Ее монструозные валентины

— Мне жаль, — прошептала я, пряча лицо на груди Астериона.

Минотавр мягко хмыкнул.

— Не волнуйся об этом, детка. В любом случае, Робин был дерьмовым собутыльником последние пару сотен лет.

Робин посмотрел на него, нежно поглаживая мою кожу пальцами.

— Только родоначальница может вызвать меня по желанию, — пробормотал он. — Такова сделка.

— Какая сделка? — спросила я, натягивая халат на бедра. Взгляд Робина метнулся ко мне, привлеченный этим движением, потом опять в сторону.

— Что случилось сегодня вечером? — спросил эльф, возвращая разговор ко мне. Он впился пальцами в мои ступни, вызвав тихи вздох, пока массировал ноги, болевшие из-за каблуков.

— Сегодня община почтила мою мать торжественным ужином. Чтобы отпраздновать это, моя семья недвусмысленно дала понять, что мне больше не рады.

Я закрыла глаза и вздохнула. Воспоминания ранили.

— Что значит больше не рады? — спросил резко Робин.

— Полегче, эльф, — предупредил минотавр глубоким и рокочущим голосом.

— Все в порядке, — прошептала я, смахивая слезы. — Мне больше не рады как члену семьи. Они не хотят видеть меня снова. — Захныкала я, когда мое сердце вновь разбилось.

Несмотря на наши разногласия на протяжении многих лет, я думала, мы любим друг друга. Что каким-то образом мы сможем преодолеть мое нежелание охотиться на монстров, монстров, который в данный момент обнимали и утешали меня. Богиня знала, как мне не хотелось сейчас разбираться с травмами поколений. Вместо этого я теснее прижалась к Астериону и притворилось, что это нормально и со мной все в порядке.

Астерион вздохнул в мою макушку, прежде чем поцеловать в волосы мягким губами.

Взгляд Робина стад жестче.

— Твоя семья жестока. Они всегда такими были.

— Ага, — согласилась я. — Но сейчас я ничего не могу с этим поделать.

Робин скривил губы и продолжил гладить мои ноющие ступни своими длинными пальцами.

Мой гортанный стон поразил всех нас.

— Чувствуешь себя хорошо? — спросил Астерион, забавляясь.

Я кивнула, не в силах говорить, пока Робин массировал мои ноги, творя своими талантливыми руками магию. Прошло совсем немного времени, прежде чем я растеклась лужицей в объятиях Астериона. Я удовлетворенно замурлыкала и закрыла глаза.

— Ах, нет, детка, — сказал Астерион, ухмыльнувшись. — Ты все еще должна отправить меня домой.

— Ей нужна и эмоциональная поддержка, монстр, — сказал Робин, нахмурившись.

Двое мужчин обменялись долгими взглядами, молча общаясь. Затем полные губы Робина изогнулись в кривой улыбке.

— Ага, ладно, — сказал он, скользя выше по моим ногам.

Астерион за подбородок приподнял мою голову и заставил посмотреть прямо в золотистые глаза.

— Какое у тебя стоп-слово, детка?

Мое сердце бешено колотилось. Мое стоп-слово? У меня его нет. Я была самым ванильным не-охотником на монстров из живущих. Когда мне вообще нужно было думать о стоп-слове?

— Принцесса, — прохрипел Робин, обхватив пальцами мои колени и посылая дрожь по телу, — ты не против этого?

Я не против быть с двумя мужчинами, практически незнакомцами, сверхъестественными и нечеловечными, которые приведут меня к освобождению, чтобы смогли вернуться в свой мир, вместо того чтобы остаться здесь со мной в ловушке?

— Не против, — выдохнула я, когда Астерион наклонил голову, чтобы потереться носом о мою грудь, покусывая сосок сквозь шелк халата.

Робин продолжил низким и хриплым голосом.

— Мы монстры, и будем доставлять наслаждение как монстры, а не как люди. Ради богини, выбери слово, что ты могла сказать нам остановиться, если понадобится.

Он скользнул пальцами по моим бедрам, подкрадываясь к краю халата.

