Как белки в колесе

Глава 26

К моей большой радости, князь из сопровождения взял лишь наследника и младшую дочь, остальные гостями не считались. Несколько боевых магов ещё ранним утром проверили все помещения и нас, другие, прибывшие с князем, в большей степени были обслугой. Десяток магов изобразили почётный караул по пути к центральному входу особняка и остались во дворе, оцепив здание и парковку с мобилями.

— Ведите, ведите, показывайте, — добродушно приказал князь Фалулею. — Лебёдушка твоя в тяжести, как я погляжу.

Татьяна разрумянилась и вовсе не смутилась, напротив, осталась довольная таким вниманием. Всех выстроившихся в холле родственников представлять не стали. Главы родов приблизились, а остальные шли по умолчанию «общим списком». Навязываться и сопровождать князя никто из гостей не рискнул. Только главы родов и наша компания повели князя прежде всего к тем бассейнам и горкам.

— Баловство, баловство, — изволил заметить князь, но отчего-то продолжал разглядывать завистливым взглядом бурлящие ванны, водопадики и горки.

— Не изволите что-то опробовать, когда гости разъедутся? — рискнул я предложить. — Бани у нас необычные, с расслабляющей музыкой и особыми ароматами, доставленными из Персии.

— Приду как-нибудь. Отчего себя не потешить? — согласился князь. — Говоришь, вечером, как стемнеет, в бассейнах дюже красиво?

После осмотра этой достопримечательности двинулись к галереям, где у нас двигающиеся дорожки.

— Баловство, — как ребёнок радовался князь, пытаясь идти в обратном направлении по двигающейся дорожке. Алёна этой радости не разделяла и испуганно держалась за поручень.

— Красиво, — заметил наследник, подразумевая растительность, которой была украшена галерея.

В моём доме смотреть особо было нечего. Я намекнул, что без женской руки не могу обставить все эти помещения, и продемонстрировал свой комплекс бассейнов. Затем вывел гостей на смотровую площадку.

— Живописно, — первой отозвалась Алёна, оценив с высоты лес, уходящую вдаль дорогу и сверкающий на солнце снег.

— Мечтаю с этого места до своих земель канатную дорогу проложить, — зачем-то решил я порисоваться перед девицей. — Представляете, Алёна Васильевна, башни, соединённые канатами, а по ним скользят вагончики для людей. Летят себе над землёй, и ни погода, ни заносы на дорогах им не мешают. Внутри вагончиков тепло, сухо, сиди да поглядывай вокруг на пейзажи.

— Зачем вам такая воздушная дорога? — подключился к обсуждению наследник Владимир.

— У меня дальше к югу завод. Было бы удобно его посещать.

— И что же вам мешает устроить эту дорогу? — продолжал наседать на меня Владимир.

— Так за Москвой земли княжеские… — сообщил я и многозначительно замолк.

— Папенька, хочу воздушную дорогу, — правильно отреагировала на мою паузу Алёна.

— И поставки телефонов с вашего завода так будет проще осуществлять? — спросил князь. — Наверняка безопаснее.

Это он припомнил один инцидент, который случился в октябре. Какие-то бандиты решили партию телефонов украсть, напав на княжеский фургон с товаром. Украсть-то они украли, но у нас же все номера фиксируются. Фалулей той партии все нити оборвал. У злоумышленников остались на руках пустые игрушки в виде телефонов. Меня та история навела на одну мысль. Мы же по сути управляем всеми нитями связи. Вероятно, сможем как-то и разговоры подслушивать. Как именно, я ещё не придумал, но Фалулею идея понравилась. Кирилл правда сказал, что это непорядочно. Мы с Фалулеем хмыкнули и не стали спорить. К тому же заниматься всей этой шпионской деятельностью совсем нет времени.

— Смотри, Алёнка, каков глава рода Анохиных. Чего только не придумывает, — решил по какой-то причине похвалить меня князь. — Дом хоть и не в центре Москвы, зато такого ни у кого нет.

