Фальшивка для тёмного мага

Ладно-ладно, уже иду. Я почти привычно хватаюсь за Черис, опираюсь на неё и… из-под ресниц рассматриваю слуг. Внешне все, кого я вижу, люди, ни эльфийских ушей, ни рогов, ни копыт, хотя насчёт копыт уверенности нет — подолы и обувь маскируют. Форма и безэмоциональные лица делают их всех похожими друг на друга. То ли выдержка у них у всех безупречная, то ли возвращению хозяев слуги не рады. Они знают Черис? Я бы такой хозяйке тоже не радовалась. Хах, для меня она и есть хозяйка.

Черис откровенно осматривается.

— Конечно, следует поменять садовника, — цедит она.

Ну-ну.

В холле я отпускаю Черис, нарочито тяжело вздыхаю и позволяю брюнетке увести меня к мягкому креслу.

— Что-нибудь лёгкое перекусить, — приказываю я ей. Во-первых, супа мне мало, а, во-вторых, я таким образом даю горничной больше поводов покрутиться в доме и найти не только мою комнату, но и кухню, гостиную, столовую.

Черис скрывается на втором этаже.

Слуги успели разойтись.

Ко мне подходит миловидная женщина, усыпанная веснушками. Рыжеватые волосы стянуты в пучок.

— С возвращением, госпожа Льяна, — кланяется она.

— Не чувствую себя вернувшейся, но спасибо.

Женщина медлит, словно сомневается, но всё же спрашивает:

— У вас новая горничная, госпожа?

— Сейчас мне это нужно, — пожимаю я плечами. — Признаться, я бы и дольше оставалась у тётушки, я совершенно не пришла в себя.

Эта женщина… она кто? Похоже, что как раз горничная Льяны, но уверенности у меня нет. Возможно, она старшая горничная, экономка… Нет, не экономка, на улице рядом с дворецким её не было.

— Я понимаю.

Черис сказала отправить горничную присматривать за могилами родителей, причём фраза была сформулирована как приказ.

Меня передёргивает от… ужаса.

Я стараюсь не думать, что превращена в живую марионетку. Побои — не самое страшное, если честно. Меня пугает, что садистка Черис прикажет сделать что-нибудь по-настоящему чудовищное: покалечить, убить…

Что скрывается за предложением присмотреть за могилами? Смахивать опавшую листву и зажигать свечки?

— Я…

— Госпожа, позвольте мне кое-что вам показать? — перебивает женщина. — Это важно.

Хм… Почему бы и нет? Если я получу информацию, которой не располагает Черис, это может быть полезно. В любом случае наладить с женщиной контакт правильно — через неё я смогла бы действовать за спиной моей кукловодки. То же сообщение де Мракаю передать. Осмотреться тоже не помешает.

Чем больше я думаю, тем больше мне нравится эта идея.

Неожиданностью становится то, что женщина приглашает меня не в какую-то комнату, как можно было бы ожидать. В кабинет родителей, например, или в кабинет дворецкого. Вместо этого она приводит меня к боковой террасе. Под козырьком крыши уютно обустроен уголок для чаепития, ступеньки уводят в сад, и мы спускаемся.

Только сейчас я замечаю странность — листья на деревьях жёлто-красные, осенние, а трава по-летнему сочная, зелёная, да и мелкие кусты зеленеют. Огненный окрас только у деревьев, похожих на клёны.

Пока я глазею, женщина сворачивает с центральной дорожки на заросшую едва заметную ниточку тропинки.

— Что именно ты хочешь мне показать? — останавливаюсь я.

Женщина оборачивается.

От неё исходит напряжение.

— Тайник, — отвечает она.

Тропка выводит к подёрнутому ряской пруду. Вода отражает серые тучи и сама кажется свинцовой. Деревянный навес обломился, наполовину утонул и медленно гниёт, по доскам расползаются тёмные пятна, пучит глаза серовато-зелёная с чёрными вкраплениями лягушка. Кусты разрослись и смыкаются кронами.

Черис была не так уж и не права, выразив недовольство садовником…

Женщина останавливается у самой кромки воды:

— Взгляните, госпожа, — она пристально вглядывается в нерозрачную толщу воды.

Я осторожно подхожу ближе.

— На что?

Пруд и есть пруд.

Я запоздало понимаю, что, придя сюда, совершила огромную ошибку. Себя можно оправдывать бесконечно — слишком много навалилось в один день, давит одно осознание, что на шее затянута петля, у меня не было причин не доверять слугам… Всё это не имеет значения, потому что сильный толчок отправляет меня прямиком в воду.

Я падаю, выставив руки.

Первый испуг проходит. Я успеваю глотнуть воздуха. Сейчас я погружусь с головой и вынырну, плавать я умею. Лишь бы о камни не разбиться, кто знает, что скрывается на дне.

На что она рассчитывала?!

Я и правда падаю в воду, но ожидания напрочь расходятся с реальностью. На поверхность меня выталкивает неведомая сила. Сначала мне кажется, что я всплываю в утопленной лодке, вода выплёскивается за борт.

Над головой смыкается купол, раздаётся тихий щелчок, и лодка плавно приходит в движение.

Только никакая это не лодка. Если экипаж Черис похож на яйцо… курицы, то я оказалась в яйце какой-нибудь перепёлки. Мягкое сиденье, приятная на ощупь обивка. Салон наполняется тёплым воздухом, и я ловлю себя на том, что стучу зубами — вода в пруду оказалась ледяной.

