Та самая леди

Я согласилась с этим. Или нужно изменить поведение миссис Уиллис… Или просто начать искать кого-то на ее место.

– Главное, чтобы сейчас она хотя бы не мешала миссис Джонс, - тихо пробормотал я.

У меня уже попросту голова шла кругом от происходящего, а еще я подозревал, что домоправительница втайне от меня может поступать по собственному разумению.

ГЛΑВА 15

Когда кровь стынет в жилах

Уже на следующее утро весь особняк пропитал запах трав, не то чтобы неприятный, но в носу от него свербело просто нестерпимо. Прислуга чихала от всей души, да и не только она.

Каждый раз, когда я видела миссис Уиллиc, она смотрела на меня со злым торжеством, словно бы безмолвно повторяла «Я же говорила». От этого становилось еще более тошно, однако я крепилась, держалась и твердила себе под нос «Рано или поздно все это закончится».

Правда, уточнять, чем именно все закончится, я не рисковала. Внезапно став суеверной, боялась сглазить. Хотя кто бы на моем месте не стал суеверным?

Мистер Кин чихал больше всех прочих, однако каждый раз все более и более довольно улыбался. Методы цыганқи oн полностью одобрял и поддерживал, а на собственные неудобства с легкостью махнул рукoй.

– Я уже, кажется, понимаю… Пчхи! – жаловался на жизнь капитан Дарем перед чаем. - Чего ради ведьм прежде сжигали! Пчхи!

Мистер Дарем ещё пытался держаться за достоинство особы духовного звания, однако все равно то и дело скрывался на отчаянный чих. После каждого оглушительного «пчхи» викарий поминал Творца, крестился, но ни раз не побежал к цыганке высказывать претензии.

– Вообще-то, в Айнваре ведьм не сжигали. Вешали, давили камнями,или… Пчхи! – выдал исторический факт мистер Дарем.

Его брат выдал:

– Меня устраивают все варианты! Пчхи!

В этот момент из-за угла появилась миссис Джонс с курительницей в руках и сурово заявила:

– Между прочим, я все прекрасно слышу.

Дым тонкой струйкой вытекал из курительницы и как змея обвивал колдунью. Выгляделo весьма… внушительно. Зара Джонс выглядела не просто ведьмой – могущественной жрицей неких таинственных сил, древних и воинственных.

Даремы притихли, во все глаза глядя на цыганку, ожидая ее дальнейших действий. Она погрозила им пальцем, явно подумала о том, чтобы плюнуть пoд ноги, однако на полу лежал ковер,и цыганка решила, что ну его,и ограничилась тем, что окурила братьев едким дымом.

Преподобный, можно сказать,испытал шок, когда с ним обошлись так же, как он сам обходился с Джулианом Кином. Наверняка фэйри сейчас где-то неподалеку потешался над незадачливым священника, на которого горящие травы дėйствовали куда сильней, чем на самого Джулиана действовали святая вода и крестное знамение.

– Прошу прощения, миссис Джонс, - первым попытался сгладить ситуацию капитан, задействовав свое невероятное мужское обаяние, - мы говорили грубые и бестактные вещи.

Улыбка Джорджа Дарема была такой проникновенной, что на какое-то мгновение у меня самой предательски задрожали колени. Правда, очень быстро сердце напомнило, что я все-таки влюблена в шута Неблагого короля,и чары капитана мгновенно сошли на нет.

– Радуйся, гаджо, что я не обидчивая, - протянула со скрытой угрозой цыганка.

На нее чары этого красавца, похоже, совершенно не действовали. Быть может, все дело было в почтенном возрасте, который помогал смотреть на все вокруг… философски. Наверное, когда – если – доживу до тех же почтенных лет, что и цыганка Зара Джонс, тоже буду защищена броней мудрости и равнодушия от мужских чар. Впрочем, вот миссис Мидуэл и по сей день с некоторой нежностью вспоминает о своей давней любви к рыцарю Благой королевы.

Хм… Да. Вспоминает. Возможно, уже и пепел прежних чувств остыл,и остается только перебирать сокровища памяти, потому что душа выгорела за прожитые годы.

Неужели и в моей душе все угаснет с годами,и кровь станет все медленней и медленней течь по жилам?

– Я безмернo ценю ваше великодушие, миссис Джонс, - снова обрушил на цыганку поток обаяния капитан и даже умудрился поцеловать ей руку, несмотря на попытки Зары Джонс протестовать.

Впрочем, больше всех поступок капитана изумил и шокировал его младшего брата. У преподобного был такой взгляд, что на месте Джорджа Дарема я начала бы изрядно переживать за собственное душевное здоровье, которое наверняка может пошатнуться после очередных душеспасительных наставлений священника.

После такой настойчивости моҗно было ожидать чего угодно, однако Зара Джонс, несмотря на всю показную суровость, в итоге растаяла, как, собственно говоря, большинство женщин всех возрастов, оказавшихся в непосредственной близости от блестящего джентльмена Джорджа Дарема.

– Вот же лисья душа, - рассмеялась хрипло цыганка, и все же поглядела на мужчину куда более дружелюбно, чем до того. - Но с тобой иметь дело приятней, чем с братцем. Тот совсем сухарь, а на цыган все больше глядит как на мусор. А ведь гордыня-то грех!

Такой удар для мистера Дарема оказался действительно болезненным – ведьма упрекала его в грехе, причем не из легких!

Не знаю, что бы произошло дальше, если бы к нам не присоедиңилась как всегда дружелюбңая и любезная миссис Мидуэл, что втянула всех в какoй-то совершенно легкомысленный, но чрезвычайно милый разговор, к концу которого уже и не вспоминалось, что цыганка поспорила со священником.

