Тоска, настоянная на коньяке

— Я раньше полагал, что склероз — болячка возрастная! — хмыкнул невесело Бизон — перед всезнающим Батей бесполезно было притворяться. — И страдать в группе я от него должен. Но молодежь у нас, оказывается, медкомиссию редко проходит!.. Набиваться на поздравления сам я не стал. Так что насчет коньяка-то?

— Ну, Багира им сейчас устроит!.. — пробубнил себе под нос Батя и посмотрел на него. — Добро. Сейчас выясню, где Багира, и пойдем... ныкаться в казарме.

Бизон от неожиданности оторопел.

— Да я ж пошутил!

— За бутылкой-то тебе все равно идти в машину, — парировал Булатов, невозмутимость которого уже начинала порядком раздражать, и набрал номер на мобильнике. — Ты где? Тут Бизон без тебя исстрадался! Предлагает нам коньячку выпить в казарме…

Разочарованно застонав, Боря уткнулся в сложенные перед собой руки. Хотелось уже реально хлебнуть этого «коньячку» прямо из бутылки, не чувствуя никакого вкуса — лишь бы горло обожгло!..

— Понял, — закончил разговор Батя. — Ну, что... пошли за заначкой! Багира сказала, что сейчас что-нибудь на закуску придумает, потому как ты наверняка голодный!

— Закуска? — переспросил Бизон, подняв голову.

Он вдруг понял, что ел нормально сегодня только с утра, потом был перекус пайком в машине, но это можно и не считать... И Ритка при закрытой столовой теперь думает, чем бы его накормить. Заботится, переживает... А он, как идиот, злится из-за всякой ерунды!.. Обижается и хандрит... Вообще, какой-то он в последнее время стал... ранимый? Кризис среднего возраста начался, что ли?.. С назначением Хазара повел себя как стажер, на Багире боль свою сорвал... На молодежь обижается молча. Раньше прямо пристыдил бы обоих и посмеялся над красными лицами, а теперь не хочется. Как не хочется толпы на день рождения... Возможно, Мурманск и ранение сказались. А возможно... действительно стареет? Время-то не остановишь, каким бы мастером своего дела ты не был!.. Еще недавно заходил в кабинет Петровича — с новыми сослуживцами знакомиться. И вот уже предельный возраст маячит… Не завтра, конечно, но уже не так невообразимо далеко, как оно казалось по приходу в «Тайфун». А что дальше-то? Штаб? Или гражданка?.. Нет, он-то найдет, куда пристроиться — флот, в конце концов, есть не только военный. Но... это же два совершенно разных мира. Люди другие, ценности другие… Да и почти вся его семья… здесь.

— Мы идем за бутылкой или как, товарищ кап-два? — спросил Булатов, пристально наблюдая за ним.

Прозвучало так, что сложно было не усмехнуться. Пусть даже сначала через силу...

— Идем конечно, товарищ контр-адмирал!

Холодный осенний воздух был насыщен запахом прелой листвы и дождевой влагой. Ветер покачивал над их головами оголенные ветки деревьев, а на небе в окантовке из грязно-серых туч висела почти полная луна. Охотничья, как о ней говорят... Бледно-желтая, но уже по-зимнему холодная…

Гермо-двери нового объекта не нравились Бизону даже больше, чем подземные лифты КТЦ — легким тоном напоминала о себе клаустрофобия. Потому по пути к парковке он молчал. Батя тоже помалкивал — говорить про службу на улице было не по уставу, а другие темы его, похоже, сегодня не интересовали. А, может, просто видел, что настроение у именинника не особо разговорчивое. Что в мыслях у Булатова, всегда непросто было понять — неважно, командир он или контр-адмирал. Но Боря в любом случае был ему благодарен… пока они, забрав бутылку, не повернули от парковки к казарме. Как раз сменился ветер, и до обостренного голодом обоняния донесся ощутимый запах дыма. Причем, дыма шашлычного! Бизон даже подумать ни о чем конкретном не успел — просто почувствовал дикое желание отыскать источник этого дыма. И, сглотнув слюну, огляделся по сторонам.

— Мне кажется, или где-то неподалеку шашлыки жарят? Дежурная смена, что ли, развлекается?!

Батя все так же невозмутимо выдал фразу, которая заставила предположить, что редко медкомиссию проходит не только их молодежь!..

— Я ничего не слышу.

— Давай посмотрим! Может, это какие-то экстремалы слишком близко к забору палатки разбили!

— Бизон, для вылавливания туристов есть взвод охраны!

— А если смена, может, они… поделятся!.. У Ритки наверняка гречка из пайка… А тут…

— Бизон! — контр-адмирал, на мгновение утратив свою невозмутимость, схватил его за плечо и развернул обратно к дорожке. — Пошли в казарму — там Багира тебя накормит, пока ты глупостей не наделал! Пошли, это приказ!

