...и врагов не осталось

— Там… кому-то нужна помощь? — Алиса обратилась к бобби почти заискивающе, истеричные крики пронимали её до костей.

Почуяв её неуверенность, констебль ухмыльнулся, положил руку Алисе на плечо и настойчиво повёл вперёд. Она не сопротивлялась, а мир поворачивался к ней оборотной стороной — среди парадных фасадов, в ближайшей подворотне, выставив на показ всё, что так настойчиво маскировали другие за корсетами, стояла поразившая её своим видом, измождённая женщина.

* * *

Алиса слегка оробела, когда бобби грубо втолкнул её в участок. На ватных ногах она прошла дальше мимо бесконечных стоек, за которыми разномастные просители, частью оборванные, частью напыщенные и недовольные тем, где оказались, общались с констеблями.

Алиса уселась на высокий стул напротив стойки и посмотрела в глаза стоящему напротив бобби.

— Вы тут главный?

— Нам не сюда, нам дальше… — окликнул её констебль.

— К начальнику? — Алиса было весело вскочила со своего места, но взгляд провожатого, в котором явно читалась угроза, заставили её сесть на место. — Я подожду вашего начальника здесь.

— Какого начальника ты хочешь видеть?! — бобби фыркнул и поспешил вперёд по открывшемуся за стойкой длинному коридору.

Алиса подумала о неточностях перевода и совсем притихла.

— Что это такое? — проходившие мимо неё констебли перешёптывались — не очень-то вежливо, но Алиса не могла их осуждать. Она начинала понимать, что делает всё не так. Этот мир был суровым, жестоким и очень требовательным.

Ожидание Алисы затянулось, а шепот вокруг неё становился громче; любопытство окружающих — назойливее; неучтивость просто бросалась в глаза. Алиса несколько раз привставала со стула, смотрела в глаза проходящим вежливо и просительно, спрашивала, выйдет ли к ней кто-нибудь. К счастью, ей это вскоре надоело, и она хлопнула по стойке ладошкой.

— Я хочу заявить об исчезновении девочки, о вопиющей несправедливости, которая творится на улицах, и… ещё. Двум женщинам в богатом районе нужна помощь.

Взгляд оказавшегося напротив констебля на несколько секунд остекленел от удивления, потом уголок рта задёргался и на губах появилась издевательская усмешка.

— Что ещё? — спросил он Алису.

— Ещё? — переспросила Алиса, привстала со стула и доверительно сообщила: — Хотелось бы знать, где я нахожусь и как отсюда побыстрее выбраться. Мне здесь совсем не нравится.

Бобби наиграно хохотнул, а через мгновение его взгляд опять остекленел, руки вытянулись по швам, а сам он небыстро выпрямился. По этим нехитрым признакам Алиса определила, что тот, кто стоял сейчас рядом с констеблем, был его начальником.

— Это тот самый? — начальник носил странные очки, но они ему не помогали лучше видеть. Он наклонился, пригляделся к Алисе, принюхался и брезгливо отпрянул.

— Да, парнишка был вместе с мисс Лидделл, — ответил начальнику констебль.

— Мерзавец, ты помог ей сбежать? — Алиса была настолько удивлена этим грубым обращением, что не сразу приняла его на свой счет. Пока она собиралась с мыслями, начальник успел отвернуться и прошептать на ухо констеблю: — Мистер Бамби оплатил наши услуги?

— Так точно, сэр!

— А наследство, мисс Лидделл?

— Им распоряжается адвокат, мистер Рэдклифф.

— Я помню. Насколько оно велико?

— Не могу знать, сэр!

— Я к тому, Пичер, зачем нам отдавать её в психушку, когда можно держать здесь?

Алиса была возмущена и смыслом, и формой разговора. Она поднялась с кресла, сжала кулачки и поглядывала на перешептывающихся с нескрываемым раздражением.

— Алиса Лидделл поймана, сэр! — Алиса собиралась уже сообщить о своём возмущении окружающим, но этот окрик остановил её.

