Вундергай-сыщик

— Господи, — взмолилась она, — когда это все кончится?! Мне же в ночь дежурить!.. Что за соседи на мою голову… Хватит с меня, — решительно рубанула она. — Завтра же пойду к прокурору, если милиции не под силу обуздать этого дармоеда, — женщина захлопнула дверь и щелкнула замком. Бабашкин задумался, машинально надавил на дверную ручку. Скрипнула пружина, дверь поддалась — оказалось, что она держалась просто на защелке. В образовавшуюся щель Бабашкин просунул голову. В квадратном коридоре было сумрачно. В створке трельяжа отражалась одна из трех дверей в комнаты — приоткрытая так, что можно было разглядеть лохматый затылок и жирную спину сидящего в кресле человека. Бабашкин вдохнул в себя свежую порцию воздуха и храбро перешагнул порог, не забыв сбросить кеды, и подкрался к человеку, сидящему за письменным столом, на котором были разбросаны какие-то радиодетали и инструменты. Справа, на журнальном столике, стояли два магнитофона — стационарный и портативный. Слева — другой столик с одним ящиком под крышкой. На нем дорогой проигрыватель. У окна тахта и по бокам два мягких кресла, на которых были разбросаны в беспорядке яркие конверты от дисков с изображением популярных эстрадных певцов. Парень сосредоточенно делал в блокноте какие-то пометки, рядом лежал ворох бумажных денег. Бабашкин вежливо притронулся к его плечу. Парень не вздрогнул от неожиданности, а только на мгновение замер, прижав ладонью денежную горку, потом повернул к Бабашкину одутловатое лицо с зелеными глазками и приплюснутым носом. Не выразив удивления, спросил:

— Тебе какую группу?

Бабашкин наклонился к уху парня:

— Тебя зовут Газик?

— Ну?

— Общественность просит, чтобы ты на полтона убавил звук…

— Кто просит? — не понял Газик.

— Соседи. Их тошнит от твоих витаминов. Что тебе стоит убавить?..

Зрачки Газика превратились в кровожадных мошек и нацелились в Бабашкина. Газик лениво поднялся, — оказалось, он всего на полголовы выше, зато в ширину в два с половиной раза превосходил, — взял Бабашкина за плечи, развернул на сто восемьдесят градусов и, схватив его за волосы одной рукой и за штаны другой, без труда вытолкнул на лестничную площадку. Бедный Бабашкин, застигнутый врасплох, не успел даже включить тормоза и вылетел за дверь пушечным ядром. Он попытался ухватиться за прутья лестничных перил, да не успел — только пальцами скользнул по железкам, споткнулся и угодил лбом в противоположную дверь, которая моментально раскрылась. Бабашкина разглядывала маленькая старушка в синем фартуке, с блестящим кухонным топориком для рубки мяса. Увидев в руках ее холодное оружие с красноватым лезвием, ошеломленному Бабашкину померещилось, будто пришел ему конец.

— Извините… Я насчет макулатуры… — пролепетал он и попятился, готовый броситься сломя голову вниз по лестнице.

— Есть у меня бумага, — спокойно ответила старушка. — Только не до тебя мне сейчас. На той недельке зайди. Зять вернется из командировки — пуда два наберет тебе. Мешок захвати, — и она аккуратно прикрыла дверь.

Бабашкин изможденно опустился на ступеньку. К нему поднялись друзья. Вундергай повязал теперь уже и на руку Бабашкина красную повязку и подбадривающе сказал:

— Молодец, отлично справился с задачей! Теперь мы знаем, что деликатного обращения ему не понять. Воспользуемся более убедительным методом. Мамура уже предупредила домкомшу. Начнем официальную часть. Держитесь твердо, независимо, как бы ни выступал этот Газик. Действуем, исходя из обстановки…

Вундергай похлопал друзей по плечу и уверенно вошел в незнакомую квартиру. За ним — Бабашкин с Мамурой. По-прежнему надрывался магнитофон. Динамики, казалось, озверели. На трельяже жалобно позвякивали стеклянные флакончики с духами.

