Снежный барс

— Снежок, перестань пялиться, а то я подумаю, что у тебя гон начнётся, — заржал Штопор.

— Не пялюсь я, — я отвернулся в своему шкафчику.

— Вот и не пялься, а то Чёрный тебе яйца в жопу засунет. А если не он, то его альфа устроит.

— Альфа? — переспросил я. — В группе?

— Нет, не в группе, на базе служит.

Кормили на 147-й, к сожалению, не свежими продуктами — работал синтезатор. Правда, модель поновее нашего. И стоял аппарат — можно было сварить кофе. Я решил подсесть за столик к соседу — Неону.

— Давно служишь?

— Четвёртый год, — ответил голубоглазый пилот.

— С Чёрным?

— Да, с ним. Что тебя так в Кэпе смущает, будто он бурт какой-то, а не омега, — ухмыльнулся он.

— С командиром-альфой я бы себя надёжнее чувствовал, — честно ответил я.

— Ну и толку? Твоих всех убили. А Чёрный осторожный, ему есть, к кому возвращаться. И наши возвращаются вместе с ним.

— Но задания вы выполняете, — я возразил.

— Выполняем. Наравне. Говорю же, Кэп осторожный. И своих никогда не бросает.

Что поделаешь — я покивал, дожевал синтетический стейк, запив его натуральным кофе, и побрёл в казармы, пока было время. В коридоре столкнулся с Гризли — какой же он здоровый, папочки! И лицо такое зверское, что ли, как перекошенное. Неприятный тип. Он вообще умеет разговаривать?

В комнате я переложил личные вещи в тумбочку, одежду повесил в общий шкаф. Кажется, всё — так непривычно, если честно. Мы жили вместе в одной комнате с Кейтом — пусть у нас было еще два соседа, неважно. А сейчас я тут, без него. Вроде почти полгода прошло — дали мне прийти в себя — а кажется, что так мало. Судя по опыту Кометы и Тукана, неуставные отношения командиром не возбраняются (без залёта, но это не про меня), то есть штурмовики и пилот могут подкатывать. А я понимаю, что не готов. Надо придумать что-то, только вот не сопли о том, что всё еще не пережил смерть бывшего — не поймут эти амбалы.

Мог бы ведь и на гражданку уйти, да что мне там делать? Я с самого рождения на попечении — меня одевают, кормят, не надо ничего решать. Даже в увольнительные мне ходить не особо хотелось — только ради Кейта. И деньги расходовать не умею — всё храню на счёте. На одежду не трачусь, на еду тоже. Выпиваю редко. Правда, после смерти Кейта напивался несколько раз в одиночестве, но после первой проваленной пробы перестал — хоть и был рядовым пилотом атмосферника тогда: перевозил людей между базами. Спасибо руководству за этот полугодовой подарок. А потом попросился обратно в группу — зачем? Вот и я не знаю. Привык, наверно, к такому образу жизни. Затосковал. На деле я понял, что тосковал по Кейту, а со штурмовиками общаться нет никакого желания.

Еще неделю мы тренировались. Чёрный иногда лютовал. Например, на 147-й дожди по расписанию в три ночи. Вот он нам и устроил побудку, а потом пробежку в полной амуниции под дождём. Альфы молчали и бежали за командиром, я — ругался про себя. Насколько понял, такое случалось периодически. В общем-то правильно — на войне как на войне, не будет никто ждать, пока ты выспишься, на хорошую погоду тоже надеяться не стоит.

Отдельно меня натаскивал Неон на управление раптором. Да, у нас в «Острие» использовали другие штурмовые машины. А эта птичка сама в гипер даже прыгать может. И вооружение неплохое несёт. Правда, грузоподъемность у нее так себе — двенадцать штурмовиков — и под завязку. Экипаж — два пилота и штурман. Последнего у нас не было, незачем.

Предстоял первый боевой вылет — собрал медкит: портативный медицинский сканер, перевязочные материалы, стимуляторы общего действия, обезболивающие, активатор — препарат широкого спектра действия, применяемый в критических ситуациях, который ускоряет регенерацию и борется с последствиями сильных травм. Для случаев, когда вопрос стоит как: дать сдохнуть или дать активатор.

