Алая Корона

Старческое лицо Тапио сделалось недовольным.

— Насколько я знаю, ничем.

— Он охотится, — сказала Миеликки, хотя её это, похоже, тоже не радовало. — Весь день. Убивает ценных животных. Как ты знаешь, я их защищаю, и таким образом он как будто пытается бунтовать. Он нарёк себя Богом охоты. Говорит, что Бог леса уже есть.

— Он боится последовать по стопам своего отца, — проворчал Тапио.

— Это нельзя назвать «следованием по стопам отца», раз уж ты не собираешься уходить со сцены, — отметил я. — Не хотел бы он заняться чем-то ещё? Временно. Стать по совместительству Богом смерти?

Краем глаза я заметил, как Туонен и Ханна обменялись удивлёнными взглядами. Готов поклясться, они думали, что я никогда не рассмотрю этот вариант. Было довольно приятно застать их врасплох.

— И что он будет делать? — спросил Тапио, и выражение его лица сделалось заинтригованным. Как и у его жены.

— Он станет паромщиком, — сказал я ему. — Иногда Ловия и Туонен заняты другими делами, например, помощью мне и так далее. Это очень престижная должность в нашем королевстве.

И я совсем не преувеличивал. Все вокруг уважали моих детей за то, что те перевозили мёртвых в их загробную жизнь. Без них этот мир не мог бы функционировать.

— Для нас было бы честью, если бы ты поручил ему эту роль, — сказала Миеликки, плотно прижав руки к столу для пущей убедительности.

Теллерво фыркнул.

— Если только ты сможешь его убедить.

— Эй, — резко сказал Туонен. — Это почётная должность. И она позволяет встречаться с множеством интересных людей.

Его глаза загорелись, когда он это сказал, и я знал, что сейчас он подумал о полуголых представителях переправляемых им людей.

— Я поговорю с ним об этом, — сказал Тапио. — Если эта должность подразумевает какие-то дополнительные привилегии, он, вероятно, согласится. Я знаю, что он хочет сделать себе имя.

— Мы можем поговорить об этом подробнее в другой раз, — сказал я, приподняв бокал вина.

Все погрузились в разговоры и продолжили есть, а мне тем временем надо было кое-что проверить. Я закрыл глаза на случай, если что-то пойдёт не так, и стал искать свою Сумеречную сущность у себя в голове. Я нашёл его там же, где и оставил — лежащего на полу в восточном крыле библиотеки.

Я открыл его глаза.

И посмотрел сквозь них.

Я уставился на потолок и на небесные светила, выгравированные на нём. На галактики из других миров, у которых ещё даже не было названий.

Но пока я смотрел на потолок, я также находился на ужине. Я слышал разговоры вокруг — Туонен говорил о сегодняшнем состязании и о деньгах, которые он на него поставил, хотя деньги здесь были бесполезны, и он не должен был этого делать, так как был судьёй. И когда я на мгновение открыл глаза, я увидел Ханну на другом конце стола, которая с беспокойством наблюдала за мной. Она знала, что я делаю.

А я всё также видел потолок.

Я видел её, и я видел библиотеку. Эти изображения не накладывались друг на друга. Всё это происходило параллельно друг другу, но при этом в одно и то же время.

Я находился в двух разных местах одновременно, но мои мысли были единым целым.

Я улыбнулся сам себе, сидя за обеденным столом, но лицо Сумеречной сущности осталось бесстрастным. Всё то время, пока я находился внутри себя, связь между моим разумом и телом была идеальной.

И сегодня я собирался это проверить.

Я собирался отвезти Ханну на Состязание Костей.

Только вот моя Сумеречная сущность не стала бы оставаться на Сумеречной окраине.

Она собиралась отправиться туда вместе со мной.