По закону

— Я работаю по контракту. У меня... в моей прошлой жизни там был офис.

Я наклонил голову и нахмурился.

— Расскажите мне поподробней.

— Трипп... не очень хороший человек. Он был… посредником. Но был арестован по обвинению в торговле наркотиками и последние восемь лет находился в «Понтиаке».

— Позвольте мне проверить, правильно ли я понимаю, — сказал я. — Трипп был вашим сутенером и посредником, оплачивал ваши услуги. Что-то вроде выгодной сделки по аренде?

Она опустила глаза и кивнула.

— За оказанные услуги.

— Хм. Я полагаю, он получил то, что заслужил и сел, а у вас появился шанс изменить свою жизнь. Чем вы и воспользовались. Сменили сферу деятельности, но остались на старом месте. И вот теперь Трипп вернулся, и ему что-то нужно от вас.

— Я не могу переехать, не подняв цены выше чeм могли бы себе позволить мои клиенты. «Подсолнух» никогда не смог бы так подняться. — Она помрачнела. — О-он говорит, что я должна ему за то время. Вернуть деньги.

Она быстро подняла глаза.

— Во всех смыслах.

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не зарычать во весь голос. Трипп мне уже не нравился.

— Итак, расскажите мне об иске.

— В нашем контракте есть пункт, который, по его словам, делает его моим партнёром. Он требует возмещения из всей «прибыли», полученной компанией, а также требует вернуть все деньги, которые мы пожертвовали для детей, чьи семьи сами не могли оплатить наши услуги.

— По-моему, это полная чушь, — сказал я.

Она поморщилась.

— У меня хватило денег, чтобы заплатить адвокату за изучение контракта. Она сказала, что он в своём праве.

— Сколько, по его словам, вы ему должны? — спросил я.

— Около четверти миллиона, — сказала она, покачав головой. — У нас не настолько прибыльный бизнес. Мы никак не можем заплатить ему эту сумму, даже если бы мы действительно были ему должны. Юридическое представительство в судах Чикаго обходится дорого — гораздо дороже, чем мы можем себе позволить. Это стоит больших денег, оплата адвоката, свидетельских показаний, экспертиз — а ведь были дела и менее обоснованные, чем это, которые были решены в его пользу.

— И борьба с ним стоит огромных денег. Которых у вас нет.

— Вот именно, — сказала она. — И даже если мы выиграем у него в суде, эта победа может стоить нам жизни. И он это знает. Но если мы не будем бороться с ним, единственный вариант — полностью закрыть «Подсолнух».

Она сделала глубокий вдох.

— Мистер Дрезден, на улицах говорят, что, если тебе нужна помощь, звони в полицию, или в скорую помощь, или страховому агенту. Но когда тебе нужно чудо... единственный, к кому можно обратиться, — это вы.

О, чёрт. Опять эта старая штука.

— В последнее время всё было очень плохо, — сказала она. Теперь в её глазах стояли слезы. — Было так страшно. Атака террористов и применение химического оружия. Я была уже везде, искала кого-нибудь, кто мог бы нам помочь. После атаки ни у кого не было свободных средств. Все — и я действительно имею в виду всех — уже на пределе.

Она сложила руки на коленях и опустила глаза.

— Вот почему я пришла к вам. Мне нужно чудо.

Я выдохнул. Адские колокола. По крайней мере, это было интересно. Может быть, я мог бы поместить это на визитную карточку.

— Хорошо, — сказал я.

Она подняла голову, её глаза были широко раскрыты, в них было что-то, едва похожее на надежду.

— Не люблю хулиганов, — сказал я, взяв карандаш и блокнот. — Позвольте мне получить от вас больше информации, и я посмотрю, что можно будет сделать.

Если у вас есть проблема, идите прямо навстречу к ней.

Я посмотрел на Триппа Грегори.

Он был хорошо обеспечен для парня, который просидел в тюрьме при двух президентах. У него был дом в Лейквью, и когда я подъехал к нему, пара молодых женщин, которые, по-видимому, были одеты для пляжной вечеринки, как раз уходили от него.

