Дело о прекрасной эльфийке

Глава 36, практически эпилог

Иван медленно встал, аккуратно отодвинул стул, простер руки над столом с остатками пирога и повелительно произнес:

— Кыс-кыс-кыс!

Ничего не произошло.

— Кыс… — уже не так уверенно повторил сыщик.

— Мяу! — раздалось из-под стула.

Здоровенный трехцветный кот, недовольно подергивая хвостом, вышел на середину комнаты и, усевшись, принялся сосредоточенно вылизывать заднюю лапу.

— И как это понимать? — спросил Иван.

Кот взглянул на него вопросительно и отчетливо произнес

— Мя?

Астралия тихонечко рассмеялась:

— Мастер Ваниус, кот прелестен!

Поняв, что эффектной сцены не будет, Иван пожал плечами:

— Да, он — личность. Порой даже слишком…

— А кому понравится, если позовут, а обещанного не дадут?

— Чего? — не понял Иван.

Однако Абрасил сообразил, о чем говорит девушка, и метнулся за дверь. Через миг появился с тарелкой, на которой лежал недоеденный кусок какого-то мяса. Кот внимательно следил за суетящимся эльфом и, как только тот поставил тарелку на стол, одним прыжком оказался рядом с ней.

— Кыс, а ты не обнаглел? — пробормотал Иван.

— Это же прямой потомок Императорской Кошки! — с придыханием произнес хозяин. — Трехцветный!

— Эээ…

Иван тяжело вздохнул и вытащил кошачий хвост из чашки с недопитым кофе. Снова вздохнув и сделав глоток, сыщик обратился к эльфу:

— Лорд Абрасил, ты можешь сейчас связаться с бабушкой? Я понимаю, что поздно, и в монастырях рано ложатся…

Тот лишь пожал плечами:

— А почему нет? Наставница часто не спит ночами…

За время, прошедшее после первого появления землянина в Иномирье, технология дальнозвука значительно усовершенствовалась. Аппаратура в соседней с гостиной комнате больше напоминала пульт в студии звукозаписи, чем квакающую тарелку.

— Прошу прощения за бесцеремонность, — Иван решил продемонстрировать хорошее воспитание. — Но обстоятельства дела таковы… Глубокоуважаемая наставница Анастис! Дело об убийстве леди Виолин Вателли фактически раскрыто, но мое скромное положение обществе Экона… я вряд ли смогу без вашей помощи добиться наказания виновного!

Старая эльфийка решила обойтись без политесов:

— Так командор — не убийца?

— Нет… я…

— Молчите! — голос наставницы Анастис стал насмешливым. — Мастер Иванус, вы же сами рассказывали мне о системе слежки в вашем мире. Так что лучше будет, если вы как можно скорее прибудете ко мне лично.

— Так точно! — только и смог ответить Иван. — Есть прибыть лично! Через некоторое время…

А наставница Анастис уже давала распоряжения внуку:

— Абри, малыш, девушку отведешь к дядюшке Сириусу…

— Этому маньяку, — охнул хозяин.

— Именно, — в голосе старой эльфийки появились насмешливые нотки. — Кладбище — последнее место, где будут искать цветочницу. А Сириус давно хотел завести помощницу в лаборатории.

— Понял!

— Консьерж видел нас, когда мы сюда поднимались, — бестактно влез в разговор Иван.

— Ну, для Абри это не проблема, — еще сильнее развеселилась старушка. — Мальчик — кровный Вивелли…

Лорд Абрасил только вздохнул в ответ и, выключив аппаратуру, печально произнес:

— Знаешь, человек, за что не любят нас, темных эльфов? За то, что наша сила слишком редко укладывается в рамки закона… но лучше слегка преступить закон ради хорошего разумного, чем пользоваться законом во зло…

Иван пожал плечами:

— Вор должен сидеть в тюрьме. У нас так говорят.

— Если бы вор, — не понял шутки эльф. — Придется манипулировать с памятью консьержа да еще приводить к себе домой какую-нибудь девицу, чтобы все думали: я сейчас не тут, а где-нибудь в веселом месте…

Молчавшая во время разговора Астралия испуганно спросила:

— А на кладбище — обязательно?

— Бабушка сказала — на кладбище, значит — на кладбище! — решительно произнес Абрасил. — Но тебе там ничего угрожать не будет!

— Значит, надо прощаться…

Иван взял на руки кота и, глядя ему в глаза, произнес:

— Хватит жрать, морда наглая! Ты — транспортное средство! Не забывай об этом! А дома у меня, кстати, есть колбаса… печеночная, как ты любишь!

Через миг сыщик был в своей «служебной» квартире, Он решил, что свет в окнах рабочего кабинета посреди ночи может показаться кому-то странным, однако дома любой имеет право маяться бессонницей. Отпустив кота на пол и положив перед ним остатки вчерашнего завтрака, Иван принялся лихорадочно оформлять протокол допроса мастера Вантратира, «владеющего кузней с мотором и разрешением на использование заклинаний камня и стали, а также скобяной лавкой на улице Каштанов». Немного подумав, землянин заполнил еще несколько листов обрывочными записями некого «плана оперативных мероприятий». Любой более или менее сообразительный разумный, прочитав его, должен был прийти к тому же выводу, что и Иван: убийца — декан Академии. Заодно сыщик прибавил некое «сообщение от безымянного информатора» по поводу давней связи лорда Бергуса и леди Виолин, а также «справку о финансовом положении декана». Эту бумажку он получил через одного из гномов, близких к банковским кругам. Впрочем, тут имя Иван писать тоже не стал. Сомнительность источника информации заставит перепроверить ее тех, кому попадет в руки папка с делом. А что они еще накопают…

Чтобы попасть в кабинет, Ивану пришлось забирать не только кота, но и колбасу. Не зажигая света, сыщик засунул документы в сейф, и скомандовал Кысу:

— А теперь — в монастырь! Ты помнишь, как тебя там угощали?

