Кто мы и откуда...

Но откуда же, спрашивается, явились сами коломчане?

Как известно, на основании исследований де Бея и других ученых, Россия сделалась обитаемой сравнительно поздно. Громадный ледник, отрог скандинавского, покрывал весь ее центр в течение большей части четвертичного периода. Он доходил в толще своей до 1000 метров, и между южным его краем и морями Черным и Каспийским, которые тогда составляли одно целое, оставалась узенькая полоска земли, находившаяся на самом краю ледника. Каспийское море, уровень которого был на 150 метров выше нынешнего, доходило до Казани и, омывая Уральские горы у 55° параллели, соединялось с озером Балхаш. Поэтому предположение о сообщении между народами Азии и Европы, безусловно, не выдерживает критики, в особенности если этот узкий перешеек к тому же оспаривался еще ледником и морем. Временами сюда заглядывали «магдаленцы», следуя за отставшим мамонтом, и де Бей нашел их следы возле станицы Ильинской в Кубанской области. Во всяком случае, они исчезли вместе с мамонтом. Затем последовало отступление ледника, вызвавшее образование мощных залежей лёса, благодаря чему здесь вскоре развилась роскошная травянистая растительность — явились степи. Первые отложения этой, годной для органической жизни почвы совершились около 6–7 тысяч лет тому назад. К этому времени и надо отнести начало заселения Южной России.

Откуда же явились первозасельники Южной России? Ответ на это дают курганы.

Они разбросаны сотнями тысяч по степи, представляя собою всегда возвышения из чернозема, и никогда из нижележащего лёса, и самые ранние из них относятся к каменному веку. Между тем на Кавказе древнейшие могилы того же рода относятся к железному веку. Следовательно, первоначальные обитатели степей не явились с Кавказа, так как тогда непонятно было бы отсутствие предметов их культуры в курганах. Напротив того, в курганах находили нередко янтарь и изделия из него, которые могли явиться только с Балтийского побережья.

В Подолии и Волыни находятся каменные гробницы, которые отличаются характерной особенностью: покойники осыпаны красным порошком, который при исследовании оказывается охрой. Откуда явился подобный обычай? По-видимому, из Европы, и именно из центральной ее части.

Действительно, подле Ментоны, на глубине 8 метров, и в Брюнне, в Силезии, на глубине 4 1/2 метра, найдены были (в 1891 году) скелеты, погребенные совершенно аналогичным образом.

По всем признакам они относятся к пранеолитическому веку (до эпохи полированного камня). Значит, задолго до появления первых курганов в Подолии на Украине в центре Европы существовал народ, имевший совершенно такие же погребальные обряды. Исследование черепов подтверждает, что это могли быть предки обитателей степей.

Итак, первобытные обитатели южных степей России принадлежали к белокурой расе Центральной и Северной Европы. Она в них господствовала до появления там орудий из металла, что относится приблизительно к 1500 году до Р. Х. В эту эпоху даже железо было известно на севере Италии, а бронза — почти повсеместно. В неолитическую эпоху стали проникать из Азии в Европу отдельные переселенцы — маленького роста, темноволосые. Они достигали даже крайнего Запада — в Португалии, в Мугеме найдены признаки их пребывания. Но вследствие своей малочисленности они в течение неолитической эпохи поглощались белокурыми туземцами. В эпоху же бронзового века нахлынули из Азии другие эмигранты того же типа, но уже компактными массами, и в свою очередь поглотили светловолосых аборигенов Средней Европы.

Мы уже знаем, что вопрос о скифах далеко не так просто решается, так как до сих пор неизвестно, был ли это особый народ или под этим именем греки подразумевали народности, заселявшие обширную область России.

Если последнее предположение верно, тогда нисколько не удивительно, что «скифское нашествие» почти не оказало влияния на состав населения Средней России. Нет никакой надобности объяснять это странное явление, как то делает Заборовски, густыми непроходимыми лесами, покрывавшими в то время Россию.

Не менее замечательно, продолжает Заборовски, что после скифского периода эти первобытные белокурые туземцы снова оказались почти исключительными обладателями Южной России. Правда, господство это скоро, в I или II веке нашей эры, прекратилось с появлением готов, спустившихся к Черному морю с берегов Балтийского, с устья Вислы. Готы оказали влияние более глубокое, так как язык финнов Средней России, именно черемисов, сохраняет следы готского. Эпоха их господства археологически характеризуется проникновением итальянской культуры, так как готы вошли в соприкосновение с римским миром.

Готам вместе с аланами пришлось очистить Южную Русь под напором гуннов. Последние с I по V век после Р. Х. занимали страну между Каспийским морем и Уралом и, без сомнения, простирали свои набеги на большую часть России. Однако вне Сибири, вне страны остяков, следы их пребывания в виде памятников отыскать трудно.

По-видимому, они мало повлияли на состав населения Южной России, так как вскоре в полном составе, захватив с собой некоторые туземные племена, хлынули дальше на Европу, где и рассеялись. Это факт чрезвычайной важности, так как он опровергает ходячее мнение о том, что Россия наводняла Европу тюркским элементом. Такового не было, по крайней мере, среди скифов, язык которых принадлежал к иранской группе.