— Где она? — начальник опередил её, первым задав этот вопрос.

— Как приказывали, сэр.

— Вот, дерьмо! — даже лингвист сглупил относительно собственной медлительности, переводя эту недостойную начальника фразу.

— Дерьмо?! — Алиса помнила, что папа запрещал ей повторять за другими ругательства, но сейчас объяснила себе непослушание подхваченным здесь вирусом. — Это вы — дерьмо, сэр! Вот, что я хочу вам сообщить!

— Да как ты смеешь?! — в руках начальника появился револьвер, и Алиса окончательно уверила себя в том, что оказалась на Катруке. Её замешательство было кратким — она недолго отступала под самодовольными взглядами бобби, пытаясь справиться с бластером, дуло которого лишь слегка выходило за пределы её кисти. Оружие не было замечено до того, как прозвучал выстрел, а разогревшийся револьвер стал оплывать в руках начальника, подобно восковой свече.

Несчастный закричал пронзительно и громко, а прежде лебезившие перед ним подчинённые отшатнулись — куда их деревянным дубинкам против такого оружия. Алиса выстрелила ещё раз: «Давно пора было разобраться с этой планетой. И почему только папа был против?» Выстрел проделал дыру в потолке — на собравшихся в участке посыпались щепки, штукатурка и прочий строительный мусор, Алиса сверкнула глазами на прощание и подхватила замершего в дверях бобби под локоть.

— Куда отвели Алису Лидделл? Покажешь!

Донельзя испуганный констебль не сопротивлялся — шёл впереди и ныл. Лингвист неуверенно переводил, речь была бессвязной: бобби поминал Бога и святых; хрипел, всхлипывал и целовал свои пальцы, путая умную машину непереводимыми выражениями.

Дорога заняла больше времени, чем ожидала Алиса, она была вынуждена сделать привал, на котором и скормила спутнику большую часть своих запасов, — он сперва дрожал, не веря своему счастью и опасаясь отравления, а потом ел с омерзительной жадностью, требуя добавки.

Наевшись, констебль подобрел, перестал молиться и попытался затащить Алису в какой-то дом по пути на ночлег. На этот раз она, опасаясь подвоха с его стороны, — кто знает этих жителей Катрука — отказалась, хотя усталость уже давала о себе знать.

Алиса оказалась перед высокой кирпичной стеной со столь же высокими, издевательски витиевато выкованными воротами с частой решеткой уже за полдень. В верхней части ворот была надпись на латыни, и Алисе стало немного нехорошо от закравшегося в душу неприятного подозрения. Отогнав его, она толкнула створку ворот — они оказались заперты на толстую цепь.

Перекусить цепь — дело нескольких секунд. Алиса мысленно извинялась перед Селивановым за то, что так поверхностно относилась к встроенным в свой скафандр механизмам — действительно никогда не знаешь, с чем придётся столкнуться в космосе.

Кинувшаяся на неё огромная собака тоже не стала для Алисы препятствием — она так искренне обрадовалась ему, что сердитый пёс не решился кусать незваную гостью. Лаская его, Алиса искренне сожалела о том, что извела на констебля запасы еды. Бобби остался стоять неприкаянным в воротах, Алиса оглянулась и на мгновение пожалела и его.

— Не ходи туда. Тебе туда не надо! — лингвист перевёл эти слова констебля. Алиса пожала плечами, помахала рукой и в компании ласкавшегося к ногам пса сделала шаг вперёд.

Здание лечебницы показалось ей скучным — сложенное из красного кирпича, когда-то довольно добротное, сейчас было изъедено сыростью и потемнело, а на фоне свинцового чёрного неба выглядело зловеще.

Этот вид, казалось, пугал даже пса, который всё плотнее прижимался к бедру и поскуливал.

— Не бойся, Трусишка! — Алиса уже успела придумать новому другу имя, но пёс, едва она открыла тяжёлые двери, поджал хвост и убежал.

