Французский овраг

Глава 4

Елена Анатольевна Асиновская возвращалась домой из магазина. Подходя к подъезду, женщина перебирала в голове покупки, вспоминая заранее составленный список. За спиной раздались приветственные крики. Обернувшись, увидела подбежавшую девушку. Запыхавшаяся Галя не могла выговорить ни слова. Наставнице пришлось взять инициативу на себя.

— Добрый день! Как дела? Ты из СКР? Что нового в расследовании? — медленно спрашивала она, давая соседке отдышаться.

— Ой, нужно столько рассказать, но в спокойной обстановке — выдавила наконец-то девчонка.

— Ну тогда держи сумки, поможешь донести, а я расплачусь чаем — улыбнулась Елена Анатольевна.

Спустя полчаса, они сидели за столом, допивая любимый хозяйкой зеленый чай. Подкладывая гостье последние кусочки пирожного, пенсионерка вернулась к вопросам о расследовании.

Сытая и довольная Галя пересказала историю своего обмана и его быстрого разоблачения. Она даже не заметила, как поморщилась хозяйка, узнав про попытку присвоить её умозаключения. Зато очень удивилась Галина веселью соседки, узнавшей про обстоятельства выяснения её персональных данных.

— Да, некрасиво получилось. Напугала ты свой СКР. Наверно нужно позвонить этому важняку. Оставь мне его номер телефона где-нибудь в тетрадке. Ну а теперь, раз уж нам официально разрешили сотрудничать, расскажи, что удалось узнать от племянника погибшей — попросила она.

Быстро проглотив последний вкусный кусочек, девушка пересказала события. После уточняющих вопросов Елена Анатольевна узнала следующее.

— Усков Игорь Сергеевич — сын старшего брата погибшей. Ему 21 год, студент, хорошо материально обеспечен. Живёт с матерью. Большую 3х комнатную квартиру, доставшуюся в наследство от бабушки с дедушкой, сдаёт квартирантам. Занимается компьютерным бизнесом.

На допросе он рассказал, что отношения с тёткой всегда были хорошими. Его отец — офицер-контрактник погиб во времена второй Чеченской войны. Его — дошкольника забрали к себе родители отца. Мать активно занималась устройством личной жизни и редко вспоминала о сыне. Тётка своих детей не имела, замужем не была. Она помогала родителям растить племянника, была дружна с ним.

Однако, после внезапной гибели бабушки и деда полгода назад, отношения ухудшились. Причиной стало завещание стариков. Всё имущество они оставили внуку. Но после оглашения завещания нотариус неожиданно передал Марии ключ от банковской ячейки с запиской от родителей. Те оставили ей в Женевском банке какие-то ценности. Что именно и почему такая секретность, тётка категорически отказалась объяснять. Это сильно разозлило племянника и стало причиной нескольких ссор в последние дни. Назло Марии, он решил узнать всё сам и стал следить за обидчицей.

Сначала, Игорь заставил мать подробнее вспомнить смутно знакомые с детства рассказы отца о ценности, которая хранилась в семье со времён революции. Единственное, что мать вспомнила — какую-то связь истории с наполеоновским нашествием.

В результате слежки за тёткой и расспросов её подруг племяннику удалось узнать, что поездка в Женевский банк состоялась. После возвращения Мария несколько раз побывала в магазине погибшего антиквара.

В день смерти Усковой Игорь тоже следил за ней. Видел, как она входила в магазин через чёрный ход вечером. По его словам, не решившись пойти за ней и устроить скандал, племянник ждал под окнами около часа. Не дождавшись появления тётки, ушёл домой. Правда, подтвердить его слова некому, так как мать уже неделю отдыхала с очередным сожителем в Египте.

Зато племянник выдал следствию убойную новость. Игорь сообщил, что, карауля тётку у магазина, он видел её любовника, выходящего через центральную дверь. Мужчину провожал помощник антиквара. На крыльце они долго жали друг другу руки, явно довольные беседой.

Про любовника тётки Игорь Усков знал немного. Но явно его недолюбливал. Он был уверен, что мужчина нигде не работал, считал его альфонсом…

Рассказав всё что знала, Галя нетерпеливо ёрзала, глядя на задумавшуюся Елену Анатольевну. Вздохнув, пенсионерка посмотрела на девушку и напомнила про телефон следователя. Набирая номер, она уточнила у Гали имя и отчество наставника.

Разговор с Сергеем Николаевичем Макаровым не сложился с самого начала. Следователь вежливо и доброжелательно отклонил её предложение помочь в расследовании.

— Ваше участие в карьере девушки — соседки я одобряю и приветствую. Передавать опыт начинающим сотрудникам — основная задача ветеранов.

Но участие в конкретном расследовании как-то не принято. В каком качестве я должен Вас допустить? Тем более, что следствие — не Ваш профиль. Вы же в прокуратуре гособвинение поддерживали, а потом надзором за соблюдением законодательства о несовершеннолетних занимались, — продемонстрировал он знание её личного дела.

— Вообще-то я и надзором за следствием занималась, — возразила Асиновская, неприятно удивлённая его осведомлённостью.

— Я ведь не хочу заменить следователя, а только помочь. Очень меня обстоятельства убийства заинтересовали. Могу в музее историю семьи Усковых поискать. Может, удастся раскопать что-то о раритете, который Мария Ускова антиквару принесла.

— Почему Вы так уверены, что вообще была какая-то ценность? — удивился следователь.

— Это самая вероятная версия, на мой взгляд. Так можно мне в ней покопаться? Обещаю сообщить результаты сразу же через Галину, — нарочито просительным тоном закончила она разговор.

— Ну что ж, запретить Вам в музеи ходить я не могу, — раздражённо сказал Макаров — только звоните мне напрямую, не нужно в испорченный телефон играть. Рад был познакомиться, — дежурно сказал он и прервал звонок.

Женщина вздохнула, понимая, что следователь прав. Ей бы тоже не понравилось чужое вмешательство в работу.

Проводив Галю, Елена Анатольевна прибралась на столе, присела и задумалась, глядя в пометки, сделанные во время рассказа девушки.

Она вдруг осознала, что обиделась. Захотелось доказать «важняку» и самой себе, да и всем знакомым, что они её недооценивают. Ведь было время, когда она сама дела расследовала. А уж сколько раз обвинение в суде по уголовным делам поддерживала и огрехи таких вот самоуверенных следователей исправляла!

Удивляясь силе своей обиды, Елена Анатольевна вспоминала беседу со следователем. И неожиданно для себя поняла причину. Голос Макарова затронул почти забытую душевную травму. Интонации и тембр напомнили ей голос одного коллеги, едва не ставшего близким другом. Он тоже занимался следствием, вместе они часто обсуждали проблемные дела в его практике.

— Чтож, попробую доказать этим задавакам, что до «альцгеймера» мне ещё далеко! — подумала женщина.