Эра разлома

Глава 2

Пакмут Боуен

На заляпанном жиром столе оставалась лишь моя тарелка с недоеденным овощным рагу да пара кружек местного пива. Пит лениво ковырялся острием складного ножа в зубах, поглаживая левой рукой набитое до отвала брюхо. Я откинулся на спинку отчаянно скрипнувшего стула и сделал еще один глоток хмельного.

— Ну как? — ехидно осведомился напарник.

— Стол роскошный, ничего не скажу, — сказал я, после чего все же подался вперед и понизил голос: — Так сколько раз ты тут бывал?

— Да уж никак не меньше пяти, — задумчиво промычал Пит, почесав затылок. — Да, точно. Пять.

— И все проходило как по маслу?

— Кончай придуриваться, — поморщился бывалый контрабандист. — Сказано же тебе, покупатель надежный, лишней шумихи не любит.

— Тогда за каким хреном мы приперлись сюда посреди бела дня? — недоумевал я.

— Ну, ты, — пробурчал Пит, убирая нож в карман. — Совсем ничего в этом деле не смыслишь, что ль?

— Чегой-то! — вскинул я подбородок. — Ходок не меньше твоего!

— Так а че телишься? Если хочешь что-то спрятать — положи на самое, что ни на есть, видное место, усек? Вот мы и засели в “Жокее”. Тут никому не придет в голову выискивать нашего брата.

— А если…

— Сука, дашь пивка попить спокойно? — навис надо мной здоровяк. — Сказано тебе не париться! Если ты всегда будешь так себя вести, в свой караван больше не возьму, и точка. Как дитё малое, ей-богу!

— Ладно, Пит, не кипятись, — примирительно поднял я руки. — Ты меня успокоил. Че сразу угрозы кидать? — пожал я плечами.

— Потому что нехер!..

— Я тебя услышал, брат, — ткнул я напарника в плечо. — Кстати, раз уж мы заговорили о дитях — ты доволен Натаном?

— А почто мне не быть довольным? Парень молодец. В седле держится крепко, силушки ему не занимать. Да и народ его слушает, а это, Пакмут, не каждому дано. Тебе так уж точно нет.

— Иди ты, — беззлобно усмехнулся я.

— В общем, теперь я спокоен. Натан меня заменит, тут никакого вопроса нету.

— Наш путь нелегок, Пит. Может, накажешь ему в честные торговцы пойти?

— А я тут при чем, братец? Вот подкоплю себе на старость, а там пусть забирает животных, работников, да и чешет куда самому захочется. Солус в помощь.

— Ах, такого бы отца, да в каждую семью, — мечтательно проговорил я, потягиваясь.

— Надеюсь, ты не хочешь всерьез это обсуждать, — пробормотал Пит и залпом допил свое пиво.

— Да Солус упаси! — вскинул я брови в притворном ужасе. — Кто я вообще такой, чтобы говорить о воспитании?

— То-то же, — хрюкнул Пит. — Сам-то не думал еще связать себя узами брака?

— Я только за, — хлопнул я ладонью по столу. — Назови дату, и я весь твой.

— Только в твоих мечтах, дурила.

Какое-то время мы просидели молча, погрузившись в свои мысли. Остатки кислого напитка не вызывали у меня ни малейшего желания, однако рука нет-нет, да тянулась к кружке. В конце концов, я отдал за это пойло свои кровные, а, значит, во что бы то ни стало его употреблю.

— Ну и где твой знакомый? — первым не выдержал я и уперся в стол локтями.

— Пес его знает. Должен был прийти.

— И долго мы еще будем тут сидеть?

— Ты задолбал ныть, Пакмут!

— Я просто хочу сказать, что на севере мы так не работаем.

— Заикнешься еще хоть раз про свой треклятый север, и я вышлю тебя в твой обожаемый Рочестин первым почтовым дилижансом!

— А ведь в Рочестине у людей еще оставалось какое-то понятие о взаимоуважении, — скорбно вздохнул я, смахнув невидимую слезинку.

— Пак…

— Меня ждете? — на единственное свободное место за нашим столиком в углу “Жокея” внезапно приземлился тучный мужчина в потрепанном деловом костюме. На жирной переносице толстяка из последних сил держались крохотные очки в серебряной оправе.

