Всё красное. Проклятое наследство.

Я перестала искать майора. Разговор с Лялькой меня полностью оглушил и дезориентировал. Конечно, Гавел мог кому-нибудь поручить разделаться с Баськой, но вряд ли бы он при этом прохихикал весь вечер! Знать, что твою приятельницу убивают, и хохотать от этой мысли? В довершение всего Лялька, пожалуй, права: убивать Дуткевича ему по меньшей мере незачем — или он не имеет отношения к убийству, или полный кретин...

Звонок майора прервал мои мучительные раздумья: Гавел и валютчики, валютчики и Гавел. Я пыталась комбинировать любые варианты и добилась только одного — в мозгах закрутилась дикая карусель. Я покорно согласилась явиться через полчаса — самого глупейшего предлога не смогла сыскать, чтобы оттянуть встречу. Только по пути мне пришло в голову: мог же случиться приступ чего угодно, хотя бы печени.

Майор посмотрел на меня столь красноречиво, что фразы посыпались сами собой.

— Это не пан Ракевич, — затараторила я. — Пан Ракевич весь вечер просидел за телевизором и весь вечер хихикал. По-моему, надо найти Франека и Весека. Наверняка во всем замешан этот Пежачек. Сговор между ними исключен, если бы действовали сообща, не цеплялись бы к моим баллонам...

Майор приподнялся, отодвинул стул, жестом пригласил сесть, потом сел сам и качнулся назад.

— Объясните, пожалуйста, о чем, собственно, вы говорите? — спросил он мягко, хотя взгляд его оставался довольно отчужденным.

Я немного пришла в себя:

— Хотела выложить все разом, но вот беда — сама ничего не понимаю.

— И стараетесь вовсю, чтобы я заодно с вами ничего не понял. Как прикажете понимать пана Ракевича перед телевизором?

— Да вся штука вот в чем: не мог он находиться вчера в Виланове, раз сидел у телевизора.

— А поначалу вы решили, что он там был?

— Ну конечно! Я узнала его «пежо»!

Майор перестал качаться на стуле.

— А-а-а-а!.. Значит, без вас не обошлось! Я так и предполагал, хотя свидетели не рассмотрели цвет и марку вашего автомобиля. Вы присутствовали при этом происшествии?

Я поперхнулась. Хорошенькое происшествие!.. Или Лялька как в воду глядела?.. Не было ограблений, не было и второго преступления...

— Вы называете это происшествием? — осторожно спросила я.

— А как по-вашему?

Я выжидательно молчала. Майор снова принялся качаться.

— Многочисленные свидетели утверждают следующее: жившая неподалеку весьма неуравновешенная пожилая особа упала на дороге, прямо под колеса проезжающей машины, — сообщил он, глядя уже не на меня, а куда-то в голубую даль. — Возможно, споткнулась. Скончалась сразу же. Водитель скрылся. Неподалеку от места происшествия стояла другая машина, на какой-то момент ослепившая сбегающихся людей. Машина уехала до прибытия милиции. Я охотно выслушаю ваши соображения на сей счет.

Я продолжала молчать. Майор, конечно, знал, что Баська была в Виланове, я сама ему об этом сказала. Разумеется, навестил ее тетку и проверил, откуда взялась ненормальная старуха на дороге, и, разумеется, ему рассказали про шляпу и шаль. И уж наверняка у него есть собственные соображения на сей счет!

Майор вернулся из голубой дали, посмотрел на меня и холодно проговорил:

— Я вам помогу. Вы никак не могли быть виновницей происшествия. Это исключено. При желании вас можно назвать соучастницей, поскольку ваши фары основательно ухудшили видимость на дороге.

От нервного напряжения мой блистательный интеллект наконец заработал.

— Перестаньте делать из меня идиотку, — рассердилась я. — Чушь какая-то! Если бы вы не соотнесли этот случай с тем делом, которым занимаетесь, вообще не узнали бы об этом! Вы что — интересуетесь всеми дорожными происшествиями в городе и предместьях? Раз уж вы об этом случае знаете, то и все остальное вам известно!