Во мне примерно шесть футов и девять дюймов роста, я уже не так молод, как раньше, и у меня накопилось несколько шрамов. Из-за этого и большого чёрного кожаного пыльника, который был на мне даже жарким летним утром, они окинули на меня нервным взглядом и постарались побыстрее скрыться из виду. Я внимательно наблюдал, как они садились в свою маленькую спортивную машину, на случай, если они откуда-то достанут стволы, а также потому, что у меня большой опыт в наблюдении за людьми. Они уехали, а я подошёл к двери и постучал.

— Я заплатил вам за то, чтобы вы убрались на хрен! — раздался мужской голос изнутри. — Да бога ради, что вам ещё нужно?

Послышались шаги, и мужчина в дешёвом чёрном хлопчатобумажном халате приоткрыл дверь. Ему было около сорока, хорошо сложенный, с обесцвеченными светлыми волосами и темными глазами. Он моргнул, а затем хмуро посмотрел на меня.

— А ты, чёрт возьми, что за урод? — потребовал он ответа.

— Адские колокола, какая прелесть, — сказал я. — Держу пари, ты заводишь друзей везде, куда бы ни пошёл.

— Чего? — требовательно спросил он. Снова.

— И к тому же красноречив, — сказал я. — Трипп Грегори?

Он сердито посмотрел на меня.

— Кто ты, чёрт возьми, такой?

Я оглядел его жилище. Там не было ничего особенного в плане обстановки или мебели, а то, что я видел было дешёвым. В коробке на футоне лежала куча почты.

— Меня зовут Гарри Дрезден, — сказал я.

— И что это должно значить, мудила?

Мои кулаки уже чесались от желания встретиться с его носом. Я медленно вдохнул и выдохнул, чтобы не пустить в их ход раньше времени.

— Я работаю на Майю.

— А, на эту шлюху, — усмехнулся он.

Одним из последствий моей жизни было то, что я носил Мантию Рыцаря Зимнего Двора фэйри. Помимо всего прочего, она заставляла меня быть более агрессивным, по сравнению с обычными людьми. В основном я держу её под контролем.

В основном.

Я толкнул дверь левой рукой, достаточно сильно, чтобы она врезалась в плечо и грудь Триппу и повалила его на задницу. Он упал с выражением шока на лице. Трипп был крепким парнем, но в настоящее время я был неоправданно силен. Для моего размера.

— Не возражаешь, если я войду, и мы поговорим? — спросил я, переступая порог его дома. Большая часть моих магических способностей осталась снаружи — вместе с большей частью силы Зимней Мантии. Мне было немного стыдно за то, что я не дождался приглашения. Это был интересный момент, но оставлю его на потом.

— Кем, чёрт тебя возьми, ты себя возомнил? — закричал Трипп. — Ты знаешь, кто я, на хер, такой?

— Ты сутенёр, — спокойно сказал я. Пройдя мимо него, подошёл к футону и взял несколько писем. — Ты пытаешься вымогать деньги у репетиторской службы под названием «Подсолнух». Ты прекратишь это.

Трипп проследил за мной взглядом, чем мне неприятно напомнил гремучую змею. Это был парень, который мог сделать ядовитый укус в тот момент, когда позволишь этому случиться. Я посмотрел на него, затем проверил самые очевидные места на предмет пистолета и нашёл его со второй попытки под матрасом футона.

— Это моё, — прорычал он.

— Продолжай говорить и, возможно, ты его получишь назад, — сказал я.

Он воспринял это молча. Затем спросил:

— Кто тебя послал?

— Ух ты. Добавь «умение слушать» к своему и без того впечатляющему набору талантов, Трипп, — сказал я. Пистолет был дешёвым револьвером. Открыв барабан, убедился, что он пустой, и закрыв его бросил ствол на футон. Я просмотрел его почту, пролистал её, бросая обратно в кучу. Там было много счетов с ПОСЛЕДНИМ УВЕДОМЛЕНИЕМ, напечатанным красными чернилами. — Вместе с твоими финансовыми навыками.

