Вспышка. Том 1, 2
- Автор: Игорь Хорс
- Жанр: Героическая фантастика
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Вспышка. Том 1, 2"
Глава 6
Глеб.
Я не понимал, сколько уже времени находился в этом состоянии. Это сильно напрягало. Сколько я еще пробуду в этом состоянии? Что будет дальше?
Изнутри никаких изменений не ощущал, кроме медленного подавления моего сознания чем-то инородным. Будто кто-то другой выдавливал меня изнутри. И этот механический голос еще. Правда, после того как он сообщил, что закончил программирование на сто процентов, он меня какое-то время не беспокоил. Что это означало для меня, пока оставалось неясным. Я, хоть и туманно, но продолжал следить за окружающей обстановкой.
Видел и слышал медсестру, которая за мной ухаживала и разговаривала со мной. Немного стыдно и неловко было, когда она проводила процедуры мытья, замены подгузников, протирания влажными полотенцами с переворачиваниями. Но я быстро к этому привык, и даже не без интереса наблюдал, как сестры, каждая по-разному, относились к его телу. И даже сам стал разговаривать с ними, с каждой о своем. Та, что бережно к нему относилась, восхищалась его телом, он мог спокойно рассказывать о себе, о том, как он потом и кровью развивал себя в зале. Развивал не только физически, но и духовно — ведь без этого не может быть настоящего прогресса. Ни в чем. Сила тела и сила духа не разделимы. И каждый раз рассказывал этой медсестре о своих тренировках, о поднятых весах, о сбалансированном питании, правильном отдыхе, духовном настрое. Рассказывал как можно больше и подробнее в те недолгие минуты, пока она за ним ухаживала. Другой же медсестре, которая свои обязанности исполняла грубо и пренебрежительно, я этого, конечно же, не рассказывал. Я сначала пытался ей что-то объяснить, просветить, но потом бросил эти попытки достучаться до абсолютно нечувствительной особы. Просто стал молчать. И терпеть. Унизительно.
Но одна девушка, Света, отличалась от всех медсестер вместе взятых. Она его просто боготворила. С ней не нужно было ничего говорить. В эти минуты я только и делал, что слушал ее. Она без умолку болтала. Иногда ее рассказы были веселыми, иногда саму доводили до слез. Прижимаясь ко мне, целуя в щеку или в лоб, она шептала нежные, теплые слова, почему-то тихо и постоянно оглядываясь на дверь. Она признавалась в любви, в забавных грехах, раскаивалась в чем-то, рассказывала какие-то простые житейские истории. Она мне, конечно, нравилась больше всех. Потому что чувствовал, что нравился ей как человек. Я понимал, что она была очень близка ему в той, реальной, жизни. Но, к своему глубочайшему сожалению, не мог вспомнить почему.
Нет, был один момент, когда к ней пришла подруга, и они вместе зашли ко мне в палату. И разговаривали.
Словно с ватой в ушах и пеленой на глазах, но я запомнил этот разговор.
— Это Глеб? — спросила одна темноволосая девушка, робко заглядывая в дверной проем.
— Да, — сказала Света, прижала палец к губам. — Проходи, только тихо.
— Ты что, боишься, что мы его разбудим?
— Да не в этом дело, дура…
— Это кто дура?
— Да тихо ты! Нам нельзя сюда, Марина, как ты не понимаешь! Зайди и дверь закрой.
— Ну ладно, чего орать-то.
Они подошли ко мне, сели у кровати на стульчики. Света смотрела затаив дыхание. Марина обвела взглядом помещение, перевела на меня откровенно равнодушный, даже пренебрежительный взгляд, потом посмотрела на подругу.
— Ты такая влюбленная, даже противно, — усмехнулась она.
— А ты с Никитой не такая что ли?
— Вот еще!
Света не сводила взгляда с меня взгляда. Она упомянула Никиту? Это его подруга?
Марина продолжала.
— И что ты в нем такого нашла, не понимаю.
— Он красивый…
Марина прыснула.
