Апокалипсис начнется в 12.00. Вожак шайки

— Насчет пары сотен — это вряд ли, тогда это целая армия, по местным масштабам, вот эти два с половиной десятка — крупная банда.

— Тут не все бандиты, есть и военные, — замечает мне Норль, — В похожих кольчугах и у двоих на башках даже шлемы имелись, обычные бандиты без них обходятся.

Спорить с ним я не стал, все же он в более близком к местным реалиям времени проживал, ему виднее.

— Если военные бывшие участвуют в банде, значит, дела на этой земле творятся веселые. Закона и порядка днем с огнем не сыщешь. Зато, нам проще окажется, легко в новый мир впишемся, — говорю я и Норль переспрашивает, что значит — впишемся.

— Значит — станем своими.

Пока мы занялись обыском тел, валяющихся на берегу, в воде и в лодках, понемногу осваивая мародерку. Оружие и какие-никакие доспехи с сумами из-за спин летят в одну кучу, вещи, одежда и обувь уровнем повыше совсем убитых или, откровенно говоря, просто не такие разваливающиеся и совсем заношенные — в другую кучу.

Все это шмотье изрядно воняет и набито вшами, наверняка, но, пневмодуш разберется со всеми трофеями, как я надеюсь, по мере зарядки батарей.

Тела складываем в стороне, оттаскивая уже осмотренных подальше. Норль вообще предложил сложить их на одну из лодок и отправить по течению, предварительно завалив хворостом и поджечь его, но я, оценив объем работ, отказался от его идеи.

— Это таскать тела придется по воде, лодку оттолкать метров на пятнадцать, чтобы потом столкнуть на глубину, еще хворост носить и потом поджигать, чтобы все в округе поняли, куда стоит направляться для разбоя и мести — ну его на хрен такое веселье! Мы с тобой еще не викинги, хотя, и очень уже похожи.

Луков нашлось в лодка на телах стрелков три штуки, один похоже, уплыл уже далеко или на дне лежит, Норль обещал поискать потом.

Да, лук — вещь дорогая, а эти, похоже, не самые дешевые оказались, из хорошей древесины с накладками из какой-то кости или еще чего там, обмотанные как следует веревками из упругого материала, стрел три десятка, тоже хороших, как оценил их спутник.

У многих бандитов на шее, у ког-то даже на серебряной цепочке, у остальных на хитро связанных шнурках из кожи, нашлись изображения фигурки в колесе.

— Похоже, символ веры местной. Придется и нам повесить себе, чтобы не отличаться и вопросы сразу же снять при встрече.

— Думаешь, можно нам так поступить? — осторожно поинтересовался Норль, серьезнее меня относящийся к вопросам веры.

— Можно? Нужно, — махнул рукой я и понял, что лодки осмотрены, тела обысканы и свалены в кучу, пришло время заняться разбором тел из домика.

Но, сначала я попробовал открыть дверцу в ботик, ничего у меня не получилось, закрытая она, как и следовало ожидать, а брелок, который я успел рассмотреть, у кого-то из пилотов должен найтись, или, скорее всего, у обоих имеется такой нужный нам позарез приборчик.

У того, который лежит со стрелой в глазнице, он и нашелся в застегивающемся кармане, я его достал и, нажав наугад первую кнопку, смог разблокировать дверцу.

Даром, что она на вид легкая и не толстая, продукт высокотехнологичный, не знаю, смогли бы мы ее вскрыть. Только бластером, наверно, и то, точно не сразу, так и заряд для оружия нам самим сильно нужен.

Разблокировал парой кнопок батареи с обоих сторон и выдвинул их на полную, пусть ботик заряжается, светило уже показалось из-за горизонта, со стороны моря. Придется теперь самому учиться управлять ботиком, я внимательно смотрел, что пилоты делают каждый день, когда готовятся отплывать, так что, дай бог — справлюсь.

Потом пришло время заняться разбором завала из тел, и мы с Норлем принялись осторожно вытаскивать за ноги бандитов, а может, и просто обычных в прошлом мужиков. Вытаскивать и складывать на песке рядом, крови с них не натекло почти совсем, так действует луч бластера, пробивает тело и сам же запекает края раны.

Выложив первых пятерых, мы подняли из-под них второго пилота, с обломанной стрелой в предплечье, истыканного всего острым оружием и умершего от потери крови, похоже, ибо под ним ее оказалось очень много.

Найденный бластер я перекинул Норлю, он проверил его и сообщил, что еще половина заряда осталась в наличии.

Следующего цвельфа, уже стюарта, достали из коридорчика, растащив еще пару тел. Он выскочил, почти не одетый, навстречу ломящимся в домик бандитам, оказался совсем не так умел в обращении с появившимся недавно в руках оружием и не смог защитить свою подругу, первым попав к ней на ночь любви.

Его тело тоже пробито в нескольких местах клинками и ножами и крови много на полу.

Вынеся и его и тела бандитов, мы снова позвали по имени женщину-цвельфа, но, ответа не услышали и осторожно распахнули дверь в комнату

Она лежит полуголая, в одной сорочке, на кровати, откинувшись на стену, уставившись неподвижным взглядом на потолок.

В руке бластер и рядом три тела нападавших, двое валяются перед кроватью, третий лежит на ней верхней половиной тела и сжимает в руке длинный нож, обагренный кровью.

— Кровь у цвельфов такого же цвета, как и у нас, — запоздало доходит до меня, когда я рассматриваю глубокую рану в животе женщины и залитую кровью синтетическую простыню.