Даже не смотри в ее сторону

— Я на минутку, Ромильда сказала, что тебя не будет и я… просто хотел узнать, может потом как-нибудь выпьем имбирного пива?

— Ты не останешься? — Крам крепко пожал ему руку. — Хотя, Чарли, если честно, я вымотан. Тренировка была отличная, но тяжелая. Роми, принеси чего-нибудь попить.

Ромильда, кажется, только и ждала возможности уйти, даже не посмотрев в их сторону.

— Нет, я только на минутку. Надо было просто прислать сову, — Чарли не знал, куда смотреть. Меньше всего он хотел обманывать Виктора.

— Приходи посмотреть, как мы тренируемся, Роми на квиддич больше не ходит, сам понимаешь. Послезавтра будет дружеская встреча с «Пушками», я оставлю пропуск на твое имя. Знаешь, куда аппарировать? — Виктор взял листок и быстро написал название стадиона и данные для перемещения.

— Я не обещаю, но попробую, — Чарли взял записку, пожал Краму руку и аппарировал.

* * *

Чарли хотел сразу подняться к себе, но навстречу ему вышел Гарри, держа на руках Лили.

— Привет, Чарли, посидишь с нами? Молли наготовила столько, что мы рискуем лопнуть.

— Я как раз чертовски голоден. — Чарли следом за Гарри прошел в столовую.

Когда все, что только возможно, было обсуждено, сладкий пирог с яблоками и корицей съеден, а дети отправлены — кто спать, а кто читать книжки, — Чарли нашел возможность поговорить с Гарри с глазу на глаз.

— Мне нужна помощь, Гарри, — они вышли и сели на крыльцо.

— Чем могу, — с готовностью откликнулся Гарри.

— Ты знаешь Ромильду Вейн?

— Это та, которая меня хотела опоить амортенцией, но все досталось Рону?

Чарли усмехнулся: надо же, действительно, прошло столько лет, а все помнят эту злосчастную амортенцию.

— Да. Она встречается с Виктором Крамом. И… ты знаешь, что у нее было много женихов, но ни с одним…

— Она не дошла до алтаря? — продолжил за него Гарри. — Да, год назад ее дело было поднято для разбирательств. Вуд был достаточно знаменит, чтобы все переполошились. Но почему тебя это волнует?

— Они собираются пожениться с Крамом, а Виктор… я не знаю, мне не дает покоя эта история. Возможно, я просто схожу с ума от безделья и мне надо сбежать в Румынию? Я сам не знаю.

Гарри с пониманием кивнул.

— Я не работал над этим делом, но знаю точно: не было обнаружено никаких темномагических заклятий, хотя свидетели говорили, что Вуд не мог так упасть. Сам знаешь, нас учат падать с метлы так, чтобы не убиться. В любом случае, мисс Вейн не было и близко, так что это не она.

— А все другие случаи?

— Я, наверное... — Гарри задумался, — я могу тебе прислать заключения. Копии. Надеюсь, ты не станешь распространяться об этом?

— Само собой.

— Распутаешь дело, станешь первым магом-детективом. Будет круто, — рассмеялся Гарри, вставая. — Нет там никакой мистики. Ромильду проверяли, тщательно, на ней нет проклятья, так что…

— Я не верю в случайности Гарри, — сказал Чарли и тоже встал. — И спасибо за помощь.

* * *

Утром Чарли взял метлу и отправился летать. Несколько раз ему хотелось развернуться к востоку, взмыть высоко, насколько возможно, и улететь в Румынию, но разве мог он так поступить? Он налетался до изнеможения, до дрожащих коленок, а когда вернулся домой, на столе его ждало два письма: одно от Гарри, внушительное, толстое, другое подписанное только инициалами Р.В.

Он открыл письмо Ромильды: «Я жду тебя дома. Я все рассказала Виктору».

Чарли дважды перечитал короткую записку, как будто надеялся, что буквы запляшут и сложатся в другие фразы, но этого не произошло. Он наскоро принял душ, переоделся и даже прыснул на себя одеколоном, взлохматил шевелюру, подумав, как было бы классно походить на Билла.

