Барбарелла, или Флорентийская история

Короче, подумал он и пообещал всё, что от него хотели. И реально ни с кем об этой истории ни слова не сказал. Ну, кроме Макканьяно, но он поступил в свой университет и уволился. И Мауро, с ним, конечно, они всё потом не на раз перетёрли.

Мауро ещё и книгу написал, целый роман, только не о том, как всё было, а сам выдумал, но всё равно круто вышло, Паоло даже прочитал — на дежурстве бывает, что ничего не происходит, ещё и не то станешь делать.

Когда снова наступил ноябрь, Паоло видел, что Мауро потряхивает. И они договорились — Паоло будет дежурить, больше никого на ту ночь попросит не ставить, убедит, что сам справится. А Мауро уговорит и приведёт Патрицио — нового хранителя, и всё ему покажет. Теперь-то они знают, что господин Казолари был знаком со всей этой тусовкой давно и хорошо, надо, чтобы Патрицио тоже познакомился, и чтобы они договорились. Так, на всякий случай.

А когда на виллу приехали три машины народу во главе с самим монсеньором Савелли, который глава службы безопасности чуть и не всех музеев Ватикана и вообще крутой человек, и с ним его ребятки, и господин Сан-Пьетро, который сюда уже приезжал недавно, и о котором знали и хорошо говорили разные важные люди, то Паоло понял, что нужно отойти и не отсвечивать. Он попытался сделать всё, от него зависящее, когда не хотел открывать ворота, но Карло Каэтани, гад такой, сказал, что иначе расскажет господину Лотти, директору, почему его, Паоло, разыскивают, и за какие такие грехи. Паоло и не думал, что он такой, думал — так, обычное трепло, у которого крутая девушка-реставратор, а трепло оказалось бывшим доктором наук и военным в отставке! Откуда только узнал, думал Паоло, а потом увидел господина Сан-Пьетро, и понял, откуда.

И конечно, сидеть с господином Сан-Пьетро за столом было боязно. А тот ещё расспрашивать взялся — что да как. Пойди ему не ответь такому! Пришлось вот это всё и рассказать.

Но господин Сан-Пьетро не успел ему ответить ничего, потому что за стол пришёл Патрицио, а с ним — учёный священник из Ватикана, Мауро рассказывал, что он нереально крут, и — кто бы мог подумать — госпожа Гортензия.

Паоло подскочил даже раньше господина Сан-Пьетро и подтащил госпоже Гортензии стул. Она села и поблагодарила.

Если бы его спросили — какого цвета у неё глаза, волосы, платье — он бы не смог ответить, хотя и видел портрет миллион раз. Она была серебряного цвета — самого красивого на свете. Хоть про неё и объясняли, что это не волосы, а парик, а серебряное платье было у принцессы из Ватикана (почему принцессы-то? И разве принцессы вообще работают где-нибудь? Ладно, не важно), но госпожа Гортензия была вся как из серебра. Как её статуя в парке лунными ночами.

Интересно, это она тогда напугала того парня, Октавио, который тоже оказался из Ватикана и которого он пускал ночью в парк с его девушкой? Девушка хорошенькая, только шуганая какая-то. И ну её, эту девушку, зачем она, когда рядом сидит госпожа Гортензия! Хоть послушать, о чём они вообще тут говорят, вдруг пригодится.