Чернокнижник и феи

Кирк такого не прощал, а Одли… Тому было все равно. Он отошел от строя, вставая по центру залы и замечая замершую у двери Вик:

– Разговорчики! И прекратите мандражировать – от удара по голове вас спасет шлем! А мозгов тут отродясь не было. Цереброграф это подтвердил – не верите, валите к комиссару! И, констебль Ренар… Проходите, не стойте у двери – мы тут не кусаемся.

Брюнет-несмертник не удержался:

– Пока еще!

– Молчааааать, – протяжно сказал сержант, дожидаясь, пока Вик займет место в самом дальнем конце строя. – Прошу любить и жаловать – наш новый констебль Ренар. Кто еще не проснулся, это ТА самая Ренар. Это значит одно: беречь, помогать, прикрывать и учить.

Вик с трудом сдержала стон – и тут стала той самой… Стоявший рядом парень-блондин чуть старше её самой бросил на ней косой и, как показалось, сочувствующий взгляд. Вик поджала губы – ничего, она всегда знала, что легко не будет. Она прошла через это один раз, в Олфинбурге, пройдет еще раз и тут. И столько раз, сколько понадобится, чтобы дойти до своей цели – стать детективом. Еще бы знать, что подразумевал под «той самой» Одли. К сожалению, у сержанта Одли вариантов было больше, чем у Кирка. Она привычно была той самой, что рвалась занять мужское место, она была той самой из «Ангелов мщения», она была той самой женой комиссара, она была той самой магиней… Хорошо еще, что про то, кто помогал снять с Полли проклятье, Аквилита не знала – это было засекречено.

Сержант вновь обвел всех взглядом:

– Проснулись, красавицы? С добрым утром! С новым днем. Про нового констебля уже все в курсе. Кейдж, головой отвечаешь за констебля Ренар. – Указательный палец Одли ткнул как раз в стоявшего рядом с Вик парня. Он, кстати, был магом. – Знакомишь с Аквилитой, показываешь всё – ходы-выходы и прочее. Как сына родного учишь, понял? Седьмицу на это даю. Потом вернетесь на свой привычный участок. Рекомендую начать с Прощальной улицы. Остальным – помогать и показывать ВСЕ на своих участках. Кто не понял – напоминаю: вам потом под детективом Ренар ходить, когда она сдаст экзамены. Так что, не глупите: как покажете себя сейчас, так детектив потом вам отплатит. Далее… Напоминаю, что по-прежнему продолжаем поиски пропавшей неры Моро. Для особо одаренных: родинка «роковая любовь» – это над левым уголком рта. Остальные приметы сами повторите. Кейдж, ознакомь констебля Ренар с ориентировками. За прошедшую ночь два ограбления – одно раскрыто, во втором подозревают Лысого. Кейдж…

Блондин рядом с Вик все же не выдержал:

– Да-да-да, покажу и расскажу, серж. Не будь занудой! Давай дальше!

Вик с трудом погасила улыбку – Кейдж и серж ей начинали нравится.

Одли ткнул указательным пальцем в Ренар:

– Не ржать… О, простите, неправ: неры не ржут. Не хихикать, констебль. Я своих подопечных как облупленных знаю – забудут и потом будут с честными глазами заявлять, что я их не предупреждал. И так… Кейдж, с Лысым не знакомить – вам еще рановато идти на него. И сверкать глазами, констебль Ренар, тоже не надо – я не хочу потом соскребать Лысого со стены или обо что вы его приложите. Вот усмирите свои силы – тогда вперед на Лысого и прочую мелкую сошку. А пока или патруль, или сразу великие дела по спасению мира. Так… Забыл! Красавицы, живо проснулись и запомнили: констебль Ренар – маг. Сильный маг. Очень. Не провоцировать. Не пытаться споить. Не пытаться использовать. Короче – все под запретом! Ничего нельзя! Ясно?

Строй радостно гаркнул, так что у Вик заложило уши.

Одли одобрительно кивнул:

– Тогда… Жду в одиннадцать тут же с отчетами о патруле. И смотрите, чтобы серж Гилмор с дневными патрульными потом не ныл, что вы что-то пропустили! Тем, кто заступает на вечернее дежурство, напоминаю – вечером в восемь в порту. Жду, красавицы! И вас, констебль Ренар, это не касается – вы будете продолжать изучать центр Аквилиты. Кейдж, глаза попроще – перетопчешься с портом. На выход! Не забудьте оставить след в песочнице – когда-нибудь это спасет ваши жизни. – он оглядел весь строй, тут же ставший ленивым и расслабленным, и сказал самую нелюбимую фразу Вик: – А вас, Ренар, я могу попросить задержаться?

– Да, конечно, – проглотила Вик все рвущиеся из неё слова. Она уже знала, что будет дальше. «Детка, возьми конфетку, и не рыпайся, пока большие парни будут разбираться!» – проходила уже с Кирком.

