, рядовой Чешков, убыв из части по демобилизации, поехал не домой, а в военную прокуратуру, где он написал заявление на командира батальона, якобы тот использовал солдат как бесплатную рабочую силу, и упомянул про меня. Следователи возбудили уголовное дело. Сегодня меня вызывают в прокуратуру для дачи показаний. Знаешь, чем это пахнет?

Котлов буквально почувствовал весь тот страх, который сейчас владел сознанием полковника, для которого привычное положение вещей, вдруг превратилось в уголовно-наказуемое. Эти перемены своей внезапностью буквально выбили Исмаилова из привычной колеи, и он, как понял капитан, решительно не понимал, что ему нужно сейчас делать.

- Уголовкой, - кивнул Игорь.

- Надеюсь, мне не нужно напоминать тебе, что всем тем благополучием, которое сейчас есть у тебя, шикарным джипом, большими деньгами, ты обязан лично мне?

- У меня никогда не возникало сомнений на этот счёт, - ответил Котлов, понимая, что сейчас с него будут брать долги – за эту красивую жизнь, которую он прожигал в дорогих кабаках, катаясь на машине, стоимость которой равнялась зарплате капитана за пять лет службы.

- Это хорошо, что не возникало, - Исмаилов остановился прямо за его спиной и положил свою руку на плечо. – Ты же понимаешь, что если не будет меня, то не будет и тебя?

- Понимаю, - ответил Котлов, не поворачивая головы.

- Это хорошо… - полковник словно раздумывал, договаривать капитану то, что он задумал, или нет.

- Что я должен сделать, Рафик Магомедович?

- Знаешь, как этим пользоваться?

Исмаилов убрал руку с плеча Котлова, вернулся на своё место и из ящика стола перед капитаном выложил пистолет с зеленой рукояткой и двумя стволами.

- Я такой пистолет только на картинках видел, - признался Котлов, осознавая весь ужас ещё не озвученного предложения.

- Это бесшумный пистолет МСП. Ничего сложного… - с этими словами полковник снова взял пистолет в руки и несколькими движениями открыл его, достал обойму с двумя патронами, показал, как оружие взводится в боевое положение, щелкнул предохранителем. – По учётам проходит, как оставленный в Закавказском военном округе в конце восьмидесятых, так что, даже если пуля останется в теле… ничего страшного с нами не произойдёт.

Котлов чувствовал, как кровь мощными ударами бьёт по вискам. Происходящее казалось ему нереальным, он не мог просто поверить в то, что сейчас говорил ему его непосредственный руководитель.

- Рафик Магомедович… вы уверены, что тяжесть статьи, которую они вам вменяют, соразмерна убийству? – медленно, по складам, спросил Игорь.

- Если этого не сделать, тогда всё, конец… всему конец, - ответил Исмаилов. – Для меня это будет как убийство…

- Товарищ полковник, - Игорь пытался найти слова, которые сейчас мог бы услышать возбуждённый и импульсивный носитель кавказских кровей. – Зачем его убивать? Там же всего лишь рядовой, у которого уязвлено самолюбие… ровно настолько, сколько стоит та работа, которую он успел сделать на вашем доме. Он же мстит вам только за бесплатный труд…

Глаза начальника разведки горели жарким пожаром, потушить который, казалось, нет никаких сил.

- Может, - продолжил Котлов, глядя на пистолет, - достаточно будет всего лишь дать ему денег? Столько, сколько стоит подобный труд? Чтобы он забыл про вас, чтобы сказал, что случайно ошибся, опорочив честь честного офицера…

Игорь замолчал. Всё, что нужно было сказать в этой ситуации, он сказал.

Полковник снова подскочил со своего места и принялся ходить по кабинету.

- Денег, говоришь, дать…

- Да.

- Ты уверен, что он пойдёт на это?

- Ради денег – пойдёт. Куда ему деваться? Он только что демобилизовался, возвращается на гражданку, деньги ему сейчас очень нужны. Я бы даже сказал, что крайне необходимы.

- Наверное, ты прав… - Исмаилов вернулся на своё место. – Твои предложения?

- Я встречусь с ним, предложу деньги…

- Если откажется, - начальник выразительно посмотрел на МСП: - Его нужно будет убить.

С таким раскладом Котлов с готовностью согласился, так как плохо представлял себе ситуацию, при которой человек, ради удовлетворения своих амбиций, ещё слабо сформировавшихся в силу возраста, добровольно откажется от годового заработка.

- Тогда да, завалю, как собаку, - кивнул Игорь.

Чтобы опознать рядового Чешкова, из разведывательного батальона Игорь забрал командира роты, с которым они проехали к гостинице железнодорожников, где военные следователи прятали терпилу. Несколько ранее разведчики уже установили, в каком номере проживал боец, и за три дня наблюдений выявили закономерность – в три часа дня Чешков выходил из гостиницы и шёл к ближайшему киоску, в котором покупал сигареты и пиво. Выставившись неподалёку, в назначенное время наблюдатели увидели вышедшего из гостиницы парня.

- Это он, - сказал ротный. – Тот ещё гадёныш, как оказалось.

- Оставайтесь здесь, - сказал Игорь и вышел из машины.

Он зашёл в гостиницу, и убедившись, что не представляет никакого интереса для барышни, сидящей под вывеской «дежурный», поднялся на второй этаж. В небольшом закутке стоял старый диван, на котором Котлов и расположился в ожидании бойца.

Бегущий по стене жирный таракан живо разъяснил Игорю причину, по которой следователи выбрали именно эту гостиницу – цена номера стремилась к самой нижней планке. Впрочем, туда же стремился и уровень предлагаемого комфорта.

Ждать долго не пришлось. Когда Чешков, с гремящими бутылками в цветастом пакете прошёл мимо, Игорь поднялся и последовал за ним. Возле двери бывший боец поставил пакет на пол, и быстро открыл дверь. В какой-то момент Игорю показалось, что разведчик почуял что-то, и ускорившись, он едва успел переступить порог прежде, чем закрылась бы дверь. В последний момент он натянул на лицо маску с вырезами для глаз.

- Один твой крик, и ты ляжешь с дыркой в голове. Знаешь, что это? - Котлов направил оружие в лицо рядового, точно зная, что за время службы тот изучал МСП – полчаса назад об этом Игорю сообщил его командир роты.