Потом надел на себя лёгкий лётный комбинезон, взял табельную пушку. Брони у меня практически нет, только защитный шлем с маской да встроенный бронежилет, защищающий спину и грудь. Не то, что у штурмовиков — в их доспехах можно пару часов спокойно в открытом космосе проторчать, в огне поменьше, но огнеупорность на грани фантастики — гражданские были бы в шоке, узнав, сколько интересного военные скрывают.

Проверил работу имплантатов у ребят — штурмовикам вшивают в голову приёмо-передатчики, а заодно и маячки, чтоб переговариваться друг с другом. Связисту необязательно — вот и я в своё время отказался, не хотел бы, чтобы мне черепушку сверлили. Так что слежу за всем с помощью наушника и планшета. Заодно у меня всегда есть набор гарнитур — вдруг хероборина в голове откажет.

Нашей целью оказался пиратский корабль — там держали кого-то в заложниках. Потому в рапторе на операцию вылетело только восемь штурмовиков, не считая командира, его моё тупое сознание по-прежнему приписывало к беззащитным омегам. Хотя броня ему шла. Не выглядел уже таким тщедушным на фоне своих подчинённых.

Выследить пиратов было не так уж сложно, а вот подобраться на эсминце, например — гораздо проблематичнее, его они ещё при выходе из гипера заметят и смоются. А раптор — птичка мелкая, можно прыгнуть в двух шагах, не успеют спохватиться, если вообще увидят на радарах. В общем, мы вынырнули из гиперпространства опасно близко рядом с серым, латанным во многих местах уродцем. Несмотря на то, что нас обнаружили, Неон выпустил несколько разрядов по силовому полю пиратского корабля, а потом, когда его броня была пробита, выскочил из кабины и направился с другими штурмовиками на абордаж.

Сказать, что я был удивлен — ничего не сказать. Меня оставили один на один с не совсем ещё привычным кораблем, а ещё ведь за связью следить надо. Пришёл в себя быстро — наблюдая со стороны за идеально срежиссированным штурмом: Чёрный продумал всё до мелочей — потому и Неон участвовал полноценно. Правда, немного пугала его жестокость по отношению к пиратам. Точнее, он был беспощаден. Наконец, когда из грузового трюма извлекли омегу с двумя маленькими детьми, штурмовая группа вернулась на раптор, а Неон — в кабину пилота.

— Неон, пятнадцать секунд готовности до выхода в гипер, Гризли — десять секунд, начать отсчёт! — командовал омега.

Сначала не понял, что именно за отсчёт, но потом начало доходить. В груди аж спёрло — как? Кто даёт право? Призыв к совести командира оказался безмолвным, зато превращение пиратской махины в груду обломков — фееричным. Через пару секунд раптор прыгнул в гипер, а спустя пару часов мы приземлялись на 147-й: заложников нужно было передать в лазарет базы. Всё это время я молчал, но меня трясло. Сколько человек было на том корабле? Их подорвали заживо, безо всякого суда. А вдруг там находились еще заложники?

— Чёрный, кто вам дал полномочия так распоряжаться человеческими жизнями? — не выдержал я уже в ангаре.

— Тот же, кто дал им право убивать и грабить, — командир прищурился и подошёл ко мне вплотную.

— Может, там были люди, которые хотели бы свернуть с криминальной дорожки?

— Такое бывает? — ухмыльнулся он.

— Бывает! — воскликнул я — жизненных историй не знал, но в книжках разное писали.

— Горбатого могила исправит, — практически прошипел он. — Мой папа — контрабандист и вор. И его исправила только она. А пираты ещё хуже — эти твари считают себя королями Вселенной только потому, что отключили свои моральные принципы. Снежок, ты спросил, сколько лет насиловали омегу, которого мы спасли? А от кого у него дети?

Хотел было сказать что-то, но на моё плечо легла лапища — она практически меня придавила к полу. Это был Гризли. И он призывал меня к молчанию — против этого монстра не поспоришь, я заткнулся.