И снова я не понял, в честь чего такая рекламная акция.

— Не то что твой сморчок из Годуновых. Покатал один раз на санках, ты и рада.

— Не один раз, — сердито буркнула Алёна и отвернулась.

Ага, у меня, похоже, конкурент появился, которого князь не одобрил, но перечить любимой дочери не хотел. Как бы я совсем не против того, чтобы Годунов Алёну увёл, меня родовитость девиц в последнюю очередь привлекала. Всегда считал, что семья должна быть такой, как у Фалулея с Татьяной. Алёна для таких отношений слишком молодая. Девица на лицо красивая, тут я не спорю. Годика через два, когда она в школе магии отучится, я бы за ней поухаживал, но на данный момент предпочёл держать дистанцию, сделав вид, что ничего не понял, и повёл гостей дальше. Затем осмотрели особняк наследника Высоцких, поднялись на обзорную башню и не спеша вернулись в обеденный зал.

За столом гости кушали хорошо и много. Медовуху Высоцких князь лично оценил, попросил напомнить, чтобы боярин Сабуров, заведующий поставками продовольствия во дворец, оформил покупку медовухи у Высоцких.

После обеда князь уехал, а гости разбрелись кто куда. Алёна и Владимир за родителем не последовали, им было у нас интересно. Татьяна куда-то сразу увела княжну. Наследник тоже растворился на просторах трёх особняков, я даже не заметил с кем. Зато главы родов Журавлёвых и Бобровских были более чем довольны. Пристали ко мне насчёт салонов в Цареморске, просили придумать чего-нибудь такого, чтобы просто «Ах!», я же вяло отбрыкивался, ссылаясь на князя и загруженность по заказам.

Еле дожил до того момента, когда именитые гости со своими телохранителями убыли и остались условно «свои»… почти полсотни человек. Дамы принялись расспрашивать Татьяну о салатах и ингредиентах, молодёжь помчалась переодеваться в плавки, желая опробовать бассейны, и только мы с Фалулеем продолжали беседовать с главами родов. Людмила, правда, на минутку заглянула, чтобы спросить номер телефона у батюшки.

— Откуда у тебя телефон? — удивился Фёдор Викентьевич.

— Владимир Васильевич подарил, — покрутила в руках Людмила вещицу.

— С чего вдруг? — не понял Журавлёв-старший, а я еле сдержал хмык. Что ни говори, а девицы у Журавлёвых предприимчивые. Людмила успела не просто охмурить наследника, но ещё и подарок от княжича получить.

— Так я пожаловалась, что у нас в Цареморске телефонов мало, он и послал кого-то за подарком для меня, — честно ответила Людмила.

— Эк… — почесал затылок глава семейства и решил дальше эту тему при таком большом скоплении народа не развивать.

Гости донимали нас беседами и всевозможными предложениями на протяжении недели. Потом-то я сообразил уехать на завод, прихватив с собой Кирилла, а Фалулей пусть дальше свою родню развлекает. Он и сам уже был не рад, но выпроводить их не мог. Я обещал ему помощь, как только мы с княжеским человеком разберёмся.

Особых проблем с установкой башен для канатной дороги не должно было возникнуть. Линию протянем не по прямой, конечно, а с небольшим изгибом, чтобы над деревнями не проходила. Дальше всё сплошные леса и болота. Претензий предъявлять по поводу воздушного транспорта над головой будет некому. Чиновник мои каракули на карте прилежно перерисовал в чистовик, получил нашу подпись на листе и пообещал, что в ближайшее время князь наложит резолюцию. Собственно, так и получилось. Десятого числа у нас был на руках документ, которым мы помахали перед гостями и дружно покинули столицу.

Фалулей немного переживал, как Татьяна со всем хозяйством управится.

— Должны же они совесть иметь, — успокаивал я друга. — Каждый день по фургону продуктов закупаем.

