Архипелаг раздора

– Наездники на левиафанах?

– Возможно. Я находил песок во дворце ордена.

– Ты уже проверил кого-нибудь?

– Аня, у меня нет полномочий лезть в дела военных...

– А что ученики? Ты подозреваешь кого-нибудь? Может, есть кто-то с Водного?

– Исключено! Я лично проверял все семьи! Нет никого, кто бы...

– Тогда откуда у нас завелась крыса?! – раздраженно перебила королева.

– Я не знаю, но обязательно найду.

– Начни с самых бедных. Может, у кого родители болеют, братья, сестры. Проверь всех, кому хоть мало-мальски нужны деньги. Вряд ли дети из богатых семей будут работать на Водный.

– Как прикажешь.

– Кстати, как там Герман?

Вопрос ударил девушку по уху. Она удивленно отстранилась, но быстро вернулась на прежний пост.

– Он хорош, – ответил Виктор, явно улыбаясь.

– Ты ещё не посвятил его в адепты? Он всё так же ученик?

– Собираюсь сделать это на днях. Мне больше нечему его учить. Возможно, скоро он мне что-нибудь откроет.

– Ты мне льстишь, дорогой!

– Я серьёзно. Всё, что я знал и умел, я передал ему. Если он захочет, то в любой миг может набрать собственных учеников.

– Прекрасно! Просто прекрасно! Как я рада!

Герман станет адептом? Что это значит? И что вообще это за орден? Чем они там занимаются? Марианне становилось всё сложнее слушать. Она задавалась вопросами, на которые не могла ответить сама, но больше всего она чувствовала досаду – ей казалось, что всё происходящее в государстве, проходило мимо неё.

– Когда ты нас посетишь? – продолжал Виктор. – Последний раз ты была в ордене... года два назад?

– Слишком много глаз следят за королевой. Ни к чему обращать чужие взоры на твой дворец.

– Это не мой дворец, это орден, – мягко поправил мужчина.

– Но все считают по-другому. Какое замечательное я придумала укрытие, да?

– Никто не спорит с твоей мудростью, моя королева.

Они снова замолчали, и снова воображение принцессы рисовало непристойные картины, отчего на душе становилось мерзко, и обида изнутри точила всё сильнее.

Марианна отошла от стены. Молчаливые стражники следили за каждым её движением: она коснулась носика мраморной Эйи, что стояла рядом с материнскими покоями, скользнула невидящим взглядом по двери и, мягко ступая кожаными сапогами по полу, неслышно побрела прочь.

– Бедняжка, – проговорил один из стражников. – Видимо, королева говорила о ней.

– И что-то нехорошее, – в тон ответил второй.