Необоснованный прессинг настолько расстроил, что Бизон не заметил толком, как они миновали КПП корпуса и поднялись по лестнице на второй этаж. Только напуганный явлением легендарного Булатова лейтенант на посту в глаза бросился. А потом показалась дверь чайной, около которой дожидалась улыбающаяся Рита… От ее улыбки сразу стало легче — и хандра чуть отпустила, и настроение слегка поднялось. Ритку всегда приятно было видеть — она была их светлым лучиком в окружающей осенней тьме... и вообще — в жизни. И он по этому лучику за две недели соскучился!..

— С возвращением, — привычно обняв, Рита поцеловала в щеку. — Ты чего такой, Борька? Совсем выдохся, что ли? День рожденья все-таки!..

— Да… — он неопределенно передернул плечами, — в нашем возрасте уже надо соболезнования приносить, а не поздравлять!

— Ты не рано на пенсию собрался? — спросил Батя.

— Третьим к вам в штаб меня вряд ли посадят...

Они с Батей обменялись понимающими взглядами.

— Хандришь, наверняка, с голоду! — хмыкнула Рита.

— Чего стоим-то, кстати? — Бизон хмуро глянул на дверь. — Там хоть паек-то есть?

— Ты же вроде коньяк пить собирался? — уточнила она. — Разве в пайке подходящая для него закуска?!

— Я сейчас на все согласен, — отозвался он. — Лишь бы побыстрее начать, и побольше съесть!

— Ладно, иди, — Рита отошла в сторону. — Посмотри, устроит ли тебя паек!..

Бизон недоверчиво покосился на нее и заглянул в комнату, на мгновение одурев от шквала запахов. Стол перед казарменным холодильником был накрыт вовсе не пайком… Да, не ресторан. Да, пластиковые тарелки и стаканчики, потому что в чайной ничего кроме блюдец нету. Да, без изысков, но… среди колбасно-сырных нарезок, овощей и банок с маслинами стояло даже ведерко оливье!.. А оставленное в центре стола пустое место наводило на мысль о том, что шашлыками на территории базы баловалась вовсе не дежурная смена… Ими, скорее всего, баловался провинившийся Кот!.. А организовала это все Ритка, наплевав на его нежелание что-либо отмечать… Просто для того, чтобы привести его в чувство чуть-чуть… Чуть-чуть встряхнуть, сделать ему приятное. И теперь смотрела, ожидая реакции.

Бизон резко схватил ее, засмеявшуюся, в охапку с намереньем поднять в воздух. Однако успел лишь немного оторвать от пола, когда о себе напомнила запрятанная под куртку (дабы не дразнить пост!) бутылка. Несчастный «Кахети» выскользнул и с громким «хрясь» приземлился на кафельный пол взлетки, наполнив окружающее пространство звоном разлетевшегося стекла и насыщенным бальзамическим ароматом...

— Борька! — застонала придушенная Рита.

Но он уже и сам ее отпустил, с легким ужасом глядя на то, что осталось от заначки.

— О, мы, кажется, вовремя, — нарушил воцарившуюся тишину Кот — они с Опером, вооруженные тазиком с шампурами, как раз появились в коридоре. — Тут уже битье бутылок началось!..

— Я ее распить хотел! — возмутился Боря.

С их приходом запах жаренного мяса единолично воцарился в коридоре, и есть захотелось просто невозможно…

— Там найдется, что распить, — Батя подтолкнул Бизона к двери.

— Подожди, так ты с отчетом издевался, что ли?!

Только сейчас до него дошло, что вообще творилось в кабинете добрых сорок минут. А еще диверсант называется — ничего не заподозрил, даже когда шашлык учуял во дворе!..

— Почему сразу издевался-то? — Булатов с прежней невозмутимостью склонил голову. — Всего лишь выполнял свою часть задания. Самую небезопасную, между прочим!

— На то ты и контр-адмирал! — съехидничала Рита. — Садитесь за стол давайте, а то все остынет! Мы сейчас догоним — бутылку уберем только!.. Умка, помоги мне…

Но Ума, что как раз высунулась из чайной, сразу к Багире не пошла — остановилась рядом и виновато опустила глаза.

— Бизон, ты это… не обижайся, хорошо?

А такой же пристыженный Кот потупился, выставив перед собой таз с шампурами. И Боре вдруг действительно стало смешно… именно так, как должно было быть сразу.

— Да на вас разве можно обижаться, молодежь? — он приобнял Леську, бесцеремонно взлохматив ей и без того слабое подобие прически. — Вы ж… юннаты!

— Ага! — довольно улыбнулась девушка. — А я — самый главный юннат! Разрешите полы мыть, товарищ кап-два?

— Разрешаю!

Бизон поймал смеющийся взгляд Риты. Хлопнул по спине Батю и шагнул следом за шашлыком, который Кот и Опер церемониально заносили в комнату. Почему-то хотелось улыбаться — искренне и просто. Отблагодарить друзей за сюрприз. Посидеть с ними… Почему-то неожиданно стало легче — чувство вины, что мучило весь предыдущий месяц, куда-то утекло. Будто вместе с этой бутылкой, купленной для разговора с Хазаром, разбилась вдребезги и тоска… та самая, настоянная... на коньяке.

* * *