— Например?

— Например, следующие факты: во-первых, я поехала за Баськой, пардон, за пани Маковецкой и простояла там сорок пять минут багажником к дороге; во-вторых, вы знаете — ненормальная старуха украла у нее шляпу. Вы должны знать, что я высветила «пежо»! Или все ваши свидетели ослепли, или они все с приветом! Да, я уехала, не дожидаясь милиции, понятно, перетрухнула из-за Гавела! И теперь чувствую — не без оснований.

— А сейчас, пожалуйста, повторите все спокойно, по порядку. Допустим, я ничего не знаю. Допустим, кой-какие соображения у меня есть. Слушаю вас.

Я все рассказала последовательно, точно придерживаясь фактов, особенно в описании старого «пежо». В заключение категорически заявила: «Гавел весь вечер не выходил из квартиры».

— Вы считаете, водитель специально выжидал пани Маковецкую? — спросил майор. — То есть это не случайность, а преднамеренное убийство?

— Точно не могу сказать, — ответила я, твердо решив избегать подводных камней. — Слава богу, было темно. Старуха была невменяемая, это факт. А вообще пусть думают присяжные, а не я.

— А вы решили, что это Маковецкая, не так ли? Из-за шляпы?

— И еще из-за шали. Баська невысокая и худенькая, и старуха точно такая. Опять же шла со стороны теткиного дома, любой подумал бы то же самое.

— И поэтому вы решили, что пан Ракевич пытался убить пани Маковецкую? А зачем?

— Сама удивляюсь. То есть... Я хотела сказать, ничего подобного, я никакого вывода не сделала! И вообще не обращайте внимания на мои выводы!

— Напротив, ваши выводы удивительно интересны...

— Нет у меня никаких выводов! Одни химеры! У меня, боюсь, что-то с головой не в порядке! И нельзя всерьез принимать мою болтовню!

Майор качнулся назад и прислонился к стене между окнами.

— Вы правы. Так. А что вы знаете о грабеже в доме некоего Ленарчика и в доме некоего Дромадера?

Я пришла в полное отчаяние.

— Ничего не знаю. Слышала разные сплетни, нелепые россказни и в результате состряпала какую-то махровую дедукцию. Может, и не было никакого ограбления. Лучше посадите меня прямо сейчас, за ложные показания полагается до пяти лет.

— Вот именно, полагается. А как насчет махинаций с награбленными деньгами?

— Я вообще не уверена, были ли украдены какие-то деньги...

— Кто набивал долларами подушки, медвежат и матрасы? Кто адресовал посылки от Вишневского? Кто нанял Франека и Весека? Кто нанял Дуткевича наводчиком?

Похоже, майор вполне в курсе дел. Я отчаянно пыталась увильнуть, скомбинировать что-нибудь. Главное — дождаться денег от Алиции. Чтоб уж эта чертова государственная казна все получила, тогда можно и поговорить!

— А если все это я одна организовала, как тогда? — спросила я осторожно.

— Ничего особенного, — небрежно ответил майор. — Ордер на арест давно оформлен, осталось вписать имена. Я пока воздерживаюсь, ибо...

Он снова качнулся вперед, положил руки на стол, наклонился ко мне и совсем другим тоном сказал:

— Кое-что вам объясню. В моей карьере лишь однажды, и то еще в начале службы, такой казус вышел, что я посадил человека, а суд его оправдал. Мое твердое решение: больше подобного не повторится. Вот такой у меня странный принцип, понимаете, хобби в своем роде... Только потому уважаемая компания ваших друзей еще на свободе, не стану задерживать и вас, даже поклянись вы, что собственноручно убили Дуткевича. Даже больше. Благодаря вашей авантюре надеюсь изловить наконец одного субчика — в сущности, профессионального убийцу, которого до сих пор не мог изловить на месте преступления. Пожалуй, на этот раз он не вывернется. Потому весьма буду обязан, если вы прекратите говорить чушь и расскажете все как есть. Кто затеял весь этот бедлам? Что происходило, подробно и последовательно!