Ромильда ждала его на крыльце, не сводя глаз с дворика.

— Наконец, — она поспешно бросилась к нему. — Пойдем в дом, — она не посмела обнять его. Теперь между ними отчетливо чувствовалась напряженность.

— Что случилось? — он остановился в прихожей, не желая идти дальше.

— Я сказала Виктору, что я его не люблю, — она встала в проеме арки, ведущей на кухню, — вот и все. Я подумала, что ты прав. Виктор имеет право знать. Я сказала, что… что буду ему верна после замужества и что буду примерной женой.

— А он? — глухо спросил Чарли.

— А он сказал, что его любви хватит на двоих, — она отвела взгляд. — Если бы не ты, я бы не отважилась.

— Зачем ты меня позвала? Сказать, что вы готовы объявить помолвку? — у него дрожали руки, хотя он чувствовал себя совершенно, абсолютно спокойно.

— Нет, — она быстро пересекла расстояние, разделяющее их. — Нет. Я пока не принесла никаких клятв, и я хочу сказать тебе, — она взяла его лицо в ладони, заставляя смотреть в глаза. — Если бы я только могла знать, что встречу тебя, если бы я была уверена, что наша встреча не принесет тебе горя, я бы сказала, что люблю тебя.

— Нет, — он взял ее за запястья и отвел руки, — этого не может быть. Во мне нет ничего, чтобы заставить тебя влюбиться так внезапно. Я обыкновенный.

— А я — нет? Я неудачница, у меня ничего нет, я тебе в подметки не гожусь. Да и какая разница, какие мы? Даже волшебники не знают, как и почему возникает любовь.

— Нет, — он не мог поверить. Сердце колотилось так, что за грудиной начинало тянуть и ему захотелось упасть на колени, скрючиться на полу у ее ног, — такого не может быть.

— Ты мне не веришь, я понимаю. Кто мне сможет поверить? Я хочу, чтобы ты уехал, я боюсь, что навлеку на тебя беду… — она положила руку на его грудь, — один только раз. Только один поцелуй и все, ладно?

Он смотрел ей в глаза, пытаясь уверить себя, что она ведет какую-то игру и возможно, в письме Гарри, которое осталось лежать в Норе, есть ответы. Надо было развернуться и уйти, разобраться со всем и потом… Но никакого потом у них не было. Он уедет, она останется и выйдет замуж за Крама и единственное, что он может сделать — попытаться понять, отчего погибают те, кто оказался рядом с Ромильдой.

— Это неправильно, — он положил свою ладонь поверх ее руки.

— Не отталкивай меня.

Он высвободил руку, провел пальцами по ее губам, скулам, вискам, словно хотел запомнить ее лицо на ощупь. Она не отводила взгляд. Стоило пожалеть, что он не легиллимент, что не может прочесть ее мысли. Чарли верил и не верил ей одновременно, и это, как и ее близость, сводило с ума. Ромильда обняла его за шею и потянула на себя, он пытался сопротивляться, зная, что уже сдался.

Чарли сам не заметил, как один поцелуй превратился в череду. Чарли целовал ее руки, плечи, грудь. Он схватил ее на руки и отнес в гостиную, положил на ковер, почему-то не желая устраиваться на диване и тем более искать спальню.

Не думать, самое лучшее было — не думать, позволить аромату ее тела одурманить и лишить разум возможности оценивать и судить.

— Чарли-и, — она глухо застонала, выгибаясь в его руках, и он прижал ее к себе так крепко, как только мог. — Я люблю тебя, только тебя, — зашептала она, прикусывая кожу на его ключице.

* * *

Он лежал на спине, прижимая к себе Ромильду, которая задремала, несмотря на гуляющий по полу сквозняк и жесткий ворс ковра. По всем законам жанра, должен был явиться Крам. Чарли воочию видел, как Виктор заходит в дом, как кричит, что забыл нечто важное, видит их и достает волшебную палочку…

Чарли нахмурился. Какое-то подозрение, зыбкое, неясное мелькнуло и тут же пропало, дразня. Он попробовал выбраться, не будя Ромильду, но не удалось. Она открыла глаза и села, подтягивая к себе одежду.