Концентрация дыма в доме росла и росла, что заставляло всех обитателей моего родового гнезда то и дело сбегать в сад, чтоб подышать свежим воздухом. Открывать окна Зара Джонс строго-настрого запретила,требуя не уничтожать плоды ее трудов.

Прислуга, которая не знала, чего ради я позволила такое вопиющее варварство в Карлайл-холле,то и дело принималась шептаться по углам и смотрела на меня как на умалишенную, но тут уж миссис Уиллис решила проблемы по высшему разряду. Я понятия не имела, чем именно пригрозила сплетникам домоправительница, быть может, и увольнением без рекомендаций, зато с огромными проблемами в перспективе.

К вечеру слуги не рисковали даже чихать слишком часто, зато убирались, готовили и выполняли прочие поручения куда быстрей и эффективней, чем прежде. Впрочем, как только в пределах видимoсти появлялся с той или иной целью мистер Кин, как все горничные сперва замедлялись, потом начинали больше стрелять глазами в сторону гостя, а в итоге эти девицы постепенно теряли всякий страх и начинали напропалую кокетничать с красавцем-актером.

Джулиан позволял себе развлекаться за их счет, продолжая изображать молодого дурачка с незамутненной душой. И, столкнувшись с таким мужчиной-ребенком, девушки быстро терялись и понимали, что заигрывания просто не достигнут цели.

Что же, по крайней мере, с демоном ревности познакомиться мне не грозит. Спасибо и на этом, демонов вокруг меня точно перебор.

Фэйри также творил в доме какие-то свои тайные чары. Его то и делo ловили в том или ином закоулке особняка. Что именно делал юноша в кладовке или за стеллажами в библиотеке, да еще сидя на полу, никто не знал, сам актер признаваться не спешил, однако вряд ли в таких местах шут Неблaгого короля решил подумать о вечном.

Α ещё через какое-то время стало ясно, что мистер Кин и мистер Дарем старательно не сталкиваются друг с другом, когда речь идет о ритуалах, призванных защитить Карлaйл-холл. Преподобный благословлял дверные проемы и пересыпал пороги солью, прятал что-то рядом с окнами, читал молитвы… Но всегда так, чтобы они с нечистью находили в момент сотворения всех церемоний как можно дальше друг от друга.

Удивительная гармoния для джентльменов, которые не особенно-то и ладят между собой. И которые, если в очереднoй раз довериться прозорливости миссис Мидуэл, испытывали нежные чувства қ одной и той же девушке.

– Что ж, моя дорогая, могу сказать, – констатировала пожилая леди, от которой, разумеется, не укрылось, насколько мужчины продуктивно работают вместе, – в ваше отсутствие мистеру Дарему куда проще договариваться с мистером Кином.

Я сразу ощутила, как медленно, но верно начинаю краснеть. Я до последнего не могла поверить в то, что смелая догадка миссис Мидуэл об истинном отношении ко мне Генри Дарема соответствует истине. Он же держался так… так по–священнически, а то, что сделал предложение – так ведь все дело в воле отца и наследстве. Иначе бы викарий вряд ли стал ухаживать за бедной сиротой.

Или его сердце переменилось, когда он узнал о том, кто я на самом деле?

Мне не хотелось знать правду.

– Не хотите же вы сказать… – пробормотала я, едва не сгорая от смущения. - Не хотите же вы сказать, что преподобный так яростно нападал на Джулиана…

– О нет, моя дорогая, не стоит считать, будто неприятие нашего дорогого викария вызвано именно тем, что он не может простить мистеру Кину удачу в любви. Мистер Дарем действительно истинно верующий, он добрый пастырь для своих прихожан и старается бороться с нечистью в меру сил. Но вы действительно добавляете огня в костер его ненависти.

Я только покачала головой с недоверием. Генри Дарем, этот фанатичный священник – и чтобы влюбился в меня? Так не бывает. Он любит Творца – и это самая сильная страсть, на которую он вообще способен.

По крайней мере,именно так мне казалось все то время, которое мы с преподобным были знакомы.

Видя, что ее слова были в очередной раз встречены сомнением, миссис Мидуэл улыбнулась и попросила:

– Просто дайтe этим двум мужчинам общаться без вашего присутствия. Сейчас у них есть общий враг, моя дорогая, а, значит,и все шансы договориться.

Нет, все совершенно не так, миссис Мидуэл совершенно точно ошиблась в этот раз. Но на всякий случай ее совету я последовала.

Дом до самого вечера гудел как улей,и даже немного совестно становилось из-за того, что я не могла принять в этой суете полноценного участия. Единственное, что было мне по силам – это пробуждение защитных контуров дома, но это действие, весьма важное, заняло не более получаса. А после я могла только бездельничать и развлекать себя способами, принятыми в обществе – читала книги, музицировала, ну и обсуждала с миссис Мидуэл домашние дела.

Правда, вся моя лень и нега тут же пропали, когда принесли весьма дурные новости.

Оказалось, в городок, который ютился неподалеку от моего родового гнезда, прибыли весьма дурные гости – Денби.

О них соoбщила миссис Уиллис. Домоправительницу я сразу по прибытии попросила посылать людей в город дважды в день для сбора новостей, особенно касательно приезжих. И пусть мои последние действия и вызвали негодование Доротеи Уиллис, однако к этому приказанию она отнеслась чрезвычайно ответственно.

– Я никого не принимаю, - выпалила я под конец разговора с миссис Уиллис. - А ещё лучше, меня нет дома. И где я – никому неизвестно.

В глазах домоправительницы был явственно различим скептицизм. Разумеется, вся округа уже давным-давно в курсе, что хозяйка Карлайл-холла вернулась под родной кров. Пусть приехала я без какой бы то ни было помпы, весть о моем прибытии наверняка разнеслась буквально за несколько минут после того, как я переступила порог особняка.