Последнее, о чем подумал сыщик, покидая кабинет: о чем подумают его коллеги, когда найдут на столе остатки ливерной колбасы? Впрочем, этот вопрос сразу же выветрился у Ивана из головы, как только он увидел наставницу Анастис.

***

На дачу Иван вернулся под утро.

Небо уже начало сереть, в кустах попискивали просыпающиеся птицы, пахло речной сыростью и остывшим дымом — кто-то из соседей с вечера топил баню.

Кыс, брезгливо дергая хвостом, вышагивал по росистой траве. Иван рассмеялся и подхватил кота на руки. Кот обнял хозяина за шею и замурчал. Лапы у зверя были мокрыми и холодными, так что сыщик поежился от внезапного озноба.

На даче было тихо и сонно. Со стола на веранде не убирали, лишь накрыли пленкой оставленную для «рыбака» еду. После то ли позднего ужина, то ли раннего завтрака у наставницы Анастис Иван не успел проголодаться, поэтому лишь равнодушно взглянул, как вспорхнула парочка воробьев, примерявшихся до прихода человека, как добраться до хлеба.

Кыс проводил птиц недовольным взглядом, но мурлыкать не перестал.

— Пошли спать! — сказал Иван и, не выпуская кота из рук, полез по приставной лестнице в мансарду.

Захваченный при переходе из Иномирья саквояж мешал, но сыщик все же забрался в свою «берлогу» — крохотную комнатушку под крышей, большую часть которой занимал застеленный одеялами топчан. Главной прелестью «берлоги» было то, что и бабушка, и мама не любили карабкаться по шаткой лестнице, поэтому со школьных лет дачная мансарда была для Ивана тем «личным пространством», о котором так много говорят психологи. Здесь даже дышалось не так, как на первом этаже и уж тем более — в городе. И спалось тут обычно сладко, как в детстве.

Однако на этот раз сон не шел к Ивану. Он бросил в угол саквояж, разделся и вытянулся под одеялом, обняв продолжавшего мурлыкать Кыса. Однако перед закрытыми глазами мелькали недавние картины…

***

Вот наставница Анастис — несмотря на неурочное время визита, старушка успела организовать угощение в той же комнате, куда Иван перенесся с Земли в первый раз. Они проговорили добрых пару склянок. Кыс безразлично дрых на стуле, а сыщик с эльфийкой обсуждали найденные Иваном улики.

— Похоже, что ты, мастер Ваниус, прав, — в конце концов удовлетворенно кивнула головой наставница Анастис. — Непонятным остается лишь одно: что так разозлило лорда Бергуса, что он решился на убийство бывшей любовницы и, можно сказать, родственницы…

— Может быть, дело не в наследстве, а в Сфере Стали? — неуверенно предположил сыщик. — Я вот что думаю… вы, эльфы, живете не так, как другие разумные. Деньги для вас, конечно, важны, но гораздо важнее магическая сила и власть. Лорд Бергус никак не мог стать наследником Сферы Воды, которой владеет лорд Кшорон. Он — такой же изгой в своем роду благословляющих, как и дядя, и племянница Вателли. Командор Вателли говорил об этом… о своем статусе «не такого» с… печалью. Наверное, это самое точное слова — с печалью.

— Я знаю, — кивнула наставница. — Не понимаю, как ты, человек, угадал… но ты угадал. Истинные эльфы — благословляющие. Душа земли или земных вод, как лорд Кшорон. Они — счастливцы, живущие в гармонии с собой и миром. А те, кто не имеет непосредственной связи с живой землей, кто практикует любую другую магию… мы — вторичны. Любая цветочница, заботящаяся о десятке грядок, счастливее, чем я или лорд Вателли. Отсюда — его дружба с северным варваром. Малыш Бергус тоже неполноценен. И, похоже, рвется к власти, которую может дать ему Сфера Стали, если он сможет пройти обряд единения с ней…

— Думаю, леди Виолин поделилась с женихом планами передать сферу гномам, чтобы ее подруга Арита Борбан создала на юге новое подгорное царство.

Эльфийка кивнула:

— Скорее, воссоздала. Но, думаю, ты прав. Дела Ариты меньше всего интересовали командора Бурегага. Да и разговор был, скорее всего, вскользь. Я сама отправлюсь в столицу и уговорю командора пройти через обряд «восстановленной памяти».

— Надо, чтобы академики, ну, этот ваш Высший контроль открыл дело, — нахмурился Иван. — Мы рассуждаем, но ничего не делается.

— Теперь откроют! — рассмеялась наставница Анастис. — Твое исчезновение после того, как тебя наверняка буду искать подручные леди Луили… полиция сцепится с Высшим контролем. Твой начальник, капитан Талл Такас, насколько я помню, боевой маг, попал в полицию из магического отряда захвата… Он — мужик с гонором, похищение вверенного ему разумного воспримет как личное оскорбление.

— Даже если меня никто не похищал, — рассмеялся Иван.

***

И вот теперь, лежа в дачной мансарде, землянин страдал от любопытства. Как все на самом деле получится? Что будет с этим лордом Бергусом, которого сыщик ни разу не видел, но о котором столько разговоров? Сумеют ли гномы добыть Сферу Стали?

Крепко уснул угревшийся под одеялом Кыс. Иван тоже начал задремывать, краем сознания ощущая, что мурчание раздается теперь с нескольких сторон. Но открывать глаза не захотелось, и Иван провалился в сон.