Тоска, настоянная на коньяке

Запиваю тоску коньяком…

Осень — красивое время года. Листья цветные, лазурное небо, прозрачный холодный воздух… В этом году вообще странно получилось — первые две недели сентября было прохладно и сыро. Природа будто оплакивала с ними вместе их потерю — Хазара… А потом резко потеплело и подсохло. И так держалось до сих пор…

По возвращению из Ульяновска такое хорошее было настроение, что даже мысль пришла день рожденья нормально отметить. Баньку на даче затопить, всех собрать, кого получится… и с кем давно не виделись. Гнома, Барса, Физика, Мурку… Если они, конечно, сами в столице. И, естественно, «нерп» с Риткой и Батей. Хоть немного расслабиться!.. Но служба, как и следовало ожидать, спутала карты — следующая командировка позволила только переночевать дома да портки поменять. После чего унесла в Череповец, где затянулась на добрых две недели. Операция была не сложной и не шибко опасной (Кот и его синяки не в счет), но изматывающей — нудной и скучной. Сводилась почти исключительно к слежке, а, значит, оставляла немало времени на раздумья о жизни в преддверии дня рождения. Раздумья, которые Бизон и так ненавидел... К тому же, закончилась она вовсе не так отлично, как дело в Ульяновске. И, конечно же, не вызвала тех эмоций, с которыми он прилетел оттуда. Лишь усталость и раздражение... Никакого праздника уже не хотелось в принципе. Особенно, когда память вновь и вновь пробегала список возможных гостей на даче и упиралась в... Хазара.

За тот бессмысленный конфликт мучила совесть. Боря сам не понял, что на него нашло после назначения. Ведь никогда же не страдал избыточным честолюбием, и старшим офицерам подчинялся без проблем! Если только они неожиданно идиотами не оказывались!.. Но это уже отдельный разговор... А тут… Не сказать, чтобы ему хотелось той операцией руководить... Он вообще руководить не любил — умел, но не любил. Скорее, просто Кот в роли командира вспомнился. И взбесило (или задело?) стремление вышестоящего командования снова поставить над ним бывшего «тайфуновского» стажера. Чтобы тот снова демонстративно отдавал приказы, а когда все начнет сыпаться, обращался к его опыту. И чтобы снова пришлось, закрыв глаза на все человеческие эмоции, делать то, что требует служба — спасать операцию. Серега, конечно, и сам малость зазнался, превратившись из «Хазара» в «полковника Свердлова»... Но он тоже неуютно себя чувствовал — нервничал и оттого бросался в крайности. Бизон думал посидеть как-нибудь, поговорить — убедиться, что этот дутый конфликт исчерпан. Даже бутылку коньяка в багажник внедорожника бросил «на всякий случай». Но случай не представился. А теперь уже и не выпьешь… И вообще ничего уже не изменишь! И совести не скажешь «отставить» — не послушает она тебя и не заткнется!..

С таким настроем даже радовало, что возвращение из Череповца пришлось на вторую половину дня. А до базы, чтобы сдать амуницию, группа и вовсе добралась к одиннадцати вечера. Усталость и позднее время полностью исключали какие бы то ни было церемонии. Тем более что в свете финала операции ни Кот, ни Ума про его день рождения даже не вспомнили.

Батя и Багира дожидались «нерп», но кроме них в штабе оставалась только дежурная смена. Уезжать в город Бизон не собирался — думал распить с друзьями тот самый коньяк. Вроде и не празднование, а все-таки… расслабиться немного позволит. Хазара помянуть, раз уж с ним не получилось... И именно этой бутылке «Старого Кахети» с его маслянистым ореховым вкусом сейчас хотелось уделять внимание, а вовсе не перебирать в голове детали операции, которые неожиданно понадобились Бате! Не дал даже переодеться! Встретил у машины и велел следовать за собой таким тоном, будто… Не, Умка с Котом, конечно, слегка начудили, и похвалу, как в Ульяновске, группа не заслужила. Но и явных косяков Боря не помнил — отработали вполне профессионально, особенно учитывая состав, сокращенный по причине внепланового отпуска Сармата и особого задания Даны. Впрочем, приказы начальства, как известно… Пришлось взвалить на троицу мучеников свой комплект и идти в кабинет контр-адмирала.

