Кейдж

Ее крики ударяют мне в уши, но я смотрю только на ублюдка под ней. Он быстро сбрасывает ее со своего тела; мне приходится бороться с желчью, когда я вижу, как его член встает между нами.

— Ты! Я, блядь, разберусь с тобой позже. — Я указываю на Мэнди. Расставив ноги и готовый принять все, что угодно, я смотрю на мужчину, которого, как я только что узнал, ответственен за то, что забрал мать моей девочки из этого мира. Тоном, от которого даже у меня мурашки бегут по коже, я выкрикиваю единственное, блядь, что меня волнует. — Где мой сын?

Суматоха, должно быть, насторожила Брексона, потому что я сразу же чувствую его присутствие позади себя.

— Ты знаешь эту сучку? — спрашивает он, указывая на ту сторону комнаты, где Мэнди пытается подняться на ноги.

— Да, — кусаюсь я, но не продвигаюсь дальше, когда вижу, что мужчина делает свой ход.

Я не сводил глаз с мужчины, все еще голого и бешено плюющегося, поэтому, когда он пытается напасть на меня, нетрудно блокировать его усилия. Мой кулак, соприкасающийся с его щекой, издает тошнотворный стук, и я слышу, как от силы моего удара ломается кость. Я бросаю на Брекса быстрый взгляд, чтобы увидеть, как он разбирается с Мэнди.

— Она продолжит дышать, пока у меня не найдутся слова, брат, — плюю я через плечо. Он дергает подбородком, прежде чем вытащить ее из комнаты за волосы.

Переключив все свое внимание обратно на другого мужчину, я наблюдаю, как он слегка спотыкается, но делает движение, чтобы снова подойти ко мне. На этот раз я не теряю ни секунды. Два быстрых удара в живот заставляют его перевернуться. Еще один резкий удар в висок заставляет его слегка пошатнуться. И когда я, наконец, беру его голову в свои руки и опускаю ее на свое поднятое колено, он рассыпается. Кровь течет у него из носа, рта и ушей.

Когда он, наконец, падает на пол, я отступаю назад и врезаю ногой в ботинке ему в живот.

— Где мой сын, придурок? — Я рычу ему в лицо.

Я не получаю ответа, поэтому опускаюсь на колени рядом с его распростертым телом и спрашиваю еще раз:

— Где, черт возьми, мой сын?

— Пошел… ты, — стонет он.

Неправильный ответ.

Я полностью теряю чувство реальности, когда мое зрение становится красным, и начинаю его метелить. Только когда кровь полностью покрывает мои руки, и я тяжело дышу, я, наконец, могу отстраниться, падая задницей на залитый кровью пол.

Я слегка подпрыгиваю, когда угрожающее рычание Брекса наполнило комнату.

— Брат, хватит. Иди, я разберусь. Я окрашу все в красный, Кейдж. Иди.

— Я не могу найти своего мальчика, — говорю я, поднимая глаза и встречаясь взглядом с Брексом. Под яростью, которая охватывает его лицо, я вижу сострадание и печаль по отношению ко мне. — Мой мальчик, Брекс.

— Черт, Грег, возьми себя в руки. Обыщи весь дом, каждый закоулок и каждую гребаную щель. — Его резкий тон заставляет меня выпрямиться, и я неуклюже поднимаюсь на ноги, стряхивая отчаяние, которое начало овладевать моим организмом.

Я встаю со своего места на полу и стягиваю рубашку через голову, чтобы начисто вытереть руки. Ни за что, блядь, я ни к чему не притронусь в этой комнате.

Кроме мусора, усеивающего пол и все доступные поверхности, в комнате почти ничего нет. Разворачиваясь и собираясь уходить, но впервые замечаю комнату в стороне. Мои ноги движутся к двери еще до того, как я осознаю, что мне пришла в голову эта мысль. В спешке я чуть не спотыкаюсь о тело, которое Брекс в спешке вытаскивает из комнаты.

Дотягиваюсь до ручки и обнаруживаю, что она заперта, и во мне немного загорается надежда. Я не могу придумать никакой другой причины, по которой в этом куске дерьма была бы только одна запертая дверь.

— КОЭН, — кричу я и колочу в дверь. — Коэн, детка, ты там? — Несколько минут я слушаю тишину, моя надежда медленно умирает. — Коэн… Сынок, пожалуйста, будь там.

Я готовлюсь выбить дверь, когда слышу слабое сопение и единственное слово, которое может вернуть мое сердце к жизни.

— П-папочка?

— Брекс! — кричу я. — Я нашел его.

Я пытаюсь выломать дверь плечом, но она не поддается. Непреодолимая потребность держать Коэна в своих объятиях, убедиться, что с ним все в порядке, — вот что движет мной сейчас.

— Коэн, мне нужно, чтобы ты отошел от двери. Хорошо, приятель? — Когда я слышу его тихий ответ, я отступаю назад и со всей силы пинаю дверь, наблюдая, как она разлетается в щепки и распахивается. Сразу же мои глаза начинают скользить по маленькой, черной как смоль комнате. Прежде чем я успеваю осмотреть всю комнату, Коэн бросается в мои объятия. Я беру его на руки и кладу его голову себе на плечо, впервые с тех пор, как нам позвонили, чувствуя, что все будет хорошо.

— Коэн, мне нужно, чтобы ты крепко зажмурил глаза, пока я не скажу открыть их, хорошо? Здесь есть несколько очень плохих ниндзя, с которыми сражается один из моих друзей, и я не хочу, чтобы ты видел это. Ты понимаешь? — Я чувствую, как он кивает головой мне на плече, его крошечное тело сотрясается от рыданий, а его слезы пропитывают мою футболку. — Теперь ты у папочки, Коэн.

Я, не теряя времени, обхожу дом, бросаю быстрый взгляд на Брекса и вижу, что он занят выполнением своего обещания. Я сомневаюсь, что в этой комнате останется хоть дюйм, который не был бы выкрашен в красный цвет, когда он закончит.

***

Всего через несколько часов мы расположились в номере мотеля с тараканьим ведром, чтобы я мог помыть и накормить Коэна. Брекс сбегал в магазин за углом, чтобы запастись закусками для Коэна, пока я буду его купать и переодевать. К счастью, в своей спешке, чтобы успеть в Вегас, я предусмотрительно взял с собой смену одежды для нас обоих.

Коэн потерял сознание у меня на руках вскоре после того, как проглотил все пакеты с закусками, которые принес Брекс. Он без сознания, но в безопасности. В. Моих. Объятиях.

Даже с Коэном здесь я не смогу спокойно отдыхать, не зная, что произошло, не зная, что угроза исчезла навсегда. Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с Брексом. Он ждет этого; он слишком хорошо меня знает и знает, что я попрошу.

— Ну?

Он смотрит мне в глаза несколько секунд. Я могу сказать, что он пытается решить, как много мне рассказать. Что бы он ни увидел на моем лице, он решился.

— Сучка номер один примотана скотчем к стулу, медленно истекает кровью, брат. Долгая, медленная смерть. Сука номер два… ну, она устроила драку, череп проломлен. Сучка номер три примотана скотчем к другому стулу; она ни за что не освободится, пока ее не заберет мой связной. Она умоляла меня отпустить ее, умоляла об этом дерьме. Эта пизда так зациклена на тебе, братан. Одержима до невозможности. Ты был не в том настроении, чтобы решить это, брат. Ты же не хочешь, чтобы эта сука снова оказалась рядом с твоей семьей. Я решил это. Тот придурок? Ну, давай просто скажем, что он не встанет со своего стула, потому что я вонзил шипы в его коленные чашечки, перерезал ему горло и выпустил всю кровь. Ты сказал покрасить это дерьмо в красный цвет, Кейдж. Я покрасил. — Его глаза выглядят усталыми, но могу сказать, что он все еще находится под кайфом от адреналина.

Должно быть, тяжело это слышать, но эти люди не заслуживают того, чтобы ходить по этой земле. Я пообещал себе, что больше никому не позволю угрожать моей семье, и даже в этой битве добра и зла я чувствую, что поступил правильно.

— Что с ней будет? — Спрашиваю я. Мой желудок сжимается при одной мысли о том, что она может доставить еще больше неприятностей.

— Она не будет проблемой. У моего связного есть планы на нее. Она больше никогда, блядь, не тронет твою семью. — Ты ни с кем не дружишь так долго, как мы, не умея читать между строк. Он знает, что меня гложет.

Я киваю головой и снова смотрю вниз на Коэна.

— Я не знаю, как отблагодарить тебя за твою помощь, Брекс. Правда не знаю. Рядом с Мелиссой этот маленький мальчик значит для меня весь мир, и ты помог вернуть его. Если тебе что-то понадобится, что угодно, звони, ладно?

— Будет сделано, брат. Договорились. — Он кивает мне, его взгляд еще раз падает на Коэна, прежде чем оттолкнуться от стены, к которой он прислонился. Ему требуется несколько секунд, чтобы вытащить что-то из своей сумки, а затем он подходит к кровати. Он бросает ключи и новый номерной знак на кровать, в последний раз встречается со мной взглядом и выходит за дверь. На данный момент слова не нужны. Он знает, что мое уважение к нему глубоко, и я знаю, что такому человеку, как Брексон, моя благодарность не нужна, но известна.

Пришло время забрать моего мальчика домой, забрать мою девушку и собрать осколки из-за этого гребаного бардака.