Королевство на краю моря

Глава 2

Семь

В семь лет Драко попал в гости к Забини и застал Блейза целующимся с мальчишкой в гардеробной. За молчание он получил порядочно игрушек, право вставать Забини на спину, чтобы дотянуться до ветки повыше, и — уже после того как они пропали из поля зрения улыбающихся матерей — двойную порцию конфет. Драко понял, что значит сила знания и как хорошо она помогает получать желаемое.

Летом на пятнадцатом году жизни, когда бывший парень Блейза попытался сдать того их отцам, Драко не оставил от мальчишки мокрого места, высмеяв, разозлив, раздразнив. Окончательно доверие к тому подорвала попытка по-магловски вдарить Драко с кулака. Секрет Блейза не стал всеобщим достоянием. Тем же летом Блейз свалился с лестницы прямо Нарциссе под ноги, когда та поднималась в кабинет, где Драко на отцовском столе трахал Панси. На шестом курсе Блейз заклинанием пробил дыру в больничном крыле, когда мадам Помфри после происшествия на зельях попросила Драко закатать рукав. На седьмом курсе последовало приглашение остаться у Забини на каникулы, навсегда, в комнате в подвале, о которой никто не подозревал. Через манипуляции Драко понял, что значит верность и сопутствующая ей сила, посчитав их самыми важными в ряду приобретенных знаний.

Драко очнулся на полу с тяжелой головой, за дверью надрывалась Грейнджер. Он понятия не имел, сколько времени прошло, но в комнате стояла темень. Спотыкаясь на каждом шагу и игнорируя крики, он добрался до лестницы, а там и до кабинета, отталкиваясь от стены к стене. Залпом проглотил зелье от боли в голове, не осмелившись поначалу даже накладывать заклинания, чтобы спрятать коридор и комнату за наведенной стеной.

Спрятать комнату, в которой содержались все исследования, касающиеся памяти и законов, и Омут, где плавали воспоминания той ночи. Грейнджер ничего не знала. Прибежала за докладом, а не пыталась его арестовать. Либо его проступок пока неизвестен, либо ее друзья-мракоборцы не поднимали шумиху, пока сами его не найдут. Раскрывать свое местонахождение Драко не собирался.

Он не знал, что с ней делать. Не держать же вечно в спальне, а запереть в доме могло и не выйти. Драко действовал под влиянием момента, решая сиюминутные проблемы. Может быть, и стоило ее отпустить, по-быстрому собрать вещи и убраться подальше. Хотя денег на это не было — сначала пришлось бы продать дом. Хватило бы перебраться в другое место, но не прожить там достаточно долго. Во Франции к тому же было безопаснее всего, и Драко не подозревал, куда еще податься, если Грейнджер его выдаст. А так и случится, если он ее выпустит. Разузнав обстановку, она не преминет обо всем растрезвонить. Или станет торчать поблизости, разнюхивая, что он задумал. Вполне в ее духе.

Нужно выяснить, что Грейнджер знает сама, а что рассказала остальным. Если оставила хвост, Поттер с Уизли на раз его найдут. Эти двое не прекратят поиски, пока ее не отыщут — впрочем, Драко не собирался держать ее в доме настолько долго. Ради нее они пойдут на все, а для Драко то было опасно.

Он устроился на полу в зале, прислонившись затылком к стене и положив локти на колени. Голова гудела от примененной магии, не помогало даже зелье, но Драко все равно прислушался. Грейнджер все кричала, пока не сел голос, а потом кашляла через слово. Но он выяснил, в чем ошибся — решил, что никто другой не поймет промаха, — и узнал, что Грейнджер держала рот на замке. Чтобы освободиться, ей нужно было всего-то упирать на ищущих ее друзей, но вместо этого, проговорившись, она наделила Драко властью знания.

Восемь

Исправляй свои ошибки, Драко. А если не получается, разберись с теми, кто о них знает. Для себя лично ты на них учишься. Для всех остальных — терпишь неудачу. Разве ты неудачник? Нет. Ты — Малфой.