Вслед за гуннами ушли в Венгрию и авары, которые оставили, впрочем, в степях след в виде печенегов, остатки которых и теперь сохранились на Кавказе под именем карачаевцев.

Действительное и резкое воздействие тюркского элемента обнаруживается в Южной России только с появлением Хазарского царства. Оно было основано выходцами из Хорезма в Средней Азии (IX век) и иудейскими переселенцами из Персии. Опираясь на правильно организованную армию, оно довольно прочно господствовало над югом, от Урала до Крыма, в промежуток от 750 до 1100 года.

Отсюда и берет начало распространение арабских монет до побережья Балтийского моря и тот отпечаток стиля, который заметен на одеждах финских народностей Средней России. С этих же пор началось и отуречивание кавказских горцев. Тем не менее хазары не вполне поглотили первоначальный белокурый тип. Так, например, при раскопках в Геленджике, Кубанской области, де Бей нашел в кургане, относящемся, бесспорно, к X веку нашей эры, черепа, характерные для белокурой расы.

К тому же веку относятся и древнейшие черепа, найденные де Беем по берегам Припяти. Но распространение славян было прервано вторжением новых тюрко-татарских племен — половцев (кумыков) в XI веке и монголов в XIII веке. Эти новые завоеватели коренным образом изменили состав населения Средней России, до того времени состоявшего почти целиком из финского элемента. Они внесли тюркский тип также и в население Южной России и отчасти Литвы и докончили отуречение Кавказа.

Заборовски удачно резюмирует выводы нынешних исследований относительно вопроса о переселении народов во времена полуисторические. Присоединяясь к мнению де Бея о невозможности во время палеолитического периода переселений из Азии, он, со своей стороны, доказывает невероятность этого предположения. Но что касается вопроса о скифах, то он повторяет здесь обычную ошибку многих археологов.

После этого отступления, которое мы сделали с целью познакомить читателей с положением вопроса о происхождении аборигенов Европы и, в частности, России с новых точек зрения по отношению к геологии и археологии, мы можем опять вернуться к нашим коломчанам.

Итак, едва ли подлежит сомнению, что, явившись откуда-то из Западной Европы в занятую ими местность, они сделались аборигенами ее с самого времени обнажения Северо-Запада России ото льда и вод. Но, спрашивается теперь, куда же перешли, однако, коломчане со своего насиженного гнезда после того, как оно было затоплено водой? На этот вопрос могут, как полагает В. Передольский, ответить раскопки, проведенные на Словенском холме под Новгородом. Там, на сизой ледниковой глине, как и в Коломцах, найден культурный слой толщиной до 14 метров, подымающийся вплоть до самой поверхности почвы. Благодаря тому что сизая глина лежит здесь на 5 метров выше основания древнего коломецкого поселения, вода не покрыла этого холма, чему доказательством является отсутствие красной глины, которая доходит только до подножия возвышения. Здесь были найдены разные предметы, совершенно сходные с коломецкими.

Одновременность заселения Коломцов и Словенского холма доказывается тем, что культурный слой лежит в обоих местах на одной и той же сизой глине. Но после затопления окружающей местности Словенский холм, очевидно, послужил убежищем для всего окрестного населения, и жизнь с тех пор там не прекращалась. То обстоятельство, что великий господин и государь полнощных стран, древний Новгород, признавал только за одним из 5 его «концов», именно Словенским, название «Господина великого словенского конца» служит несомненным указанием на глубокую историческую древность этой местности, которая, вероятно, была родоначальницей всего новгородского державства.

Недавно В. Передольский вместе со своим отцом нашли еще одно поселение на берегу Ильменя, недалеко от Коломцов. Поселение расположено на той же сизой глине, так что, несомненно, относится к тому же времени. Найденные тут предметы заслуживают самого серьезного внимания. Так, в этом доисторическом поселении, по-видимому, имеется каменный круг (кромлех). Нигде в этой местности не встречается больших камней. Уже одно это обстоятельство может до некоторой степени служить доказательством, что большие, вросшие в землю камни, расположенные в виде круга, представляют собой настоящую мегалитическую постройку.

Другой предмет, который обращает на себя внимание, — это небольшой кусок камня, в котором сделано правильное чашеобразное углубление. В. Передольский высказывает предположение, что этот камень может иметь «частное отношение к культу чашечных камней».

Исходя из этих соображений, В. Передольский считает: «Насельники ильменско-волховского побережья и земель великоновгородского державства неотлучно сидели с ледниковых времен до летописных и до сих пор сидят на старожитных местах своих отдаленных праотцев. Само же побережье является колыбелью великорусского народа и средоточением духовного развития и благосостояния для населения не только севера Европы, но и Азии в продолжение каменного века».

Последняя часть заключения основывается нашим археологом на замечательном сходстве каменных орудий всего севера России, Сибири и Приамурского края. Волжские, окские и алтайские предметы каменного века поразительно похожи друг на друга, а коломецкие орудия настолько сходны с приамурскими, что они не отличимы друг от друга.

Сопоставляя все сказанное с легендой о Словенске и Руссе, предположение, что эти-то города и дали имена Словенства, Руси и России, является весьма вероятным. Оно тем более возможно, что названием словен первоначально величали себя, до X века, только ильменцы, как коренной народ, а остальные были лишь словенскими, в том числе и западные и южные славяне: чехи, моравы, болгары.