Я смутилась — так хотелось помочь майору, но как же тогда спасти мою драгоценную четверку? Мысль о Гавеле вогнала меня в полную панику.

— А убийца не пан Ракевич?.. — заикнулась я дрожащим голосом.

Майор не ответил. Я задумалась.

— Полагаю, Франек и Весек уже у вас, — прикинула я вслух. — Они лучше знают. Пускай выкладывают, кто их нанял и для чего. Я клянусь все рассказать, но умоляю вас, не сегодня! Через неделю!

— Почему через неделю? — спросил раздраженно майор.

— Через неделю будут доказательства... Как бы это сказать... Реабилитация виновников...

— Какая еще к черту реабилитация, убитые, что ли, воскреснут?!

— Да нет. Не в этом дело. Про убийства вы сами знаете — я не в курсе и ни при чем. Тут разные сопутствующие обстоятельства...

Майор, закрыв глаза, с трудом взял себя в руки.

— Подробнее. Какие сопутствующие обстоятельства?

— Ну, эти подушки, контрабанда... Она не во вред государству, а наоборот... Деятельность в пользу государства... О боже, у меня нет больше сил, а потому отказываюсь от показаний, и все тут, сажайте меня на неделю! Санитарные условия, говорят, сносные, переживу.

Майор снова закрыл глаза:

— Выкладывайте все, что вам известно насчет Франека и Весека.

На эту тему сдерживающих мотивов не было, я выложила все полученные от Баськи сведения, равно как и детали касательно Пежачека. И даже вспомнила кое-что дополнительно.

— Не уверена, есть ли какая связь, но к пану Ракевичу приезжал механик из Садыбы. Из частной мастерской. Делал профилактический ремонт, у пана Ракевича в гараже есть ремонтная яма, работал в сверхурочные часы. Этого механика, по имени Франек, я никогда не видела, однажды, правда, слышала, как они орали друг на друга. Не знаю, тот Франек или нет.

Майор слегка оживился и посмотрел на меня с меньшим отвращением.

— Когда это было?

— Года два назад.

— А контрабанда, вы утверждаете, шла на благо государства?

— Именно так.

— Прекрасно. Потрясающе! Удивительно, что вы не желаете рассказать о столь благородной деятельности. А мы тут сдуру воображаем, вдруг да нарушается законность...

— А мне удивительно, почему вы спрашиваете насчет Франека и Весека меня. — На сей раз я не скрывала своего неудовольствия. — Спросите у пани Маковецкой. Она знала их лично.

— В свое время пани Маковецкая ответит. Вернемся к нашей теме... Как выглядел человек, подслушивавший в «Славянском» разговор о Пежачеке?

Полный сумбур в голове не помешал мне восхититься майором. Точно запомнил мою болтовню, на которую, казалось, не обратил внимания!..

— Среднего роста, тщедушный, редкие светлые волосенки, разделенные прямым пробором. И красный шейный платок. Рассмотрела его во всей красе, когда он вышагивал через зал в мою сторону. Приплюснутый нос и голубенькие глазки. Больше, пожалуй, ничего.

— Вы узнали бы его?

— Думаю, да. Особенно в красном шарфе...

— Что общего имеют ваши баллоны с шайкой? И что за шайка?

И, позабыв про свой отказ давать показания, я выложила ему все.

— Давно догадывалась, кто прокалывал баллоны. Подозревала в последнее время шайку пана Ракевича с Пежачеком. Отпадает. Пан Ракевич меня знает: из-за любого пустяка могу устроить черт-те какой переполох. Будь он заодно с Пежачеком, посоветовал бы обходить меня подальше.

— А в чем мог быть заодно?

— Да в чем угодно. В найме Франека и Весека. В этих воображаемых ограблениях. Откуда мне знать в чем.

— Пан Ракевич тоже участвовал в деятельности на благо государства?

— О боже... Не знаю. Не уверена, можно ли назвать... То есть... Ага, так ведь я же отказалась от показаний!