— Это правда, что Чёрный сказал? — спросил я у Неона уже в нашей комнате.

— Правда, — кивнул он. — У Кэпа зуб на пиратов, не щадит их вообще. Потому группе специально такие задания дают, знают, что зачистим под ноль.

— Почему зуб, не в курсе?

— Когда только поступил на Космофлот, попал в плен к пиратам, его там изнасиловали. Убил нескольких, вызволил товарищей и сбежал, тогда же первую награду получил, — ответил пилот.

— Ни хрена себе! — не знаю, что меня удивило: сам поступок Чёрного или то, что его группа в курсе такого личного факта из жизни командира. — И поэтому он на альф не смотрит?

— Смотрит, — покачал головой он. — На одного. У него истинный. А пиратов ненавидит. Мог бы и изучить нашу специализацию перед поступлением в группу. Если тебе так жалко загубленные оптом души.

— Не жалко, — соврал я.

— Жалко. Но посуди — эсминец не подберётся, а как нам их задерживать? Только если всю команду захватить, садить в трюмы и корабль гнать к станции. Но это бред. Нас четырнадцать в лучшем случае, не удержим несколько часов или дней пиратов в трюмах. Сам понимаешь.

— То есть всё делается с молчаливого согласия руководства?

— Именно, — кивнул Неон. — И главное, эти гады стали бояться нашего сектора как огня. Статистика нападений практически нулевая. Зато другим достаётся. Так что готовься, будут и дальние вылеты. Эсминец закидывать будет.

Собственно, чего я хотел для пиратов? Правосудия? Представил, как насиловали Чёрного… аж не по себе стало. Лично я бы о таком молчал. Но, похоже, у него нет от группы никаких секретов. Вообще они дружные, как семья, как только вник, начал удивляться — выручка, взаимопомощь. Зря считал их толстокожими — понимают друг друга без слов. И не только касаемо боевых задач.

— Комета за старшего, — гаркнул Чёрный.

— Опять… — выдохнул альфа.

— А чтоб не трахался, пока Тукан с мелким мается, — осклабился командир.

— Вот она, омежья солидарность! — хрипло заржал Штопор.

— Да! — воскликнул Кэп. — И у меня три дня, которые я проведу с детьми. Хоть одна сука попробует связаться — яйца вырву.

Так, я чего-то сейчас не понял… У Чёрного есть дети?

— Есть, — кивнул Неон в ответ на мой немой вопрос, — четверо. Две пары двойняшек.

— Охереть!

— Вот он семь дней с нами, потом три дня с детьми, они уже не такие маленькие, отец с ними, он же на базе служит практически безвылазно.

— Экхм, — пробормотал я.

— Я же говорю, ему есть, к кому возвращаться.

Следующая операция была запланирована на планете Раус в граничащем с нашим сектором — там располагалась база пиратов, под землей. Климат её был далёк от того, чтобы его назвать мягким — постоянные песчаные бури, высокая температура, никаких растений — только остатки кислорода в атмосфере. Мертвая планета. Поэтому туда никто толком не совался, кроме разбойников. А те решили спрятаться, чтоб на поверхности их не было видно. Разведданные же гласили, что база там есть — надо разобраться. И послали «Чёрную смерть». Теперь я до конца прочувствовал суть этого названия.

Лететь мы должны были на эсминце «Марс» под командованием самого полковника Магнуссона. Наконец разглядел этого шикарного альфу — два метра ростом, мощный, но выглядящий более… аристократично, чем наши ребята. А еще я смог увидеть, как Чёрный смотрит на свою истинную пару. И не только смотрит — при виде полковника омега с разгону кинулся ему на руки, а тот — подхватил, как будто такой расклад повторялся с завидной регулярностью. Вообще, я в реальной жизни не видел истинных пар — в армии как-то не до этого, а Магнуссон и Чёрный выглядели, как будто были одновременно полными противоположностями друг друга и единым целым. Высокий, величественный блондин и мелкий, черноволосый омега. Сложно предположить даже, на кого похожи их дети.