Я откинула голову на руку Астериона, уже ошеломленная ими обоими, моя грудь вздымалась, пока они ждали моего ответа.

— Клубника, — выдохнула я, когда длинный шершавый язык Атсериона скользнул по моему соску, увлажняя шелк халата и обрисовывая изгиб груди.

Когда я потянулась, чтобы обхватить рога Астериона, он застонал и заговорил низким голосом.

— Не трогай, детка. — Он выпрямился и посмотрел на Робина. — Дай мне свой ремень, — приказал минотавр, протянув руку.

Робин покачал головой.

— Я останусь одетым.

Вместо этого он снял толстую кожаную повязку со своих волос.

— Этого достаточно, — сказала Астерион, взяв кожаную полоску и обернув ее вокруг моих запястий, поднимая их над головой и заводя немного назад, чтобы я выгнулась над подлокотником. — Не двигайся, детка. — Осторожным движением он развязал пояс моего халата, обнажив мое тело для них двоих.

— Великолепна, — прошептал он, проводя грубыми пальцами от ключицы к моему округлому животу и вниз через мягкий островок светлых волос на вершине бедер. Он скользнул руками к моим коленям, переплетая свои пальцы с пальцами Робина.

Они вместе двинули своими руками вверх, раздвигая мои колени мягкими толчками, пока я полностью не открылась им. Мне следовало стыдиться своей неуемной похоти, желанию, которое превозмогало весь здравый смысл, и влажности перед этими монстрами. Вместо этого я чувствовала себя сексуальной и красивой… желанной.

— Закрой глаза, детка, — пробормотал Астерион. Томным движением я опустила веки, полностью доверяя этим двоим мужчинам. Робин встал с дивана, и Астерион отстранился, двигая мои конечности поудобнее, пока я не легла, подложив под спину подушку. Моя грудь вздымалась вверх, руки расположились над головой, прикреплённые к чему-то… я дернула руками, не в силах пошевелить.

Астерион усмехнулся, проводя кончиками пальцев по моему животу, успокаивая своим прикосновением.

— Какое твое стоп-слово, любимая?

— Клубника, — ответила я.

— Клубника, напоминает твои идеальные соски, — выдохнул он, взяв один в рот и начал сосать, пока я не начала скулить и извиваться под ним.

— Держи свои глаза закрытыми, — сказал Робин. — Будет больно, но, думаю, тебе понравится.

Я напряглась в предвкушении. Горячая жидкость попала в ложбинку моей груди, и я дернулась в своих оковах. Боль растеклась по коже, затем быстро остыла, принося мгновенное облегчение.

— Вау, — прошептала я, неуверенная в своих чувствах по поводу расплавленного воска. Откуда они взяли воск? Мне было неинтересно копаться в тайне, какую магию Робин сотворил в моей квартире.

— Стоп-слово? — спросил меня Робин. Я задумалась над этим. Хотела бы я положить конец великолепному отвлечению, которое монстры приносили, и погрузить в семейную драму?

— Нет, — ответила я, потерявшись в чувственной дымке, которая стояла в моей гостиной.

Еще больше воска капнуло на мою грудь. Жгучая боль пронзила меня, прежде чем утихнуть, липкая и твердая масса остыла на коже. Я вскрикнула, когда капля упала на сосок, только для того, чтобы Астерион взял напряженный и ноющий бутон в рот, мгновенно успокоив боль и заменяя ее растущим желанием.

Когда ощущение распространилось по телу, Астерион обхватил мою тяжелую грудь своими большими, грубыми руками. Он провел большими пальцами по заостренным вершинкам, заставив меня застонать. Я вскрикнула, когда он ущипнул один из сосков, потрясенная внезапной болью, затем свела бедра, когда лоно пронзила нужда.

Астерион хмыкнул.

— Робин, ты, возможно, ты встретил подходящую партию. Думаю, ей нравится боль.

