Что может армия

V

КЕВ «Дестини», 54, Порт-Ройял, и королевский дворец, город Черейт, королевство Чисхолм, империя Чарис

— Немного отличается от того, когда мы плыли в прошлый раз, не так ли? — тихо заметил Гектор Аплин-Армак, герцог Даркос, когда корабль их величеств «Дестини» и возглавляемая им эскадра тронулись в путь, сопровождаемые взрывным шумом сотен крыльев. Все более многочисленный эскорт виверн и чаек нырнул и закружился вокруг корабля разноцветным, свистящим, зовущим облаком, и темноволосой молодой женщине рядом с ним пришлось наклониться к нему, чтобы услышать его. Даже внимательно прислушиваясь, было трудно выделить звук его голоса из этого рокочущего воздушного грома и шума выкрикиваемых приказов, колеблемой ветром парусины, песни того же ветра, поющего в снастях, и шума и журчания воды. Они стояли у поручней юта «Дестини», в безопасном месте, подальше от матросов, следящих за парусами флагмана, и действия этих торопливых, аккуратных матросов больше не были для нее тайной, как раньше.

— И еще больше отличается от первого раза, когда мы плыли вместе, — согласилась княжна Айрис Дейкин. Ее левая рука украдкой протянулась, чтобы схватить его правую, и она вдохнула запах соленой воды и смолы, как будто это был какой-то редкий эликсир, выбившиеся пряди волос развевались на ветру. — В некотором смысле, я гораздо больше беспокоюсь об исходе этого путешествия.

Его рука крепче сжала ее кисть, и она почувствовала почти непреодолимую потребность придвинуться к нему ближе, положить голову ему на плечо. Конечно, этого бы никогда не случилось — не перед всеми этими наблюдающими глазами. Хотя, учитывая стандарт, который установили Кэйлеб и Шарлиан Армак….

— Думаю, я могу это понять, — сказал Гектор. — Я имею в виду, как может возможность попасть в постоянный плен в качестве государственной заключенной Чарисийской империи сравниться с ужасной возможностью вернуться домой, чтобы встретиться лицом к лицу со своим собственным яростно преданным народом? — Она резко взглянула на него, и он улыбнулся. — Имею в виду, с чарисийским женихом на буксире.

Она рассмеялась, но в то же время покачала головой, потому что, в конце концов, в этом и заключалась суть дела.

— Ты пропустил часть о том, что в Чарисе не нужно было беспокоиться о том, что кто-то попытается убить Дейвина или меня, — указала она. — Это сделало любую заботу о том, чтобы стать «государственными заключенными», гораздо менее насущной, чем могло бы быть, учитывая альтернативы.

Он понимающе кивнул, поскольку имел к этому более чем малое отношение.

— И не только чарисийский жених заставляет тебя нервничать из-за возвращения домой, не так ли?

— Да, это не так, — призналась она с чем-то похожим на задумчивый вздох. — Знаю, что мне просто неприятно беспокоиться об этом, когда никто из нас не знает, как все это выйдет, — продолжила она. — Филип, конечно, говорил мне это достаточно часто! Если уж на то пошло, — ее карие глаза сверкнули на него, — думаю, ты, возможно, упоминал об этом раз или три.

— Возможно, даже целых четыре, — задумчиво произнес он. — Хотя, вероятно, нет. В конце концов, я не из тех людей, у которых есть привычка повторяться. Тем не менее, их могло быть целых четыре.

— Скорее четыре дюжины, — парировала она. — В самом деле, «в привычке повторять» себя! Я бы не хотела использовать такие слова, как «придираться», но… — Она пожала плечами.

— Ну, если бы ты просто пошла дальше и согласилась со мной в первый раз, мне бы не пришлось повторяться, — невозмутимо заметил он.

— Я действительно согласилась с тобой.