— Ой ты боже мой! Совсем что ли? Чего в нем красивого? Здоровенный амбал. У него и не стоит, наверное, от своих пищевых добавок и разных стероидов.
— Да что ты такое говоришь! — вскинулась Света, повернувшись к подруге.
— Да что знаю, то и говорю! Все они одинаковые. Только штанга у него на первом месте.
Света на это промолчала, сжав зубы. А Марина, прищурившись, продолжила.
— Ты что, влюбилась в него что ли?
— Может и влюбилась, а что?
— Да ничего. Глупо.
— И что здесь глупого?
— Боже мой, Светочка! Когда же ты поумнеешь-то! — Марина посмотрела на подругу уничтожающим взглядом. — Он-то об этом знает, хотя бы?
Я хотел сказать, что да, знаю, и именно в эту секунду испытал к ней такие же чувства. Но на самом деле я только подумал об этом. Хоть кричи — никто из них и не услышит сейчас, к сожалению.
— Он не знает, — тихо произнесла Света. — Может, и вообще никогда не узнает.
— К счастью для тебя, дура.
— Перестань!
— Если не лучшая подруга тебе это скажет, то кто же еще? — Марина встала, кинула кривой взгляд на меня и собралась было идти к дверям, как случилось что-то странное. Перед глазами появилось новое сообщение.
Процесс трансформации закончен.
Программирование сознания 100 %.
Объект производит излучение стабильно.
Радиус воздействия увеличивается со скоростью 10 м/мин.
Результат продвинутый.
Приступаю к поиску Субъекта во внешней среде.
После этого сообщения картинка передо мной из мутно-серой сменилась ярко-красной, кровавой, грудь вздыбилась, голова оторвалась от подушки, изо рта вырвался сдавленный хрип. И в этот краткий миг я очень четко увидел глаза этих девушек, отшатнувшихся от него к стене. У Светы они были абсолютно белыми, а у Марины черными, как угли. В алом мареве я отчетливо видел два белых продолговатых пятна и два черных.
Потом они медленно погасли, картинка размылась, а провалился в глухую черноту.
Егор.
На сегодня рабочий день мой закончен, настроение прекрасное, солнышко садится за холмами.
Я поправил шапочку на голове, людям не нравится смотреть на меня без нее. Не так заметно, что у меня голова слишком большая. Ну, я же не виноват, что у меня врожденная болезнь, водянка. Я с детства такой. И уже привык к тому, как на меня смотрят. Меня из-за этого и называют Лампочкой, Головастиком или просто уродом.
Я домой после работы не стал заходить, а взял с собой на работу и одел сразу самый новый спортивный костюм. Бабушка, сколько себя помнил, конечно, была хорошая, но очень не любила, чтобы я общался с другими людьми. Она боится, что они будут меня обижать. Но я уже не боюсь, я же взрослый, мне почти тридцать лет. А пристают ко мне всегда только одни и те же пацаны, с соседней улицы, я уже к ним привык. А еще я умею их напугать, притвориться, что больно — и они уходят.
На нашей улице через три дома детский садик, я любил смотреть за детишками, как они играют. Иногда мне даже хочется зайти к ним и поиграть. Но тетя воспитатель не разрешает, говорит, что посторонним заходить не положено. Но я все понимаю, просто я уже взрослый и дети меня пугаются.
И сегодня, стоя у заборчика, глядя на детишек, которые гуляли на площадке, услышал за спиной знакомый окрик, от которого мое сердце стало биться быстрее.
— Эй, Урод! Ты че здесь делаешь!?
Я обернулся. Ко мне подходили те самые подростки: Лапа, Сохатый и Шпын, неразлучная троица, гроза всей местной детворы.
— Я, это… — хотел я сказать, что уже ухожу.
— Слышь, Сохатый! — перебил Лапа, высокий красавчик, их предводитель, — тут что, фильм ужасов снимают?
Компания громко заржала, даже дети за калиткой обернулись. Я не сразу понял — где тут и чего снимают? Посмотрел по сторонам. И неожиданно получил жгучий подзатыльник.