Газик невозмутимо продолжал подсчитывать свои доходы от продажи дефицитных мелодий. Вундергай подошел к розетке и решительно выдернул вилку. Наступила тишина, аж голова закружилась. Газик сбился со счета и с досады бухнул кулаком по столу. Бумажные деньги разлетелись, а металлические рубли, штук тридцать, вставшие круглой башенкой, с глухим треском рассыпались. Можно было позавидовать выдержке Газика. Он медленно повернулся на вертящемся кресле.

— К вам приехал ревизор! — рявкнул Вундергай. — Прошу любить и жаловать. А музлавчонку придется закрыть на переучет…

От спокойствия Газика и следа не осталось.

— Караул! Грабят! — неожиданно завопил он. — Милиция!..

— Уймись! — сказал Бабашкин. Разуй глаза… Не видишь, что ли: милиция перед тобой! — он подставил к носу Газика руку с повязкой дружинника. — Понял?

Газик вскочил было с кресла, но Вундергай, схватив его за плечи, с силой посадил.

— Не имеете права, это разбой!.. — возмутился Газик.

— Сейчас сюда придет домком, — сказал Вундергай, — вот мы и поговорим о правах и обязанностях жителей «Гулистана». — Он повернулся к Мамуре. — Сбегай, поторопи ее.

— Хорошо, Вундергай, — с готовностью ответила Мамура и скрылась.

— Чего вы хотите от меня? — примирительно спросил Газик.

— Для начала — не очень многого, — ответил Вундергай. — Не навязывать соседям свой «Витамин». Благодаря твоей музыкотерапии полквартала пропадает в приемной у психиатра. Грудные дети потеряли аппетит и сон, а пенсионеры мигрируют к ближайшим родственникам в другие районы города. Даже собаки перестали лаять, а певчие птицы побросали свои гнезда…

— Впервые слышу! — категорично заявил Газик. — И не надо катить на меня бочку! Между прочим, я гоняю самые классные диски, причем, заметьте, не беру за это денег. — Газик говорил таким тоном, будто вел переговоры с новыми клиентами. Он, кажется, успокоился. Это подтверждала и его поза. Сидел он, полуразвалившись, небрежно заложив ногу на ногу.

— Зачем пропагандировать на весь массив свой испорченный вкус? — сказал Вундергай, перебирая конверты с названиями песен.

— Ну, ты, поосторожней на поворотах! — Газик сел поудобнее. — Я рекламирую самые клевые диски планеты, а если твой компьютер не смыслит в этом даже на примитивном уровне — лучше помолчи.

— Популярные диски не нуждаются в рекламе, — Вундергай встал, прошелся по комнате. — У тебя, к примеру, классная фонотека. Вот и пользуйся ею на здоровье, слушай сам, развлекай гостей в границах своей жилплощади. Но зачем же издеваться над половиной массива? Для одних твой «Витамин» — целебный фактор, для других — смертельный яд. Истина настолько проста, что и мартышке ясно. Трудно поверить, что ни одна из пятнадцати твоих миллиардов нервных клеток, — Вундергай повертел указательным пальцем у своего виска, — не сработала на интеллект.

— А может, у него миллиарда не хватает! — хмыкнул с порога Бабашкин. Он встал там часовым. На всякий случай.

Газик скосил глаза в сторону Бабашкина.

— Бяка ты! Старшим дерзишь, придется как-нибудь заняться твоим воспитанием…

— Договоримся так, — Вундергай ультимативно резанул ладонью по воздуху. — Если еще раз полезешь со своей программой в открытые окна соседей — не обижайся.

— Да кто лезет в открытые окна?! — Газик даже подпрыгнул в кресле. — Сдались мне соседи! Я сам закрываю окна от их жареной рыбы.

— Твоей музыкой можно и слона убить, — не выдержала Мамура.

— У моей мамы давление поднимается от твоих роков…

— На тебя все жалуются, — сказал Вундергай.

— Ерунда! — ответил Газик, — если б жаловались — давно бы отцу наквакали… Один такой нашелся — да и тот чудак. В авоське книги носит. Маленький такой, лысый. Отец его уже отшил. В собственной квартире что хочу, то и делаю. Мотайте отсюда, пока я не позвонил предку. Он мне все разрешает, — подытожил Газик.

— А спекулировать дисками тоже разрешает? — спросил Вундергай.

Газик не растерялся:

— Спекулировать? Что за новости?! Отец достает мне диски, а я их переписываю на магнитофон и продаю ребятам за ту же цену. Случается, правда, дают и сверху — в знак благодарности. Я не отказываюсь, чтобы не обидеть меломана… На автомобиль собираю… А папа обещал добавить… Так что все в ажуре… Зря суетитесь.

— Посмотрим, подтвердит ли твои доводы домком, — сказал Вундергай…

Домком с Мамурой задерживались. Наступила бессмысленная пауза.

— Значит, говоришь, что у тебя есть коллекция всех ритмов планеты? — Глаза Вундергая сверкнули загадочным блеском. — А есть у тебя группа Байджера Сингапурского?

— Байджера Сингапурского?.. Такой нет. — Газик оживился. Похоже, в нем снова заговорил «бизнесмен». — А у тебя откуда она?

— Один знакомый удружил, — интригующим тоном ответил Вундергай.

— Только у Арнольда может быть такой диск, — убежденно сказал Газик. — У него все есть. Коллекция его супер-люкс, и человек он высший.

— А ты его откуда знаешь? — с показным безразличием спросил Вундергай.

— Я разве сказал, что знаю его? Я только с Тюленем контачу, он экспедитором в «Мелодии» работает. Странно, что Тюлень мне не предложил этот диск! Ритмы на уровне?

Вундергай выставил большой палец:

— Хочешь, изображу?

— Давай, — без колебания согласился Газик. — Фоно в гостиной, пошли, — он собрался было подняться с кресла, но Вундергай снова, как и в первый раз, усадил его.

— Пианино не годится, — сказал он, задумавшись. — Тут экзотика нужна… Понимаешь, звуки там специфические. Пожалуй тут больше подойдет… кастрюля. Тащи!

— Кастрюля?.. — в глазах Газика мелькнуло удивление.

— Да-да, именно! Нужна громадная кастрюля, — повторил Вундергай и, не давая опомниться Газику, приказал: — Притащи из кухни кастрюлю, поварешку, две столовых ложки, две крышки… и горчицу, если найдешь…

— А зачем горчица? — спросил вконец озадаченный Газик.

— Для остроты ощущения, — невозмутимо ответил Вундергай. — Ты же знаешь… Юго-Восточная Азия… Экзотика… Давай скорее!..

Газик соскочил с кресла и через минуту притащил необходимые «музыкальные инструменты», даже прихватил пустой котел. Горчицу тоже не забыл.

Вундергай промолчал. Он сунул в руки Газика кастрюлю, у ног его поставил перевернутый вверх дном котел, две крышки вручил Бабашкину, гитару с длинным красным шнуром снял со стены и повесил себе на шею, две ложки сунул в карманы джинсов, пузырек с горчицей откупорил.

— Вот теперь, — сказал он, — самое главное — сосредоточиться на одной мысли. Представь себе: ты несешься на собственном автомобиле по дорогам Бирмы, Непала, Малайзии, Индонезии, через Гонконг — к Сингапуру, с визитом к самому Байджеру… Закрой глаза. — Газик, завороженный словами Вундергая, машинально прикрыл глаза, а тот, не мешкая, натянул ему на голову кастрюлю. — Спокойно сиди, не то сотрешь видение. — Потом он поднял перевернутый котел и поставил ему на колени. — Держи крепче. — Газик повиновался. И хотя в душе его задымилось сомнение и тревога, деваться было некуда. «Хоть бы домком поскорее пришел, — пронеслось в голове Газика. — А если они и вовсе не дружинники, а взломщики?!» — но тут же эта мысль рассеялась. Чушь какая! Взломщики не будут тратить время на такой спектакль…

Вундергай, проведя ложкой по струнам гитары, стал барабанить по дну кастрюли и по бокам котла, в который невменяемо вцепился Газик. А Бабашкин старательно хлопал крылышками. — Даг-даг, блюм-бум-кик.