Учёный

Для торжества и в служение богу.

Вскоре узнаете, то, что правдиво,

Несокрушимо, и наоборот.

Пасчинский

Наоборот? Получается, если

Рак изнутри поразил человека,

Если возможности остановить

Эту болезнь у него не найдётся,

Значит он прав? Пусть даёт метастазы,

Губит его драгоценную жизнь?

Сергей

Рак не причём. Говорил я о высшем

И неизбывном порядке вещей.

Истину только в религии видим,

Чья положительность и бесконечность

Души заблудшие к свету ведёт.

В лоне её человеку возможно

Счастье найти, доказала наука,

Только у ней предостаточно мощи

Тем овладеть, до чего не коснётся,

И одарить неземной благодатью.

Пасчинский

Даже нельзя ничего возразить,

Всё про неё вы подметили верно,

И подчинение, и метастазы.

Каждая вера всегда существует

Будто бы рак паразитом на плоти,

Коий доводит её до гниения.

Сергей

Ваше мышление лишь подтверждение

Древних библейских пророческих истин,

Спорить не стану, окстюсь суеты.

Вы поразмыслите только над этим:

Я защищаюсь сегодня, не вы,

Но я спокойнее вас. Почему?

Голядин

Видно, таблеток напились.

Сергей

Отнюдь.

Я успокоен, поскольку уверен,

Чтоб не случилось сегодня со мною,

Всё суета, не достойно волнений,

Слёз огорчения, радостных воплей,

Даже прохладного к ней отношения,

Только приятия без промедления

Ровно такой, какова она суть.

Пасчинский

Мне не понятно, зачем вы тогда

В это ввязались, зачем вам защита,

Званье научное и, наконец,

С преподаванием вся суета?

Жили бы втайне, в неведенье скромном,

Неколебимости чистого духа,

Горя не знали, никто вас лукавым

Словом не стал бы сейчас искушать.

Сергей

Это же трусость и бегство от жизни!

Здесь появился и здесь проживу,

Истинной вере искус не помеха,

Надо её понести в суету,

Дабы сыскать для себя благодати

Через посредство больших испытаний.

Голядин

Вы, получается, новый мессия?

Претенциозно не слишком ли это?

Сергей

Путать не надо материю с духом,

Кратко, локально моё бытие,

Но бесконечна и истинна вера.

Пасчинский

Может быть, стоило сан вам принять,

Кое-какие грехи замолить?

Сергей

Это не нужно, мой праведен путь.

И прекратите намёками сыпать,

Вы не имеете даже понятий,

Как развивается жизнь у меня.

Пасчинский

Значит, последовав логике вашей,

Люди все братья и равны пред богом,

Но по отдельности надо сравнить,

Есть и чужие, тогда возлюбить

Ближнего нашего все мы обязаны

Вовсе не каждого, только того,

Кто приглянулся тебе на досуге?

Сергей

Правильно. Скромность, твоё осознание

Не бесконечности собственных сил

Так гордецов научает смирению.

Пасчинский

Не понимаю, причём здесь религия?

Сцена искушения

(кабинет)

Прозоров

Что мне участие в сём лицемерии?

Я не желаю быть местным паяцем,

Делая вид, что значенье имеет

То, что его лишено совершенно,

И задавать те дурные вопросы,

Кои единственно можно промолвить

По бесполезному поводу. В жизни

Этого мне совершенно не нужно.

Обогатиться она в балагане

Явно не сможет, и больше значения

Я ощущать от того не желаю,

Пусто всецело его содержание,

Будто бы аудитория вечером,

Всеми покинута, осиротелая,

Только пригодная для пребывания

Наедине со своими мыслишками,

Где ощущается лишь отвращение

К мраку бессмыслия существования.

В ней, оказавшись один на один

С жизнью своей, заглушить невозможно

Это звенящее чувство ничтожности

И неизвестности, и одиночества.

Городецкий

Личная просьба, приди на защиту,

Позадавай те дурные вопросы,

Пусть с омерзением, даже желательно,

Но обязательно, иль катастрофа,

Снова в науку протиснется сброд.

Прозоров

Не за себя ты меня вопрошаешь,

Только поэтому я откажу.

Также скажу, не случится трагедии,

Если сегодня посредственность станет

Очередным кандидатом наук.

Ты успокойся, от них не убудет.

Больше иль меньше, всецело неважно,

Истину им не дано созидать,

Шлак, что они создавали веками,

Быстро сгорает в печах поколений.

Он ведь не первый, и он не последний,

Но ситуация крайне забавна.

Тех, кто историю сам изучает,

Ходом её совершенно сметает,

Без благодарности за услужение,

Что уж при жизни они бы могли

То осознать, что совсем не нужны.

Городецкий

Снова упёрлись мы в ту же проблему.

Ты благодушен чрезмерно к тому,

Что не должно пребывать и в помине.

Сделай, пожалуйста, вывод отсюда.

Если чему-то не надобно быть,

Значит его бытие невозможно,

Нужно усилия нам приложить,

Верный порядок тем восстановить,

Это несложно, ведь правда за ним.

Прозоров

Хватит, довольно пустой болтовни,

Уподобляешься этому дурню,

Чью ты карьеру намерен сегодня

Жёстко пресечь. Я вполне понимаю,

Вне ты науки, лишь призван ей в помощь,

Видишь своё услужение в том,

Чтоб очищать от гниенья её,

Но посмотри и с другой стороны.

