Девочка, которая слышала демонов

ГЛАВА 4

Леви

Я забрался в машину Софии и захлопнул дверцу. Её каштановые волосы были собраны в конский хвост, и она носила пару висячих сережек в виде кубиков. София была помешана на причудливых украшениях. Она наблюдала, как Адель направляется в закусочную, затем обратила своё внимание на меня, глядя на меня с беспокойством.

— Так что же происходит? Как ты здесь застрял?

София была девушкой моего старшего брата Макса. Технически она девушка и друг, так что я не лгал Адели.

— Это долгая история, в которой мои друзья — полные идиоты.

София направила машину к улице.

— Дай угадаю. Оуэн замешан в этой истории?

— Да.

— Ну, он член Клуба полных идиотов, — София оглянулась через плечо на закусочную. — Кто была та девушка?

Я покачал головой.

— Она из моего класса английского языка, и она хотела отвезти меня домой.

Было странно произносить эти слова, странно, что последние несколько минут вообще произошли. Почему со мной всегда флиртовали психованные девчонки? Ты помогаешь девушке собирать её книги, и вдруг она думает, что у вас есть отношения. Если девушке — даже хорошенькой — приходится так стараться, чтобы заполучить парня, с ней явно что-то не так.

София протянула руку и ущипнула меня за щеку, как будто я был ребёнком.

— Ах, ты снова обратил своё обаяние на бедных беспомощных женщин?

Я оттолкнул её руку.

— Просто отвези меня к Тревору. Я хочу накричать на Оуэна.

— Ну, пока я прибыла сюда по благому делу, — она послала мне ухмылку. — Если ты поставишь его в неловкое положение перед всеми, я могу не брать с тебя плату за бензин.

Я рассмеялся, хотя всё ещё был в плохом настроении.

Несколько минут мы ехали молча, и я задавался вопросом, насколько ещё она будет любопытна. Макс жил в трёх часах езды отсюда, в Университете Луисвилля, но приезжал домой на столько выходных, сколько мог. Он, несомненно, подшутил бы надо мной по этому поводу — мои друзья оставили меня в лапах чересчур нетерпеливой девушки, а Софии пришлось меня спасать.

Она включила радио и переключила станции.

— Так Оуэн пытался свести тебя с девушкой из английского класса? Она была довольно милой, но если ты ищешь подружку, я хочу с ней познакомиться. Она должна соответствовать моим строгим стандартам.

— Я почти уверен, что Адель провалила бы их.

София глубокомысленно кивнула.

— Что ж, тогда это научит тебя позволять Оуэну выбирать девушек для тебя. Можно подумать, что после инцидента с ракетой ты знаешь, что не стоит доверять его суждениям.

— Кто сказал, что я доверяю его суждениям?

Когда мы с Оуэном были первокурсниками, мы построили кучу моделей ракет. Они становились всё больше, с более мощными двигателями, пока их нельзя было квалифицировать как небольшие космические корабли. Однажды ночью, построив пару трехфутовых, мы отнесли их в парк рядом с новым жилым комплексом, чтобы посмотреть, какая полетит дальше.

Оказалось, ракета Оуэна улетела дальше — и она разнесла чей-то мусорный контейнер. Последствия этого инцидента привели к тому, что мы вдвоём убегали от полиции, перепрыгивали через несколько заборов и прятались в недостроенном доме, потому что мы слишком сильно смеялись, чтобы продолжать бежать.

Я постучал пальцами по ручке дверцы машины, размышляя.

— Я должен отплатить Оуэну за помощь в моей личной жизни. Что было бы хорошей местью?

— Хм. Может ли это быть связано с мифологическими существами?

— Может быть. У тебя где-нибудь припрятан оборотень?

София свернула с главной улицы на жилую дорогу. Мы завернули за угол, и она сильно притормозила. Впереди в темноте пульсировали синие и красные огни. Пожарная машина и полицейская машина заблокировали большую часть перекрестка.