Драко уперся ладонями в стену по обе стороны окна, уставившись на скалы. Из этой комнаты моря было не разглядеть. Со второго этажа можно было наблюдать, как перекатываются и разбиваются об уступы волны. Отсюда же казалось, что ты внезапно свалишься в серые небеса.

Все из-за папки на «И». Той, за которой он вернулся тогда в Министерство. Там содержался список нарушивших закон эльфов с именами на «И». У него не было рабочих причин брать ту папку, и Грейнджер наверняка быстро это сообразила, как только документы исчезли. Она ведь за день до этого разбирала его задачи. Драко оставил папку дома, в спешке не уничтожив и не забрав ее с собой. Грейнджер нашла ее, сочла важной и стала выискивать почему.

Ему требовались некие связи. Ходили слухи, что один мужчина меняет любую валюту на ту, что потребуется. Драко ходил к нему под чарами и не называл настоящего имени, но мужчина плевать хотел на его дела. Вот только Драко облажался, попросив франки вместо евро. Грейнджер могла докопаться до этого момента с помощью капли веритасерума и узнать про Францию. Как бы она после этого ни извернулась, требовалось всего-то съездить в пару мест, чтобы выяснить, кто последний покупал дом за наличку. Парочка заклинаний, чуть махинаций, и найти его оказалось гораздо проще, чем думалось.

Никто больше не соотнесет И-папку именно с ним. Если Грейнджер еще не успела сдать ее в архив, все решат, что это часть обычной стопки, которую она таскает с собой. Чтобы отыскать его, придется целиком и полностью повторить путь Грейнджер, но она призналась, что никому не рассказала. Призналась, крича, что не стоило ей вообще молчать, ибо мысль о том, как Уизли снова разбивает ему лицо, неимоверно ее радует. Драко это задело, но сказало все, что он хотел знать. Об этом же свидетельствовал и погром в спальне, который она устроила, пока искала выход. Если бы кто-то знал, куда она делась, Грейнджер вела бы себя спокойнее. Если бы кто-то мог ее найти, она бы прекратила ездить по ушам в пятый раз.

Выбора не оставалось. Грейнджер сама себя сделала единственным человеком, кто может его выдать. Францию пока покидать нельзя. Здесь можно было пользоваться магией, деньги он уже потратил, скорая продажа дома лишь вызовет подозрения, а уход оставит место для новых ошибок.

Пока что Драко здесь застрял, а значит, и Грейнджер — тоже. Головная боль превратилась в постоянную, и магия была ни при чем.

Я.

Нет, я сказал! Шаг назад, широко распахнутые глаза против твердого взгляда. Как ты любишь спорить! Хорошо, что у тебя сильная воля, но научись уважать только тех, кто подобного достоин.

Пауза, опущенное лицо, интерес к замысловатому узору мраморного пола. Всех, кроме грязнокровок? И маглов?

Маглы и грязнокровки не достойны ничего, Драко. Ни магии, ни мира, ни жизни. Многие волшебники и волшебницы так же не достойны уважения. Тебе придется научиться различать, кого уважать, кто этого заслуживает, и подходить к этому обстоятельно.

А… чистокровные?

Не все. Презрительная усмешка, и Драко тоже кривится. Считай уважение весьма ценным подарком. Как, например, метлу, которую ты получил на день рождения. Если я ее попрошу, ты позволишь?

Да.

А матери?

Да.

Блейзу?

Нет.

Домашним эльфам? Смех, и отец ответно ухмыляется. Иногда уважение можно использовать как средство приобрести знания, получить контроль, осуществить желания. Но настоящее уважение никогда не дается с легкостью, и оказывать его необходимо только тем, кто этого достоин. Тем, кто это заслуживает.

