Голубая Луна - Возвращение

- Сидни! - взвизгнула мёртвая женщина. - Так нельзя говорить о своей матери!

- Позвольте мне, - сказала Лили Пек. Она щёлкнула пальцами, и мать Сидни рухнула на пол и затихла. Сидни посмотрел вниз на свою мёртвую мать, потыкал тело носком ботинка, чтобы убедиться, и наконец испустил долгий вздох облегчения. А потом он начал плакать. Лили наклонилась поближе к Хоку.

- Он действительно обладает большой силой. Ты бы видел его ауру. Лучше позволь мне оставить его здесь, на обучении, где мы сможем за ним присматривать. И принять меры, если понадобится.

- Согласен, - сказал Хок. Он повысил голос, обращаясь к Сидни. - Хорошо, ты в деле. Но больше никаких воскрешений мёртвых без присмотра специалистов.

- Конечно, - сказал Сидни. Он перестал плакать и громко высморкался в пятнистый носовой платок. - Поверьте мне, некоторые ошибки можно совершить только один раз. Он снова посмотрел вниз на мёртвое тело. - Моя мать не была такой. Когда она была жива.

Он тихо ушёл вместе с охранниками. Чтобы вынести тело, потребовалось ещё четверо стражников.

Это была последняя встряска. После этого остались только обычные бойцы, пользователи маги и целая куча подражателей. С бойцами Хок разобрался, сказав, что им придётся сразиться с Роландом Безголовым Топорщиком, прежде чем им разрешат посещать Академию. Этого было более чем достаточно, чтобы отпугнуть недостаточно преданных делу. Некоторые отбыли так быстро, что оставили следы на полу. И даже после всего увиденного многие потенциальные студенты не справились с элементарными тестами, когда до них наконец дошла очередь. Один очень искусный фехтовальщик свёл поединок с Роландом вничью, а затем начал давить на судей, глядя на них сверху вниз.

И тогда, Хок сказал: - Приведите козла. Все озадаченно наблюдали, как охранник привёл на крепком поводке очень неряшливого на вид чёрного козла. Козел огляделся, совершенно не обращая внимания на толпу, очевидно он привык к людям. - Это должно быть какое-то домашнее животное или талисман, - раздалось из толпы.

Хок посмотрел на заносчивого мечника. - Хорошо. Продолжай.

- Что? - сказал мечник, переводя взгляд с Хока на козла и обратно. - Я не понимаю.

- Нет, понимаешь, - сказал Хок. - Убей его. Убей козла. Сейчас же.

Молодой мечник снова посмотрел на козла. Козел посмотрел в ответ, вполне доброжелательно. И мечник опустил меч.

- Я не могу, - сказал он почти умоляюще. - Я не могу просто… убить его. Не просто так. Не хладнокровно!

- Ты не можешь обратиться к своему командиру на поле боя и сказать, что не можешь убить врага, потому что ты не в настроении, - сурово сказал Хок. - А теперь убей козла.

Но мечник не смог. Он несколько раз пытался заставить себя, но не мог даже посмотреть козлу в глаза.

- Всё в порядке, - наконец сказал Хок. - Ты удивишься, как много людей просто не имеют инстинкта убийства. Даже если это всего лишь животное. Просто они не убийцы. Полезно узнать это о себе в мирной обстановке, а не на поле боя.

*

Сюрприз прибыл в самом конце прослушивания, в конце очень долгого дня. Аудитория была почти пуста, почти все, кто хотел попасть на прослушивание, получили оценки, и Хок, Фишер и другие преподаватели как раз готовились закругляться, ожидая последних упрямцев, когда эффектный молодой человек вышел вперёд и грациозно поклонился Хоку и Фишер.

Какими бы усталыми они ни были, в этом человеке было что-то такое, что заставило их выпрямиться и обратить на него внимание.

Он легко улыбнулся Хоку и Фишер, спокойно и уверенно, и было в нём что-то такое… У него была лёгкая харизма, шарм и уверенная стойка опытного бойца. Он был высоким и элегантным, красивым, со светлыми волосами и голубыми глазами, и носил свою кольчугу с привычной лёгкостью. На боку у него висел меч, и, похоже, он знал, как им пользоваться. В общем, он был похож на героя гораздо больше, чем все остальные, кого они видели в тот день. Хок сразу решил, что не доверяет ему, просто из принципа. Никто не имел права выглядеть так впечатляюще в столь юном возрасте.