— Не в деньгах вопрос, — заметил Фалулей. — Эти тётки вроде и сочувствуют Танюше, охают и предлагают помощь, нет бы, просто уехать в Цареморск, сняв все проблемы. Скучно им, видите ли, зимой, а тут такие развлечения.

С этим я был полностью согласен. Выдворить родню под благовидным предлогом не получалось. Бобровские пытались и в мои бассейны залезть, но я принципиально спустил воду, сообщив, что в доме не живу и гостей не привечаю. У Кирилла такие проблемы отсутствовали, поскольку ему принимать гостей необязательно. Он женат, супруга у родни на юге, неприлично чужих девиц да тёток в свой дом водить.

Из всех возможных гостей я привечал только Мишку Куракина. Он съездил в Северный Новгород, отдал целый ящик словесников Велесовым язычникам. Эти передатчики текста имели особый логотип стилизованного изображения солнца. Ничего особенного, но мы договорились раздавать подобные девайсы язычникам, чтобы узнавать таковых издали.

И вообще неплохо бы было как-то переписать язычников. Мы не имели ни малейшего представления о том, сколько их в стране. Хотя писать списки рискованно, но можно выделить для них особую линию связи. У Фалулея на них большие планы. Пусть князь там у себя во дворце правит, а мы тихой сапой вторую власть организуем. Друг действовал по принципу «не можешь предотвратить пьянку, возглавь её». Мне это «мировое господство» было до лампочки, но и отдавать кому-то власть я не собирался.

Понимал, что нам самим заниматься поиском выживших язычников ни к чему, да и опасно. Вдруг кто-то случайно проговорится? И тогда пойдут прахом все планы и вообще наше существование по крайней мере в этих телах. Параноик Кирюшка в одном из ответвлений на руднике сейфик смонтировал. Часть денег из банка забрал и там припрятал. Я посмеялся, а вот Фалулей его похвалил. Обещал сделать нам всем амулет «последний шанс».

Между прочим, такая паранойя имела под собой основание. Княжеские люди за особняками как-то хитро приглядывали. Не успели мы посадить в поезд всех гостей, что толпились до последнего у Фалулея в особняке, как пришёл посыльный с известием, что князь и наследник через день прибудут. Мол, готовьтесь.

Банные и прочие прочие процедуры запланировали устроить у меня. Маг проверил напитки и закуски и дал добро на такую княжескую забаву.

— Алёнка хотела в бассейны, я отказал, — князь лично нахлёстывал меня в парилке берёзовым веником по спине и ниже. — Негоже ей тут телесами сверкать.

— Него-о-оже, — постанывал я. — Ох, княже, тяжела твоя рука.

— Это я ещё добрый, — ответил князь и подвинул меня с лавки, всучив веник сыну. — Ты лучше скажи, чего хочешь в отношениях с Алёнкой?

Отвечать я решил честно, безо всяких недомолвок.

— Князь, ну какая из неё жена в этом возрасте? Ей подружки да развлечения интересны. Вон Кириллу Евдокия сколько крови попортила, жалуясь, что скучно ей.

— Слыхал. Дочь рассказывала, но сейчас-то Евдокия смирилась.

— Тётки за ней следят, к тому же дитя носит тяжело, магия у ребёнка сильная. А желание гулять и развлекаться у Евдокии не пропало.

— Да… — выдохнул князь после очередного хлопка веником по своей спине. — Раньше девок воспитывали строго. А я всё с любовью. Как же, младшенькая, солнышко родное.

— Пусть погуляет. В школе магии отучится год или два. В невестах не останется, — осторожно предложил я.

— Это точно. В девках она не засидится, — согласился князь. — Гулять ей много не позволю, а ума-разума должна годика за три набраться. Так, глава рода?

— Так точно, — бодро согласился я, сообразив, сколько лет мне дали отсрочки в этом оригинальном сватовстве, и поспешил выбраться из парной. Как-то я раньше по-другому представлял себе этот процесс. Журавлёву с песнями и плясками сватали, а меня по заднице веником отхлестали и велели готовиться к семейной жизни.