О чем шепчет дар

Глава 3. Происшествие средь бела дня

Утро встретило запахом гари. У соседей снизу сгорела кофемашина. Комендант разорялся криком, соседи оправдывались, а я бочком, пока никто не обратил внимания, выскользнула на улицу.

Новенькая форма безвозвратно пропахла дымом, что сильно подпортило настрой. Широкая безразмерная блузка туманно-голубого цвета, заправленная в узкую юбку, уже не вызывала прежний восторг. От ворота разило дымом, ткань по бокам топорщилась, колготки сползали при ходьбе – всё, просто всё предвещало беду.

– Не отставай, – посоветовала я змейке.

Та неуверенно ползла рядом и шарахалась от каждого мимо проезжающего мобиля.

– Ух, злыдни! – заговорила левая голова змейки. – Отправили хозяйку в царство железа и разврата.

– М-м… И где тут разврат?

Я семенила вдоль кирпичных домов, высматривая нужную улицу. Мимо спешили сонные рабочие. В отличие от меня, они давно выучили дорогу на работу и шли по привычке, куда ноги вели. Мне же еще предстояло запомнить дорогу.

– Разврат и пьяноблюдство! – поддакнула правая. Она редко выражала собственные мысли, больше красовалась и поддерживала разговор, а тут такие обвинения. Надеюсь, центральная голова заступится. Ее я считала самой разумной.

В анатомических особенностях моего фамильяра я понимала мало.

Змея с тремя головами – редкость, но случается. Особенно если она родилась в темноте шахт. Доктор велел слушать, что говорит сам фамильяр и не спорить. Сознание фамильяров поначалу психически неустойчивое, через пару лет станет ясно. А пока змейка считала, что личности у нее непременно три.

– Повезло тебе, хозяйка. У всех по одному фамильяру, а у тебя сразу три!

На самомнение змейки я махнула рукой, не мне перевоспитывать магическое создание. Три так три. Про себя я даже придумала себе клички для разных голов, но вслух не называла – обидится.

– Вынуждена согласиться, – вздохнула центральная голова.

Я отвлеклась от табличек и проследила за взглядом центральной.

Через дорогу волосатый мужчина неприятной наружности прижимал к стене девушку. Целуются – думали горожане и проходили мимо. Иначе я не могла объяснить их равнодушие. Видно же, что она сопротивляется! Насильник! Средь бела дня!

Пулей я пересекла проезжую часть и встала за спиной мужчины.

– Простите, гражданин! – вежливо похлопала по плечу.

– Отвянь! Иди мимо!

Мужчина закрыл рот жертве и попытался увести ее в темный проулок между домов.

– М-м-м! – промычала несчастная девушка немногим старше меня. Русоволосая, бледная, с тонкими изящными руками. Она вряд ли могла самостоятельно дать отпор.

В глазах потемнело.

– В полицию пойдете сами или вас сопроводить?

– Чего? – мужчина обернулся. Зацепился взглядом за форму, похожую на полицейскую, задумался, хмыкнул, думая о чем-то своем, и улыбнулся гнилым оскалом.

Работника полиции он во мне не признал, ну и поделом.

– На Булькающем бульваре женщины сами хотят! – заявил он и отвернулся, полностью потеряв ко мне интерес.

Это ты зря!

Прежде чем подписать документ о допуске в полицию, куратор трижды проверял меня на прочность. Экзаменировал по уголовке, по логике и, что важно, по самообороне!

Мужчина протянул руку к жертве, и я не стала медлить. Схватила бедолагу за мизинец и указательный палец и заломила назад.

– А-а-а! – взвыл нисильник, падая на колени и пытаясь освободиться второй рукой.

Выкрутила руку, ботинком упираясь в спину противника. Он повалился, размахивая второй рукой. Перехватила и ее.

– Сумку! – потребовала я у девушки.

Та безропотно передала мне все свои пожитки.

Я фыркнула, отплевываясь от выпавшей рыжей пряди волос и уже спокойнее добавила:

– Ремень на сумке, мне нужен только ремень.

Девушка быстро-быстро закивала и принялась отстегивать кожаный ремешок.

Руки связала за спиной ремнем, затем принялась за ноги. Пришлось распустить волосы, резинка у меня была как раз для таких случаев. Густые темно-рыжие волосы посыпались на плечи. Неудобно, но что делать.

Девушка мне помогала, послушно выполняла просьбы. Мужчина, напротив, брыкался, обзывался и явно напрашивался на срок побольше. В какой-то момент я устала выслушивать обсценную лексику и засунула в рот кляп.

Уф! Теперь лучше.

Увидев это, девушка победно улыбнулась.

– Это еще не всё… – вздохнула я. – Надо как-то доставить его в участок. Ты знаешь, где полиция? Я пока еще плохо ориентируюсь в городе.

– А ты разве не..? – осеклась она.

– Первый день на службе. Яна, будем знакомы.

– Анита, – представилась девушка и воодушевленно добавила: – я провожу!

Около свалки неподалеку мы извлекли простенькую каталку. Дворник не обидится, если мы ее позаимствуем?

– Шм-м-м! – зашипел несостоявшийся насильник и с ненавистью посмотрел на меня. Да, дружок, не стоило недооценивать обиженных женщин.

В четыре руки мы затащили его на каталку и покатили в полицию.

Впереди, волоча каталку, гордо вышагивала я. Зыркала на прохожих, обращая их внимание на свою форму. Если кто и удивился, виду не подал. Относительно равнодушный к окружающим город. У нас в Кварце было не так. Сзади семенила Анита, подсказывая дорогу и пристально следя за нашим грузом.

В участок въехали прямо по пандусу. До чего удобно! Анита придержала дверь и зашла следом.

Интерьер участка контрастировал со светлой улицей. Окна плотно зашторены, желтый свет лампочек точечно бил в рабочие столы полицейских. Там, за раздвигающимся стеклом.

В холле же стоял лишь один стол, он же стойка для приема граждан. Туда и направились.

Увлеченный завтраком полицейский подавился чаем.

– Вы к кому? – просипел он, когда в полной мере прокашлялся.

– М-м-м! – замычал насильник. Пришлось потрясти над ним кулачком, чтобы успокоился.

– Яна Руш, ваша новая коллега, – широко улыбнулась полицейскому, подвигая документы. – Подскажите, где тут у вас начальство?

Полицейский метнул взгляд на лестницу, проморгался и покосился на каталку.

– А это..?

– По пути в участок я стала свидетелем преступления вот этого человека, – ткнула пальцев в насильника. – В целях защиты гражданских была вынуждена применить силу. Идти в полицию добровольно он не согласился.

– А-а… А это? – полицейский ткнул в Аниту.

– Это жертва. Она сейчас подробно опишет, что с ней случилось. Примете ее заявление?

– К-конечно.

Полицейский вытащил листок бумаги, подал ручку, и Анита принялась строчить.

– Преступника бы в камеру…

Я рассеянно оглядела приемную. Где же все остальные?

– С-сделаем, госпожа Руш! – полицейский выпрямился по стойке и помчался за конвоем.

Насильника увезли прямо на каталке. Поулыбавшись моей находчивости, офицеры конвоя решили, что так действительно проще. Один даже подмигнул.

Меня же направили по лестнице в кабинет начальника, как оказалось, добрейшей души человека.