Я убил Бессмертного — Том 3

Глава 15

Я открыл глаза. Всё тело болело, как будто… Как будто… Меня разорвали пополам? Чёрт, где я вообще, и как сюда попал?

Вокруг было довольно темно, и всё-таки глаза различали какие-то силуэты, а в отдалении слышались шорохи и шаги. Я напряг зрение, пытаясь увидеть хотя бы обстановку помещения, в котором находился, и отмечая краем глаза ощущение лёгкой сырости вокруг.

…что было перед тем, как я сюда попал?

У меня будто вырвали последние полчаса. Причём вырвали небрежно, оставив какие-то контуры: ощущение опасности, сильную боль, чувство невосполнимой потери. И всё это скребётся где-то на задворках сознания, кричит о чём-то очень важном, но о чём? Информацию никак не ухватить…

Я пошарил руками по каменному полу, пытаясь встать. Ну, по крайней мере, ноги меня слушаются.

— Очнулся, — раздался сзади басовитый, густой голос, сделавший бы честь и оперному певцу. Я распахнул глаза шире и обернулся.

— А я уж думал, никогда не очнёшься, — на лице трёхметрового великана с густой бородой и кулаками размером с две мои головы играла добродушная, всезнающая улыбка. Вот уж кто точно понимает, что происходит.

— Где я? — мой голос звучал хрипло, как будто я не пил неделю. — И кто вы?

— Кто я? Хороший вопрос, правильный, — кивнул великан. — С него и начнём. Моё имя — Виссарион, и лучше тебе хорошенько его запомнить. Что до твоего имени, то оно меня особо не интересует, потому что я буду звать тебя просто: ученик.

У меня пересохло в горле. Я поморгал и…

…

…

…

…проснулся.

Слава всему светлому, что есть во Вселенной. Это всего лишь сон. При переходе через портал я то ли запнулся обо что-то и упал, то ли ещё почему-то отрубился, но видение о моей первой, незабываемой встрече с Виссарионом, дражайшим учителем, осталось лишь воспоминанием.

Чёрт. На этот раз я, кажется, прокололся по-крупному.

Проморгавшись после короткого сна, я огляделся. Туман?.. Ну, да, довольно логично. Я исчез из старого мира в Тумане, и в новом появился в нём же. Впрочем, что здесь, что там, я находился у самой границы — сквозь белую пелену проглядывал иномирный пейзаж, всё ещё нечёткий, но такой, что спутать его с заброшенным районом Питера было невозможно.

Под ногами — истоптанная земля. Кто бы не населял этот мир, в Туман они ходят часто.

Что ж, это всё равно не причина оставаться в Тумане. Участок незнакомый, а я…

Вот блин. Я вспомнил о том, как портал развернулся вокруг меня. Сенат так и не успел попасть вслед за мной?

Тот факт, что разъярённая тварь сейчас наверняка забыла про свой пацифизм и мстит за меня, разрывая врага на британский флаг, служил слабым утешением. Итак, я здесь один, и единственное моё оружие — верная монтировка. Зевнув (я всё ещё хотел спать, и короткая пятиминутная отключка никак этого не изменила), я зашагал вперёд, туда, где проглядывал сквозь Туман другой мир.

…Туман кончился метров через сто. В определённом смысле мне повезло: я находился на высоком холме, с которого легко можно было увидеть всё, что простиралось внизу, на долгие десятки километров. И я увидел.

Вашу мать. Как я ненавижу фэнтези.

Замок, возвышавшийся на точно таком же холме, километров этак через тридцать отсюда, был огромен, готичен и возносил свои башни ввысь. Отсюда он, разумеется, смотрелся даже не детской игрушкой, а моделью на макете, но вблизи он, должно быть, выглядел внушительно.

Я поднял голову вверх, туда, где в свинцовых облаках пролетало что-то длинное и массивное. Дракон? Летающая лодка? Уж точно не реактивный самолёт, увы…

Довершали картину, рассеивая последние сомнения, три пыльных скелета, живописно раскинувшихся на склоне холма. Точнее, не сами они, а доспехи и мечи.