— О? — Он склонил голову набок. — Разве я только что не слышал, как ты сказала…

— Я согласилась интеллектуально. Это не то же самое, что быть способной действительно последовать твоему совету. Имей в виду, я не думаю, что кто-то мог бы последовать твоему совету в данных обстоятельствах.

— Вероятно, нет, — согласился он. Он оглянулся на набережную и многолюдную гавань, медленно уходящую за корму, пока «Дестини» и его сопровождение отправлялись в плавание. — С другой стороны, стоять на этой палубе — фактически почти на этом самом месте — во время обсуждения важных политических вопросов, похоже, входит у меня в привычку. Ты хочешь поговорить об этом сейчас?

Он снова посмотрел на нее сверху вниз, и она выгнула бровь, глядя на него.

— Я серьезно, Айрис, и не только потому, что именно тут граф Хант помог мне разобраться с собой. Это хорошее место для разговора. Думаю, что люди тратят слишком много времени на разговоры о важных вещах в офисах и залах заседаний совета. При таких обстоятельствах вещи… слишком сильно сосредотачиваются. Думаю, что они, вероятно, приняли бы лучшие решения, если бы сначала чаще обсуждали их на открытом воздухе и при солнечном свете.

Ее глаза сузились, когда она обдумала предложение. Возможно, он прав, — подумала она. — Конечно, тот факт, что он был в море с тех пор, как ему исполнилось десять лет, мог иметь некоторое отношение к его взглядам и его отвращению к тихим коридорам власти, связанным с этими кабинетами и залами заседаний советов. Он был далек от любого типичного аристократа из ее знакомых, и не только потому, что родился простолюдином. Она попыталась представить себе хотя бы одного из изысканных молодых представителей корисандской знати, начавших соперничать за ее руку до отправки отцом в «безопасное место», как он изо всех сил борется с ураганом за выживание своего корабля на юте галеона, в сияющей в свете отраженных молний непромокаемой одежде.

Ее воображение не справлялось с этой задачей.

— На самом деле не о чем так много говорить, не так ли? — сказала она через мгновение. — Мы приняли свои решения. Все, что мы можем сейчас сделать, это выполнить их и довериться Богу, чтобы он прояснил детали.

— Не думаю, что Он стал бы слишком возражать, если бы мы сами немного подтолкнули события в правильном направлении, — заметил он с еще одной из тех улыбок, за которыми она привыкла наблюдать. — Знаю, что я всего лишь простой моряк, но одна вещь, которую мичман узнает, когда дело доходит до того, чтобы заставить матросов в три или четыре раза старше его делать то, что он хочет, — это то, что, каким бы напуганным до смерти он ни был на самом деле, он должен выглядеть уверенно. Не думаю, что это сильно отличается для князей и княжон.

— Это совсем не отличается, — согласилась она. — Это, вероятно, одна из вещей, которая делает отправку принцев в море хорошей тренировкой.

— Думаю, что Чарис всегда видел это именно так, — признал он. — Конечно, в то время я не был князем, но не вижу, как раннее обучение повредило чему-либо теперь, когда я стал герцогом.

Он вздернул нос с напыщенным выражением лица, и она рассмеялась и ударила его по плечу свободной рукой, узнав превосходную имитацию императора Кэйлеба в его худшем проявлении. Были те — на самом деле, много таких, — кто считал, что Кэйлеб уделяет слишком мало внимания достоинству своей короны и слишком много готовности смеяться над собой и своими многочисленными титулами. Айрис не была одной из них. По ее мнению, Гектор мог бы выбрать гораздо менее желанную модель, чем его приемный отец, и она ценила его легкомыслие еще больше из-за его скромного происхождения. Княжна видела, как слишком много дворян относились к себе слишком серьезно. Соблазн для того, кого катапультировали из простолюдина в самые высокие чины, возможно, самой могущественной империи на всем Сейфхолде, поддаться такому представлению о себе, должно быть, был велик.

