Записки таролога, или Тайны провинциального города

Проводник нам попался разговорчивый. Было видно, что обязанности экскурсовода он выполняет не в первый раз. Пещеры действительно производили внушительное впечатление. Возможно, я так бы ничего интересного и не заметил, но в одном из отдалённых проходов Геля незаметно толкнула меня в бок. Хочу отметить, что зрение у моей Гелены Степановны, как у полярной совы. Она мельчайшую пылинку может разглядеть хоть днём, хоть ночью. Сейчас она заметила пригоршню рассыпанной свежей земли. Эта находка была именно тем, из за чего я затеял экскурсию. Больше ничего подозрительного мы в пещерах не увидели, но мы понимали, что обошли только малую часть подземного комплекса. Домой мы вернулись поздно, уставшие, как собаки, и дальнейшим расследованием я занялся уже на следующий день.

К вечеру я был практически уверен, что имею дело не с призраками, а с вполне себе живыми людьми. Но что они искали в монастырских подземельях и почему пугали монахов белым призраком? В первом часу ночи я собрался ложиться спать, а когда выключил свет у себя в комнате, то на окне появился светящийся крест и надпись «Берегись!». Признаюсь, это было неожиданно. Но, так как в призраков я особо не верил, то быстро сообразил, в чём дело. Я открыл окно и провёл пальцем по надписи – палец тоже начал светиться. Картина была выполнена фосфорной краской. Кто-то видел меня сегодня в монастырских пещерах и этот «кто-то» очень не хотел, чтобы я продолжал расследование. К слову, должен заметить, что нервная система у меня в полном порядке, а служба в молодые годы в военной разведке приучила спокойно относиться к угрозам и всяким неожиданностям. Поэтому я вымыл окно, чтобы не смущать соседей и нормально проспал до утра. Утром я позвонил Илье Матвеевичу и попросил скинуть мне списки «чёрных копателей», проживающих в городе и окрестностях.

В местах с богатым историческим прошлым помимо официальных археологических раскопок, на которые не всегда хватает финансирования, часто мародёрствуют так называемые «чёрные копатели». Они разоряют древние курганы, оскверняют могилы на старых заброшенных кладбищах, снимая с мертвецов драгоценные украшения, отыскивают схроны времён войны. Они оснащены самым современным поисковым оборудованием, а их находки продаются на европейских аукционах. Только из государства найденные ими сокровища уходят навсегда.

Через пару часов полковник скинул мне на электронную почту список. В нём было около полусотни имён с адресами и фотографиями. Работы со списком было не на один день, но других вариантов продвинуться в расследовании я не видел. Пришлось рассматривать на картах каждого злодея индивидуально. Зато через три дня я положил на стол перед полковником одну фотографию. Теперь настала очередь работать оперативникам. Как всё происходило, на следующий вечер рассказывал нам с Гелей за чашкой мятного чая Илья Матвеевич.

К счастью в этот раз полиция успела вовремя. Квартиру Чёрта (это кличка нашего копателя) опера взяли под наблюдение сразу, как только получили информацию. Клиент вышел из дома ближе к вечеру и пошёл в сторону окраины. За плечами у него висел солдатский вещмешок времён второй мировой. Не спеша, Чёрт вышел к зарослям кустарника на берегу реки и там, как сквозь землю провалился. Внимательно осмотрев кустарники, оперативники нашли аккуратно прикрытый охапкой веток вход в большую нору. Здесь они и остались дожидаться клиента. Только под утро ветки, прикрывающие нору, зашевелились, и из под земли показалась грязная, вся в паутине голова. За собой Чёрт вытянул из норы что-то аккуратно завёрнутое в тот самый белый балахон, которым он пугал конкурентов и любопытных монахов. Встреча с полицией явно не входила в планы копателя, но тут, как говорится, «когда следователь говорит – присаживайтесь, стоять не вежливо».

Когда оперативники развернули балахон, то перед ними заиграла золотом и драгоценными камнями офицерская сабля времён войны 1812 года. Если бы полиция опоздала хотябы на один день, то ещё один драгоценный артефакт стал бы украшением заграничного аукциона. Дальнейшая беседа происходила в кабинете начальника милиции. Чёрт, задержанный с поличным, отпираться не стал и в надежде на условный срок написал подробную явку с повинной. История, рассказанная им, была, в самом деле, захватывающе интересная.

Во время войны 1812 года французский офицер, граф Серюрье, командир отряда сапёров, со своим подразделением прикрывал отступление армии наполеона. Во время минирования одного из мостов он провалился под лёд, подхватил воспаление лёгких и, теперь уже никто не расскажет – какими путями, оказался на лечении у монахов нашего монастыря. Монахи, которые умели не только хорошо покушать и выпить, но и отлично разбирались в целебных травах, успешно буквально вытащили офицера с того света и отпустили с миром домой. А так как с наличными у графа было туговато, то в благодарность за услугу он оставил в монастыре свою наградную саблю, подаренную ему лично императором Наполеоном. Сабля, с рукоятью богато украшенной драгоценными камнями, много лет хранилась в монастыре, а в смутные времена большевистского переворота её припрятали в одной из дальних галерей подземного комплекса. Со временем о сабле благополучно забыли, Но слухи о ней сохранились, и чёрные копатели активно занимались её поисками.

Чёрт подошёл к поискам раритета творчески. Сначала под обличием привидения Белого Монаха он распугал коллег-конкурентов, а потом, уже не боясь посторонних глаз, занялся исследованием дальних галерей. Заметив под землёй нас с полковником, Чёрт решил отвадить непрошенных гостей с присущим ему юмором и намалевал на моем окне привет от «потусторонних сил». Чем окончились его поиски – мы с вами уже знаем. А на стене в моей комнате появилась фотография в рамке, где мы с Гелей сфотографированы с наполеоновским подарком в руках. Сама же сабля стала одним из главных экспонатов областного исторического музея.