Гарон

Геустис кружил по зале, искоса поглядывая на Яну, и будто ждал чего.

`Странно. Я жду и он. Чего? Нет, не того, чего просит, другое здесь'.

— Смотрю, ты ничему не рада, — гарон перестал мерить шагами залу и встал напротив девушки.

— Винограду.

— А, что еще желаешь?

— Давайте поговорим на чистоту, — и отодвинула двухъярусную вазу.

— Угу, — он сел и завладел ее рукой. Девушка поморщилась, но промолчала: к чему противиться, не убыло же оттого, что прикоснулся он. К тому же рыкни — может и взорваться, и перестанет милого и мягкого изображать. Вот тоже, не надоело бедному столь несуразную и не подходящую ему роль играть? Видно, что с трудом уже натягивает улыбку и взгляд все строже и пытливей, маска на лице хоть и мила еще, но тяжела и стынет. Не терпится ему решить, а Яна не спешит, специально тянет и ждет когда сорвется он, лицо свое родное обнажит и скажет правду — то, что ему надо. Она? Бред. Нужна не больше, чем он ей.

И Яна поняла, что ей не нравилось потому, что не имело объяснений: не в плену она, а словно бы в гостях, и не у влюбленного Дон Жуана, а у отца или брата, родственника.

— Я жду.

— Ты тоже? — пытливо посмотрела на Геустиса.

— Ты играешь.

— С огнем?

— Со мной.

— А это хуже?

— Я терпелив, но не безгранично.

— Намек? Торопишь или торопишься? Ты многое не сделал.

— Что, например? Готова выдвинуть условия?

— Да.

— Излагай.

— Хочу встретиться с сестрой.

— Исключено. Я говорил.

— С вашим императором.

— Ответ все тот же.

— Прекрасно, тогда и мой вам, отгадать несложно.

Геустис рассмеялся:

— Меня решила обмануть?

— Сложно это сделать.

— Но ты пытаешься, и пока удается.

— Послушай Великий маг, тебе не надоело? Мне лично — да.

— Ты все еще в печали. Давай-ка развлеку, — и встал. Обнял, нежно так, что Яна удивилась и замерла — не доводилось ей встречаться с нежностью такой.

— А как же Авилорн? — на Геустиса покосилась.

— Эльф и сестра. Мы с ними постоянно. Как будто вчетвером, а не вдвоем.

— Ты обещал.

— А ты не обещала.

— Понятно, ждешь, когда я `да' скажу. Тогда и эльфа оживишь?

— Естественно, — покоев вдруг не стало. Они стояли на траве, невдалеке от водопада, у зарослей цветов, а рядом паслись косули, порхали бабочки. — Красиво?

— Да, — но слишком равнодушно прозвучало, чтоб гарон поверил.

— А хочешь, полетаем? Я покажу тебе тех…

— …дурачков, которые стремятся в ад за славой героев.

— Ты знаешь?

— Предполагаю.

— Разве не интересно, разве ты не хочешь себя потешить, посмотреть на них?

— Издеваясь над ними?

— Не нравится мне твой настрой, — гарон нахмурился и отошел. — А что ты хочешь?

— Авилорн.

— Опять? Ты думаешь, он будет благодарен?

— За что?

— За то, что стал живым. Тебе.

— Не в этом дело, а в справедливости.

— Нет, милая моя, ты думаешь, он что-нибудь придумает и, конечно же, любя, тебя избавит от меня.

— С тобой не буду, все равно. Не с ним, и ни с тобой я не останусь.

— А почему?

— Я Авилорну не нужна, Эстарну он любил…

— Пыльца.

— И что с того? Какая ерунда…

— Не нужен, но грустишь?

— Мы сблизились в дороге, я к нему привыкла. Возможно, это, а еще и то, что я хочу, чтоб он домой живым вернулся. Так будет правильно.

— Опасно. Зачем мне эльфа к жизни возвращать?

— Он аду не угроза. Он не способен, как Аморисорн делать одно, думать другое, говорить третье. Почему тот, кто порядочен и благороден так рано умирает?

— Тот, кто невинен, ничего не должен. Легко пришли, легко ушли, они, как гости в жизни, знают меру, и не задерживаются долго из вежливости.

— Как грубо и цинично. Где же справедливость?

— Справедливость?… — он удивился. — Я покажу тебе ее.

Обнял и рукой взмахнул. Они оказались на краю поляны, в кустах. И можно было видеть как Авилорн, живой, здоровый и довольный лежит на ковре и обнимает сразу двух симпатичных девушек. Они смеются и что-то шепчут ему. Он одну целует, ласкает.

