Брак по залёту Натаэль Зика

— А ты? — горячие губы Дениса обжигали, дыхание щекотало ухо, вызывая в теле легкую дрожь.

— И я вытерплю, — отозвалась девушка.

— Э-э-э! Хорош обжиматься у всех на глазах! — шутливо окликнул их дружка жениха, тот самый Вадим.

Катька еще немного дулась на Евгению — за Татьяну и за то, что ее не пригласили подружкой невесты, но Женя твердо решила не обращать на неё внимания.

Она никого не отбивала и не уводила, Денис сам её выбрал! А она… она не сопротивлялась. Потому что он — самый лучший на свете!

Церемонию во Дворце Бракосочетания она запомнила плохо.

Долго и торжественно проговаривала заученный текст распорядительница, подпись у Женьки получилась кривая, потому что руки никак не хотели слушаться. Обе мамы счастливо рыдали, повиснув на своих мужьях.

А потом — переезд в ресторан на трех машинах. С клаксонами, дурацкой куклой и кольцами на капоте — всё, как положено.

Крики «Горько!», розыгрыши от тамады.

И тошнота.

Наконец, не выдержав духоты и резких запахов, Женя сбежала на улицу и пошла вдоль пышно цветущих кустов.

— Я любил её! — донесся до неё голос отца.

Евгения замерла, пытаясь понять, о чем говорит её папа. Похоже, он выпил слишком много, речь не совсем внятная, надо отвести отца туда, где он сможет прилечь. Девушка дернулась навстречу, но снова остановилась, услышав продолжение.

— Господи, кто бы знал, как я её любил! Да и сейчас люблю. Всю жизнь, понимаешь? Всю жизнь люблю одну, а живу с другой. Не живу — мучаюсь. И Аня моя замуж выскочила, когда я женился, да нет счастья и у нее. За первого встречного выскочила, чтобы мне больно стало, будто я и так не горю заживо все эти годы. Иногда встречаю её, глаза отвожу. А что тут скажешь? Я несчастен, Аня несчастна, ее муж — несчастен. Одна Верка довольная. Просрал я свою радость, Денис! Как же мне тебя жалко, если б ты знал! Правду говорят, что яблочко от яблоньки недалеко падает! Тебя тоже поймали на пузо, как и меня в своё время, и ты тоже решил поступить благородно, как и я. Между нами, откажись ты расписываться с Женькой, я бы тебя понял, и слова против не сказал. Нельзя жениться по залёту, счастья не будет. В загс надо идти только с той, которую без памяти любишь! Что бабы с нами делают, Денис? Вот, зачем Верка со мной так поступила? Зачем Женька так с тобой поступила?

Евгения застыла, отказываясь верить в услышанное.

Папа женился из-за беременности мамы? Но она родилась семимесячной! Или… О, господи… Выходит, он маму не любит… Да, она больших чувств между родителями не замечала, но не все же чувства напоказ выпячивают? Её родители почти не ругались, она была уверена, что у них — крепкая и настоящая семья.

Девушка переступила с ноги на ногу — сейчас Денис ответит папе! Объяснит, что никто его насильно не женит, что он любит Женю!

Но Денис молчал, а отец продолжил.

— У меня такие планы были, такие перспективы! Но все перечеркнула одна ошибка. Аню берёг, хотел её своей сделать, как положено — после свадьбы, в первую брачную ночь. Молодой был, горячий, трахаться очень хотелось, а Аню же нельзя, вот и сорвался, когда Верку полуодетую, да наедине, увидел. Полчаса — и вся жизнь псу под хвост! Я аборт предлагал, денег. Нет, уперлась — женись или к Аньке пойду, она тебя сама бросит! Да и время другое было, на такие связи, без штампа в паспорте, неодобрительно смотрели. Меня родители по голове не погладили бы, а отец у Ани еще круче был — наш участковый. И я смалодушничал, согласился. Если бы ты видел, как на меня посмотрела Анечка, когда узнала о Вере! И ушла, ничего не сказала. До сих пор как вспомню, трясти начинает.

По лицу застывшей у поворота дорожки Евгении текли слёзы. Не в силах ни выйти к отцу и мужу, ни развернуться и уйти прочь, она стояла, пытаясь сохранить сознание и отчаянно ожидая хоть слова в свою защиту. Хоть одно доброе слово от Дениса! Но муж молчал.

Зато отец не останавливался, раз за разом, втыкая в ее сердце нож и проворачивая его в ране.

— Как мне жалко тебя, Денис! Это надо же, чтобы одна женщина смогла испортить жизнь сразу двум мужикам! То есть, Верка разрушила мою жизнь, а девчонка, которую она специально родила, чтобы заставить на себе жениться, сегодня сломала уже твою. Надеюсь, у вас родится пацан, и эта цепочка, наконец, прервется! Мы его так воспитаем, чтобы никакого романтического духа у него и близко не было! Чтобы ни одной бабе не верил и без презика на пушечный выстрел не подходил!

Воздух жёг лёгкие, в голове крутились жестокие слова отца.

Оказывается, она родилась только для того, чтобы её отец женился на матери! Её не ждали, её не хотели. Она своим появлением на свет испортила родителям жизнь.

Женя шла, глотая слёзы, и, вдруг, остановилась, не дойдя до выхода каких-то десять метров — она не может просто так уйти, она должна узнать, что обо всём этом думает ее муж! Денис молчал из уважения к ее папе, верно? У них же всё иначе, она не заставляла его, да и забеременела случайно, непреднамеренно! Если бы он не захотел, она бы не тащила его в загс.

