Темноморье

7. Легенда о Мореславе

У моря в небольшом городке, что славился своими штормами, сгубившими не одного человека, жила девушка. Ее волосы были цвета жемчужин, а в глазах словно отражалось море. Ее жизнерадостный смех был сродни плеску волн, лучики счастья искрились в глазах, подобно солнцу, что играет на морской глади. Но столь частые моменты счастья скоро стали совсем короткими, почти незаметными. Горожане, привыкшие к излучающей радость девушке, все чаще видели ее поникшей, замечали грусть и тоску в ее некогда прекрасных глазах.

Все подозревали, в чем причина, но вмешиваться не решались. Никто точно не знал, что творится за закрытыми дверями молодой семьи, но то, что ничего хорошего, было ясно как белый день.

Так прошло два года, и девушка стала бледной тенью себя прежней. Вернуть ей улыбку и проблески счастья в глазах смогла лишь ее маленькая дочь. Но время шло, и беда в доме набирала обороты, будто грозовая туча, готовая вот-вот извергнуть молнии.

И этот день настал.

День, когда нужно было действовать ради своего же спасения.

Подхватив с колыбели дочь, девушка покинула дом. На бегу, под плач дочки, она обдумывала, как поступить дальше, но выбор у нее едва был. Нужно бежать, пока муж не добрался до нее.

Крупный город западнее от берега должен был стать им укрытием.

Море бушевало, дикие волны бились о скалы, а на небе сгущались иссиня-черные тучи. Надвигался шторм. Сколько ни умоляла девушка, ни один человек не согласился отвезти ее в другой город в таких ужасных условиях. «Это верная смерть», — говорили они.

Но для девушки остаться здесь тоже было подобно смерти.

Не теряя драгоценного времени, девушка взяла первую попавшуюся лодку и, под громкую ругань заметившего пропажу хозяина, отправилась в путь.

Девушка гребла, не обращая внимания ни на свирепые волны, ни на молнии, сверкающие над головой. Обхватив покрепче дочь, она всматривалась вдаль, в надежде увидеть спасительные огни другого города. Надежда способна проложить путь даже сквозь самый сильный шторм.

Надежда придавала сил, когда лодку почти полностью залило водой. Когда волны унесли одно весло, а за ним и второе. Когда молнии ослепляли, а раскаты грома оглушали на мгновение. Даже когда лодка перевернулась и дочь с матерью разлучили волны, когда в легкие хлынула вода, надежда не оставляла девушку, по крайней мере не так быстро, как ее тело покидала жизнь.

В отчаянии девушка попросила у моря, чтобы оно спасло ее дочь, не зная, что море уже забрало малышку к себе.

Море безжалостно и непреклонно перед любыми мольбами. Но в голосе девушки было столько звенящей боли, что море смилостивилось.

Девушка погибла. Ее жизненная магия передалась дочери, и та в толще воды открыла глаза и сделала вдох. Ее тело покрылось чешуей, а ноги превратились в русалочий хвост. Волосы сменили цвет из жемчужного, как у мамы, на золотистый, словно лучик солнца коснулся ее головы. В руках малышка сжимала ракушку — хранилище жизненных сил и той магии, что появилась благодаря силе материнской любви. Теперь ракушка должна всегда быть рядом с малышкой, чтобы она могла жить дальше.

На следующий день, когда о шторме напоминали обломки лодок и кораблей, рыбак нашел на берегу маленькую девочку. На ее бледном личике, обрамленном золотистыми локонами, не было страха, лишь легкая растерянность. Девочка сжимала в руке ракушку, которая пульсировала ярким светом.

Рыбак со своей женой долго искали родителей малышки, но никто не признавал в ней свою дочь. Море и об этом позаботилось — оно у всех людей стерло воспоминания о девушке и малышке, чтобы беды из прошлой жизни не омрачили новую.

