Игра в кальмара отдыхает

В это время противники, поймав нужный темп, успешно тащили их к краю. Они были убеждены в том, что в этот раз наверняка все получится. Когда канат поддался, и другая команда полетела вперед, они радовались, даже не сообразив, что теряют равновесие.

— А-а, эти сволочи использовали хитрость! — закричала кишечная палочка. — Быстрее, вставайте, сейчас они перетянут нас!

Едва они успели вскочить на ноги (ну или у кого что было), команда противников начала тянуть их так, что они едва не попадали снова, но уже носом вниз.

— Раз и раз, и раз! — рычали стрептококк, клостридия и синегнойная палочка, пока хеликобактер с их помощью вытягивал конец каната на вертолетной тяге.

— Тяните! Тяните сильнее! — визжал золотистый стафилококк, у которого зазияла под ногами пропасть. — А-а-а! — заорал он истошно, когда его лапки соскользнули вниз, увлекая за собой владельца.

Напрасно пытались товарищи вытянуть болтающегося на цепях стафилококка, в этот момент соперники дернули канат особенно резко, и кишечная палочка, пневмококк и вибрион полетели за ним следом. Всей вереницей они повисли, раскачиваясь на канате над пропастью с бурлящим желудочным соком, задыхаясь от дикого ужаса и испарений. Их соперники багровели от натуги, пытаясь удержать их вес и не свалиться самим. Несмотря на все усилия, их тянуло к краю обрыва. Стоявший впереди всех стрептококк уже чувствовал, как срывается вниз… Еще немного, и могла бы случиться ничья.

Внезапно сверху на середину натянутого как струна каната упал огромный, невероятно острый нож, легко перерубая его пополам. Болтающаяся команда полетела в пропасть. Раздался всплеск, запенился желудочный сок, завибрировали желудочные стенки. Вверх пошли еще более густые кислотные испарения.

— Ну вот, — послышался уже знакомый голос главной клетки желудка. — Теперь изжога будет.

— Дамы и господа, это была очень напряженная игра! Ох, я даже разволновалась, — сообщила макрофаг зрителям, обмахиваясь рукой. — После такого нам всем нужна пауза. Мы продолжим оставшиеся игры после выпуска новостей, а пока поприветствуем наших победителей. Ими стали стрептококк пиогенный, синегнойная палочка, клостридия перфрингенс и хеликобактер!

Победители находились в ступоре. Падение в желудочный сок конкурентов так их впечатлило! Еще почти что у всех от сильного напряжения подергивались конечности. Бактерии медленно осознавали, что выжили, и пытались не думать о том, что им уготовано дальше. Никто из них не был уверен в том, что сможет пережить еще две игры.

* * *

Пятая игра была показана после выхода вечерних новостей. Она проходила в заброшенном цехе завода по переработке пищевых отходов, находившегося в толстом кишечнике. Большинство бактерий чувствовали себя здесь как дома. Мрачная обстановка старого закопченного завода их даже немного подбадривала.

— Дамы и господа, мы находимся в заброшенном цехе завода по переработке пищевых отходов, — озвучила макрофаг. — Здесь пройдет наша пятая игра. Угадайте, какая.

В эфир посыпались звонки от телезрителей, пытающихся угадать игру и получить памятный приз — фирменную футболку с логотипом. Игру так никто из них не угадал, и макрофаг, устав томить любопытную публику объявила:

— Игра в прятки! Мы даем бактериям время спрятаться, а затем идем искать. На всю игру отводится двадцать минут. Побеждают те игроки, которые не попадутся моим коллегам до истечения времени. Чтобы усложнить задачу, мы запускаем все механизмы старого цеха: их грохот будет отвлекать тех, кто ищет, и помешает услышать их тем, кто прячется. Итак, мои коллеги-макрофаги начинают считать!

