Покажи мне свое солнце

– Ваше величество, – прокряхтел с пола Рибос, – вы мне и так уже нос разбили!

– Так это ваш вклад в Империю, – пожала я плечами, не испытывая какого–то особого чувства вины. – Считайте это профилактикой вашего рода. И что же вас, любезный, занесло в нашу супружескую кровать? Из своей выгнали? Переночевать было негде?

– Я выполнял свой долг, – надулся первый красавец Империи, уклоняясь от лезвия шамана, который так и норовил пошинковать врага, как редиску. – Мой долг выявлять все скрытые желания Императорской семьи! А вы мне не даете это сделать!

– Желания, значит? – прищурилась я на него. – У меня в нижнем белье? А к Императору в трусы тоже бы полезли, если бы я на дороге не лежала?

– Если нужно для дела! – было вскинулся герцог и чуть не стал полугерцогом. Я вовремя стащила Серирбоша и посадила в стороне. Питомец обиженно засопел, погрозил Рибосу ножиком и полез под кровать. – Но удовольствия бы мне это не доставило!

– Ладно, – кивнула я, протягивая ему руку, – давайте так. Вы сейчас считаете мои скрытые желания, выполните свой долг и отставите нас в покое! Договорились?

– Спасибо! – счастливо сцапал меня за руку герцог и.. побледнел. Потом еще сильнее побледнел, потом стал белым, как мел, потом, как бумага… Попытался отобрать у меня руку. Я довольно хмыкнула и переключила ход мыслей.

Рибос стал наливаться краской. Резко перешел стадию от розовой стыдливости до пунцового отвращения. Он начал бешено выкручиваться, освобождая руку. Я неволить не стала – отпустила с миром. И без того у мужика стресс на почве увиденного. И это он еще все это вслух не пересказал.

– Ну, – приподняла я бровь, – когда вы озвучите мои скрытые желания? И, главное, когда вы начнете претворять их в жизнь? – Наклонилась, обулась и стала преспокойно зашнуровывать ботинки. Они у меня с толстой подошвой и с подбитыми железом носками, так что всем, кто против нас, сильно не поздоровится.

– Ик! – вырвалось у красавца со вздыбленными волосами. Он стыдливо прикрыл рот и снова: – Ик!

– Идите уже, – не стала мучить его я. В ответном «ике» слышалась горячая благодарность.

Я проводила его глазами, задумчиво прикусила палец и сообщив мужу:

– Скоро приду – не скучай и не ввязывайся в сомнительные мероприятия, – потопала на выход, намереваясь разобраться с внезапным исчезновением охраны.

Когда я попала в абсолютно пустой коридор, то мне стало как–то не по себе. То есть меня с мужем оставили в полном одиночестве на произвол судьбы? Ну, кто–то за этот произвол схлопочет по этой самой судьбе!

Я уже было намеревалась вернуться к Ингвару, как из–за угла вывернули Страшилин с Гингемом.

– Мужики, – обрадовалась я им прямо как родным, – вы бы тут не покараулили? Пока я пойду разомнусь слегка.

– А где охрана? – изумился дядя, оглядываясь вокруг. – Почему нет ни одного охранника?

– Вот как раз это я и выясню, – заверила я его, удаляясь под яростное шипение Гингема в переговорное устройство. Мужик в срочном порядке вызывал свои войска, прямо с бронетехникой. Надеюсь они не будут ее хранить в моей спальне?

Блуждала я не так чтобы и долго. Минут через десять брожения по коридорам и торможения у каждой двери, я все же нашла место дислокации Тор Петровски, ответственных за расследование покушения на Императора.

Так вот, собравшись порадоваться им, как родным, я заглянула на огонек и поняла, что радоваться будут они. Если живы останутся. А это вряд ли. Потому что кто–то не в меру шустрый и не слишком умный собрал всю охрану Императора и проводил расследование.

– Ну вы попались, – завалилась я внутрь со счастливой улыбкой венерианского живоглота и начала разминать пальцы, – и заодно попали. Сейчас я вас всех буду убивать!