Рыбак забрал малютку в свою семью и растил как свою дочь. Горожане испуганно обходили стороной дом рыбака, стоило девочке подрасти. Ее часто видели далеко в море и утверждали, что замечали русалочий хвост вместо ног. На берегу, когда она собирала ракушки или строила замки из песка, рядом с ней часто видели призрачную женщину, платье которой было словно соткано из волн. В эти моменты ракушка, висевшая на цепочке на шее девочки, сияла особенно ярко.

С тех пор женщина с жемчужными волосами, которую прозвали Мореславой, спасала погибших в море людей, чаще всего детей. Она давала им часть своей безграничной материнской любви, магией возвращала к жизни так, как когда-то спасла свою маленькую дочь, — обратив в русалку, тем самым подарив новую жизнь.

Марта завороженно слушала легенду, внимая каждому слову. Диана рассказывала так, словно это было нечто тайное. Когда она закончила, на кухне воцарилась благоговейная тишина, прерываемая лишь звуком дождя.

— Вот почему наши аморы так называются: от слово любовь, — завороженно проговорила Марта. Правда все никак не укладывалась у нее в голове. — А насколько далеко можно отнести амор от русалки, чтобы та не погибла? — спросила Марта, и холод пробрал ее. В голове пронесся момент, когда она втайне от мамы сняла дома амор, чтобы дать померять подругам.

Диану передернуло от вопроса.

— Не знаю и узнавать не хочется. Инесса рассказывала, что у каждой русалки по-разному, так как у всех разная связь с амором: у кого-то сильнее, а у кого-то слабее. Но как и с морем, так и с амором мы неразлучны и погибнем, если будем порознь. Аморы — хранилище наших жизненных сил и, если ракушка разобьется, мы умрем, превратившись в морскую пену.

Не так сильно правда об аморе удивила Марту, как правда о том, как они стали русалками.

— Вы все погибли в море, но Мореслава вернула вас к жизни. А Инесса удочерила, так как родные и близкие забыли вас, — сказала Марта, будто, произнося слова вслух, она наконец-то могла поверить в их истинность.

Диана грустно кивнула. Ее плечи опустились, а голова поникла.

— Мне повезло чуть больше: мне было около трех лет, когда я стала русалкой, поэтому мои воспоминания о жизни до спасения Мореславой весьма скудные. Другим сестрам повезло меньше… Но Инесса всегда была добра к нам и поддерживала в трудные минуты. Она смогла подарить нам тепло и заботу, благодаря чему мы стали крепкой семьей.

Марта посмотрела на Диану — поникшей фигурой та застыла на стуле и блуждала взглядом по комнате. Изредка бледная улыбка появлялась на ее губах, но через мгновение ее лицо снова становилось серьезным. За большим столом посреди просторной кухни Диана казалось такой маленькой. И до боли одинокой.

Жемчужинка спрыгнула с колен Марты и побежала к хозяйке, стараясь утешить ее. Диана взяла кошку на руки, и та покорно замерла, позволяя хозяйке погладить себя. Марта с грустью поняла, что Жемчужинка была единственной, кто спасал Диану от полного одиночества.

— Но я вот что не понимаю. — Марта задумчиво склонила голову. — Мама и Кристина знают, что они родные сестры. Почему они помнят друг друга?

Диана долго собиралась с ответом, размешивая сахар в чае. Она уже налила себе третью кружку и взяла еще горсть конфет.

— Мы редко делились друг с другом причинами, почему стали русалками. Из всех сестер я больше всего была близка именно с Полиной, поэтому она рассказала мне свою историю. Насколько я знаю, только мне она доверилась. — Разноцветные фантики от конфет были разбросаны по всему столу, и Жемчужинка подцепила лапкой один, отчего Диана засмеялась, но стоило вернуться к разговору, как ее лицо вновь помрачнело. — Кристине тогда было двенадцать, а Полине десять. Во время отдыха на загородном пляже, где никого, кроме их семьи не было, Полина слишком далеко заплыла в море, а когда осознала это, то было слишком поздно. Родители тогда отлучились, доверив Кристине присматривать за младшей сестрой, поэтому на помощь плохо умеющей плавать Полине, пришла Кристина. Во время спасения обе сестры погибли, но Мореслава обратила их в русалок, подарив второй шанс на жизнь.

