Улица Вокзальная, 120

— Мне нечего от вас скрывать. Вас подводит воображение, — сухо отрезал он.

— Ой ли? Я назвал пострадавшую по имени: Элен Парри, дочь похитителя жемчуга, о котором вам должно быть известно. Джо Эйфелева Башня... И вы, если не ошибаюсь, вздрогнули.

— Даже вы способны заблуждаться, месье Бюрма. Рискуя задеть вас, повторяю, что вы ошибаетесь.

— Так и быть! Оставим это! — сказал я примирительным тоном. — И все-таки хотелось бы надеяться, что в этом округе вы пользуетесь репутацией безукоризненно порядочного человека; ведь инспектор Фару поехал справиться на этот счет.

— Инспектор понапрасну потратит силы и время.

— Не сомневаюсь. И последний вопрос: вы не отлучались сегодня из дому?

— Я сам удивляюсь, что отвечаю вам. Нет, не отлучался.

После этого обмена любезностями наш разговор поблек, да так и не ожил до самого возвращения инспектора. Последний казался растрепанным, что вызвало беспокойство доктора. Однако инспектор обратился к нему весьма любезно. А так как не было в мире человека более неспособного к притворству, чем Фару, то я пришел к заключению, что добытая им характеристика эскулапа оказалась безукоризненной.

— Можно поговорить с девушкой? — спросил он.

— Сейчас узнаю, — ответил Дорсьер.

И вышел.

— Собираетесь надеть на него наручники?

Фару пожал плечами.

— Это воплощенная добродетель, выше всех похвал. Вы были правы: он попросту повел себя как глупец. Но тут произошло еще одно событие. Некая история, которую мне рассказали в Монруж. Какая-то машина, ехавшая во время воздушной тревоги с выключенными фарами, сбила у Белого Дома человека. Когда его обнаружили, он был уже мертв; может быть, в результате столкновения с автомобилем, а может, это покажет вскрытие, и по другой причине — на теле обнаружены пулевые ранения. Поскольку место, именуемое Белым Домом, недалеко от Вокзальной улицы, я съездил в Кошен взглянуть на тело. Оно принадлежало некоему Гюставу Бонне, жителю Лиона. Занятно, не правда ли? Что-то мне не понравилась его физиономия. Могу я попросить вас... гм... Она мне ни о чем не говорит. Может быть, вы окажетесь счастливее...

— Поклянитесь, что это не предлог, чтобы удалить меня, пока вы будете допрашивать девушку.

Он с негодованием отверг мое предположение.

— В таком случае еду в госпиталь. Напишите записку, чтобы я смог воспользоваться вашей колымагой.

Возвратившись из Кошена, я застал Фару за дружеской беседой с Дорсьером.

— Ну как? — нетерпеливо спросил он, даже не дав мне снять шляпу.

— Видел жмурика. Рожа и в самом деле мерзкая.

— Вам не доводилось с ним встречаться?

— Нет, — солгал я.