— Власти же все узнают. Нельзя вот так взять и наколдовать…

— Здесь другие законы, Грейнджер. Отслеживают только темную магию. Придумай себе новую сказочку и утешайся, — Драко было действительно скучно. Он устал от ее нескончаемого трепа о том, чем он заплатит за свои действия.

Он положил руки на колени крест-накрест, приценившись взглядом к месту на двери, где приблизительно располагалась ее голова. В ванную можно было пройти и через его спальню, так что Грейнджер могла туда ходить, но вот еды в комнате не было вообще. Наверняка, она умирала от голода, что только добавляло масла в огонь. Старалась продержаться как можно дольше, чтобы не опускаться до просьб поесть. Под ложечкой засосало странное чувство — наверное, сожаление. Драко жалел, что она пришла. Четыре года назад наплевал бы. Черт, да семь месяцев назад он бы упивался от радости. Сейчас же по большей части просто желал, чтобы она не появлялась на пороге. Чтобы оставила его в покое, и ему бы не пришлось сожалеть больше ни о чем, что имело к ней отношение.

— Британское Министерство станет искать… — завела она.

— Если и так, им не выдадут информацию о гражданах.

Грейнджер замолчала, Драко не удержался от ухмылки.

— Гражданах?

Он хмыкнул. Не высокого она была о нем мнения, если думала, что Францию он выбрал случайно. Немудрено. Драко все еще помнил легкое удивление на ее лице каждый раз, как он поддерживал осмысленный разговор. Правда, было не очень понятно, характеризовало это больше его или компанию, которая ее окружала.

— Зачем ты пришла? — вопрос был задан низким голосом, как будто Драко обращался к себе. Возможно, так оно и было.

— Я же сказала, — просипела Грейнджер и откашлялась. Драко запоздало вспомнил, что воды в комнате тоже нет. В ванной он пользовался магией, а потом начал таскать ведра воды из колодца.

Ему потребовалось почти полчаса, чтобы понять, что, залив воду в небольшую секцию, он сможет смыть. Ощущение сделанного дела и самоуверенности продержалось ровно до того момента, пока Драко не вспомнил, что это всего лишь туалет и что тягать ведра придется каждый раз, как надо спустить воду. Никогда еще он не принимал ванну, буквально стоя по щиколотку в воде. Возможно, когда Грейнджер отойдет от их маленького инцидента, он посмотрит, как с ванной справляется она, и проверит, не упускает ли что-нибудь.

— Не надо было приходить, — поправился Драко.

— Ты рехнулся? Ты хоть понимаешь, какой это бред? Я бы не удивилась семь месяцев назад, но… я думала… Скажи честно, у тебя крыша поехала?

— Может быть, — он сжал зубы, подумав о болях и воспоминаниях. За дверью послышался скрип. Напугалась? Стоило бы. Драко и сам себе сейчас не доверял.

— Давай ты меня отпустишь и…

— Не могу.

— Что? — в голос пробрался страх.

— Тебе нельзя уйти. У меня нет выбора.

— Почему бы тебе не… — она говорила успокаивающим тоном — негромким, осторожным, мирным. Это его раздражало.

— Сама виновата. Чем быстрее перестанешь орать и бить стены, тем лучше будет моей голове.

— Что-о?.. — Драко воочию видел, как она встрепенулась, сжала челюсти, сдвинула брови. — Что, прости? Думаешь, мне есть дело до твоей головы? Ты похитил…

Он вскинул голову, вскочил на ноги.

— Я никого не похищал! Сама вломилась в дом, а мне…

— …запер в комнате, даже не…

— …пришлось защищаться…

— Так вызови власти! Если не выпускаешь меня, потому что…

— Я что, поставил чары, отшибающие у маглорожденных мозги? — проорал Драко, подбираясь к двери. — Думаешь, я в восторге от этой ситуации, Грейнджер?

Грейнджер за дверью тоже поднялась, втянула воздух и ударила по двери.

— У чистокровных, видимо, тоже отшибает, как еще бы ты додумался совершить такую глупость, глупее всех твоих глупых решений!