Адмирал Империи 4

* * *

Командующий Черноморским флотом только что имел серьезнейший разговор с одним из своих комдивов, отчего сейчас прибывал в очень нехорошем настроении. Вернее сказать Иван Федорович был в бешенстве, которое он даже не мог скрыть от подчиненных, находящихся рядом на капитанском мостике.

По хорошему Самсонову и Козлову, как старым боевым товарищам, нужно было встретиться лично и поговорить откровенно без свидетелей на одном из кораблей. Но командующий решил что это лишнее и размашисто нажал кнопку вызова флагманского авианосца 9-ой дивизии.

— Ты понимаешь, что именно из-за твоей трусости мы проиграли битву и потеряли не только два важнейших перехода, но и всю систему⁈ — повысил голос командующий флотом, из-под бровей смотревший на вице-адмирала Козлова. — Подобное недопустимо и преступно…

Вячеслав Васильевич в первые секунды обомлел, не ожидая в свой адрес подобных слов, к тому же от человека, которого он до этого момента считал своим другом. Ошибкой Самсонова стали даже не слова им произнесенные, а то, что он сделал это открыто и при подчиненных… Козлов не мог простить никому подобного к себе обращения.

— Вы, господин адмирал, хоть и являетесь моим командиром и старшим по званию, но следите за речью, если желаете прожить еще какое-то время! — комдив так же был крайне категоричен в ответе. — Ведь я не посмотрю кто передо мной и вызову на поединок за подобные слова! Мне плевать на последствия, которые последуют, но оскорблять себя и выслушивать грязные обвинения в трусости не позволю! Хорошо ли вы меня услышали⁈

— Поединка захотел⁈ Это устроить можно! — сразу же закипел Самсонов, которому обладавшему горячим нравом долго раскачиваться было не нужно. — Только не сегодня, хорошо? Ибо мне необходимо сначала вытащить из западни флот, который чуть не погиб из-за действий одного адмирала! Куда легче будет снести его голову с плеч, нежели смотреть как шестьдесят вымпелов сгорают в огне орудий двух вражеских флотов!

— Как благородно! — усмехнулся Козлов. — Но не волнуйся, о Черноморском флоте есть кому побеспокоиться. Тот же Кондратий Витальевич Белов легко справится с должностью командующего. Да и остальные комдивы не мальчики для битья и легко управятся без нас… Но слова о трусости я тебе не прощу!

— А что, это не так⁈ — Иван Федорович удивленно заморгал глазами. — Как тогда можно назвать твои действия во время сражения за переход на «Мадьярский Пояс»? Оставалось продержаться совсем недолго, корабли Козицына и я с гвардейскими дредноутами были уже близко. Но нет, ты начал отвод дивизии в самый ключевой момент. Этим отступлением вы вице-адмирал подписали приговор обороне «врат» и именно на вас лежит главная ответственность за потерю системы «Бессарабия»! Нет, я сейчас посмотрел на твое лицо и решил, что даже не буду мараться поединком, а просто составлю правдивый доклад в Ставку, где опишу действия командира моей дивизии. Твои адмиральские погоны слетят с плеч быстрее, чем ты можешь себе представить!

— Не ты надевал мне эти погоны, не тебе их и снимать! — взревел Козлов, до глубины души задетый еще и угрозами со стороны командующего. — Повторяю, либо у тебя, либо у меня на корабле я жду визита с личным холодным оружием. Подобное неуважение смывается только кровью!

— Да, я даже саблю не буду активировать, так надаю тебе по морде! — заревел Самсонов. — Всю дурь выбью из башки, может, поумнеешь после этого!

Было и страшно и в то же самое время забавно наблюдать, как два седовласых уже далеко не молодых адмирала кричат и налетают друг на друга как молодые петушки. Оба раскраснелись и выглядели далеко неподобающе своим должностям. Офицеры на мостиках «Громобоя» и «Александра Первого» молча и удивленно наблюдали за необычной картиной общения своих командиров.

Первым начал приходить в себя Самсонов, краем глаза заметивший удивленное лицо девушки-лейтенанта из своего штаба, которая замерла прямо посреди отсека и не могла пошевелиться, слушая брань адмиралов с открытым ртом. Ивану Федоровичу стало понятно, что он переборщил и ведет себе крайне неуместно. Поэтому он осекся на полуслове и даже на несколько секунд отключил канал связи с Козловым, чтобы перевести дух.

— Так, а ну-ка всем за работу! — рявкнул адмирал на окружающих и те послушно засуетились у своих пультов. — Развесили уши…

Кто-то ему говорил, что чтобы успокоиться в разговоре необходимо выйти на некоторое время и затем войти обратно. Отключение канала связи было таким выходом. Поэтому когда Самсонов снова появился на экране перед комдивом 9-ой дивизии, то уже выглядел более хладнокровным.

— Вызов на дуэль не принимаю в свете военных действий, — начал спокойно Иван Федорович. — Только не нужно ухмыляться и говорить, что я спраздновал труса. Мы знаем друг друга с Академии и ты лично не раз был свидетелем того, что я никогда не отказывался от поединков…

— Я тоже никогда не отказывался, — кивнул на это Вячеслав Васильевич, — но все же трусом назвал меня — ты…

— Хорошо, слова о трусости я беру назад и прошу за них прощения, — устало вздохнул командующий, понимая, что перегнул палку. — Назовем твое поведение в секторе боя — слабостью. Однако от этого нашему флоту легче не стало. Мы отступаем, Слава, и это все благодаря твоим действиям…

— Мы отступаем, Ваня, — передразнил командующего, Козлов, — это действительно так, но отступаем, имея под рукой флот в шестьдесят вымпелов. Чего могло не быть, останься я со своей дивизией у портала… Черноморскому флоту все равно бы пришлось оставить переходы, а затем и «Бессарабию», но только уже с куда гораздо меньшим количеством кораблей…

— Мы бы удержали сектор! — начал спорить Самсонов.

