Магия, хаос и убийство

— Мой кабинет. Сейчас же. — Он фыркнул, развернулся и скрылся в комнате слева от того места, где они сидели.

Руби застонала, опустив ноги на пол: — Его вообще не должно было быть здесь сегодня днем. У него в планах было качать детей и целовать задницы.

— Красная! — прорычал он, и Мэллори вздрогнула.

— Похоже, он действительно злится. Может, мне стоит уйти?

— Не смей. Я разберусь с Нейтом и скоро вернусь.

Мэллори смотрела, как ее подруга исчезает в кабинете мэра. Руби не закрыла дверь, и до нее донеслись их повышенные голоса. Она покачала головой, задаваясь вопросом, является ли это ежедневным явлением для них двоих, и если да, то почему Руби продолжает работать в мэрии, было непонятно.

Не успела она подслушать, о чем именно шла речь в их сегодняшней ссоре, как почувствовала, что телефон зажужжал, и вытащила его из кармана. Она нахмурила брови. Судя по коду города, это был местный номер Темпеста, но в списке контактов не было ни одного человека, которого она сохранила. Тем не менее, она нажала на кнопку ответа и поднесла телефон к уху.

— Алло?

— Алло, это Мэллори Торн? — На другом конце раздался женский голос, холодный и сдержанный.

— Да. Кто это?

— Я звоню из больницы. Вашу сестру, Хоуп Торн, только что привезли на машине скорой помощи, и вы были указаны в качестве ее второго контактного лица. Не могли бы вы как можно быстрее приехать в больницу?

Сердце Мэллори остановилось. Просто… остановилось. Ледяной страх прошелся по ней, и она услышала дрожь в собственном голосе, когда заговорила снова.

— Что случилось? С ней все в порядке?

— Она без сознания.

— Без сознания? — Ее голос поднялся на октаву, когда сердце вновь забилось в груди, и она поднялась на ноги, отчаяние заставляло ее нервничать. — Что случилось? Скажите мне, что случилось!

— Мэл? — Руби в мгновение ока снова оказалась рядом с ней: — Что происходит?

Мэллори покачала головой, не в силах найти голос, чтобы объяснить. Ее руки тряслись, и она чуть не выронила телефон. Но Руби была рядом. Она поймала трубку и приложила ее к уху, требуя, чтобы собеседница повторила, но Мэллори не нужно было больше ничего слышать, чтобы понять, что случилось что-то ужасное.

Хоуп была в больнице. Она была без сознания. И во всем этом была виновата Мэллори.

Ее ноги перестали ее держать, и она подумала, что может потерять сознание. Она неуверенно наклонилась, но сильные руки подхватили ее и удержали в вертикальном положении. Она посмотрела в обеспокоенные голубые глаза и поняла, что Нейт вышел из офиса вместе с Руби и успел подхватить ее до того, как она упала.

— Все в порядке. Я держу тебя. — Он попытался успокоить ее своим глубоким, умиротворяющим голосом, но Мэллори покачала головой, так как на глазах у нее выступили слезы.

— Это не так. Все не хорошо! — причитала она, прижимаясь к нему, чтобы он поддержал ее вес, потому что в этот момент весь мир казался ей слишком тяжелым.

— Руби, что случилось? Что случилось? — Нейт перевел взгляд с нее на Руби, которая положила трубку и сама выглядела почти близкой к слезам.

— Это Хоуп. В «Священных землях» произошел несчастный случай. Она не отвечала на сообщения Коры, поэтому та зашла проверить ее после обеда и обнаружила Хоуп на полу. — Руби поморщилась, а Нейт ждал дополнительной информации. — Похоже, на нее упал книжный стеллаж. Она была без сознания. Кора вызвала скорую, и Хоуп сейчас в больнице, но она еще не пришла в сознание.

— Это моя вина! — плакала Мэллори, — Это я во всем виновата.

— Эй, это неправда. — Нейт ободряюще сжал ее руку. — Это был несчастный случай.