Четыре макрофага в блестящих масках с квадратами вывели на старт скованные цепями бактерии, освободили их и толкнули вперед, через запасной вход цеха, после отвернулись, закрыли глаза и принялись считать аж до ста. Времени, чтобы спрятаться у бактерий было предостаточно.

Клостридия забралась в пустое хранилище, куда раньше складывали отходы, и замерла неподвижно, выставив вперед защитную капсулу; стрептококк забился в самый дальний и темный угол и напустил вокруг себя маскирующие вещества, чтобы его не могли обнаружить иммунные клетки; хеликобактер отважно упаковался прямо под работающим конвейером; синегнойная палочка окопалась на самом потолке, а сальмонелла заползла в какую-то ржавую, достаточно широкую трубу, где и затаилась, стараясь не выпускать токсины.

Макрофаги, досчитав до ста, дружно сказали: «Я иду искать!» и не спеша направились внутрь цеха. Там они сделали пару кругов вокруг работающего по центру конвейера и навострили рецепторы. Как минимум троих из пятерых спрятавшихся антигенов они обнаружили сразу. Стоя рядом с трубой, в которой пряталась сальмонелла, одна из макрофагов незаметно связалась с ведущей. Несмотря на мешающий грохот, она сообщила той:

— Мы обнаружили троих. Вот место, где прячется сальмонелла. Ты ведь знаешь, что ее фагоцитоз крайне проблематичен. Что скажешь?

— Хм, — ответила ведущая. — Знаешь, а сделайте вид, что ничего не заметили. У нас и так мало игроков для финала. Пусть лучше потом бактерии убивают друг друга, не будем рисковать понапрасну.

— Вас поняла, — сказала макрофаг-ищейка и жестами передала другим. Далее все четверо тщательно делали вид, что усердно ищут, но не могут никого найти.

— Дорогие телезрители, видите, как хорошо спрятались бактерии? Даже нашим опытным сотрудникам нелегко их найти! Неужели в этой игре не будет проигравших? Оставайтесь с нами, и вы увидите, чем закончатся эти необычные прятки.

Время шло, до конца игры оставалось всего пять минут. Ведущая продолжала нагнетать атмосферу, а ее коллеги — делать вид, что не могут никого отыскать. Наконец, прозвучал гонг, оповещающей о конце игры. Макрофаги покинули игровое поле, направляясь в рубку управления, чтобы отключить механизмы. Бактерии в это время сидели так же тихо, не думая покидать укрытия, только хеликобактер не выдержал и высунулся. Внезапно лопасти его «вертолетика» засосало в работающий механизм. Это была, пожалуй, самая нелепая смерть за все игры.

Когда в цехе вновь воцарилась тишина, игроков поздравили с победой и попросили выйти, но никто из оставшихся четырех микробов этого не сделал. Полагая, что их действительно так и не обнаружили, они решили попытаться отсидеться, пока не появится возможность сбежать. Выбрались они из укрытий, когда организаторы игры покинули здание, не забыв запереть все двери. Пока бактерии досадовали на этот печальный факт, со всех сторон заклубился усыпляющий газ. Четверо оставшихся игроков рухнули один за другим, чтобы вновь проснуться связанными и злыми аккурат перед финальным утренним выпуском кровавых игр.

* * *

Последняя игра вновь проходила в студии. На полу была вычерчена большая схематичная фигурка микроба, не слишком достоверно изображенного квадратом, кругами и треугольниками. Это была игра в микроба — любимая игра микробной детворы, отличавшаяся особой жестокостью, в процессе которой участники могли быть покалечены, убиты или даже съедены заживо. Тут разрешалось все, кроме вылета за пределы фигуры, внутри которой защитники оборонялись от нападавших.

Бактериям предложили тянуть жребий, выбрав один из четырех маленьких конвертиков, лежавших в шкатулке. Так стрептококк и клостридия оказались в нападении, а синегнойная палочка и сальмонелла — в защите. Позиция в нападении считалась более выгодной, но тандем синегнойной палочки и сальмонеллы выглядел поистине устрашающе. Стрептококк и клостридия явно уступали им в силе, потому могли рассчитывать лишь на свою ловкость и смекалку.

