Я жил на Земле

Краткая история детства

Когда-то давно я мечтал стать если не астронавтом, то хотя бы астрономом.

Старый потертый звездный атлас в мягком переплете, доставшийся мне в наследство от дедушки, был моей библией. Летними ночами я через чердак выбирался на крышу нашего дома и, подсвечивая страницы атласа фонариком, изучал небо. Оно нависало надо мной иссиня-черным куполом, загадочно мерцая мириадами звезд, и манило своей древней молчаливой глубиной. В теплом воздухе, напоенном запахами травы и цветов, тихим шепотом разливался шелест листвы. Монотонно стрекотали сверчки. Я смотрел наверх и водил пальцем по небу, очерчивая невидимые линии созвездий.

Потом, отложив атлас, я укладывался спиной на шероховатый шифер, хранивший тепло дневного солнца, и просто лежал, заложив руки под голову и слушая ночь. Иногда мне казалось, что я чувствую тихий гул на фантастически низких частотах, неуловимых для человеческого уха: это планета подо мной неторопливо поворачивалась вокруг своей оси, не прерывая свой величественный полет через Вселенную. Когда следишь за ходом звезд, плывущих по небосводу, вращение Земли становится в буквальном смысле очевидным — и эта очевидность ошеломляет и лишает слов.

Разве человек, так тонко чувствующий красоту космоса, может выбрать путь, бесконечно далекий от препарирования этой красоты?

Может.

Наивным мечтам положили конец моя феноменальная меткость и скорость реакции — и вместо подготовки к поступлению на программу по астрофизике я отправился в военный колледж. Не то чтобы я был против… Когда в тире, куда нас отвели всем классом, я перещеголял всех до единого в меткой стрельбе, мое нутро затопила неудержимая гордость. Я еще не знал, кем стану в будущем, но в тот день под прицелом завистливых и восхищенных взглядов одноклассников мне вдруг показалось, что аккуратные отверстия в центре мишени — это и есть ответ вселенной на вопрос о моем истинном призвании.

Разумеется, после были сомнения, десятки и даже сотни часов самоедства, муки выбора, жаркие споры с родителями, плавно переходящие в скандалы. На одной чаше весов были бесконечные летние ночи, проведенные на крыше, дедушкин атлас и загадки космоса, на другой — амбиции, чувство твердой почвы под ногами и блестящие карьерные перспективы.

— В конце концов, наукой ты сможешь заняться и после колледжа, если уж совсем плохо дела пойдут, — пыхтя сигаретой, отметил отец в один из вечеров. Мы сидели на веранде, у меня на коленях лежала потрепанная книжка. Стивен Хокинг, старый друг, святой покровитель моих грез.

— Дела пойдут хорошо, — я упрямо сверлил взглядом обложку, не поднимая головы. — Мы же все решили.

— Да? Ну-ну, — отец хмыкнул. — Впрочем, я рад, что ты… видишь разницу между детскими мечтами и реальным прагматичным планированием. Свою жизнь нужно строить, стоя обеими ногами на земле. Космос — это для романтиков. И… для мирного времени.

Я понимал, о чем он. Не слишком внимательно следя за событиями в мире, я тем не менее отчетливо ощущал, как над миром сгущаются черные тучи, пахнущие дымом и кровью. Разумеется, в грядущем мраке смогут выжить только те, кто умеет жить по его правилам.