— Ты этого хотела? — Геустис на ушко Яне прошептал. Она нахмурилась не веря, что видит эльфа — не мираж. — Ах, да, ты хочешь доказательств? Иди, я не держу. Общайтесь. Надеюсь, после ты поймешь, что зря о нем печалью сердце отравляла.

— Меня не раз мужская половина предавала…

— Что сделаешь на этот раз?

— Тоже — ничего. Он в верности не клялся, и другом был, а остальное… дело не мое. Все правильно.

Ей показалось, что эльф не тот, совсем не тот. Нет, внешне точно Авилорн, но сердце Яны сильней не бьется, в душе покой и равнодушие в глазах. Не тянет к эльфу, он как будто бы мираж.

— Как благородно! Да, ты отравлена эльфийской кровью, я смотрю, и та ли Яна мне сказала о не желанье мстить изменщику?

— Он жив, и это хорошо, а остальное — его право.

— Мне помнится, ты о предательстве одном семь лет помнила, и не молчала, всех, кого угодно, обвиняла.

— Было. Но прошло. Наверно, я была другая.

— И что же? Любишь все равно? — кивнул на эльфа.

— Не в этом дело, и не об этом речь, — тихо прошептала, не сводя глаз с парня.

— Значит, печаль о нем, забота о его судьбе, лишь дружеская благосклонность?

— Зов крови, — пожала плечами.

— Ах, вот как это называется? — усмехнулся Геустис, пытливо заглядывая ей в лицо. — Ты лжешь кому: себе, ему или мне?

Девушка промолчала и вышла из кустов.

— Привет! — несмело подошла. Авилорн ее увидел и, обрадовано улыбнулся, а подруги его насторожились.

— Здравствуй Яна.

— Смотрю, ты жив и не скучаешь?

— Ты тоже не грустишь, и в здравии.

— Ну, да… — задумалась она, пытливо лицо эльфа изучая. К плечам парня припала эльфийка — девушка с заостренными ушами, глазами, что гладь озерная. Руками она шею Авилорна обвила и взглядом гостье показала: он мой! Парень, смущенно улыбнулся и ладонью накрыл ее ладонь, подтверждая: твой, а чей же я еще?

Идиллия. Не слишком показная? И взгляд у эльфа слишком уж беспечный, и отдает расчетливой игрой.

— Да, Бога ради, — усмехнулась Яна. Толчок в груди, еще, еще и будто ожило заснувшее сердечко: лицо-то Авилорна, глаза его, телосложение, манеры, но все же чего-то не хватает, но чего? И вспомнилось: ` иллюзия весь ад — об этом твердо помни'. Угу. Ах, Геустис прохвост! Никак решил ее испытать, марионетку вместо эльфа предоставить? Ну что, а почему бы не сыграть и ей на тех же струнах? Авилорн… он жив, уверена она теперь! Но где он, может прятаться, а может, прячут? Где его найти? Почему она решила, что жив? Так знала же, чувствовала! Интуиция. Она ей подсказывала с самого начала — жив!

Проснулась Яна, вспомнила себя: теперь есть цель, теперь она должна, перехитрить сам ад, и эльфа отыскать и вытащить, и с ним сбежать. Продолжить путь, дойти до центра. Поставить точку, наконец. Не останавливаться же на полпути, да Альбину надо бы найти, и прояснить ее судьбу, а там само решится. Любит, гарон ей мил? Значит, судьба. Удачи, долгих дней и счастья в браке. Нет? Поможет ей вернуться в материнский дом.

Задача сложная, но замечательная и по ней. Двух магов разом обмануть, и ад и рай перевернуть! `Да, ради этого нам стоит жить! И подмигнула Авилорну: сейчас получишь, дурачок, и Геустис с тобой. Ах, аферисты!

— Как дела? Я слышала, Эстарна родила.

— Эстарна? Фея? — вытянулось лицо эльфа.

— Да. От тебя. Малыш хороший: крепкий и плечистый.

У подруги Авилорна образовался тик, на парня меланхолия напала: он силился понять, сложить — не удавалось.

— Я тебя папаша от души поздравляю! — продолжила комедию Яна.