— Наконец-то, — буркнул Пит. Его кулаки медленно разжались. — Почему опаздываешь, Вилли?

— Крутился тут какой-то хрен, — неопределенно махнул он ладонью в воздухе. — Безопасность превыше всего, верно я говорю?

— Давай ближе к делу, — сказал я, после чего осушил свою кружку.

— Погодите, только сделаю заказ.

Оставив нас наедине с нашими обалдевшими от такой наглости лицами, толстопуз вспорхнул к длиннющей стойке, которая пересекала немалых размеров зал заведения, и бодренько стал тараторить что-то приемщику. Прождав несколько минут, грузный мужик вернулся к столу с подносом, заваленным снедью.

— Приятного аппетита! — промямлил Вилли с набитым жареной курицей ртом.

— Типа… Угощаешь? — вскинул я бровь.

— Э, сам купишь, черт! — обиженно нахмурился толстяк. — Я же к вам в тарелки не лезу!

— Скажешь тоже, Пак, — заржал мой напарник. — Чтоб Вилли едой поделился? — Впрочем, посмотрев на чрезмерно здоровый аппетит заказчика, Пит вдруг почувствовал себя неуютно. — Вилли, ты б это… Кончал жрать. Небось, собственного хрена уже не увидишь.

— А чего я там не видел? — пожал плечами толстяк, причем с его комплекцией это простое, казалось бы, движение вызвало обильные колыхания по всему телу.

— Может, поговорим наконец о работе? — прервал я их болтовню.

— Ты вообще кто такой есть, мужик? Я тебя раньше не видел, — вдруг насторожился Вилли. — Первый раз в Крэнстауне?

— Все пучком, брат. Это Пакмут, помнишь, я рассказывал? Он раньше в северном направлении работал, но там настали тяжелые времена. Синие активизировались по всему Рочестинскому феоду.

— Как же, слышал, — печально вздохнул мужчина. — Наши говорят, барону каюк скоро настанет. Доплясался.

— Пока рано судить, — поднял я руку ладонью вперед. — Мадред мужик волевой. Не без странностей, конечно, но так просто его не задушишь.

— Рекситоры и не таких душили, — покачал головой Пит. — Как бы то ни было, север для нас закрыт, и я предложил этому недоноску поработать со мной. Рынок он хорошо знает.

— Раз Харман тебе доверяет, то и я тоже, — кивнул Вилли. — Как добрались? Все на месте?

— Лучше не бывает, — кивнул я. — Все, как договаривались. “Сахара” даже с лишком положили, в качестве бонуса.

— Хорошо, хорошо, — проговорил толстяк после того, как проглотил черствую корку хлеба практически не жуя. — Где расположились?

— В районе Берсианского, за каналом, — проговорил Пит. — Давай монеты, если хочешь точный адрес.

— Ах, да. Насчет этого, — замялся Вилли.

— Даже не пытайся, — вкрадчиво прошептал я и демонстративно напряг кулаки. — Только попробуй сказать, что денег у тебя нет.

— Нет-нет, что вы. Они есть, просто…

— Нихрена не просто, Вилли, — рыкнул и Пит, наклонившись вперед. В глазах моего напарника сверкнули недобрые огоньки. — Думаешь, мы зря рисковали своими задницами, пока тащились через весь Ригиторум, чтобы услышать твое блеяние?

— Да дайте же закончить! — всплеснул руками мигом вспотевший жиртрест. — Деньги у меня, но я не могу их отдать сейчас. Не в городе.

— Что значит не в городе, сукин ты сын?! — взорвался я и прыгнул на стол, схватив Вилли за грудки.

— Пит! Скажи ему, что так дела не делаются, — промямлил заказчик, чьи очки не удержались на сальном носу и полетели на пол. — Или вы хотите разорвать сделку? Потащите свое барахло обратно? Много прибыли вам это принесет?

— Оставь его, брат. — Напарник положил ладонь мне на плечо. — Давай хоть выслушаем.

— Да пожалуйста, — фыркнул я и оттолкнул мужика, после чего вернулся обратно на свой стул. — Но учти, я с этой тушей церемониться не буду. Лучше ему меня не расстраивать.