Меня разбирает истеричный смех — меня похитили, да?

Самый худший день в моей жизни…

Наверное, за всю жизнь со мной не произошло столько, сколько сегодня.

Кем бы ни был похититель, он весьма заботлив. Впрочем, забота не помешает ему меня убить. Не так ли, господин Ариэль? Едва ли я ошибусь, если предположу, что моё похищение его рук дело.

Подогрев салона помогает слабо, мокрая одежда липнет к телу, нос начинает хлюпать.

Я пытаюсь найти кнопки, окошки, рычаги — что угодно, что позволит открыть купол, перехватить управление, связаться с водителем, если он есть, но я не зря сравнила экипаж с яйцом, стенки абсолютно гладкие, их разве что разбить изнутри. Как заставить купол открыться, остаётся для меня загадкой.

Экипаж, судя по ощущениям, замедляется. Дорога заняла около четверти часа, что только подтверждает мои подозрения в адрес соседа.

Когда купол открывается, я усилием воли расправляю плечи. Ариэля я буду встречать с гордо поднятой головой. И я совсем не удивляюсь, когда он отвешивает мне шутовской поклон и ухмыляется:

— Госпожа Льяна, добро пожаловать во владение де Мракай.

— Кто бы мог подумать, что вы промышляете похищениями, господин Ариэль.

Он морщится:

— Уверяю вас, госпожа, я не намерен вас удерживать на своей территории. Предлагаю считать нашу встречу принудительным визитом.

— Пожалуй, я соглашусь. При условии, что вы выдадите мне чистую и сухую сменную одежду, одеяло и горячий чай.

Ариэль с неожиданной галантностью подаёт мне руку, а ощутив, насколько мои пальцы холодны, хмурится и знаком показывает слугам помочь мне. Я, естественно, не отказываюсь, и горничная, представившаяся Майлой, провожает меня в гостевую спальню.

Мне настолько зябко, что я толком ни на что не обращаю внимания, в памяти отпечатались лишь смутные образы — всё тот же жёлто-красный лес, морось с ватных облаков, особняк, опоясанный колоннами, светлый интерьер и мозаичные панно на стенах, пряный запах… благовоний?

Служанки стягивают с меня платье. Я не сопротивляюсь и с радостью соглашаюсь принять горячую ванну. Мне действительно нужно согреться. А заодно попытаться понять, чем мне грозит похищение.

Ариэль не запер меня в клетке, не посадил на цепь, поддерживает светскую вежливость. Обольщаться не стоит, но и паниковать рано. Майола взбивает пену, добавляет несколько ароматических масел.

Как давно я была в салоне красоты? Служанки не просто помогают мне согреться, а проявляют инициативу — одна вылавливает из воды мою ногу и принимается за педиклюр, другая — за маникюр, треться наносит на волосы жирный пахнущий травами бальзам.

Поданный прямо в ванну глинтвейн подействовал успокаивающе, я расслабилась.

— Тётушка заметит моё исчезновение, — единственное, что меня всерьёз беспокоит.

Как эта сумасшедшая отреагирует, обнаружив мою пропажу? Дёрнет за поводок?

— Госпожа, не беспокойтесь, госпоже Черис помогут не заметить, — улыбается Майла.

— Хорошо…, — соглашаюсь я и, кажется, вызываю недоумение.

Я почти решилась: если Ариэль найдёт способ избавить меня от поводка, то я готова выступить перед Советом в его пользу. Я даже готова дать показания против Черис, лишь бы меня признали жертвой и отпустили. Желательно, с денежной выплатой на первое время. Если я в родном мире встала на ноги, то и здесь смогу.

Мозг со скрипом начинает прокручивать шестерёнки, и я задаюсь простым вопросом — почему вместо горячей ванны я получила полноценный уход с макушки до ноготочков? Меня даже на кушетку переманили и растирают массажным маслом.

Веки тяжелеют…

— Госпожа, просыпайтесь, — звучит над ухом мягкий голос.

Хм? Встрепенувшись, я приподнимаюсь на локте, оглядываюсь. Новый мир… это был не кошмарный сон?

Надо отдать девушкам должное — я чувствую себя отдохнувшей, даже разомлевшей, что называется, заново родившейся.

Я провожу по волосам — никогда, даже в лучшие времена, у меня не было настолько шелковистых и послушных, волосок к волоску без тонны лака и фиксатора — волшебство. Маникюр радует аккуратностью и моей любимой овальной формой, а кожа — безупречной гладкостью.

Майла подаёт мне новое нижнее бельё, быстро собирает на голове рыхлый пучок, губы подкрашивает розовой помадой.

Готовят будто наложницу к ночи с падишахом. Но платье подают закрытое, из плотной ткани, уместное для деловой леди, но никак не для одалиски, и этот диссонанс с омовением и тщательной подготовкой только добавляет загадочности.

Жемчужно-серое платье с белыми вставками оказывается мне к лицу, я с удовольствием смотрю на своё отражение в зеркале.

— Госпожа, прошу.

Даже обувь новая.

Я начинаю подозревать, что Ариэль выбрал пруд именно ради возможности загнать меня в ванну. Я слишком фантазирую?

— Госпожа де Ривей, господин ждёт вас.

— Да, я готова.

Ложь.

Когда я понимаю, что меня ведут не просто на первый этаж, а куда-то ниже уровня земли, вспоминаются слухи о причастности Ариэля к убийствам и многочисленные киношные сцены жертвоприношений.