— Только не говори, что это было ошибкой. Ничего не говори, — она быстро надела платье, — и уезжай, хорошо?

— А если я не смогу, — он натянул брюки, взяв футболку в руки. — Если я не хочу без тебя? Поедешь?

Она смотрела на него с испугом.

— Тебя держит не проклятье, тебе просто хотелось… разнообразия и все. Но я тебе не нужен.

— Скажи, ну. Что же ты замолчал? — она сузила глаза. — Назови меня шлюхой. Мне не привыкать. И все равно — я не жалею ни о чем.

— Прости, — он вздохнул. — Все слишком быстро для меня и слишком странно.

— Если с Виктором что-то случится, — сказала она, подходя к нему ближе, — я это переживу. Но если что-то случится с тобой — нет. Если ты сможешь, то пиши. Просто пиши. О своих драконах, о лесе, о людях.

— Я не знаю, — он не смог сдержаться и дотронулся до ее волос, провел пальцем по губам. — Не знаю, — и аппарировал, наплевав на приличия, прямо из дома.

Он долго сидел рядом с Норой, подставив лицо солнцу. Надо было вернуться в дом и прочитать письмо Гарри, а он все тянул и тянул, словно в письме было что-то, что лишит его воспоминаний о сегодняшнем дне. Он снова и снова вспоминал, как Ромильда говорила: «Я люблю тебя», и то жалел, то, напротив, радовался, что не признался ей в ответ. Он был уверен, что любви ни с первого, ни с третьего взгляда не бывает. Он мог поклясться, что с человеком надо побыть достаточно времени, чтобы чувства выросли и окрепли, но никак не мог объяснить себе, что же он чувствовал к Ромильде.

— Какая разница?— спросил он сам себя раздраженно. — Какая, к Мерлину, разница?

Он все-таки поднялся в свою комнату, распечатал конверт и стал просматривать отчет за отчетом. Он сидел до ночи, ощущая, что разгадка где-то на поверхности, что все на самом деле должно быть понятно, просто картина будто скрыта туманом. Он лег спать, когда дом погрузился в тишину, и даже засыпая, ощущал запах Ромильды на своей коже. На границе сна он видел, как она входит в его комнату и легко касается его лба губами. Он спал и во сне слышал как она что-то напевает, сидя рядом. Он протянул руку, чтобы обнять ее и притянуть к себе, но поймал только воздух.

* * *

Чарли проснулся разбитым и первая мысль была о том, что вчера он сделал глупость. Нельзя было идти на поводу у Ромильды, но, поразмыслив, он признался себе — он бы и теперь не смог устоять. Что-то в ней было такое, что не имело названия, что-то, что притягивало и не отпускало. Не знай он, кто были ее родители, решил бы, что в ней течет кровь вейл. С другой стороны — как знать? Он снова просмотрел документы, присланные Гарри. Факты, казалось, были неумолимы: во всех зарегистрированных смертях был повинен только случай. Автокатастрофа, падение с метлы, неловкое падение в ванной… Глупые, совершенно глупые смерти.

Он попытался представить, как жить с таким грузом? Как жить, думая, что ты навлекаешь смерть на других? Ему стало стыдно за то, что он наговорил Ромильде вчера. Он был неправ, и надо было извиниться. Она не может быть виновата, она — нет.

Чарли аппарировал к ней во двор, но дом оказался закрыт. Оставлять записку было бы глупостью. Он походил по двору, не зная, что делать дальше, когда отворилась калитка и Ромильда зашла во двор, неся бумажный пакет с продуктами.

— Ты? — она остановилась.

— Привет, — он взял пакет из ее рук и поставил на одно из кресел. — Прости. Я вчера повел себя как тупица. Понимаешь…

— Может, зайдешь?

— Нет, — он помотал головой, — нет. Я просто не могу поверить, что можно вот так быстро. Так не бывает. Хотя, откуда мне знать, как бывает? Мне надо время, но я… — он вздохнул, — я не знаю, смогу ли я тебя забыть и жить так, будто… — он смотрел на нее с мучением. — Да и Крам не заслуживает…