— Я играл в эту игру в детстве, — сказал стрептококк. — Тут есть некоторые хитрости. В общем, сделаем так… — остальное он прошептал клостридии на ухо.

Сперва они вместе нацелились на синегнойную палочку, но сальмонелла была категорически против того, чтобы ее игнорировали, и начала атаковать стрептококка. Клостридии пришлось схлестнуться с синегнойной палочкой, но она была слишком неповоротлива, а ее попытки пустить в ту свой токсичный газ не увенчались успехом. Синегнойная палочка вообще была дико устойчивой к разного рода воздействиям, ее даже почти никакие антибиотики не брали.

У стрептококка были свои проблемы: с сальмонеллой они, также как и клостридия с синегнойной палочкой, были не в одной весовой категории. Он даже понятия не имел, как подобраться к такому противнику достаточно близко.

— Попробуем поменяться! — крикнул он клостридии. — Подержи пока эту, а я займусь синегнойной палочкой. Потом что-нибудь придумаем.

Это была отчаянная борьба! Поскольку на синегнойную палочку почти ничего не действовало, следовало нанести ей максимальный физический ущерб. Сперва они со стрептококком долго кружили, примерялись, сходились и расходились, пробовали разные подлые приемы вроде «клизмы», но это не помогало. Тем более, что синегнойная палочка вдобавок ко всему лихо отбивалась филеем. Во время очередного броска стрептококк вцепился в нее зубами и когтями и начал рвать и метать как бешеный. Они катались кубарем по всему игровому полю, несколько раз чудом едва не выскочив за его пределы. Синегнойная палочка пронзила ему правую конечность, едва не заставив потерять сознание от боли. От отчаяния, ползающий по полу стрептококк впился со всей дури в первое, до чего смог достать, и повис, вцепившись мертвой хваткой. Так он откусил синегнойной палочке ногу, оправдывая свое звание плотоядной бактерии. Синегнойная палочка орала благим матом, катаясь по земле и держась за остаток откушенной лапки.

В этот момент клостридия скинула с себя куртку спортивного костюма и запустила ею в физиономию сальмонеллы, затем подскочила к напарнику и они вместе добили синегнойную палочку. Теперь вдвоем против сальмонеллы у них было больше шансов. Но радоваться было рано.

Подобраться к сальмонелле было непросто. Ту окружало густое облако токсичных испарений. Стрептококк принял единственно верное решение: нанести решающий удар, подставив под удар союзника. Он подтолкнул вперед более крупную и неповоротливую клостридию, которая не сумела увернуться от атаки жгутиками сальмонеллы и в ответ рефлекторно выпустила той в морду свои токсины. Пока обе корчились в судорогах, стрептококк сделал заправское сальто и распорол на лету клеточную стенку неприятеля сзади, буквально спустив с сальмонеллы шкуру. После этого, не медля ни секунды, он добежал до головы нарисованного микроба и встал в треугольник. Это была победа.

Стрептококк, не веря своему счастью, ошалело оглядывал поле боя. Клостридия уже испускала дух, сальмонелла, несмотря на полученный урон, была вполне так еще бодра, а синегнойная палочка непонятно как умудрилась выжить после комбоатаки и упорно ползла к нему. Однако игра закончилась, и проигравшие подлежали уничтожению. Пару секунд спустя вооруженные моноциты привели приговор в исполнение, и сальмонелла с синегнойной палочкой полегли рядом с убитой клостридией. Стрептококк мысленно перекрестился. Тут его подхватили на руки и стали подбрасывать, поздравляя с победой. Зрители неистовствовали, гремел разноцветный салют, играла торжественная музыка, на пол студии летели многочисленный блестки-звездочки. Голова стрептококка шла кругом.