Или он, должно быть, был велик для кого угодно, кроме Гектора, по крайней мере, — сказала она себе, прижимая его правую руку к своему боку. Он вопросительно посмотрел на нее сверху вниз, и она покачала головой.

— Просто мимолетная мысль, — сказала она ему. — Не то чтобы ты был не прав. И когда мы доберемся до Манчира, обещаю, что перенесу все это с мужественным лицом! Но только между нами, на самом деле я не такая храбрая, как Шарлиан. Так что, если ты не против, я, вероятно, продолжу делиться с тобой этим странным моментом беспокойства. Может быть, даже прислонюсь — может быть, даже немного поплачусь — на твоем плече по этому поводу, когда вокруг не так много глаз.

— Теперь это и твое плечо тоже, — указал он, улыбаясь ей в глаза. — Я буду совершенно счастлив сделать его доступным, когда это будет необходимо. * * *

Шарлиан Армак слегка улыбнулась.

Она откинулась на спинку стула во главе стола совета, наблюдая за изображением, проецируемым на ее контактные линзы, когда снарки Совы показали ей эскадру галеонов, направляющихся в Корисанду. Она хотела бы, чтобы Айрис и Гектор взяли Мейкела Стейнейра с собой, чтобы поддержать их, но Кэйлеб и Пайн-Холлоу были правы насчет этого. Отправка Айрис и Дейвина домой в Корисанду без того, чтобы кто-то «заглядывал через плечо», была важным подтекстом, и очень немногие люди смогли бы расценить присутствие архиепископа Мейкела как что-то иное, кроме официального. Пасторский визит Стейнейра в Чисхолм дал им вполне вескую причину оставить его там, пока они как можно скорее отправляют князя в изгнании и его сестру на их родину. И если у них не было Стейнейра, то, по крайней мере, Гектор и Айрис были друг у друга. Она хотела бы поставить себе в заслугу взаимопонимание, возникшее между ними, и она, конечно, сделала все, что могла, чтобы способствовать этому, но были некоторые вещи, которыми не могли повелевать даже императрицы, и человеческое сердце было главным среди них.

Им будет хорошо вместе, — сказала она себе. — Если мы верно истолковали ситуацию в Корисанде, Айрис и Дейвин также преуспеют в Манчире, но как бы это ни сложилось, Гектор и Айрис будут рядом друг с другом. Это важно. Это очень важно.

Ее горло сжалось, когда она вспомнила, как много — и как часто — это имело значение для нее и Кэйлеба. В Книге Бедар говорилось, что общая сила облегчает нагрузку, и, несмотря на то, что она презирала циничный расчет, который создал Священное Писание Церкви Ожидания Господнего, в его лжи было бесчисленное множество истин.

Она позволила себе еще несколько секунд созерцать молодую женщину и еще более молодого мужчину на юте «Дестини», затем вернула свое внимание к залу совета.

— …однако по-прежнему не проявляет ничего похожего на здравый смысл, — говорил сэр Динзейл Хинтин, граф Сент-Хауэн. Он покачал головой. — Я начинаю думать, что ничто, кроме убийства Райдача, не изменит этого!

Шарлиан укоризненно погрозила ему пальцем.

— Мы не собираемся идти по этому пути, милорд, — сказала она. — Каким бы заманчивым это ни было.

Трое других мужчин, сидевших за столом вместе с ней и Сент-Хауэном, усмехнулись. Это было довольно избранное собрание: Брейсин Бирнс, граф Уайт-Крэг, первый советник Шарлиан; Силвист Мардир, барон Стоунхарт, ее лорд-судья; и сэр Албер Жустин, ее начальник разведки. Если бы присутствовал кто-нибудь из остальных членов совета, Сент-Хауэн, вероятно, высказался бы в более сдержанных тонах.

Возможно. Учитывая его мнение о графе Суэйле и его духовном наставнике, Шарлиан была в этом менее чем уверена.