- Я проделал долгий путь, чтобы оказаться здесь, мои благороднейшие Лорд и Леди, Хок и Фишер, - произнёс он четким, властным голосом. - Я прибыл сюда из Лесного Замка и Двора Короля Руфуса - Лесной Страны. Я вырос там и провёл большую часть своей жизни, изучая записи в Замке о том, что произошло во время легендарной Войны Демонов. Думаю, я могу с уверенностью сказать, что знаю всё, что можно знать о героическом Принце Руперте и Принцессе Джулии и их славных подвигах в те времена.

- Серьёзно? - сказал Хок. - Спорим, что нет. Вы же знаете, что нельзя доверять всему, что вы читаете в официальных отчётах?

- Но мне был предоставлен доступ не только к официальным отчётам, Сэр Хок, - спокойно ответил молодой человек. - Потому что я внук Аллена Чанса, некогда квестора Королевы Лесной Страны Фелисити, и его жены, ведьмы Тиффани. Я Патрик Чанс.

Хок и Фишер посмотрели друг на друга, а потом снова на молодого Чанса.

- Они были хорошими людьми, - сказал Хок.

- Согласно всем историям, - сказала Фишер.

- Их имена гарантируют вам наше полное внимание, - сказал Хок. - Поэтому постарайтесь, чтобы всё, что вы хотите сказать, было достойно внимания.

- Вы немного опоздали на прослушивание, - сказала Фишер.

- О, я пришёл сюда не за этим, - сказал Чанс. Он лаконично и пренебрежительно улыбнулся немногим оставшимся на прослушивании, а затем повернулся к ним спиной. На наставников он тоже не смотрел. Его взгляд был устремлён только на Хока и Фишер. - Я здесь, чтобы поговорить с вами наедине, Лорд и Леди. Я доставил важную весть от самого Короля Руфуса. И мои слова предназначены только для ваших ушей.

Хок и Фишер снова посмотрели друг на друга, и между ними установился молчаливый контакт. Затем они оба встали и задумчиво посмотрели на Патрика Чанса. Хок посмотрел на Роланда Безголового Топорщика. - Позаботься о последних претендентах. Мы подчинимся твоему решению.

- Эх, проклятье, я надеюсь, после стольких то лет, - сказал Роланд. - Вы бродите вокруг и мило беседуете с молодым и нахальным посланником, а я заканчиваю настоящую работу…

- Как всегда грациозно, Роланд, - сказала Фишер.

- Это был долгий день, сказал Роланд. - Голова разболелась.

Хок жестом пригласил Патрика Чанса следовать за ними, и они вышли из зала прослушивания, прошли по нескольким коридорам и вошли в тихую боковую комнату. Хок сел за единственный стол и жестом предложил Чансу занять место напротив него, а Фишер плотно закрыла дверь. Чанс вежливо отказался от предложенного стула и побродил по комнате, осматривая её. Фишер вернулась и встала рядом с Хоком. Чанс резко повернулся и скупо улыбнулся. Он больше не выглядел очаровательным. Он выглядел холодным и сосредоточенным, как будто перед ним стояла необходимая, но неприятная обязанность, которую он твёрдо решил выполнить.

- Время, - сказал он. - Так много времени… Неужели ты думал, что сможешь убежать от своего прошлого, просто сбежав в другую страну, чтобы стать кем-то другим? Неужели ты думал, что тебя когда-нибудь простят за то, что ты сделал? Нет. Пришло время… тебе умереть.

Он не стал доставать меч. Он воздел руки в позе призыва, и из его искаженного рта вырвалось древнее и ужасное Слово Силы. В воздухе вокруг Хока и Фишер, шипя и потрескивая, появилось заклинание изменения, призванное изменить форму их тел, их плоть и кости, и превратить их в нечто совершенно неспособное выжить. Медленная и скверная смерть. Вот только… заклинание не смогло достичь Хока и Фишер. Оно завывало и искрилось в воздухе вокруг них, не в силах ни зацепиться за них, ни хоть как-то повлиять на них. Странные огни мерцали и вспыхивали, странные энергии бились в комнате, но ничего из этого не сработало. Заклинание распалось, безвредно рассеялось и исчезло, оставив Патрика Чанса тупо смотреть на неизменных Хока и Фишер перед собой.