— Только я не думаю, что это был несчастный случай. — Она вытерла щеки: — Люк сказал, что мы можем стать следующими мишенями после того, что случилось с Наной, а я его не послушала. Я не присмотрела за Хоуп. Я оставила ее в магазине одну, и теперь она лежит без сознания на больничной койке. Это моя вина. Я вовремя не поймал убийцу Наны и теперь могу потерять и Хоуп.

— Мне кажется, ты предполагаешь худшее. — Нэйт попытался снова. — Похоже, это был просто несчастный случай. Правда, Руби?

Но Руби жевала нижнюю губу и была призрачно бледна. Она покачала головой, и Мэллори поняла, что Руби думает о том же, о чем и она. Никто не знал этот магазин лучше, чем Хоуп. Она никогда бы не допустила ошибки, из-за которой опрокинулась бы целый книжный сталлаж. Эти вещи были массивными, и для того, чтобы опрокинуть одну из них, требовался человек с силой выше средней.

— Я позвоню Люку, но нам нужно ехать в больницу. Сейчас же. — Наконец сказала Руби. — Давай, Мэл.

— Ни за что. — Нейт слегка развернул их, не давая Руби вырваться из его объятий. — Я не позволю вам двоим идти в больницу одним, особенно если ты думаешь, что там происходит что-то опасное. Я пойду с вами.

— Я не собиралась идти пешком. Моя машина припаркована на заднем дворе. — ощетинилась Руби.

— Ты явно расстроена и не в состоянии вести машину. — возразил Нейт: — Я отвезу тебя. Пойдем.

Он не стал ждать, будет ли Руби спорить дальше. Вместо этого он обнял Мэллори за талию и развернул их к двери. Она позволила ему придержать себя, так как ее ноги все еще дрожали. В голове у нее все кружилось, но она все еще была достаточно в сознании, чтобы услышать, как Руби вздохнула, прежде чем безропотно пошла рядом с ними.

— Все будет хорошо. — Руби протянула руку и взяла Мэллори за руку. — Хоуп сильная, и с ней все будет хорошо. Вот увидишь.

Мэллори кивнула, потому что знала, что если она попытается заговорить, то просто начнет рыдать еще сильнее. Хоуп была сильной, и она справится с этим. Все будет хорошо. Все будет хорошо, потому что так должно быть. Мэллори только-только нашла дорогу домой. Она уже потеряла бабушку. Хоуп была единственной семьей, которая у нее осталась, и она не собиралась терять и ее.

С ней все будет хорошо, а Мэллори найдет того, кто причинил вред ее семье, и заставит его заплатить.

Глава 21

Когда они добрались до больницы, Мэллори собралась и сумела взять себя в руки. Она поблагодарила Нейта за помощь, и он любезно сказал ей, что останется с Корой, которая бросилась обнимать ее, как только они вошли в дверь, и Руби в приемной. Руби была все еще бледна и обхватила себя руками, как будто ей нужен был дополнительный слой защиты, поэтому Мэллори даже не удивилась, когда она не попыталась с ним спорить.

Мэллори обняла свою лучшую подругу и пообещала ей, что скоро вернется и сообщит о состоянии Хоуп. Руби кивнула и отвернулась, но не раньше, чем Мэллори заметила блеск слез в ее глазах. Она подумала о том, что все эти годы ее не было, и о том, как Хоуп и Руби пережили ее отсутствие вместе, став подругами. Она знала, что они близки, но реакция Руби на травму Хоуп была такой же сильной и наполненной болью, как и реакция самой Мэллори. Она всегда считала Руби сестрой, и от осознания того, что теперь Руби и Хоуп связывают такие же отношения, у нее защемило сердце.

Глубоко вздохнув для храбрости, Мэллори последовала за медсестрой через раздвижные двери в отделение неотложной помощи. Это была небольшая больница, поскольку большинство людей в Темпесте были достаточно могущественны сами по себе, чтобы не нуждаться в медицинской помощи, и отделение неотложной помощи представляло собой всего четыре небольшие комнаты в задней части здания. Медсестра указала на вторую дверь справа и сказала Мэллори, что доктор скоро вернется и расскажет ей о состоянии Хоуп.