— Учтем. Ну что, Вилли? Я весь внимание.

— Слава Солусу, — прошептал толстяк и водрузил свои телеса обратно за стол, помахивая перед лицом платочком. — Так вот, о чем я… Планы изменились. Люди Гильберта хотят встретиться на Артанском плоскогорье к юго-востоку от Крэнстауна. Вам нужно вывезти товар из города, где и будет произведен обмен.

— Это шутка? — сказал Пит, широко улыбнувшись.

— И правда, Вилли. Признай, что на тебя напал приступ неуместного остроумия, — добавил я, чувствуя, как кровь опять приливает к лицу.

— Боюсь, что нет. Гильберт говорил абсолютно серьезно.

— Да какого черта?! — злобно зашипел мой напарник. — Ты хоть представляешь, какому риску я подвергал своих людей, чтобы попасть внутрь города? Думаешь, у ворот сплошь болваны, которые только и делают, что щелкают клювом?

— Я понимаю, но…

— Говно! — передразнил я толстяка. — Нихрена ты не понимаешь, Вилли. Ты хоть раз пытался пронести “сахар” через ищеек Ригиторума?

— Он бы точно обоссался, — сплюнул на дощатый пол Пит. Поймав недовольный взгляд трактирщика за стойкой, он еще и смачно высморкался туда же, после чего показал тому непристойный жест.

— Мои страхи не имеют к делу никакого отношения, — насупился заказчик. — И на Гильберта я влияния не оказываю. Предупреждаю последний раз: хотите увидеть деньги — сделаете все так, как он сказал. Иначе сделка не состоится. Карту для вас его люди передают со мной.

— Я бы этому мятежнику долбаному уши-то бы пооткручивал, — проворчал я, задумчиво дергая себя за ус. — Вернее, начал бы с ушей, а там видно будет, насколько глубоко он раскаивается.

— Лучше держите языки за зубами, — недовольно скривился Вилли, который как раз закончил поедать свою снедь и теперь вытирал сальный рот белоснежным платочком. — В городе много людей, которые сочувствуют восстанию. Рекситоры делают все возможное, чтобы заткнуть недовольные голоса. Но идеи Гильберта так и витают в воздухе.

— Да брось. Все это быстро кончится, когда Десмос возьмется за местное отребье всерьез. Рочестин тому лучшее подтверждение.

— Разве ж это хорошо? — пожал плечами Пит. — Пока одни уроды с другими грызутся, мы можем золотишко на этом поднимать. Так что типун тебе на язык, Пакмут.

— Не отвлекайтесь, господа, — вытянул вперед руку Вилли. — Насчет Артанского плоскогорья-то решили? Доберетесь туда?

— Что нам еще остается? Не тащить же добро обратно в Минакс, — покачал головой напарник. — Давай сюда карту. Но учти, Вилли, — поднял он палец, — я это запомню.

— С меня выпивка, брат. Уверен, мы еще поработаем вместе.

Сказав это, толстяк поднялся из-за стола и скоренько убежал. Пожалуй, даже слишком быстро для человека столь внушительных габаритов.

На столе остался лежать небольшой клочок бумаги.

— Что скажешь? — повернулся я к напарнику.

— Дерьмо, — флегматично пожал он плечами. — Но опять же — что нам остается? Бизнес есть бизнес. Надо быть готовыми ко всему.

За это люди из теневого мира королевства и уважали Пита Хармана. У меня с первого дня знакомства сложилось ощущение, что его просто невозможно вывести из душевного равновесия. Нет, погневаться он может, да и морду разобьет на раз, стоит только нарваться. Однако несмотря на крутой нрав, Пит славился своей способностью всегда оставаться в трезвом уме, когда речь заходила о работе. Какие бы испытания и неожиданные трудности не подкидывала ему жизнь, он никогда не поддавался панике и не сетовал на свою тяжелую судьбинушку. Планы изменились — ну что ж, значит, мы приспособимся к новым условиям во что бы то ни стало.

Напарник высморкался в грязную салфетку и потер выдающийся нос с огромной горбинкой, что говорило о Пите как об уроженце Приморья. Затем он развернул послание Вилли.