Кто не учёный, судить не допущен

Ложность и истинность знаний научных.

Часто теорию ту не ценили,

К многим открытиям коя вела.

Поберегись!

Городецкий

Осторожен всегда.

Вот на какой аргумент уповаю,

Чтобы ты принял участие в драке.

Нынче Шатохин идёт защищаться.

Прозоров

Это я понял. Туда и дорога.

Городецкий

Вижу, не можешь себя пересилить,

То омерзение к лживой среде,

Что не однажды тебя отвергала.

Это ведь трусость с твоей стороны,

Мужа совсем не достойное бегство

И малодушие. Должен, обязан

Ты вознестись над своим интересом,

Личной обидой, и хватит хранить

Хрупкий мирок, что выпестовал в годы

Уединения в праздной толпе.

Вынужден будешь ты рано иль поздно

Духом открыться друзьям и врагам,

Коих нажил, без подобного истин

Не утверждают, без этого им

Лишь суждено оставаться игрою

Чистого разума, пусть остроумной,

В чём-то высокой, а где-то глубокой,

Но лишь игрою, не жизнью, пойми.

Ты говоришь, неприятна та важность,

С коей ведутся подобные действа,

Но не её ли ты сам созидаешь,

В споры учёных влезать опасаясь

По абсолютно конкретным вопросам,

Будто то ниже твоих представлений?

Прозоров

Что же я вижу? Меня ты толкаешь

Без сожаленья, как злая метель

Немногочисленных нынче прохожих,

В сторону мрачной, слепой суеты,

Мне непонятной, равно и тебе,

Ты не учёный, и сам не владеешь

Опытом прений в научных вопросах.

Чем приключение кончится это?

Если бы здесь не мелькнула однажды

Бывшая как-то моею жена,

Бросился я в авантюру спокойно,

Зная, ничем не опасна она.

Но, увидавши её, растерялся,

Будто Олеся – обличие смерти,

Кружится вечно, не зная пощады,

В тёмной и алчной земной суете.

Разумом я понимаю, что глупость,

Но ведь она забрала уж двоих

Собственной прихотью пусть и нечайно.

Именем пращура и покровительством

Неких людей пробивался Шатохин,

Из неуместного стал он опасным.

Религиозный такой извращенец

Места не сыщет не только в науке,

Но и в толпе тривиального люда.

Радостно он на погибель шагает,

Не замечая любых предпосылок,

Я ж понимаю, всё явно сложилось,

Чтобы внезапная смерть приключилась.

Этого надо избегнуть, поскольку

Смерть оказаться моею способна.

А, извини за сию очевидность,

Жизнь есть условие необходимое,

Но не достаточное для познания,

И без неё мне в науке никак.

Городецкий

Если же смерть и явится развязкой

Этой истории, то не твоя,

А, несомненно, той милой бедняги,

Кою насилует дегенерат.

Зря ты поморщился, всё непосредственно

И натурально. А этот зверёныш

Может сегодня с успехом карьеру

Начать в науке, готова стезя,

Члены комиссии знают, наверное,

Чей же пред ними сейчас протеже

Будет защиту держать.

Прозоров

Не влияет

Это на наши реальные жизни,

Их присвоение не изменяет

Званий пустых суетящимся вралям.

Я же способен прожить во вселенной,

Где совершается несправедливость

И безобразие, страшный позор,

Смерть и другие людские несчастья.

Вижу, беззвучно смеёшься глазами,

Думаешь, трус и предатель и фат.

Нет, помогает мне возраст понять

Сущность свою и людское начало,

Так объективно, как ты не способен.

Это не трусость, я просто смирился,

Я осознал ограниченность сил,

Или иначе, не нынче, а раньше

Был бы я мёртв, побеждаемый тем,

Что называется силой природы

В злобном лице человечих страстей.

С ними бороться бессмысленно, тратишь

Краткую жизнь ты впустую свою.

Нам же расходовать надобно время

Только с умом, утверждая всецело

Истину в чистом, безликом остатке,

Не обращая вниманья на то,

Как все её ненавидят, поскольку

Сделать не могут над ней ничего.

Ей же бессмысленно с ними возиться,

Вымрут они, а она бесконечна.

Пусть в затруднении наша наука,

Каждый желает подправить её,

Ведь непосредственность и актуальность

Выводов оной претят суете,

И обращалось к ней много людей,

Легче естественным всем дисциплинам,

Выводы их не влияют на жизнь,

Сложны весьма, дураки в них пасуют,

Но сохранились всего единицы,

Публике их имена неизвестны,

Что означает, служение оных

Не испоганено злобной молвой.

Много всего о Сергее сказали,

Только поскольку никто и не станет

Думать всерьёз как учёном о нём.

Пусть пошумит и медалек получит,

Но не исчерпана только Россией

Общность научная, стоит Сергею

Лишь заграницей нечайно однажды

Где-нибудь выступить с глупым докладом,

Там засмеют, а в отчизне затравят

Из-за ущербности, низкопоклонства

Нищих холуев, готовых отречься

От неокрепших своих измышлений

Лишь бы заморскому нравится сброду.

Ты понимаешь, как это бывает,

Мало на Родине стоит признанье,

Ценится здесь не наука, а польза,

Сиюминутная выгода власти.

Городецкий