– Ваше величество, – подорвался из–за кафедры один из братьев–близнецов Тор Петровски, – вы срываете нам важное мероприятия! Мы расследуем покушение на Императора…

– И поэтому, – фыркнула я, закрывая за собой дверь поплотнее, – вы оставили Императора вообще без охраны?! Чтобы злоумышленники все же доделали свое черное дело и у вас было тело для открытия дела? Так, что ли?! – последние слова я чуть ли не проорала.

– Не надо так нервничать, ваше величество, – льстиво и неискренне улыбнулся второй брат–близнец, скользя ко мне нежной коброй. – С Императором же оставались вы. А все знают, что вы всегда спасете Императора…

На этих словах я уж было хотела оторвать ему уши. Нужно же было хоть с чего–то начинать. Сразу голову – неинтересно и, главное, этот засранец же совсем ничего не прочувствует. Но тут мне помешали…

Помещение озарилось светом и к нам в гости пожаловал мой дядя. Я встала в боевую стойку и приготовилась дорого отдать свою жизнь. Хотя, поскольку Виуга уже не было в живых, то куда ему меня тащить? На свалку истории?

– Не бойся – не трону, – бросил в мою сторону солнечный. Сложил на широкой груди руки и сказал таким будничным тоном, как будто чаю предлагал: – А вот теперь смотри, племянница, как нужно добывать нужные сведения, – и обвел обоих братьев пальцем, заключая в тонкий золотой круг. И уже мне: – Ты действительно хочешь, чтобы вся охрана Императора была в курсе?

– Все вон! – рявкнула я, соображая, что он прав. Мужики отмерли от шока, вскочили со скамеек и начали меня окружать.

– Да не на меня! – попыталась воззвать к ним. – Просто выйдите вон!

И кто меня услышал? Да никто! Режим «цепная собака», состояние «кусаем без разбора», эффект – «поделись с ближним бешенством – создай себе берсеркера».

– Понятно, – хмыкнул абсолютно безмятежный соларий, – спокойно поговорить нам здесь не дадут. Держись, племянница, – и вспышка света.

Все, что я успела подумать, – это «убью нафиг, если снова куда–то в Тьму–таракань закинет!». Но все оказалось достаточно мирно. Он всего лишь перетащил меня вместе с братьями в Зал Совета, в этот час пустой и гулкий.

– Смотри, – не дал мне прийти в себя дядя. – Вот так, – он движением пальца сложил братьев вдвое и легонько постучал ими об пол, – можно выбить нужные сведения.

– У меня, собственно, пока два вопроса, – перевела я дух. – Первый: смогут ли они говорить, если ты им все отобьешь? Судя по всему, у них и так ума не так чтобы много. И второй вопрос: как тебя, блин, зовут?

– Араз, племянница, – улыбнулся солнечный, снова делая движение пальцем и выгибая жертвы в другую сторону. – Так лучше? Кто не бьется, тот ломается. И потом, ты все же Императрица. Неужели тебе ничто не подсказало, что эта парочка активно пудрит тебе мозги?

– Так я еще разбираться с ними не начала, – отреагировала я. – А ты хотел, чтобы я их телепатией проняла и эмпатией отследила? Извини, пока не умею. Срок императорства слишком маленький.

– Причем тут это? – ухмыльнулся Араз, забавляясь с пленниками. – Как солария, ты вполне способна прочитать их мысли. Просто сосредоточься и проникни в их сознание. Это одна из наших способностей.

Я попробовала сделать, как он говорит, и отпрянула в недоумении:

– У них, кроме неприличных мыслей о том, что нужно с тобой сделать, больше ничего нет!

– Правильно, – довольно кивнул солнечный, – потому что остальные мысли им просто удалили. Стерли, как надписи на доске вычищают мокрой тряпкой. У тебя достаточно серьезный противник, Элли. Не стоит недооценивать своего врага…

– Да кто он?!! – потеряла я всяческое терпение. – Что вообще происходит?! И почему все крутится вокруг меня?!