— Ты че по сторонам глазеешь, придурок? — прошипел Шпын, самый вредный из них, к тому же и самый маленький. Я сам не высокий для взрослого, но зато, как говорят, коренастый. — Тебе сказали еще в прошлый раз на нашей улице не появляться!
— Дай-ка я ему торкну! — отодвигая Шпына говорит Сохатый, здоровенный и самый жирный из них. — У меня удар покрепче, может дойдет до него! — и медленно, вразвалочку надвигается.
Ожидая не сильного, но обидного удара, я вжал голову в плечи, закрыл глаза. Мне бы, конечно, лучше сейчас бежать, но компания обступила со всех сторон, прижала меня к забору. Придется на этот раз потерпеть. Тем более, что у этих подростков силы-то еще толком нет — не удары, а так, тычки. Хотя все равно неприятно.
Удар пришелся в грудь. У меня перехватило дыхание, я сморщился и для вида повалился на землю. Это проверенный способ избежать других ударов.
— О! Да ты сегодня слабачок! — каркает в самое ухо Шпын, больно пинает носком кроссовка под ребра.
— Эй! Что вам от него надо? — раздается голос из-за забора. Я узнал тетю-воспитательницу. Добрую тетю.
Шпын отскакивает, зло шипит:
— Короче, Лампочка, повезло тебе опять. Но смотри — еще раз и в глаз!
— Ладно, пошли отсюда! — говорит Лапа и поворачивается. Сохатый и Шпын спешат за ним. — Никуда это чмо не денется! Только по зубам получит в следующий раз в два раза больше!
Он смачно плюнул, его дружки захохотали. На другой стороне дороги Лапа обернулся и, несмотря на то что воспитатель продолжала смотреть им вслед, крикнул:
— Ты слышал, Урод!?
Конечно я слышал. И знал, что Лапа слов на ветер не бросает. Не первый раз уже я получал от них тумаки и угрозы.
И эти двое его дружков всегда с ним, всегда его слушают, так же как дети в садике всегда слушают тетю-воспитателя.
— Тебе больно? — услышал я над ухом голос тети-воспитательницы.
Противные ребята уже скрылись за поворотом, продолжая смеяться и толкаться.
— Нееет! — сказал я, быстро вставая, — не больно!
Я повернулся и побежал в противоположный переулок.
Сегодня хороший день! Солнечный! И никто его не испортит. Сегодня я пойду на праздник. Как все. Спасибо бабушке, что разрешила погулять. Может, потому что у нее друзья приходят, они тоже будут праздновать. А это значит, что можно гулять хоть до утра, никто о нем и не вспомнит.
Я побежал в центр города, громкую музыку уже было слышно.
В темноте на меня вообще почти никто не обращал внимания. Поэтому мое настроение сразу улучшилось.
Я смешался с толпой, все были веселые, пьяные, пели и танцевали на ходу.
Танцевальная площадка была полна народу, музыка гремела. Я тоже люблю танцевать, хоть и не умею так красиво, как другие. Говорят, что я слишком неуклюжий. Но это же не повод не танцевать совсем?
Я встал с краю, старался ни на кого не смотреть, топал ногами, махал руками, стараясь повторять движения за другими. Вроде получалось. Какая-то девчонка посмотрела на меня улыбнулась и показала мне ладошкой «молодец».
Да, я молодец! Я такой же как все! Я вместе со всеми!
Но неожиданно что-то больно ударил меня по заднице. Я обернулся. Черт, как они меня нашли? Опять эти трое тупых гадких пацана. Что они пристают ко мне все время?
— Опять ты? — перекричал музыку Лапа. — А ну, пошел отсюда, Урод!
Я оглянулся, люди вокруг стали отодвигаться от меня. Девчонка, что похвалила меня, пила что-то из банки, смотрела и улыбалась.
— Ну ты че, не понял? — повторил Шпын с другой стороны, и с размаху ударил в живот. Но я даже не пошатнулся, этот малявка бьет, как девчонка. Шпын округлил глаза. Он-то думал, что я как обычно сломаюсь пополам от его сильнейшего удара.
Но я больше не хотел притворяться. Мне стало очень обидно.