Последняя из Слизеринов. Книга I

— Что вы, я могу вам гарантировать, что они получат по заслугам. Мы во всем разберемся, кто-то будет отчислен, а кто-то будет наказан.

Я видела, как дернулся мускул на его щеке, и прекрасно понимала, какие проблемы теперь возникнут у руководства Института. Было весьма заманчиво спихнуть это все на чужие плечи, оставить взрослых самих в этом разбираться…

Но, увы, тогда этот случай не возымеет должного эффекта. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула, а открыв их, грустно поджала губы и покачала головой.

— Простите, директор, но я не слишком сильно доверяю словам бывшего Пожирателя, — произнесла я тихо, чтобы было слышно только тем, кто сидит за профессорским столом.

И прежде чем кто-то успел бы возразить или ответить, я вскинула руку, посылая четыре сгустка пламени в стоящих ребят, в глазах которых тут же отобразился ужас.

И вот тут началась настоящая паника. Преподаватели повскакивали со своих мест, кинувшись кто на меня, а кто на помощь горящим. Но я только снова возвела огненную преграду, сделав шаг назад.

Студенты начали в панике расходиться, стараясь поскорее покинуть главный зал. Профессора пытались потушить огонь, который при контакте с водой пылал ещё сильнее. И вся эта суета сопровождалась под аккомпанемент криков четырех людей и запах горелой плоти. Впрочем, убивать я никого не собиралась, только немного повредить определенные части.

Марийке я сожгла язык, рот и горло, окутав ее пламенем, которое, как вода, просочилось ей в дыхательные пути. Все остальное осталось нетронутым.

Камелии, за то, что смотрела на это все, наслаждаясь моими страданиями, я сожгла лицо.

Долохов, убивший мою змею, теперь мог похвастаться обожженными до самых плеч руками.

А Милош, обещавший со мной развлечься, теперь не сможет этого сделать ни с кем. Просто будет нечем. Он теперь валялся на полу, жалобно поскуливая и прижимая руки к обожжённому паху. Кастрация, пожалуй, прошла успешно.

Погасив пламя, я сложила руки перед собой и, окинув всех оставшихся взглядом, произнесла:

— Думаю, теперь все усвоили, что не стоит переходить дорогу дочери одного из величайших волшебников.

К пострадавшим тут же кинулись на помощь. Да, при должном уходе они оправятся и очень скоро. Боюсь, больше всех досталось Йотову, тут уж уже ничем не поможешь.

— Юная леди, вы зашли слишком далеко! Если вы думаете, что я спущу вам это все с рук, то вы ошибаетесь! Вы больше никогда! Слышите, никогда! Не переступите порог этой школы! Вы отчислены! А за содеянное вам придется объясняться перед министерством Магии!

— Вы не можете меня отчислить, господин директор, — произнесла я, доставая письма из кармана.

— Письмо от Корнелиуса Освальда Фаджа о переводе меня, как единственную представительницу древнего рода Слизерин, под защиту министерства Магии Великобритании, — произнесла я, кинув письмо на стол и доставая следующие.

— Одно письмо от Люциуса Малфоя, как председателя попечительского совета Хогвартса, в которой согласован мой перевод в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, студенткой которого я буду числиться уже с первого июня. А второе письмо — от Альбуса Дамблдора, который при согласии руководства Школы и Министра, разрешает мне продолжить дальнейшее обучение в вверенной ему Школе, — наблюдая, как от злости сжимаются зубы у Каркарова, я довольно усмехнулась. — Таким образом, у нас теперь международный конфликт, решением которого будет заниматься министерство. Позвольте откланяться.

Я отвернулась от Каркарова, оставив того недовольно смотреть на три письма и бессильно сжимать кулаки.

Непреложные Обеты не дадут всем четырем подросткам сказать что-то, что может усугубить мое положение. Я бы даже сказала, что никаких обвинений с их стороны не поступит, поэтому дело легко можно будет замять.

Окутав себя черным дымом, я быстро пролетела расстояние до общежития, попав в комнату через окно. Меня трясло от переполнявших эмоций. Я едва остановилась. Я хотела их сжечь полностью, чтобы не осталось ни одного напоминания. Пусть моя месть и случилась, но я считала, что этого мало.

Смахнув злые слезы, я схватила свою сумку, закидывая в нее остальные вещи. Было упущением с моей стороны оставить дверь открытой, которая сейчас открылась, ударившись с грохотом об стену. Даже не обернувшись, я продолжала собирать вещи, пока меня весьма грубым способом не развернули к себе и не толкнули к стене, заставив об нее ощутимо удариться спиной.

Подняв глаза, я наткнулась на полный ненависти и презрения взгляд Оливии, а карие глаза чуть ли не метали молнии.

— Зачем ты это сделала? — прокричала мне в лицо она, стискивая до боли мои руки, царапая ногтями кожу.

— Я уже все свои мотивы раскрыла, а теперь убери руки от меня, — произнесла я самым ледяным тоном, на который была способна.

— Зачем? Можно было найти более гуманные способы, чтобы наказать их! Ты уничтожила теперь ее жизни! Камелия тебе ничего не сделала, она просто…

— Ничего не сделала?! — возмущённо воскликнула я, выдернув руки из ее хватки.

— По-твоему, это все пустяки?

— Она просто смотрела! Она ведь сказала, что просто смотрела! Уверена, она не хотела всего этого!

Я раздражённо оттолкнула Оливия от себя и направилась к сумке, для себя решив, что продолжать этот разговор нет никакого смысла.

— Беги, беги! Правильно поступаешь! Ты такая же, как твой чокнутый отец! Эгоистичная дура с манией величия! В тебе нет ничего хорошего! А душа твоя настолько же темная, как и магия, в изучение которой ты окунаешься с головой! Надеюсь, ты сгниешь вместе со своими книгами и чертовым замком! Чтобы ты сдохла, тварь!

Слушать, как меня и дальше поливают оскорблениями, я не была настроена, поэтому, покинув комнату тем же способом, как и попала в нее, я перенесла себя подальше от замка и обессиленно рухнула на землю! Да, друзей я потеряла окончательно.

Тяжело вздохнув, я закрыла глаза и трансгрессировала себя в Нигрумкор, сразу же закрыв все камины и активировав защитные заклинания на двух замках. Теперь это настоящая крепость, и сюда никто не попадет без моего согласия.