– Тебя ли? – картинно приподнял бровь дядя. – Ты, безусловно, уникальна и удивительна, но почему ты решила, что все крутится исключительно вокруг тебя? Все гораздо масштабнее, племянница.

– Так расскажи мне! – потребовала я, раздумывая над его словами.

– Не могу, – увильнул от ответа родственник. – К сожалению, связан клятвой и ничего в открытую сказать тебе не могу. Но могу намекнуть…

– С чего это ты внезапно стал такой добренький? – прищурилась я на него. – И отпусти этих долбоолухов! У меня от их упражнений уже в глазах мельтешит!

– Это я не я добрый, – вздохнул солнечный, откидывая братьев в сторону, – а ты! Их задача была убрать охрану и тебя, и они с этим успешно справились…

– Ингвар! – заорала я в испуге, начиная рассыпаться солнечным светом. – Боже мой!

– Ну, моя племянница все же не бесполезна, – последнее, что я услышала, перед тем, как перенестись к мужу.

И что я увидела?

Полный сюр.

Какой–то мудак в черном костюме держит за горло синеющую Хоситу, под ногами которой лежит утыканный дротиками, как лесной ежик, Лайон. Владыка еле дышит. Еще три личных стража императора бьются в конвульсиях, тоже напичканные дротиками, причем в гораздо меньших количествах.

Чуть в стороне Гингем дерется на ножах с таким же безликим убийцей. Страшилин отходит к кровати, отстреливаясь чем–то похожим на пурпурные плевки, сжигающие противника, как кислота. Но нападающих слишком много, атака хорошо организована.

И, наконец, самое главное – над мужем завис козел, который пытается поджарить руками его грудь. Такое впечатление, что у киллера в руках вмонтирован электрошокер.

«Кто–то из местных – экстрасенс, способный бить током!» – пронзила меня мысль. Надо понимать, яд – пройденный этап, слишком несовременно, да?

Я поняла, что не успеваю. Просто не успеваю, потому что до кровати еще нужно добраться, а муж слишком слаб, чтобы выдержать разряд такой силы. Если, конечно, не включатся его приобретенные силы солария…

Стоп! У меня–то точно эти силы есть! Я потянулась к солнечному свету внутри себя, вытаскивая наружу свое наследие. И бросила в нападавших куски света, став многоликой. Тут из–за кровати на самого основного нападавшего выпрыгнул шаман и с криком:

– Масяня тыгы–дымс! Ту дупа! – вонзил свой любимый ножик в глаз убийце, огрев его в добавок своим бубном.

Вместо Скара молния шарахнула по шаману, но, похоже, тому подобное угощение было не впервой, и он справился. А из агонизирующего киллера продолжали бить молнии, теперь уже прямо в Ингвара.

Меня от этого зрелища перемкнуло, после чего полыхнуло не по–детски. Солнечный свет окружил неудачливых киллеров (тех из них, кто выжил – большую часть просто развеяло пеплом!), сбивая их в одну кучу, туда же пристроил труп самого главного и заключил в голубую сферу. А потом ласково коснулся Хоситы, держащейся за горло и стоящей на коленях около мужа. Яркое сияние игриво толкнуло Лайона, растворяя дротики в его теле и залечивая раны. Свет пожал руку обалдевшему Гингему и похлопал по плечу Питера. И потом начал ластиться к Ингвару, вызвав у того сонную улыбку и тихое:

– Моя Элли…

И все исчезло. Я стояла около дверей и с ненавистью смотрела на голубой шар с врагами внутри, понимая, что не могу, не имею права быть слабой. Что моя слабость будет стоить нам всем жизни. И нет сейчас места милосердию и прощению. Кто бы против нас не играл, у него точно нет этих чувств. Я даже подозреваю, что это существо даже не слышало таких слов.

– Элли, – подошел ко мне Лайон, успевший прийти в себя. О его ранениях напоминал лишь художественно прорезанный комбинезон во многих местах. – Если ты не можешь сама, давай я их допрошу. – Отвел глаза: – Все же война – неженское дело…