— Ты тоже, Астерион. Ей нравится быть и связанной. Ты великолепна, принцесса, — сказал эльф, капая воском на мои сжатые бедра. Боль была сильной, отвлекая на себя все внимание. Он сопровождал каждый всплеск поцелуем, и я ерзала под нежными прикосновениями, отчаянно желая и нуждаясь в большем, пока они просто дразнили.

— Пожалуйста, — прошептала я.

— Пожалуйста, что, детка? — сказал Астерион, когда прикусил мой сосок зубами.

Я заскулила от боли, а затем застонала, когда он успокоил боль своим шершавым языком.

— Пожалуйста, мне нужно больше.

— Больше чего? — поддразнил он, приближаясь к моим губам, тонкие волоски на его лице касались моей кожи.

— Больше всего, — выдохнула я.

Робин коснулся внутренней стороны моих бедер, едва касаясь меня пальцами, побуждая раздвинуть их, побуждая вновь открыться им. Я вскрикнула, когда горячий воск коснулся внутренней стороны бедер. Он провел носом по моей коже, пока воск остывал, усиливая ноющую боль между ног.

Грубая текстура его дредов царапала мою кожу, когда он раздвинул бедра еще шире и прижался носом к вершине развилки. Я хныкала и выла, пока мои бедра дрожали, безмолвно моля о прикосновении, чтобы успокоить растущую потребность, которую во мне разбудили. Когда он подышал на мою сердцевину, то стон стал низким и хриплым.

— Пожалуйста, Робин, — выдохнула я.

Он просунул руки под меня и обхватил бедра, притягивая мое лоно к своему лицу. Провел носом по моему клитору, едва коснувшись, хотя понимал, что мне нужно жесткое трение. Казалось, прошли часы изучения, пржде чем его язык лизнул меня от входа в лоно и до клитора.

— Да, Богиня, прошу, — захныкала я.

Его похотливая усмешка отдалась вибрацией в моем теле, пока он пробовал меня на вкус, облизывая и посасывая, но не касаясь комочка нервов в самом центре, не доводя меня до конца. Мои бедра дернулись, и я застонала, зажатая между двумя мужчинами.

Астерион провел рукой по моим волосам, убирая потные пряди с моего лица.

— Как ты, детка?

Я вздохнула, когда Робин выводил языком контуры на моей коже, не давая сосредоточиться.

— Пожалуйста, дайте мне кончить, — взмолилась я.

Астерион положил руки мне на бедра.

— Не двигайся.

— Не открывать глаза, не двигаться, — повторила я приказ раздраженным тоном. — Дайте мне кончить.

Астерион усмехнулся, проводя языком по чувствительному месту за моим ухом и вызывая у меня дрожь.

— Когда ты кончить, мне придется уйти, а я еще не готов к этому.

Мои веки распахнулись от его слов. Я уставилась в его немигающие золотистые глаза. Его губы растянулись в улыбке, и он уткнулся носом в мою щеку.

— Закрой глаза детка, или я позволю Робину наказать тебя так, как он жаждал с тех пор, как ты впервые меня вызвала.

— Наказать меня? — выдохнула я, и мое лоно сжалось. Я не совсем понимала, что под этим подразумевалась, но жаждала узнать.

Робин рассмеялся и хлопнул меня по внутренней стороне бедра достаточно сильно, чтобы вызвать жжение.

— Тебе нравится идея, что я перекину тебя через колено и буду шлепать, пока ты не заплачешь, принцесса?

К моему удивлению этот жестокий образ вызвал у меня желание.

— Богиня, ты хочешь, — сказал Робин мягким от удивления голосом, когда провел пальцами по моей влажности.

— Закрой глаза, Джессика, — прошептал Астерион на ухо, пока его пальцы скользили вниз по моей груди и животу.

Я закрыла их со стоном. Грубые пальцы вторглись в меня, поглаживая и растягивая, а затем входя и выходя в такт сладким требованиям Робина.

Острая потребность свернулась кольцом в моем животе, отчаянное желание поднимало меня все выше и выше, пока два монстра играли с моим телом, а мои бедра подергивались, умоляя о большем, умоляя об освобождении. Как раз тогда, когда оргазм почти наступил, двое мужчин отступили.