* * *

Когда на пороге казарменной раздевалки появилась Багира, группа едва начала переодеваться. Усевшийся было Опер вскочил с лавки, но Рита покачала головой, давая понять, что визит неофициальный. Аккуратно прикрыла дверь за собой и окинула задумчивым взглядом всю троицу. Взвинченная нагоняем за несдержанность и слегка обиженная из-за этого на Борьку Ума, пришибленный Кот со свеженькой ссадиной на виске и единственный, кто не заслужил в этот вылет выговора, а потому умиротворенно-довольный Опер...

— Игорь, ты сейчас домой едешь?

Вопрос, конечно, прозвучал не совсем в тему, если учесть, что время приближалось к одиннадцати, а они только-только прибыли с аэродрома сдавать обмундирование, и с территории штаба теперь выбраться можно было лишь личным транспортом сотрудников.

— Да не… — он задумчиво почесал затылок. — У меня машина в ремонте. Если сегодня никто не поедет в город, то я, как и ребята, в казарме переночую!

— А сегодня никто уже точно никуда не поедет, — заключила Рита.

— Багира, может, ты прямо скажешь, что случилось?! — фыркнул раздраженно усталый Вася.

Его, наверное, можно было понять — по обычаю во время операции получил больше всех, только чудом избежав своего горячо любимого места пребывания — лазарета при штабе. Но... такое поведение наводило на мысли о том, что кое-кто про кое-что позабыл. И это Рите совершенно не понравилось — она посмотрела на него с укором. Кот, похоже, решил, что из-за длинного языка и неуместного высказывания, — втянул голову в плечи. Пришлось разуверить.

— Вообще-то, у Бизона сегодня день рожденья.

— Я же вспоминала позавчера! — со стоном отчаяния хлопнула себя по лбу Леська. — Как же...

Вот это стало для Риты по-настоящему неприятным сюрпризом. Опер просто не знал. На вечно побитого Ваську еще можно было махнуть рукой. В конце концов, ему сегодня ночью в очередной раз все мозги отшибло! Но Умка!..

— Вы хотите сказать, что за весь день даже поздравить его не удосужились?! — она нехорошо прищурилась. — Опер-то, понятно, не в курсе! А вы!

— Багира, ну, хватит! — пристыженный Кот покраснел под давлением настолько редкого для него явления, как совесть, еще и при поддержке наставницы. — Последние дни такие были, что имя собственное забыть можно!

— Имя свое сколько хочешь забывай! — возразила Рита. — Бизон, конечно, и отмечать-то не собирался, но это не повод даже «с днем рождения» ему не сказать!

— Почему он не напомнил?!

— Кот! — она удержалась от подзатыльника в воспитательных целях лишь потому, что его голове и так досталось. — Он должен был тебе доложить, что ждет поздравлений?!

— Так вот почему командир весь обратный путь в вертолете на смс-ки отвечал! — обрадовано вставил свою лепту Опер.

Как и отсутствующие Сармат с Даной, он знал, что у бывших бойцов «Смерча» отношения между собой более теплые, чем того требует служба. Ну, а остальное уже вывело привычное аналитическое мышление.

— Тебе-то откуда известно?! — фыркнула расстроенная Леська — ей, мало того, что перед Бизоном было стыдно, так еще и Багиру разочаровывать она очень не любила.

— Плохо сплю на высоте, — пожал плечами Опер.

Кот собрался, похоже, еще что-то возразить в оправдание своей амнезии — наверное, связанное как-то со сном, но Ума его перебила:

— Багира, что делать? Нам же надо что-нибудь организовать!