Девушка развернулась и пошла обратно, но голова снова закружилась, и ей пришлось спешно присесть на ближайшую скамейку.

Совсем рядом, буквально из-за кустов, до неё донесся взрыв смеха — муж и отец не зашли в дом, а зависли неподалёку.

Женя встрепенулась, услышав голос Дениса. Ну, наконец-то! Сейчас он ответит папе так, что тому станет стыдно!

— Если всё так хреново, то почему надо было столько лет терпеть? Совершенно не обязательно всю жизнь мучиться — женился, ребенок в браке родился, приличия соблюдены. Можно подавать на развод! Алименты, конечно, платить придется, но это малая плата за сохраненную репутацию и свободу.

Евгения похолодела — не этих слов она ждала от Дениса! Неужели, отец прав, и Деня женился на ней только ради приличий, чтобы не прослыть негодяем?

— Я бы и ушел, да у Верки, то токсикоз, то угроза выкидыша. Всю душу из меня вымотала, пока доносила. Не смог я уйти до рождения ребенка, понимаешь? А потом — желтушка, газики, зубки режутся. Да я на человека стал похож, только когда Женьке полгода исполнилось! И Анечка не дождалась, замуж выскочила. К моменту, когда Женька подросла, Аня уже и сама беременная была. Всё, некуда мне стало уходить! Так и тяну всю жизнь. Спать с одной ложусь, а перед глазами до сих пор другая.

— Я бы не тянул, — повторил Денис. — Да и рожать не обязательно, если ребенок не вовремя, не старое время. Я узнавал, аборт на раннем сроке ничем женщине не угрожает.

— Кто бы говорил? Сам-то не на аборт повел, а в загс.

— Да, ну, Александр Семёнович, я не это имел в виду!

— Зови меня папой, — перебил отец. — Всегда хотел сына, а родилась девка, хорошо, что теперь в семье мужиков прибавилось, а то ни выпить, ни поговорить! Ты слушай меня, я плохому не научу! У Женьки уже началось — блюёт, из-за стола убегает. Скоро начнет изводить — солененького или, наоборот, сладенького. И все в голос будут тебе в уши лить. Мол, терпи, не огорчай! А я так скажу — блажь всё это! Бабы себе напридумывают, а мы отдуваемся. Ты, как невмоготу станет, ко мне приходи, пойдем в гаражи, оттянемся, отдохнем от семейной жизни. Очень я тебе сочувствую, хоть и дочь она мне, но, как я вижу, по материным стопам пошла. Идем в зал, а то искать начнут. Я-то никому не нужен, а тебя невеста, поди, с фонарями уже высматривает. Ничего, Денис, пробьемся!

Звук шагов по гравию, смех, тишина.

Вот и всё, да?

Женя подняла к небу мокрое лицо, несколько раз глубоко вздохнула, выравнивая дыхание.

Значит — зачем тянуть лямку, когда можно развестись?

Действительно, зачем?

Разве хочет она, чтобы её ребёнок, однажды, услышал то же самое, что и она от своего папы?

Ни за что!

Девушка вытерла лицо краем подола, не обращая внимания, что оставляет на нежной ткани черные разводы от поплывшей косметики.

Жаль, нельзя сразу переодеться, но ничего, сойдет и так!

Сняла фату, примостила ее на ближайший куст. Отошла, полюбовалась и покинула территорию ресторана.

— Эй! Невеста сбежала! — в спину чей-то веселый крик и свист.

Евгения обернулась на шутника — из проезжающей машины выглядывал молодой парень, лет двадцати, не больше.

— Подвезешь? — шагнула на дорогу, едва не попав под колёса.

— Дура, чуть не сбил ведь! Случилось что-то? — опешил парень, рассмотрев заляпанное платье и заплаканные глаза в обрамлении остатков косметики.

— Ничего такого, что нельзя пережить, — ответила Женя. — Мне на Кропоткина, только у меня с собой нет денег. Подождешь у подъезда, я переоденусь и вынесу?

— Поехали, — махнул рукой парнишка.

Ехали быстро, водитель с расспросами не лез, душу не трепал.

— Подожди десять минут, я быстро!

— Не надо денег, — серьёзно ответил парень. — Будем считать, что нам было по пути.

— Спасибо!

— Удачи тебе, невеста!

Дома все было так же, как всегда. Нет, небольшой беспорядок — когда утром собирались в загс.

Папина домашняя рубашка, небрежно брошенная на стул, одним рукавом касается пола. Мамины тапочки — один в прихожей, второй почему-то, в туалете.

И её пижама в ванной. Как она ее сняла после сна и бросила на машинку.

Будто ничего не случилось, будто они, по-прежнему — семья.

Как она сможет посмотреть отцу в глаза? Как сможет верить Денису, если тот сказал, что из их ситуации есть два выхода — аборт и развод после рождения ребенка?

Мама, мама, что же ты наделала?

Нет, она не повторит маминых ошибок!

Почти все её вещи уже были в доме у мужа, перевозили накануне, но кое-что она оставила и дома, чтобы иметь возможность переодеться, если придет к родителям в гости и испачкается или просто захочет походить в домашнем. Женя машинально сняла платье, тщательно вымылась в душе, надела легкий летний сарафан. Переложила из свадебной сумочки паспорт и свидетельство о браке. Проверила наличность — должно хватить. И вышла на лестничную клетку, отрезая жизнь на «до» и «после».