Самое интересное, возле Вик остался не только Кейдж, но и другие констебли. Еще хуже – стоявшие в начале строя подтянулись ближе, и рык Одли: «На выход!» – они проигнорировали.

– Вот сволочи, – как-то ласково сказал Одли, пробираясь к Вик. – Простите, если что скажу не так… Я знаю, что лезу не туда, но не к комиссару же с таким идти, констебль Ренар…

Он пятерней как-то обреченно почесал в затылке и все же выдавил из себя:

– Не обижайтесь, прошу, а просто промолчите, если оскорблю…

Вик оборвала его:

– Вы со всеми констеблями на вы?

– Только с вами.

– Тогда, полагаю, тоже нужно перейти на ты. Меня зовут Виктория. – нарушать границы с Кирком в Олфинбурге не тянуло, а тут… Кажется, это наилучший выход.

– Эм… Ты… Да… Виктория…

Кейдж не выдержал и все же влез:

– Виктория, мы знаем, что это не наше дело, но птичка на хвосте принесла, что Бро… Мюрай вышел на свободу.

Одли энергично кивнул:

– Да, рыжего засекли на выходе из бывшего Особого в вашей компании еще вчера… Собственно… К чему я… Вы… Ты можешь передать…

Вик улыбнулась – было неожиданно видеть Одли в затруднении:

– Сержант Одли, если у вас столь деликатная проблема, что вы не знаете, как её озвучить, то приходите сами – думаю, Брок будет рад вас видеть.

– Э… – кажется, Одли завис, как вычислитель с некорректной программой – только перемигивающихся в недоумении ламп не хватает.

Толпа констеблей вокруг тоже молчала. Первым опомнился Кейдж:

– Виктория, мы как бы… Керы. И полицейские к тому же.

– И? – Вик повторила трюк Эвана с выгнутой бровью.

Одли уже опомнился:

– Вин. Для своих я Вин, Виктория. И парни не будут злоупотреблять приглашением. Всегда с черного входа и всегда очень тихо и незаметно, чтобы не порушить репутацию дома. За всех заранее прошу прощения – этикет нам читают раз в год перед полицейским балом на Явление, а это будет только послезавтра.

Брюнет-несмертник протянул Вик огромную руку:

– Лео. – Он как-то очень деликатно, словно боялся сломать, пожал ладонь Вик. – Приятно познакомиться.

Его оттеснил в сторону другой верзила:

– Алистер.

Кейдж не отстал:

– Себастьян. Для своих Себ.

И Вик старательно пыталась запомнить имена всех. Оказалось, что в патруль пока еще никто не вышел.

Одли, когда последний парень представился, хмуро спросил:

– Виктория… Я понимаю, что лезу не туда, но… Как там рыжий?

– Он уже не рыжий. – поправила его Вик. – Седой после силового шторма. Так что придумывайте новое прозвище. Откровенные раны ему залечили, переломы скоро затянутся. Ему еще не разрешили покидать дом из-за переломов, но, надеюсь, это ненадолго. Еще… На службу ему пока хода нет, но Эван обещал что-то придумать. – Она поздно опомнилась, что для парней Эван прежде всего комиссар. Толпа взревела, оглушая Вик:

– Гип-гип-ура комиссару!

Причем кричали они абсолютно добровольно. Вик улыбнулась – кажется, впервые она была на месте. Там, где и хотела быть. Томас не зря говорил, что это Аквилита. Это место, где возможно все. Просто к Аквилите надо привыкнуть.

Одли хлопнул Вик по плечу, словно она была своим парнем:

– Спасибо, девочка, за хорошие вести.

– Не за что. И постарайтесь все же приходить с парадного входа – у нас дома всего один лакей, ему будет затруднительно бегать от входа к входу. – Вик обвела парней глазами и строго сказала: – Брок настоятельно просил не лезть в его дело. Но. За каждую фамилию приехавших офицеров из Тальмы, за каждое имя того, кто имел хоть какое-то отношение к пыткам Брока, я буду платить по золотому и, быть может, больше.

Одли скривился:

– Виктория, обижаешь. Мы сами с усами и слышали, что сделали с нашим рыжим. Он все еще наш офицер. Он все еще в нашем ряду. Вне зависимости от того, в чем его обвиняют. Я знаю одно: он офицер и лер, он не мог сделать ничего предосудительного. Так что мы сделаем все сами, и деньги нам не нужны.

Вик фыркнула:

– А я не вам буду платить. Скажите еще, что с вами бесплатно делятся информаторы. Вот им – золотой за каждую мелочь об этих двух седьмицах Брока. Так яснее?

Одли кивнул:

– Так правильнее, девочка. И… Какого пекла вы все еще тут?! На улицу – пора пахать!

Вереница констеблей послушно потекла на выход. Главное они узнали.

Вик непроизвольно улыбнулась – надо будет сообщить Броку, пусть порадуется, что его друзья не отвернулись от него.