— Вау, — сказала она. — Это выглядит не очень хорошо.

Вспышки разноцветного света осветили покорёженную серую машину, разбитую с одной стороны и прижатую к уличному фонарю. Не было никаких признаков другого транспортного средства, но автомобиль, очевидно, получил такой сильный удар, что врезался в столб.

Когда мы подъехали ближе, я увидел машину скорой помощи. Двое парамедиков вытаскивали парня из машины. Его голова откинулась назад, кровь размазалась по лицу, а одна из его рук свисала вниз. Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что я вижу. Это был Оуэн.

Паника пронзила меня.

— Выпусти меня! — мой голос казался оторванным от моего тела, слишком громким. — Это Оуэн!

Он был не единственным в машине. Джейк и Кахо — где они были? Были ли они живы?

— Мне нужно выйти! — настаивал я, моя рука уже была на дверной ручке. — В той машине были мои друзья!

София затормозила, недоверчиво уставившись на происходящее.

— О нет, — прошептала она. — Нет, нет, нет.

Прежде чем машина полностью остановилась, я распахнул дверь. Я направился к машине скорой помощи, не сводя глаз с Оуэна, ища признак того, что он дышит. Я не видел полицейского, пока он не встал передо мной с протянутыми руками, удерживая меня. Он заговорил, но я не расслышал, что он сказал.

Мой пристальный взгляд скользнул по обломкам.

— Где Джейк и Кахо?

— Вы знаете этих молодых людей? — слова офицера едва ли были услышаны.

Осколки стекла разлетелись по тротуару. Бок машины Оуэна был похож на смятую алюминиевую банку.

— Нам нужно позвонить их родителям, — сказал офицер. — У вас есть их номера?

Я вытащил свой телефон из кармана, всё ещё ища Джейка или Кахо. Я не видел их ни в машине, ни стоящими на тротуаре. Они, должно быть, в машине скорой помощи.

— С ними всё будет в порядке?

Я открыл свои контакты, но не мог ясно мыслить, не мог вспомнить первую букву чьего-либо имени.

— Парамедики заботятся о них, — сказал офицер.

Это не было ответом.

— Насколько они плохи?

— Они живы, и их везут в отделение неотложной помощи. Я не могу сказать вам больше, чем это. У вас есть номера телефонов их родителей?

Двери «скорой помощи» закрылись, забрав с собой мой взгляд на Оуэна. Оуэн.

Его имя начиналось с О.

Я напечатал буквы, нажал контакт его дома и передал свой телефон офицеру.

— Оуэн Зубак. Вот кого только что забрали парамедики.

С ним были Джейк Картер и Кахо Тохи.

Скорая помощь отъехала, завывая сиренами, когда ехала по улице.

Её вращающиеся огни становились всё меньше, пока она, наконец, не завернула за угол и не исчезла из виду. Рядом со мной офицер разговаривал по телефону, спокойным голосом объясняя, что Оуэна везут в больницу.

София припарковала свою машину и подошла.

— С твоими друзьями всё будет в порядке?

— Я не знаю.

Не говоря больше ни слова, она обхватила меня руками. Они едва доходили мне до шеи, но я растворился в ней.

— Мне так жаль, Леви. Позволь мне отвезти тебя домой.

Я покачал головой.

— Мне нужно дать офицеру другие номера. После этого мне нужно, чтобы ты отвезла меня в больницу. Я должен убедиться, что с моими друзьями всё в порядке. — Даже произнося это предложение, я понимал, как нелепо звучат эти слова. Я ничего не мог сделать, совсем ничего, чтобы помочь своим друзьям.

Родители Кахо попали в больницу вскоре после меня, вскоре за ними последовала мама Джейка, а затем и мама Оуэна. Врачи не сказали им ничего, кроме того, что состояние их детей стабильное, они проходят лечение и обследование. Дополнительная информация будет получена, как только она будет у врачей.