Диагноз ясен без врача. Грёбаное фэнтези. Я снова зевнул.

…а знаете, что? К чёрту всё. Я хочу спать.

Я огляделся по сторонам. Тихо, пустынно. И безлюдно, если не считать трупов. Ни американцев, ни солдат Крейна. Ни местных обитателей, что тоже ценно.

Конечно, я мог бы носиться туда-сюда с воплем «О, Небо, что же мне делать», мог, теряя тапки, искать способ вернуться назад. Но я хотел спать.

Раскидистое дерево метрах в тридцати отсюда давало отличную тень. Мягкая трава была вполне себе уютной постелью, а солнце светило нежарко, еле пробиваясь через суровый слой облаков. Ещё пара взглядов по сторонам подтвердила, что я здесь действительно один — даже птицы не пели, спугнутые близостью Тумана.

…итак, что может сделать герой, попав в иной мир против своей воли?

Правильно. Лечь спать. Разве что монтировку положить под руку, чтобы, если что, удобно было ударить.

— Спокойной мне ночи, — пробормотал я, укладываясь под деревом и закрывая глаза. — И сладких снов. Желательно без Виссариона. * * *

Мастер Хэджин Мун осматривался вокруг с лёгкой и вполне понятной тревогой. Окно кареты не давало полноценного обзора, и мастеру Муну всё время хотелось высунуться получше, но было бы слишком несолидно демонстрировать при слугах такую тревогу, недостойную мастера школы Позвоночного Меча.

Великие Мастера, несомненно, знали, что делали, распространяя по миру свой Дар. Разумеется (и слава Великим Мастерам), затянутые белым туманом осколки миров были их величайшим благословением — местом обретения силы, кладезем возможностей. И всё-таки они таили в себе и смерть, зачастую не самую лёгкую.

Идти в Дар без подготовки, когда из боеспособных воинов — лишь он один, а прочие — обычные слуги, способные на простейшие вещи, было идеей безрассудной, и это всерьёз тревожило мастера Муна. Тем не менее, прелат Хо продолжал сверлить его взглядом, не терпящим возражений.

— Этот крюк встанет нам в серьёзное опоздание, — наконец, заметил мастер Мун — просто для того, чтобы разрядить тяжёлое молчание, висящее в карете. — Часа три-четыре… Подъём на холм довольно непрост, а лошади устали…

— Лошади достаточно крепки, чтобы осилить этот подъём, — перебирая сухими пальцами чётки из нанизанных на нить позвонков, прокаркал прелат Хо. — В чьих силах я воистину не уверен, так это в ваших, мастер Мун. Возможно, это вам не терпится завершить превратности пути и понежиться в горячей ванне?

Мастер Мун выдержал эту колкость, не вздрогнув. Своим едким взглядом прелат мог поселить страх в ком угодно, но всё-таки мастер не зря получил своё звание.

— Возможно, мне и не терпится, — кивнул он. — Вы видите в этом что-то плохое, Темнейший?

— Так усмирите своё терпение, — отозвался прелат, не отводя глаз от мастера Муна. — Мы поднимемся на этот холм и доберёмся до нужного места, каких бы ещё причин не делать этого вы не изобрели.

Проклятие!.. Зачем старикашка вообще увязался с ним? Это его, его, мастера Муна, пригласили преподавать технику Силы отпрыскам знатных семей. Это он, молодой, но уже известный и уважаемый мастер, достойный адепт школы Позвоночного Меча, заслужил репутацию в высшем обществе! А кому интересен сухой старик, даже если он прелат Великих Мастеров?

Но вот прелат Хо здесь, перебирает свои чётки и сверлит его взглядом.

— Темнейший, — вздохнул мастер Мун, закатывая глаза. — Поясните ещё раз — что именно вы надеетесь там найти? Возможно, я недостаточно хорошо понял…

— Возмущение Силы пронзило пространство на том холме, — возвестил прелат Хо трубным голосом, как будто хотел изобразить охотничий рожок. — где-то внутри Дара или на границе с ним. Кто-то явился из-за кромки миров, и задача Тёмной Церкви — поспешить ему навстречу!..

Вот пускай Тёмная Церковь и спешит, подумал мастер Мун. Вслух говорить такое он, разумеется, не посмел — кому охота стать новым позвонком в чётках у прелата или ещё чем-нибудь подобным! — и даже постарался не демонстрировать священнослужителю свой скептический взгляд.

—…если это явился один из Великих Мастеров — мой святой… Нет, наш святой долг — засвидетельствовать ему почтение, — продолжал вещать прелат Хо. — Если это явился кто-то иной, из врагов Великих Мастеров — нам нужно передать его Церкви, дабы они решили, что с ним делать.

Он встряхнул чётки в руках и вновь выпучил глаза, по-рыбьи глядя на мастера Хо.

— Молчите, когда я буду говорить с гостем, и будьте предельно вежливы. Да не слетит с ваших губ ничего, кроме слов, положенных по этикету.

Больно надо. Мастера Муна волновало в этот миг лишь то, что из-за «возмущений Силы», которые то ли случились на самом деле, а то ли почудились старому маразматику, ему придётся на несколько часов дольше трястись в неудобной карете, откладывая долгожданное прибытие в город.

Дорога на холм действительно была крутой; лошади храпели и ржали, подстёгиваемые кнутами слуг. Мастер Мун вновь отодвинул рукой занавеску и чуть выглянул наружу, убедившись, что до верха осталось уже недалеко. Белая граница Дара слегка колыхалась, как марево в летнюю жару, и была спокойна — будто и не таила в себе смертельных опасностей.

Да и кто может появиться из такого места?..

«Да простят меня Великие Мастера за эту дерзость», — пронеслось в голове у мастера Муна. * * *

Сон может быть сколь угодно крепок, но какая-то часть мозга всегда должна оставаться бодрствующей и фиксирующей то, что происходит вокруг тебя. Ещё одно правило, буквально вросшее в мою душу за двадцать лет обучения у Виссариона.

На этот раз я не видел снов; оттого цокот копыт и стук колёс по каменной дороге и отпечатался в моём сознании чётко, не смешиваясь ни с чем другим. Я лениво приоткрыл один глаз, половиной сознания всё ещё продолжая спать. Двое лошадей тащили небольшую карету по крутой горной дороге, ещё три всадника сопровождали её сзади и по бокам. И, кажется, направлялась вся эта процессия ко мне.

Я закрыл глаз обратно, ловя последние мгновения сна — ясно, что спать мне не дадут. Можно было бы вскочить, сигануть прочь или в Туман… Но какой смысл? Всё равно догонят, только будут более злые и подозрительное.

Карета остановилась в десяти метрах от раскидистого дерева, подтвердив мои опасения; я снова открыл глаз, но лишь на маленькую щёлочку. Нет, эти ребята не в Туман, а кто мне, именно ко мне. Как они узнали, что я здесь, чего хотят?..

Вопросы, на которые я узнаю ответ, если останусь. Ну, по крайней мере, хотелось надеяться, что они не набросятся на меня с оружием в первую же секунду, без приветствий и объяснений.

Дверцы кареты распахнулись, и на поросшие травой камни ступили двое — черноволосый парень лет тридцати, за спиной которого висел зазубренный меч, и старик в чёрном балахоне, который с равной долей напоминал как монаха-святошу, так и тёмного культиста.

Что ж, меня нет, я сплю. Я прикрыл глаза и попытался прикинуться ветошью. Нет, в то, что от меня отстанут, я не верил — не для того они тащились в карете на высокий холм, чтобы взять и отстать — просто я надеялся, что, сочтя меня спящим, они заговорят друг с другом и ненароком сболтнут что-нибудь интересное. Хорошо, что профессор успел подключить к моему Интерфейсу универсальный переводчик — без него бы мне здесь пришлось очень тяжело.

— Великий Мастер!..

Ох… это было что-то. Голос старикашки в балахоне и так был далёк от эстрадного, а уж когда он взвыл на полную громкость, меня чуть в воздух не подбросило. Ему бы рабами на руднике командовать — одного такого крика достаточно, чтобы все забыли про усталость и принялись махать кирками вдвое шустрее.