- Это невозможно, - оцепенело произнёс он. - Чары изменения - одни из самых древних; ничто в этом мире не может противостоять заклинанию изменения такого масштаба!

- Это была хорошая попытка, - сказал Хок. - Но заклинания изменения против нас бесполезны.

- Не после всего, через что мы прошли, - сказала Фишер.

- Низшая магия не может коснуться нас, - сказал Хок. - Нас коснулась Дикая Магия, и мы всегда будем… теми, кто мы есть.

- … Верно, - сказала Фишер.

Хок неторопливо поднялся на ноги и холодно посмотрел на Патрика Чанса. - Итак. Ты ведь на самом деле не внук квестора? Кто послал тебя?

- Кто ещё знает, кто мы на самом деле? - потребовала Фишер.

Чанс поднялся и с усмешкой посмотрел на них. - Вы никогда не узнаете. Вы не можете заставить меня говорить.

- О, я думаю, ты поймешь, что мы можем, - сказал Хок.

- Нет, - сказал Чанс. - Вы не сможете. К этому моменту я был подготовлен ещё до моего отъезда. Цена неудачи была мне предельно ясна.

Его спина внезапно выгнулась дугой, лицо исказилось от ужасной агонии. Он упал на пол и лежал там в конвульсиях, пытаясь выдавить крик сквозь стиснутые зубы. Хок и Фишер поспешили к нему, а затем резко остановились, так как то, что было Патриком Чансом, изменило свою форму, превратившись в нечто, никак не похожее на человека. Это был демон. Но не тот огромный и тёмный, которого они видели раньше в Зале прослушивания; это была просто приземистая, искаженная форма с игольчатыми зубами, алыми глазами и зазубренными когтями. Он несколько раз лягнул, один раз зло бросился на них, а потом умер. Плоть быстро отделялась от костей, которые, в свою очередь, растворялись, пока не осталось ничего, кроме тёмного пятна на деревянном полу и неприятного запаха в воздухе. Хок и Фишер подошли к открытому окну и глубоко вздохнули.

- Ну, сказал Хок. - Это было… интересно.

- Интересно, проклятье! - сказала Фишер. - Кто-то знает, кто мы на самом деле!

- Рано или поздно это должно было случиться, - сказал Хок. Он повернулся, чтобы посмотреть на тёмное пятно на полу, которое уже впитывалось в дерево. - Сто лет прошло с Войны Демонов… и мы встречаем двух демонов за один день. Можно подумать, что кто-то пытается нам что-то сказать.

- Не забывая о стае мёртвых птиц, которые свалились нам на голову сегодня утром, сказала Фишер. - Что это было? Угроза или предупреждение?

- Уже поздно, сказал Хок. - И я устал. Пойдём спать.

*

Когда они наконец-то легли спать, на улице был поздний вечер и уже стемнело. Они и не заметили, как затянулось прослушивание. Они сидели бок о бок в большой кровати с балдахином, на матрасе из гусиного пера, в который можно было провалиться. Их спины поддерживало мягкое изголовье, а от стен исходил тёплый золотистый свет. Древо заботилось о себе. У Хока была кружка горячего шоколада. У Фишер был большой бокал бренди. С бумажным зонтиком в нём. Оба они по-своему согревали внутреннее “я”. Они были одеты в длинные белые ночные рубашки, на левой стороне груди которых были со вкусом вышиты их инициалы. Когда они были моложе, то никогда ничего не надевали в постель, но они неохотно согласились надеть эти вещи, потому что иначе это шокировало студентов, когда они шли в клозет рано утром. К тому же, зимы стали намного холоднее. Их комната была удобной, даже уютной, и абсолютно никто их не беспокоил. Хок и Фишер сидели, прижавшись друг к другу, натянув одеяло до пояса, и тихо обсуждали события дня. У изножья балдахина, на куче очень вонючих одеял, свернувшись калачиком, лежал их весьма вонючий старый пёс и громко храпел. Это был огромный, длинноногий, ширококостный зверь, не принадлежащий к определённой породе, уже старый, как и они сами, но всё ещё достаточно активный, чтобы отхватить изрядную долю неприятностей. Его шерсть была серой, а вокруг морды - белой. Он беспокойно дёргался, гоняясь за кроликами в своих снах. Он громко пукал.