Дикая. Часть 2

День 12.

Ночью дождь прекратился, но до того времени мы успели вдоволь насобирать дождевой воды, так что обезвоживание нам всё ещё не грозило. В списке беспокойств был только ветер, который со скрипом, но всё же без ущерба для нас, пораскачивал наше гнездо из стороны в сторону и в результате постепенно стих к рассвету. Наступил ещё один день в Конкуре. Пасмурный, прохладный и какой-то… Странный. Как будто я начинала что-то предчувствовать с самого своего пробуждения.

– Я тебя всё ещё не поблагодарила за лук, – вдруг после завтрака, состоящего из одних лишь яблок, заявила Дикая, чем привлекла моё слегка рассеянное внимание. – Ты сильно рисковала, добывая его для меня, а после не пошла на попятную и не оставила его себе, хотя у тебя была такая возможность. Спасибо.

– Не за что, – растерянно пожала плечами я.

Мы помолчали ещё немного. А потом услышали крик. Не человеческий, словно доисторического существа, и совсем рядом. Он звучал не с земли – на высоте нашего гнезда.

Мы с Дикой одновременно бросились к материи, приоткрытой для попадания серого дневного света в гнездо. И одновременно замерли, увидев сидящих на дереве напротив, четырёх громадных птиц с серым оперением. Они походили на диковинную помесь орла с попугаем и выглядели… Откровенно устрашающе.

– Никогда в жизни не видела таких огромных пернатых… – шепотом протянула я, словно боясь быть услышанной птицами, хотя все они определённо точно смотрели в нашем направлении и явно обладали острым слухом.

– Это гортуны! – неприкрыто обеспокоенным тоном выпалила Дикая.

– Но ты ведь говорила, что в эту пору года их не должно здесь быть.

– Так и есть, но эти отчего-то вернулись… Может быть причина в силовом поле? Или в пострадавшем крыле птенца? Видишь того, что ниже всех сидит на ели? Он странно тянет крыло… Вот ведь! Отмороженная, у меня для тебя плохие новости – эти птицы-исполины плотоядны. Если они нападают на движущуюся мишень – у них срывает крышу: они не останавливаются вплоть до того момента, пока не добьют свою жертву, ну или пока она не прикончит их самих. Если же разозлить пару с птенцами, тогда всё может закончиться очень нехорошо.

– Например? – я гулко сглотнула.

– Нас могут буквально выкинуть из гнезда на землю. Бери свой рюкзак, – поспешно забросив свой рюкзак за спину, она схватилась за лук, – на счет три одновременно срываем материи.

– А дальше?

– А дальше либо мы беспрепятственно, но поспешно спускаемся на землю, либо нам придётся израсходовать все оставшиеся у нас стрелы и ещё твой клинок.

Первой спускалась я. Дикая прикрывала меня сверху. Затем она сбросила вниз колчан со стрелами и лук, и прикрывать её с земли стала я. Птицы недвижно наблюдали за нами вплоть до момента, пока мы торопливо не скрылись в противоположных их расположению зарослях. Исходя из слов Дикой, нам сильно повезло, что они не напали на нас. Но одновременно нам в принципе не повезло с тем, что они вернулись. Гнездо было, пожалуй, самым лучшим укрытием в Конкуре, которое у нас случалось до сих пор. Жаль было его терять и возвращаться назад на переполненную опасностями землю, но другого гнезда на нашем горизонте не было, так что пришлось двигаться дальше…

Правда, далеко уйти нам в итоге не удалось.

Над головой сгущались тучи, но в той части леса, в которую мы зашли, царила сухая сепия – казалось, что здесь уже не первую неделю не проливалось ни капли дождя. Пожухлые листья и трава хрустели под ногами, воздух пах разряженным озоном, как будто гроза уже миновала, но по всем остальным внешним признакам она только собиралась начаться.

Мы вышли на небольшую площадку, на которой не росло деревьев. Мы собирались пересечь её, чтобы оказаться подле дуба, в сени которого планировали спрятаться, но добраться до него нам было не суждено. Нас отвлекли сразу два шума с двух разных сторон: слева от нас мелькнуло две тени и вскоре мы увидели Яра стоящим на границе площадки, всего в пятидесяти метрах от нас – Абракадабра, очевидно, скрывалась где-то позади него; второй шум раздался прямо напротив нас и быстро разросся – со стороны дуба прямо нам в лоб неслось нечто крупное. Прошло несколько секунд, прежде чем мы различили первого Блуждающего. Дикая выпустила первую стрелу… Мы попытались отступать, но Блуждающие приближались слишком быстро… Друг за другом я выпустила обе звёздочки, после чего схватилась за кинжал… Дикая выпустила ещё одну стрелу без возможности вытащить из поверженного Блуждающего первую стрелу… Боковым зрением я увидела Яра… Он метнулся прямо на нас… Я думала, что его мишенями являемся мы, но вдруг он перерубил рапирой выскочившего на нас Блуждающего… Затем ещё одного… Дикая попыталась вытащить из ближайшего к ней Блуждающего стрелу, но не успела – пришлось снова стрелять… Яр зарубил ещё одного Блуждающего, которого если бы он не снял, мне пришлось бы колоть кинжалом, что даже звучало жалко… Все стрелы были выпущены… Но… Остался последний Блуждающий… Он бежал на меня… Яр ещё не успел вытащить рапиру из последнего зарубленного им Блуждающего… Дикая только успела броситься за ближайшей стрелой… Я метнула кинжал, но… Совсем чуть-чуть промахнулась… Кинжал вошел вместо сердца в плечо Блуждающего и не остановил его… Рассвирепевший, громко орущий от боли Блуждающий набросился на меня всем телом… А в следующую секунду… Его голова вдруг… Отделилась от плеч!.. И… Ещё несколько секунд провисела на моём запястье, до крови впиваясь в него поломанными, острыми зубами…

…Голова Блуждающего наконец оторвалась от моего запястья, оставив на нём глубокий кровавый шрам в форме полумесяца… Все замерли… Я ошарашенно повернулась к Дикой лицом, таким образом оставив Яра в двух шагах позади себя… Ужас, который плескался в глазах Дикой, было невозможно не передать словами, не вообразить… Казалось, она испытывала в эти секунды даже больший шок, чем я… Я хотела спросить её, что дальше… Что делать дальше… Что будет дальше… Как вдруг…

Услышала за своей спиной голос Яра: “Она всё равно уже не жилец…”.

После этого момента всё разлетелось на болезненные осколки: неожиданная, мгновенная боль, прошедшая от лопатки до ключицы сквозь сердце – вид окровавленного острия, торчащего из моей груди – разрывающий перепонки надрывный крик Дикой: “НЕТ!!!”, – блестящая стрела, молниеносно пролетевшая рядом с моим правым виском – хруст не моей кости где-то позади – мой неконтролируемый шаг влево – мой уход в темноту ещё до моего соприкосновения с землёй. И последняя яркая вспышка, мысль-воспоминание: “Ты Неуязвимый, Кей. Уязвить тебя невозможно. Ясно? Ни Атакам, ни трапперам, ни любым другим напастям меня не взять и не сломить, потому что я Неуязвимый – повтори эти слова".

Я повторила эти слова. И умерла.

…Конец моего пути.