— Шутишь? — дошло, наконец. Но взгляд-то выдал с головою — ни грамма чувств в нем: холод и цинизм. Гарон! О, Геустис, наш многоликий Янус! Кого на роль он Авилорна пригласил? А стоит ли гадать? Любой из армии служителей Хаоса, легко сыграет роль парнишки, но внешностью — глаза-то не соврут! Прав Авилорн. `Спасибо за науку. При встрече обязательно скажу.

— Ну, что ты скис? Тащи вино! Отпразднуем рождение потомства! Однако, есть нюанс, малыш немного странноватый, — скривилась, будто сомневаясь: а стоит ли, что знает говорить? — Похоже, что-то с экологией случилось, ребенок твой на горрина похож.

— Что?! — качнулся к ней, нахмурился сильнее, а взгляд красноречиво говорил: ты что городишь?!

— Расшифрую, — услужливо кивнула. — Ресницы — мех, а уши без углов и очень уж большие, почти как у слонов.

— Яна, что ты говоришь?

— Я? Только правду! — прижала ладонь к груди, уверяя. И улыбнулась желчно. — Как ты, мой милый Авилорн!

— Ты… ревнуешь? — на любовницу покосился.

— А? Да! Конечно! Видно? Извини.

— Эльниора…

— Хорошо не Дзамурчачапра, — крякнула Яна, скрывая смех.

— Она подруга…

— Пантера?

— Эльниора и Рейни.

— О, я не сомневаюсь. Нет, правда. Видно — дружба крепкая у вас… с одеждой хуже. Ты б так не спешил. Раздел сначала бы… потом дружил.

Эльниора растерянно оглядела свой наряд: разрезы на рукавах, вырез на груди, шаровары. Вторая девушка прозрачной тканью туники прикрыла колени, застегнула лиф, и смущенно отвернулась.

Геустис довольно улыбнулся: Яна хороша. Достойна будет звания: правительница и жена.

— Ну, ладно, что мы все о малыше? Ты где живешь?

— А?… Здесь же, во дворце.

— А я не знала. Покои мне не хочешь показать?

— Зачем?

— Хочу убедиться, что ты устроился комфортно.

— Хорошо, я покажу.

— Да, будь любезен, — Яна встала и пошла. Эльф вынужден был с ней идти. — И как тебе гостеприимство ада?

— На удивление, приятно.

— Замечательно. Значит, ты доволен? Здесь останешься? На службу к Геустису перейдешь?

— А куда мне? Надеюсь, ты не против?

— Нет, наоборот.

— Как Геустис тебе?

— Славный… королек.

— Я слышал, замуж он тебя зовет.

— Ты против?

— Все зависит от тебя.

— Ага.

— Я серьезно. Ты моя жена, но лишь фиктивно, и если в Геустиса влюблена…

— Да-а, беспо-орно!

— Мне кажется, или ты действительно язвишь?

— Послышалось. Ты что, я без ума от доблестного мага. Но, меня сдерживали обязательства перед тобой.

— Если только в этом дело… Конечно, я тебя люблю, но как сестру, а не жену.

— Я так и думала, но, видишь ли, хотела убедиться. Где же ты живешь?

— А?… На первом этаже. Покои небольшие, но уютно.

— Показывай, показывай, давай. Ты не смущайся. Должна же я убедиться, что муж мой, хоть и бывший, устроен хорошо.

Эльф толкнул калитку, провел Яну по парку, потом зашли во дворец, прошли по коридору.

— А ты как Геустис не умеешь? Раз, и все.

— Как?

— Рукой махнул и ты в своих покоях.

— Нет, не умею.

— Но научат?

— Я пока что, рядовой гарон.

— А-а. Как в армии? Но перспектива есть? Вообще, как у них: сержанты, лейтенанты, строевая подготовка? Устав, контракт? И где же расположен весь дивизион?

— Э-э-э… — эльф зашел в тупик от Яниных вопросов.

— Оружие-то выдают? Мечей твоих не вижу.

— В зале их оставил.

— Ах, да, прости, ты ж на свидание пошел…

Эльф вздохнул, и дверь толкнул.

— Проходи.

Яна внутрь ступила: большая зала, как и любое помещенье во дворце, вся в золоте и хрустале. Окна от потолка до пола, паркет зеркальный с росписью, картины на стене, постель под пологом в алькове, прямо софа, два кресла. Диван, стол, заваленный свитками и книгами. Все хорошо, одно — не то — здесь, явно, не живут. Нет, пыль отсутствует, постель немного смята, и кресло сдвинуто, но атмосфера нежилого помещенья портит декорации, и запах холода и плесени довершают впечатление. Подвал где-то рядом?