Она наконец-то поняла, зачем Рита появилась в раздевалке. И задалась целью хоть немного реабилитироваться за несвоевременный провал в памяти. Багира кивнула: ситуация, конечно, получилась неприятная, но изменить ее было нельзя, а голову пеплом посыпать — некогда!..

— Мы кое-что предусмотрели… Васька, прекращай юлить и займись делом! Вот ключи от Батиной машины. В багажнике найдешь мангал и угли. У беседки для курильщиков вполне можно расположиться — и брусчатка, и освещение. Ноги в руки — и вперед!

Кота из раздевалки будто ветром сдуло — чуть куртку не забыл, стремясь поскорее сбежать от ее недовольства.

— Опер, — продолжила раздавать указания Рита, — раз ты домой не уезжаешь, сейчас заберешь из холодильника таз с мясом и составишь ему компанию!

— Есть! — Опер поднялся с лавки.

— Ну, а мы с тобой, — она хитро улыбнулась Уме, — займемся остальными приготовлениями, пока контр-адмирал мучает именинника отчетом!..

* * *

Сидя в кабинете Булатова, уставший и раздраженный Бизон, тем не менее, сначала отвечал на вопросы спокойно — подобный интерес к мелочам, помогающим увидеть ситуацию с разных сторон, был в порядке вещей. Даже если речь шла о Коте, в очередной раз героически почти пострадавшем, и Уме, что, испугавшись за него, отбила задержанному все органы репродукции. Но когда рассказ пошел по второму кругу, а от Бати поступило предложение для большей детализации расписать подвиги бывших «смерчей» на листе, терпение вдруг резко натянулось и лопнуло.

— Командир, ну на кой черт тебе сейчас эта макулатура?! — Бизон в ужасе схватился за голову, представляя процесс написания отчета. — Она же вполне может завтра подождать! Время одиннадцать! Где Ритка?! Даже меня не встретила! И вообще, я хотел коньячку с вами выпить! Бутылка в машине пропадает!..

— Коньячку?.. — переспросил Булатов, демонстративно приподняв брови, как бывало, когда он пытался давить на совесть. — В кабинете контр-адмирала?

О, кто-то вспомнил про субординацию!..

— Елки, ну, пошли в казарму! — скривился Боря. — Заныкаемся за койки у батареи, что б никто не спалил, и будем наливать его в пластиковые стаканчики как салаги! Кстати, вчера вообще день спецназа был! Где Ритка?!

— Где-то в штабе, — невозмутимо пожал плечами Батя. — А почему «коньячок» только с нами-то? Ведь «нерпы» всем составом в казарме остаются. Неужели Кот не потребовал проставиться?

Бизон поморщился. Отмечать день рожденье он, конечно, не собирался, но забывчивость Кота и Умы слегка… задела. Батя с Багирой поздравили во время утреннего сеанса связи. Опер просто не знал. А от всех остальных сообщения хлынули, когда он в вертолете включил мобильник. Отец с Иркой, более дальние родственники, приятели, сослуживцы, близкие друзья… Барс прислал фото из пляжного кафе, на котором поднимал за него бокал коктейля с зонтиком. Гном на короткой видюшке не очень успешно пытался уломать маленького сына помахать «дяде Боре» ручкой... От Муры пришло аж целых два сообщения! Первое содержало подписанную Физиком глубоко философскую фразу про возраст, за которую хотелось одновременно поблагодарить и удавить поздравителя... В зависимости от контекста!.. А второе — с нормальным поздравлением от самой Женьки — включало поскриптум, где пояснялось первое. Что Серега на данный момент немного занят «ширмой», а потому заранее попросил ЭТО передать, если сам не сможет. То есть работает под прикрытием, и все равно вспомнил... Даже кто-то из бывших подружек написал смс-ку! А те двое, что с утреца рядом, «поздравляю» сказать не догадались!..

— Забыли, что ли? — сделал вывод по его непродолжительному молчанию Булатов.