Помещение, открывшееся взгляду за небольшим коридором, заставило её на секунду зажмуриться — оно было недавно выбелено, заставлено белой мебелью с такой же обшивкой, за стойкой находилась бледная медсестра в подходящем по цвету к стенам платье и фартуке. Лишь тени разнообразили помещение, а Алиса в ярко-оранжевом испачканном скафандре смотрелась чужеродно, как и любой другой посетитель.

Медсестра вместо приветствия вскинула бровь и подозрительно повела носом.

— Вы к кому?

Алиса ничуть не смутилась.

— К Алисе Лидделл.

Медсестра положила на стойку толстенный талмуд и смахнула с него пыль.

— Мисс Лидделл в ближайшее время противопоказаны любые встречи.

Алиса не дослушала медсестру, заметила уходящий влево коридор и пошла по нему вперёд.

— Куда вы?

Крик медсестры не заставил Алису остановиться. Она сперва обрадовалась, заметив, что коридор не пуст, но бешено жестикулирующий в разговоре сам с собой мужчина был не тем, к кому можно обратиться.

Алиса открыла ближайшую дверь. Тучный мужчина в компании не менее внушительных размеров женщины загородили ей проход, а слова, которые выдавал пытавшийся перевести их разговор лингвист, были очень странными.

— Идиотизм? Меланхолия или истерия? Вы всё ещё не можете поставить точный диагноз, мистер Уилсон?

— Вряд ли это возможно, Руфь. Я склоняюсь к тому, что это одновременно и то, и другое, и третье.

Алиса постучала лингвиста по крышке — тот обиженно кашлянул и продолжал.

— Если в бытность моего коллеги Грэтхэма лечащим врачом несчастной девочки, это ещё была меланхолия с внезапными приступами истерии, от которой она полностью излечилась при моём попечении, то лечение мистера Бамби, при всём моём уважении, привело к идиотизму. В любом случае, я намерен полностью исцелить это дитя.

— Вы, по-прежнему, отказываетесь от кардинальных способов лечения?

— Помилуйте, Руфь, мисс Лидделл ещё дитя, а вы уже пророчите мне славу мистера Брауна. Попробуем противораздражение, которое так хорошо зарекомендовало себя в прошлый раз, электричество, усиленные физические нагрузки и трудотерапию.

Алиса протиснулась в дверь и какое-то время находилась в ступоре, оглядывая помещение.

— Девочка выросла, ей уже девятнадцать. Позвольте опробовать на ней новое изобретение.

— Вибратор? — доктора передёрнуло, Алису тоже. Её хамелеон — необычайно редкий экземпляр инопланетной фауны — был привязан к кровати так крепко, что ремни перетянули тело, волос на голове уже не было, а в изголовье находилась странная установка из тонких стеклянных трубок, колбочек, мензурок, кислотных цветов жидкости в которых нагревались спиртовками. Жидкость в одной из колбочек закипела, пары, частично конденсируясь, поднялись по трубке к мензурке, где смешались с другой жидкостью.

— Не переусердствуйте тут, — произнёс доктор, повернулся к Алисе и только, прижав её животом к стене, заметил посетительницу. — Вы кто?

— Как вы... — Алиса не успела договорить — капля из закреплённой над головой Алисы спиральной трубки упала на лоб.

Она отчаянно закричала, приподнялась и натянула ремни.

— Сейчас-сейчас! — Алиса кинулась на помощь тёзке, лазерный луч резанул связывающие её ремни. Мгновение — она вскочила на ноги, поднялась на кровати, а крик боли был пронзительным и страшным. — Не чеши! — Алиса раздирала ожог у себя на лбу.

Она верно определила причину своей боли и принялась громить установку. Её тёзка пыталась уворачиваться от летающих по воздуху спиртовок. Одна из них ударилась о стену в метре от неё — стекло было слишком крепким, чтобы разбиться, но пробка вылетела, а спирт разлился по полу. Едва тлеющий фитилёк мгновенно потух. Находившееся в палате не успели выдохнуть, Алиса не прекратила буйства, пока не доломала перегонную установку.