Родители повернулись ко мне, требуя объяснений, но всё, что я мог сказать, было:

— Я был в другой машине. Я ничего не знаю, кроме того, что мне сказали в полиции.

Полиция уже сообщила им, что была задействована другая машина, которая уехала с места происшествия. Это было почти всё, что они знали на данный момент.

Я сидел в приёмной рядом с Софией и чувствовал уколы вины за то, что меня не было с моими друзьями, когда произошел несчастный случай. Может быть, я мог бы что-то сделать, чтобы предотвратить катастрофу. Я всегда был самым ответственным в группе. Может быть, если бы я был там и наблюдал за дорогой.

Мать Кахо расхаживала по комнате, всхлипывая и бормоча что-то на тонганском. Родители Джейка сидели близко друг к другу, держась за руки. Они оба были такими же бледными, как стена позади них. Мама Оуэна звонила его отцу каждые несколько минут, пытаясь дозвониться до него. Он жил в Индиане и не часто навещал их.

Казалось, он думал, что его работа как отца заканчивается на чеке на содержание ребёнка, который он отправлял каждый месяц.

Я поставил локти на колени и положил подбородок на руки. Я продолжал видеть помятую «Хонду» Оуэна. Машина получила наибольшие повреждения на заднем сиденье со стороны пассажира, на том месте, где я сидел по дороге в ресторан. Я должен был сидеть на этом месте. Я бы так и сделал, если бы Адель не остановила меня.

Она сказала, что у неё плохое предчувствие, но я не верил в предчувствия. Они были похожи на гороскопы и карты таро — инструменты для обмана легковерных. Если Адель знала о катастрофе до того, как она произошла, это могло означать только одно: катастрофа вовсе не была несчастным случаем. Кто-то это спланировал.

Кто-то испортил тормоза Оуэна? Неужели другая машина нарочно протаранила его машину? Это объяснило бы, почему он не остался на месте аварии.

Что бы ни случилось, у Адель явно была какая-то информация о том, кто это сделал и почему.

Я уставился на потертый коричневый ковер в приёмной скорой помощи, пытаясь разобраться в этом. Почему она просто не сказала мне правду? Почему она позволила кому-то сесть в машину? Конечно, Оуэн вёл себя с ней как придурок в школе, но она же не могла желать ему смерти, не так ли? Предупредила ли она меня, потому что я помог ей собрать её книги? Нелепо. Жизнь и смерть не должны висеть на таких ничтожных ниточках.

И всё же я ходил невредимый, в то время как мои друзья приехали сюда на машине скорой помощи.

Что ж, кто бы ни устроил аварию, ему это с рук не сойдет.

Я бы позаботился о том, чтобы Адель рассказала полиции всё, что знала.

Дверь в отделение неотложной помощи открылась, и мой отец вошел внутрь. Он раскраснелся, его волосы были в беспорядке, как будто он провёл по ним руками. Я не ожидал увидеть его здесь, даже не сказал ему, что случилось. Он подошел к секретарше, не заметив меня.

— Я слышал, что произошла автомобильная авария. Мой сын был…

— Папа, — позвал я.

Он обернулся, увидел меня и вздохнул с облегчением.

— С тобой всё в порядке.

— Да. Меня не было в машине.

Он не стал комментировать это, просто подошел, всё ещё испытывая облегчение. Он сел на стул рядом со мной и притянул меня в объятия. Я прижался к нему, нуждаясь в утешении.

— Меня не было в машине, — повторил я. В этом предложении было так много смысла.

Счастье. Чувство вины. Благодарность. Гнев.

Папа выпрямился и оглядел меня так, словно всё ещё не мог поверить, что я в безопасности.

Мне было стыдно, что я не позвонил ему, чтобы сообщить, что со мной всё в порядке, но я не думал, что он будет волноваться.

— Кто рассказал тебе о катастрофе?

Он непонимающе посмотрел на меня, как будто вопрос не был задан, а затем сказал: