Уголовное дело Фрэнсиса Гэри Пауэрса

Со стороны тюремных надзирателей «Владимирского центра» отношение к заключенному Пауэрсу негативным не было. Напротив, Пауэрс вспоминает о случае, который произошел в ноябре 1960 года: «Температура в нашей камере была ниже нуля по Цельсию (при этом отопительные батареи в других камерах работали и температура была внорме). В тот день пришли рабочие и установили электрическую розетку возле двери. На другой день Маленький майор сам принес электрический обогреватель из своего кабинета, — это был акт доброты, который я никогда не забуду».

Несмотря на тяжелое время, проведенное в СССР, Пауэрс, тем не менее, делает следующий вывод: «Во время судебного разбирательства я заявил, что я не испытываю никакой враждебности по отношению к русскому народу. Это было правдой. Хотя у меня не было любви к моим следователям на Лубянке и я испытывал презрение к прокурору Руденко и адвокату Гриневу, большинство людей, которых я встретил в России — от фермеров, задержавших меня на поле, до моих надзирателей во Владимире, — были дружелюбны и незлобивы. Обычные люди, они были так же любопытны ко мне, как я к ним. По-видимому, каждый из нас был убежден, что другой — чудовище. Открытие, что это вовсе не так, было приятным сюрпризом. Разве что несколько охранников были угрюмы, но они были угрюмы ко всем. А офицер, которого я про себя прозвал Маленьким майором, напротив, был всегда весел. Я мог бы честно сказать, что, став для русских незваным гостем, ни разу не встретил кого-нибудь, кого бы мог возненавидеть».