Она сделала еще один медленный вдох, готовясь к худшему, прежде чем свернуть за угол и войти в комнату, но Мэллори тут же остановилась. Увиденное заставило ее растерянно моргнуть, а затем в глубине ее живота вспыхнул гнев. Она ворвалась в комнату и уставилась на женщину, сидящую у кровати сестры.

— Что ты себе позволяешь? — прорычала она, бросая телефон и сумку на маленькую тележку, стоявшую у кровати Хоуп.

Иззи сидела на краешке единственного в комнате стула, который она придвинула прямо к кровати Хоуп. Она держала руку Хоуп между своими, и когда вошла Мэллори, ее глаза были закрыты, и казалось, что она что-то тихонько напевает, так что слова не долетали. Теперь она резко откинулась на спинку кресла, моргая, как будто Мэллори была незваной гостьей, но по мере того, как она наблюдала за Иззи, лицо Иззи быстро вернулось к обычному, приятному выражению, которое она всегда ассоциировала с ней, только с намеком на беспокойство в уголках глаз.

Беспокойство по поводу того, что увидела Мэллори, подумала она? О том, что она могла подслушать? Или беспокойство за Хоуп? Трудно было сказать, и Мэллори слишком подозрительно относилась к кузине, которая большую часть своей жизни преследовала ее, чтобы поверить в последнее.

— Я просто молилась за Хоуп. — Голос Иззи был спокойным, когда она говорила.

— Я имела в виду, что ты вообще здесь делаешь? — Мэллори скрипнула зубами. — Медсестры сказали, что сюда могут входить только члены семьи.

Иззи слегка наклонила голову: — Но я и есть семья.

Вместо ответа Мэллори прищурила глаза: — Как ты вообще узнала, что Хоуп здесь?

— Я как раз шла к дому, чтобы узнать, не передумали ли вы с Хоуп поужинать со мной. Я увидела машину скорой помощи около «Священных земель» и поняла, что случилось что-то ужасное, поэтому поехала за ней и попала прямо сюда. — Иззи невинно пожала плечами: — Я не хотела, чтобы она оставалась одна.

— Она не одна. Я сейчас здесь, и мне хотелось бы побыть с сестрой. Если хочешь, можешь подождать в холле, и я сообщу тебе, когда придет доктор.

Иззи поджала губы и перевела взгляд с Мэллори на Хоуп и обратно, после чего слегка кивнула: — Хорошо, если ты этого хочешь.

— Это то, чего я хочу.

— Пожалуйста, держи меня в курсе событий. Я так волнуюсь за нее. — Иззи встала, взяла свою сумочку и телефон с маленького столика и, проскользнув мимо Мэллори, вышла за дверь.

Только когда она ушла, Мэллори обошла кровать, села на освободившийся стул и посмотрела на сестру. Слезы тут же снова затуманили ее зрение, и она потянулась к руке Хоуп, крепко сжав ее, как будто могла удержать ее и не дать ей ускользнуть. Из телефонного разговора она поняла, что дело плохо, но, увидев Хоуп воочию, все стало реальнее и страшнее.

Сестра лежала на больничной койке, не шевелясь, только ее грудь поднималась и опускалась. На ее правом запястье и нижней части руки уже была наложена гипсовая повязка, что, по мнению Мэллори, означало, что под ней сломана по меньшей мере одна кость. Голова Хоуп была обмотана бинтами и марлей. На щеке была повязка поменьше, но она была красной — скорее всего, ее порезало что-то, упавшее на нее. Она была бледна, почти сливалась с простыней, натянутой до груди, и ее неподвижность вызывала глубокую тревогу.

В этот момент Мэллори поняла, что всегда видела свою младшую сестру в движении. Она никогда не была неподвижна. Она всегда что-то делала. Она никогда не умела сидеть на месте, ни в детстве, ни в юности, ни даже во взрослой жизни. Она всегда была в движении, всегда что-то делала, что-то чинила или кому-то помогала. Увидев ее лежащей здесь, беспомощной и неподвижной, Мэллори почувствовала такой же укол беспомощности.