Я замечала, как София, Рита, даже самая старшая Кира, в тайне завидовали им: ведь Кристина и Полина были настоящими сестрами: родными людьми, которые смогли остаться вместе.

Но на самом деле все было не так гладко. — Диана нахмурила лоб и принялась комкать в руке фантик от конфеты. — Кристина винила Полину в произошедшем: что именно из-за нее они лишились родителей и привычной жизни. Кристина и раньше не сильно любила младшую сестру, но после превращения в русалку стала питать к ней еще большую ненависть.

Полине было больно терпеть такое отношение, ведь она любила сестру, но высказаться против она не могла, так как в глубине души все-таки ощущала себя виноватой, — закончила Диана.

Марта была тронута такой историей. Сколько всего она не знала о своей маме!

— Тогда почему мама помнит меня? Ведь если бы я тоже погибла в море, то меня бы все забыли. Значит, тут мама сказала мне правду — я русалка, так как моя мама тоже русалка! — обрадовалась Марта, что по сути мама не врала ей: лишь не раскрыла полную правду.

Диана устало потерло переносицу.

— Давай продолжим разговор завтра.

Но Марта еще столько всего хотела расспросить! Наконец-то появился человек, который может ответить на ее вопросы. Марта боялась, что завтрашний день принесет новые проблемы и разговор по душам может не состояться. Сегодняшние откровения пугали: правда действительно оказалась горькой на вкус. Но, не смотря на это, Марта чувствовала умиротворение, ведь она наконец-то начала узнавать тайны своей семьи. Пока есть такая возможность, Марта бы еще расспросила Диану — о кораблекрушении, о ее жизни, о Линде в конце концов! — но Марта понимала, что еще немного и у нее разболится голова от новой информации.

Если Марте было важно узнать правду, какой бы страшной она ни была, то Диане вспоминать события прошлого давалось тяжело. Так же, как и мама, Диана с трудом сдерживала слезы.

— Да, я тоже очень устала, — сказала Марта, ведь за сегодня она перенервничала не один раз. — Спасибо, Диана.

«За то, что тепло приняла меня, за то, что по-доброму отнеслась и за то, что поделилась правдой», — мысленно добавила Марта.

Время было позднее. Из окна своей комнаты Марта могла разглядеть, как волнуется море, а тучи казались черными-черными. Марта с грустью подумала, что насладиться красотой звездного неба она уже не сможет.

Марта сидела на кровати, обняв подушку-смайлик, и листала сообщения, которые за день написали подруги в чате. Обсуждения нового платья Ксюши, тяжелого теста по химии, нового сериала, просмотренного Мариной… Марта видела спасение в этих простых сообщениях. Хоть у кого-то жизнь продолжалась, как прежде. Подруги не спрашивали о том, как прошел ее день, и с одной стороны, Марта была этому рада: слишком много произошло, и писать о своих проблемах в перерывах между фотографиями Ксюши не хотелось. Да и как можно описать все произошедшее в одном сообщении! Их совместный чат дарил ощущение безмятежности, и Марте не хотелось портить эту атмосферу. Но с другой стороны… Противное чувство, что подруги скоро и вовсе перестанут вспоминать о ней, медленно зарождалось внутри.

У Марты хватило сил лишь на несколько нейтральных предложений и сердечек для фотографий Ксюши.

«Я обязательно им позвоню и все расскажу. Просто не сегодня», — пообещала Марта, откладывая телефон в сторону. Стоило закрыть чат, как чувство тревоги за маму накатило новой волной. Где она? Что с ней? Узнав тяжелую историю мамы, Марта еще сильнее захотела поскорее увидеться с ней и заключить в объятия.