— Эй, эта грёбаная почта моя. Это федеральное преступление.

— Только если я возьму её из твоего почтового ящика, — весело сказал я. — А вот надрать тебе задницу и войти в твой дом — это уже пара преступлений. Это всего лишь дружеская беседа, Трипп. Отзови иск против «Подсолнуха».

Его глаза сузились.

— Или что?

Я выдохнул.

— Я мог бы угрожать тебе, но ты из тех подонков, которых даже не хотелось бы соскребать со своего ботинка. Давай просто скажем, что от тебя исходит много негатива. А такие вещи имеют тенденцию возвращаться. С процентами.

— О чем, чёрт тебя возьми, ты говоришь? — потребовал он.

Я пожал плечами.

— Ты получаешь по заслугам, Трипп.

Его глаза сузились.

— Ты думаешь, что испугаешь меня, Гарри Дрезден?

— Умный человек испугался бы меня.

— Ну, а я, твою мать, нет, — сказал Трипп.

— Ладно, проехали. Это слишком просто, — сказал я. — Послушай, чувак. Майя кажется достаточно милым человеком. И я посмотрел этот «Подсолнух», и они тоже кажутся хорошими людьми. Такими, от которых парни вроде тебя должны держаться подальше, понял?

— Я твоё понял знаешь где вертел, — сказал Трипп.

— Ох ты ж, — сказал я. — Ты просто совсем не понимаешь, о чем идёт речь.

Он показал мне свои зубы. Это была не улыбка. На его лице не было испуга. Он действительно был таким. Чем вызывал недоумение. Либо он не знал меня, либо он не знал таких людей, как я, или…

Или, может быть, с этим парнем было что-то не так. Я ощутил некоторую насторожённость.

Трипп небрежно встал, задрал подбородок и посмотрел на меня.

— Гарри Дрезден, да?

— Это моё имя, — сказал я. — Не трепи его.

— Ну, Гарри, мать твою, Дрезден, — сказал он. — Ты залупаешься не на того парня.

— Надо же, неужели ты мне не нравишься, — сказал я. — Честно. Это поразительное достижение.

— Как будто мне не по хер, нравлюсь я тебе или нет, — усмехнулся он. — Если ты собираешься что-то делать, делай. Если же нет, иди и скажи этой маленькой шлюхе, что-либо она появится здесь сегодня вечером с моими грёбаными деньгами, либо я увижу её в суде.

— Нет никаких грёбаных денег.

— Значит, она и тебе набрехала, — сказал он. — Бабы. Видимо, ты настолько туп, что веришь им.

У меня с невероятной силой чесались кулаки. Ими просто не терпелось врезать этому парню по физиономии.

Но я понял, что это не заставит его передумать. Надо отдать должное Триппу, он был твердолобым типом. Может быть, из-за свoей глупости, а может, это была какая-то патология, но он не собирался сдаваться. Демонстрации волшебной силы могло бы хватить, чтобы пробиться к его нутру, но этого не произойдёт, если моя магия будет ждать за его порогом дома.

Вот тебе и возможность подойти к проблеме вплотную. Придётся искать другой подход.

— Подумай о том, что я сказал, Трипп. Это избавило бы тебя от множества неприятностей.

— Ты можешь поговорить с моим грёбаным адвокатом, Гарри Дрезден, — усмехнулся он. — Или можешь оплатить долг шлюхи. А теперь убирайся к чёрту из моего дома.

Он был законным владельцем, и это несло в себе определённую власть в сверхъестественном мире. Я почувствовал небольшой порыв уйти, когда он это сказал, но подавил его.

Я ушёл добровольно, не сказав больше ни слова. Вернулся к «Мюнстромобилю», старому фиолетово-чёрному катафалку с изображением сине-фиолетового пламени, на котором я недавно начал передвигаться по Чикаго, и заревев мотором, уехал.