— Нет, шансов на удержание после входа в систему сразу трех авианосцев противника не было никаких, — несогласно покачал головой Вячеслав Васильевич. — Когда ты немного успокоишься и с холодной головой проанализируешь ход битвы и количественные и качественные характеристики сторон, но не сможешь не согласиться со мной. Пока ты на эмоциях, разговаривать нам не о чем… И уж конечно я не собираюсь становиться в этой ситуации козлом отпущения, несмотря на схожую фамилию…

Самсонов усмехнулся от такой шутки и глубоко вздохнул. Ему действительно надо было во всем разобраться на свежую голову и еще раз проиграть варианты действий в той ситуации, а не налетать с обвинениями на своего подчиненного, да еще при свидетелях. Просто нервы у командующего начали сдавать от напряжения последних нескольких суток, когда перед тобой стоит самый сильный и опасный враг, который только может быть в космосе.

Никогда еще в своей жизни и военной карьере адмирал Самсонов не был так растерян и дезорганизован. Иван Федорович это подсознательно понимал, но признавать не хотел, оттого и происходили его попытки переложить ответственность за проигрыш на других. Но ведь именно он — главнокомандующий и если флот отступает и несет потери, то это вина прежде всего командира. С этим не поспоришь…

— Ладно, поздно за чубы друг дружку таскать, — Самсонов окончательно остыл и сейчас ему было даже неудобно перед товарищем. — Забыли…

— Такое не забудешь, — хмуро ответил Козлов, все еще сердясь, но понимая, что их перепалка переходит все границы и тоже решивший не усугублять ситуацию.

— Но в морду я тебе все равно заеду, как только доберусь, — напоследок сказал Иван Федорович.

— Это еще надо посмотреть, кто кому заедет, — невесело усмехнулся комдив, — Забыл, как в Академии я тебя хорошенько отделал?

— Это случилось более тридцати лет назад, — вскинул брови Самсонов, — и к тому же я был не в форме, так сказать…

— А сейчас будто в форме⁈

— Ну, по крайне мере превосхожу в весовой категории, — улыбнулся Иван Федорович, ударив себя по выпирающему из-под кителя животу…

Вроде как адмиралы таким образом помирились, но все же командующий, когда уже отключил связь, долго еще не мог прийти в себя и ходил из угла в угол, меряя шагами просторный мостик «Громобоя». К черту этого Козлова, не в нем вообще дело. Как быть дальше с Дрейком и Парсоном — вот головная боль, с которой простой таблеткой не справишься…

Около двухсот пятидесяти вражеских вымпелов быстро заполняли звездную систему «Бессарабия» и не было никакой возможности у Самсонова остановить это движение. Некие сомнительные, но все же победы за «Бессарабию» в течение всей прошедшей недели сменились общим отступлением Черноморского флота. Иван Федорович гнал от себя пораженческие настроения, но они все чаще посещали его голову. А все потому, что командующий умел предугадывать события и как опытный флотоводец видел на несколько ходов вперед.

Эта самая аналитика кричала, что не существовало на данный момент ни одного оптимального решения, которое бы привело к выравниванию фронта и хотя бы ненадолго остановило врага. Все усилия «черноморцев» и гвардейской эскадры помешать американцам в продвижении вглубь Российской Империи по итогу оказались тщетны. Наш флот, поредевший и серьезно пострадавший, отступал под напором в несколько раз превосходящих его сил противника.

Станет ли оборона «Тавриды» более удачной для сдерживания американцев или данную систему тоже придется покинуть? Самсонов посмотрел на карту. Флот в полном составе сгрудился у «врат», готовясь по группам выходить из «Бессарабии». Благо Парсон и Дрейк не стали преследовать дивизии Черноморского флота, ограничившись планомерным захватом ближайших планет системы и ее переходов и ожидая появления здесь всех своих кораблей.

Самсонову тоже требовалось время на то, чтобы перебросить шесть десятков вымпелов в соседнюю провинцию. На это могли уйти стандартные сутки, но врага поблизости не наблюдалось, поэтому командующий решил, что первыми в «Тавриду» будут прыгать скопившиеся у перехода гражданские суда — последние эвакуирующиеся колонисты из пограничной системы. Времени для мирных граждан чтобы покинуть опасный сектор было предостаточно, но всегда в такой ситуации находились люди, которые все делали в последний момент. Вот и сейчас, когда Черноморский флот подошел к искомому переходу, перед порталом все еще находилось около двух десятков больших и малых судов с беженцами…

Командующий разрешил им первыми покинуть систему и боевые корабли еще несколько часов бездействовали у кольца. Безусловно, это время «черноморцами» не было потрачено зря. На вымпелах, пострадавших в прошлых сражениях, безостановочно шли восстановительные работы. Ремонтные технические бригады непрерывно и довольно таки успешно, запускали вновь защитные поля кораблей, залатывали пробоины в их бортах, заново восстанавливали мощности силовых установок и артиллерийских батарей. Боевые характеристики флота повышались с каждым часом, хотя общая боеспособность кораблей была все еще далека от первоначальной…

Самсонов пользуясь ситуацией и появившимся свободным временем, наконец, решился на то, о чем давно мечтал. С этой целью он собрал селекторное совещание командующих дивизиями. В назначенное время перед Иваном Федоровичем на большом экране показались все его комдивы, включая раненого адмирала Козицына. Медики с «Одинокого» подлатали старика, и Василий Иванович уже был в состоянии снова принять управление остатками своей дивизии.